The beast wants only love

       За свои два с половиной года она поняла: в переменах ничего хорошего нет. Перемены переворачивают жизнь с ног на голову, даже когда, казалось бы, нечего ждать. Хотя ей нравились мысли о свободе, больше не нужно служить «Великим Целям». Собрав небольшой рюкзак, Рокси села на кровать, окинула комнату взглядом. Когда ее поселили здесь, она была уверена, что при необходимости покинет это место с легким сердцем. Тогда откуда эта тоска и неприятное предчувствие. Где легкость? Обводя взглядом уже привычный интерьер, девушка вспомнила день, когда ее заселили. Тогда она заняла место на центральной кровати лишь потому, что оно было свободным. Рокси так и не сдружилась с соседками по комнате, несмотря на их попытки. Как для людей, они весьма неплохие. Со стороны это напоминало стаю, правда без четкой иерархии (у людей это называется «компания»). Множество раз они звали и ее с собой. Старания тех, кого можно считать вожаком, ни к чему не приводили: Рокси не отторгала помощь, но и не принимала ее. Те, кто не знал о сущности Рокси, видели в ней человека, работали как с человеком. Они спрашивали о прошлом, интересовались, но правда слишком сильно расходилась с выдуманной легендой. «Простите. Вы не можете вернуть мне тех, кого я потеряла».       Первое время Рокси отрекалась от происходящего, твердила себе, что все выдумка, неправда, что она все еще волк. На какие-то минуты это помогало вернуть прежнее ощущение мира, помогало увидеть его в градациях серого, ощутить разнообразие запахов и завыть во все горло, вскинув голову к потолку, выливая в эти песни всю печаль. Было время, когда Рокси хотела убежать, тем самым создавая людям проблемы. А перед заселением в этот дом способность обретать звериную сущность пропала. Интересно, а если бы Рокс запомнила, как превращалась, могла бы она стать прежней? Но вопросы так и остались вопросами. — С этим ничего не поделать. Теперь так. Воспоминания прервала открытая дверь. — Саманта, тебе пора, — на пороге стоял тот человек который всегда увозил ее, а затем привозил обратно. Рокси взяла рюкзак, на прощание окинула стол, за которым зачастую все собирались, с испещренной снизу различными надписями крышкой, кровати, шкаф, ковер, стены с различными плакатами и рисунками, которые тащили кто откуда мог. Взрослые давно перестали с этим бороться: заставишь снять все со стен вечером, а к утру все на месте. В этой комнате звучали разные разговоры. Сколько здесь было бесед, которые хоть и не касались Рокс, но были частью чего-то привычного. — Саманта, быстрее, тебя ждут, — послышался голос. «Саманта» — это имя для Рокси было по-прежнему незнакомым и чужим. По началу она не принимала его, поправляла, но здесь это принимали за подростковую прихоть и желание выделиться. Со временем она перестала исправлять окружающих, но закрывая глаза повторяла себе: я Рокси! Пока еще Рокси.       С небес, затянутых серыми пушистыми облаками срывался мелкий снег. В прошлой жизни, когда Рокси была волком, она любила снег. Перед тем, как с неба вот-вот начнут сыпаться снежинки, воздух становится чуть холоднее и кажется, можно услышать треск. Волчонком она любила гарцевать по белоснежному ковру, периодически будоража всех остальных волчат, а затем засыпала под боком волчицы. Когда подросла, радость от первого снега не угасла. Сейчас он не вызывал эмоций. Рокси обула ботинки, надела куртку. С соседями по комнате прощаться не стала, да и она не говорила им о том, что ее решили удочерить. В отличие от других Рокс не видела в этом повода для радости. Она не предвкушала новую жизнь с новой семьей. Девушка слишком