будни

- Николай! Ставрогин! – рот криком издерётся пока дозовёшься до него – думает Иван. - Бля, чо нужно? - Еба, добряк! Директор зовёт - Пусть хуй мой пососёт! Со стула, еле волоча ногами, встаёт высокий славный парниша – Колян для всех и Николушка для Степана Трофимовича – директора. Поворот налево, ещё, теперь направо – О, Лизка, привет, - прямо по коридору, вот и она – старая деревянная, в облупленной зелёной краске дверь директорского кабинета. - Николуш-… - Николай, - вздох. - Здравствуйте, Степан Трофимович. Старый и седой, давно знакомый, поехавший на французском и деньгах, всё тот же Степан Трофимович. Сидит в кожаном, потёртом, ужасно скрипящем кресле - Мама хорошо, просила передать, что б в следующий раз включали русскую раскладку на клавиатуре. Директор треплет каштановые волосы Ставрогина, заливаясь грудным смехом. - Так что я хотел? - Не знаю, Степан Трофимович, вы ещё толком ничего не сказали. - Ох, что-то в последнее время плоховата память. «Маразм, лол», - Николай стоит в проёме, ещё решая: зайти и застрять на добрых полчаса (пропустив, конечно же, математику), или пойти поесть. - Ну, всего доброго, я пойду к Петру, надо же помочь дорогому другу, он там пресмыкающихся от млекопитающих ещё не совсем отличает, а годовая-то на носу, - одна и та же фраза тысячу раз спасала жизнь милому Николушке, вспоминавшему об «дорогом друге» только в этих стенах. - Ах, Пьер совсем учиться перестал, спасибо, Николушка, чтоб он без тебя делал! «Вероятно, нашёл себе девушку» Звонок – да такой внезапный, заставил теплом разлиться по телу Ставрогина. - Всего хорошего, Степан Трофимович, может загляну перед физ-рой. «Физ-рой, ну да» - ухмыляется Николай, выходит спиной вперёд, добродушно размахивая рукой, резко разворачивается, и чья-то голова ударяется в его грудь. «Чтоб ты сдох» - косит глазами в нижний левый угол Николай, и косит со своей стороны в то же направление низкий, пронырливый, русоволосый восьмиклассник – Пётр. «Николай!» - трепетно вздыхает сыночек директора. - Прости, малец….Ээ, то есть, Петь.. Петю обдаёт приторный запах мужских духов и пота. «Петя» - верх блаженства - Так… ты был у отца? «Было б странно, если бы Степан Трофимович делил с кем-то эту картонную коробку» - Да, прости, спешу. - Понятно… ну, я просто хотел спросить ты св….. Я имел ввиду, утка это млекопитающий? – вязать разговор не легко, особенно не зная биологии. Ставрогин кивает, и скрывается за поворотом, даже не расслышав тихого лепета паренька. «Когда-нибудь он перестанет быть таким нелепым, и мир схлопнется»