хорошо помнила, как погибла старая семья. Рокси не вдавалась в подробности, куда именно увозила ее машина, не старалась запомнить дорогу обратно (хотя дорогу до лаборатории запомнила). Всяко лучше, чем в лаборатории или детдоме. В лаборатории холодно, чисто, холодный кафель и всё ослепительно белое. Там не обращались с ней грубо, но…зачем они так? Зачем пришли люди с собаками на земли волчьей стаи? Зачем оставили именно ее в живых? Зачем меняли сущность? Зачем так осторожно и бережно ее мучили? Зачем поселили в в детдом? Хотя, важно ли это? — Саманта, милая, что с тобой? — обеспокоенный голос с переднего сиденья. Вроде и заботливый, но для нее по-прежнему не вязался с заботой. — Просто устала. -хрипло отвечает та. Оборотень свернулась калачиком на сидении, пытаясь уснуть, избегая разговоров. Под шум двигателей удалось забыться. Снилась мягкая родная черная шерсть, в которую так хорошо уткнуться носом. Снилась рыбалка и игры в реке. Ей снился лес, охота, водопад и река. Любимая пещера и черный волк. То время, когда было еще все хорошо, когда все были живы и она была самой собой. По щекам стекали слезы. Людской голос разрушает часть той картины. И как бы не хотелось просыпаться, все равно заставили. Девушка опустила взгляд, вздохнула. — Зачем меня будить, оставьте так. Я ничего не хочу, я хочу домой. — мысленно просила Рокс, но вслух так ничего и не сказала.        Для большинства в этом городе жизнь текла своим чередом, не выбиваясь из своего ритма. А где-то на другом конце города в одном из невысоких домов с самого утра атмосфера была пропитана ожиданием. Там время тянулось невероятно медленно. Стрелки часов словно не хотели двигаться вперед, постоянно останавливаясь на месте. Желая хоть как-то скоротать ожидание каждый из жителей старался занять себя хоть чем-то. Невысокая светловолосая женщина периодически поглядывала то на телефон, то на дорогу за окном. Давно она не испытывала такого волнения. В который раз Джессика подумала о том, что надо было самой поехать и забрать Саманту, а не дожидаться ее дома. И сейчас это казалось ей чем-то странным, почему они с Роном не могли приехать за удочеренным подростком? Но как только она увидела серую машину, свернувшую к их дому, ответы на вопросы утратили актуальность. — Она здесь, — тихо произнесла Джесика и накинула шаль на плечи. Мальчишка, что до этого времени играл в приставку, сорвался с места, быстро обулся и выскочил на улицу, перед этим схватив куртку с вешалки. Новость о том, что у него будет старшая сестра вызвала бурю счастливых эмоций. Тим прожужжал об этом уши всем, кому мог. — Иди. Это теперь твоя семья и твой дом, — обратились к Рокси сопровождающая, как только открылась дверь автомобиля. Ее не торопили, ждали пока та сама сделает шаг к новой жизни, — всего хорошего, Сэм. — В смысле? Это шутка? — эти слова так и рвутся на волю. Рокси смотрела то на сопровождавших ее, то на новых людей, — так это не вы решили меня забрать? У нее ушло много сил, чтобы примириться с тем, что жить ей теперь среди людей, а тут такое. Когда ей рассказывали о доме, она не особо слушала, будучи уверенной, что останется с кем-то из знакомых. Что изменилось в этих планах? Она машинально вцепилась в одного из сопровождающих с надеждой, что тот передумает. Мужчина осторожно высвободился, погладив ее по руке. А потом после слов «все будет хорошо» они уехали. Рокс не сводила взгляда с отдаляющейся машины и снова мысль: «Может сбежать? Они сказали, я свободна теперь?» Рокс подумала о побеге в лес, там ее дом. Минутные грезы оборвались тем фактом, что она не волк, а без этого смысла сбегать нет. Девушка глянула на новоиспеченную семью: женщина и мелкий человеческий детеныш, который сорвался с места сразу же, как только уловил ее взгляд. Рокси шарахнулась, но все же оказалась в объятиях. Оборотень испуганно замерла от такой бурной радости. Как вести себя с человеческими волчатами? А затем ее уверенно потянули к женщине. — Привет, Саманта, добро пожаловать домой. Ты совсем не изменилась с нашей первой встречи. Идем.       Предаться ностальгии ни о первой встрече, ни о нескольких последующих ей не дали, повели, вернее, Тим потянул в дом. Джессика рассказывала Рокси о том как ее ждали. Зачем только — Рокси не понимала: ни сейчас, ни в последующие дни. Затем разговор перешел к рассказам о новых родственниках, которых она все равно не старалась запомнить. Девушка знала, что прежде всего нужно делать внимательный взгляд и кивать, спасибо соседкам по комнате. Если слушать каждое слово — свихнуться можно. Голова и так раскалывалась от всего этого. Ей даже удалось ускользнуть в свои мысли, и слова зазвучали бессвязными шумом. — Летом обязательно поедем в гости к твоей бабушке, — говорила Джессика, — Кста-ати! Ты же наверняка не ела ничего! — А, да…неплохо будет, — заторможено ответила Рокс, изображая хоть толику заинтересованности. — Отлично! — бодрый звонкий голос развеял мысли. Лихорадочно Рокси пыталась вспомнить, на что согласилась, в голове пустошь, взгляд на мелкого — тот ничего не подсказал. Сам дом Рокс не очень внимательно рассматривала: заметила, что он не холодный, как лаборатория, и не такой унылый, как детдом. В прихожей, в гостиной так много мебели для такого небольшого количества людей. Над камином висел яркий красочный плакат: «Добро пожаловать домой, Саманта!» А на самом камине стояли обернутые фольгой красочные коробочки. Двуногим наверное нужно все это: большой дом, куча мебели, камин, плакаты, подарки. Но тонкости человеческой жизни не вызывали трепета. Однако они просто старались принять ее в в свою стаю. Но если они не будут ее обижать, все не так плохо. Главное, чтобы было где отдохнуть от всего этого. — Твоя комната будет рядом с моей, — быстро же рухнула надежда на одиночество. Новость о том, что комната малого будет рядом, пока не сильно радовала. Девушка чувствовала, что он не опасен, но ей нужно время привыкнуть ко всему.       Рокс провели на кухню. Это место намного уютнее, чем интернатская столовка: небольшой стол, предназначенный для того, чтобы собирались вместе куча всяких шкафчиков и фикус на подоконнике. Девушка не знала куда себя деть, пока Джесс рассыпала еду по тарелкам, а потому села поодаль. В волчьей стае первыми на добычу претендуют альфасамка и альфасамец. В интернате каждый сам брал свою еду, а как здесь? — Сэм, мы записали тебя в школу, пока побудешь дома, а потом… — уловив печальный взгляд Джессика приостановила свой рассказ, — если очень скучаешь по детдомовским друзьям, можем поехать навестить их. — Э.ага, — сказала Рокси на выдохе, — ее не вдохновляла идея навестить своих старых соседей, просто хотелось сменить тему. О школе также не хотелось думать. Она не очень хорошо знала, что это такое, до нее доходили лишь слухи и рассказы, дающие понять, что в школе хорошего ничего нет. О том, что такое учеба, Рокс знала не больше. Ее учили только основам. Самому элементарному: читать, писать, считать, какие-то правила и действия. Все те оценки в ее документах — подделка. — Сэм! Идем играть, — предложил Тим, прежде чем начать уплетать еду за обе щеки. На слово «играть» девушка умоляюще глянула на Джессику. Вряд ли оборотень могла сейчас что-то делать, тем более играть. На это силы нужны, а их не было. К тому же, какой игры хотел Тим? Рокс несмело поблагодарила за еду. Было вкусно, есть вполне можно, хоть это не может сравниться с сырым мясом свежепойманного оленя. — Тим, дай ей отдыха, она ехала очень долго. Мальчишка убежал куда-то сразу же, как только доел. Забавный малый, но без него тише. Может быть, еще подружатся. После обеда Джесика показала Рокс, где ее комната. Безумно хотелось отдохнуть. — Кстати, Сэми, а ты не хочешь закрасить розовую челку? Мне нравится, но в новой школе с этим строго. Закрасить? Но она была всегда, и как только Рокс превратилась в девушку, и в те времена, когда она была волком. Хоть розовый цвет отображался волчьими глазами в серых оттенках, от людей она узнала о настоящем цвете. И ей нравилось. Она не сумела защитить себя, свое имя. Хватит. -Нет, я хочу ее оставить. — твердо произнесла девушка, — не важно, кому это не понравится, но это важно мне. Рокси переступила порог комнаты. А затем потом просто упала на кровать, ничего не рассматривая.        Тишина не могла длиться вечно. Тим, в жизни которого появилась старшая сестра, всеми возможными и невозможными способами хотел втянуть ее в свои игры. Мальчишка толкнул дверь в комнату Рокс. Открыто? Замечательно. В отсутствии Джессики он представлял себя хозяином дома. Коварно усмехнувшись, мальчишка включил погромче телевизор в соседней комнате. Резкие звуки почти сразу уничтожили приятное состояние полудремы. Рокс уткнулась в подушку, дабы заглушить шум хоть чуть-чуть. По пути к сестре Тим взял пульверизатор с тумбочки. — Не спать! — говорил он, брызгая водой на девушку, — Я поверг тебя святой водой, зомби! Девушка лихорадочно вспоминала навыки: притвориться мертвой или спящей? Рокси пыталась, не помогло — ее снова обрызгали. Тим подождал, пока она откроет глаза и поднимется. — Ты и вправду зомби, — сказал он, — тебя надо взбодрить! А затем мальчишка потянул ее за собой. Спускаясь в таком темпе, Рокс чуть не полетела с лестницы. Какая-то малая доля хотела зарычать и укусить, но даже приставучих волчат Рокси не трогала. К тому же преобладающая часть равнодушия, усталости, безучастности просто затмевала все остальное. Девушка хотела уличить момент и уснуть, но стоило наклонить голову, позволяя локонам закрыть лицо, как ее пихнули в бок, привлекая внимание к ящику, от которого глаза режет и иллюзия того, что ты привык к резким громким звукам — стирается. — Смотри, как я пройду этот уровень. Он самый сложный в этой игре. Гордон его неделю пройти не может, а я за два дня додумался! Лидера не надо уничтожать, только зря потратишь ценные предметы. Самое главное — разрушить источник, позволяющий ему восстанавливаться, — Тим восторженно рассказывал об игре, о том, как все устроено, перескакивая то на одну тему, то на другую. Рокс кивала, вновь притворяясь, что слушает, а в голове мысли далекие от той увлеченности. Убийства и драки — в жизни волка это необходимость. Отпустишь добычу — сам останешься голодным. Драки — за лидерство, за территорию, за выяснение иерархической позиции. Молодняк дерется, демонстрируя свои силы, а здесь что дают эти яркие циферки, голограммы, сменяющие друг друга? Не видела Рокси в экранных сражениях чего-то важного. Она возвращалась к дням в детдоме. Девушка не помнила у тех подростков необходимости в драках, возможно оттого, что проводила с ними не так много времени. — Бери. Игры — лучшее лекарство от печали, — с этими словами Тим вложил в руки сестры джойстик. — Сэм, нажимай те же кнопки, что и я, — продолжал говорить мальчишка, подключая при этом второй. Вновь кивок. Для Рокси игра началась слишком быстро. Тим наблюдал за тем, как она вяло направляла персонажа. — Нееет, — сказал он, — неправильно, давай сюда. Пока вдвоем. Тим сел рядом с Рокс, положил на руки Рокси свои, помогая той биться с человекообразным на экране.       Рокси пошла по пути наименьшего сопротивления и вяло передвигала пальцы по кнопкам вслед за приемным братом. Потом и вовсе сопротивляться перестала, позволяя малому управлять ее руками. — Уверен, я быстро тебя надрессирую, — сказал мальчишка Слово «надрессирую» для волка как красная тряпка быку: ненавистно и противно. Они что ее, как собаку завели, ребенку в качестве игрушки? Ниже всякого достоинства. Рокс сдержала рычание. Тим обнимал ее после победы над игрушечным монстром. Рокси просто застыла, предпочитая терпеть. Он конечно теплый, но задушит же. На следующей фразе чуть успокоилась, даже усмехнулась. — А челка забавная! Слушай, а давай меня покрасим так? Я произведу в школе фурор, а то все там скучные! — Спасибо, но я не сама, меня покрасили, я не знаю, как это делать — соврала оборотень, не рассказывать же ему, что с рождения челка такого цвета, — да и родители твои не одобрят. — А кто были твои родители? Расскажи о них. Тим всегда был любопытен и общителен. Он не стеснялся заговорить с новичками в классе, с родственниками или с совсем незнакомыми ему людьми. Его легко было заинтересовать, втянуть в какую-либо деятельность (кроме учебы). — Родители? — Рокс задумалась, что же соврать на этот раз — Я их плохо помню. Они погибли, когда я маленькая была. Девушка надеялась, что это совпадает с версией тех ученых. Ибо что ему рассказывать? Про отца-вожака, лес, четверых лохматых братьев и сестер?        Возвращаясь из ванной Рокси услышала, как открылась входная дверь и последовали чьи-то шаги. Мужской голос настораживал. «Раз уж этот дом — твоя территория, ты должна защищать его от чужаков, точно так же границы стаи защищал Клык» — так говорили инстинкты. — Прости, задержался. Она приехала? — Да, все хорошо. Еще днем. Услышав обрывки диалога, Рокси сделала вывод, что все хорошо, а затем усталость навалилась на нее с двойной силой. Хватит на сегодня впечатлений, надо скорее лечь спать и избежать этого знакомства. Включив ночник, девушка еще какое-то время сидела на кровати: все-таки комната вполне уютна. Стук, а затем приоткрытая дверь привлекли ее внимание. — Привет, — представился мужчина, — добро пожаловать домой. Извини, не смог тебя встретить раньше. Как добралась? Рокси его помнила. Несколько раз Рон приезжал с Джессикой в интернат, но пока ни он, ни Джесс не воспринимались Рокси как семья. Тим не был похож на него, больше на мать. Такие же хрупкие и нежные черты лица, телосложение, даже волосы, что вечно торчком. — Спасибо, все хорошо. Только устала немного. — вежливо ответила Рокси, не зная, как продолжить диалог и куда вообще деть себя. Рон зачем-то попросил подождать, а затем вернулся с каким-то большим свертком. — Тогда пообщаемся завтра. Саманта, не знал, что тебе подарить, поэтому вот. Надеюсь понравится. Девушка поблагодарила за сверток, развернула его. Там оказался плед. Черный пушистый плед. Она не знала, нравится ли такое двуногим, но сама с трудом сдерживала слезы. Черный ворс напоминал любимую волчью шкуру Клыка. Рокси надеялась, что легкая улыбка не выглядит слишком вымучено. — Мне очень нравится. Спасибо огромное. — Я рад. — ответил Рон покидая комнату. Рокс укуталась в плед, погасила свет и улеглась. Но вопреки ожиданиям, сон совершенно не хотел забирать Рокси, а различные мысли так и лезли в голову. Девушка думала о прошлой волчьей жизни, новой, человеческой, о людях окружавших ее до этого, и новых, которые так радушно приняли.

***

      Неужели перемены породили то странное чувство? Никогда еще Рокси не ощущала присутствие кого-то похожего на нее. «Может кто-то из них выжил?» -промелькнула в голове мысль, а затем словно яркие вспышки в голове мелькнул лай собачьей своры, погоня, кровавые следы на снегу. «Нет, выжить никто не мог». Девушка списала все на сон наяву. И даже в течение дня Рокс старалась не придавать ему значения. Ну кто похожий на нее мог быть рядом, причем так близко, стоит протянуть ладонь? К тому же непонятное ощущение то затихало, то вновь становилось сильным будоражащим, побуждающим бросить все и бежать. И то, что наука смогла запереть, рвалось на волю. Казалось, совсем немного, всего один шаг и она станет прежней, собой, забудется цветной мир. Под ногами будет мягкая почва, слышны даже самые тихие звуки, вроде шелеста листвы и треска сухой веточки под птичьей лапкой; запахи, которым, казалось, давно пора исчезнуть. Просыпалась наивность, забытая на задворках сознания: когда Рокси могла очертя голову ринуться в гущу событий. Еще немного, и из горла вырвется звериный вой. И каждый раз что-то да отвлекало. То Тим выскочит, подобно черту из табакерки, то Джесс с вопросом: ты куда? Девушка не смогла придумать достоверной лжи. О таком не расскажешь окружающим. Ради интереса Рокси сама попыталась разбудить то, что беспокоило. Подобно индийскому йогу она села на ковре в гостиной, но расслабиться не удалось.       Тим подкрался со спины, резко положив руки на плечи, произнес « Бу». Рокси шарахнулась, резко обернулась, намереваясь рявкнуть или клацнуть зубами. Но увидев Тима, поняла, что это будет странно. Она ведь не зверь уже. Ограничилась строгим взглядом. Тим повторил за девушкой, но ему быстро надоело так сидеть, и мальчик включил мультфильм, суть которого Рокси не понимала. Другой раз ее застала врасплох Джессика. — Что ты делаешь? — с любопытством спросила женщина. Рокс растерялась. Кажется, здесь всему нужно объяснение. — Я… гимнтастику…пытаюсь вспомнить упражнения, которые видела по телевизору, — это было первое, что пришло ей в голову. На какое-то время удалось уединиться в комнате, но отвлекли, предложив помочь на кухне. Объективных причин для отказа не было, зато помогло отвлечься. И до следующей ночи Рокси не вспоминала о странностях. Поначалу девушка списала все на полную луну, ярко светившую в не зашторенное окно. В прошлой жизни Рокси была ночным зверем, в этой привыкла спать по ночам, фазы луны давно ее не будоражили. Девушка засмотрелась на круглый шар в небе, украшенный синеватыми узорами. Вспомнилась освещенная лунным светом поляна в лесу, вспомнились горы, возвышающиеся вдали, и вспомнился волчий вой, наполнявший ночь. Как же хотелось сделать это сейчас, но для людей это странно. Лучше лечь спать. Чье-то присутствие вновь накатило знакомой волной. «Ну и что это такое?» Рокси открыла окно, впуская морозный воздух. Она смотрит в сторону, где мог быть источник ее беспокойства. Пальцем Рокси пыталась вывести небольшой контур лапки на стекле, но бросила это дело как только замаячил незнакомый девичий силуэт. По мере приближения ей казалось, что та девушка одета не по сезону. Всего лишь большая кофта и шорты. Оборотень даже ощутила холодок по коже. Может кажется в свете фонарей? Да нет! Она схватила плед, завернулась в него, и снова глянула вниз из окна. «Неужели из-за тебя так неспокойно? Нет! Быть не может! Они говорили, что я одна в своем роде!» А вопреки всем отрицаниям из горла рвётся тихий скулеж. Не желая терять ни минуты, девушка помчалась по ступенькам вниз, бежать, скорее! Рокси не любила человеческое тело: невозможно развить скорость такую, которую способен развить зверь. Она спустилась по лестнице, добежала до двери, резко дернула ручку на себя. Замок щелкнул, но дверь не открылась. И только сейчас она вспомнила правило действовавшее в приюте: не выходить после девяти. Там этому следовали все, от самых маленьких до старших. Здесь этот вопрос не звучал. Рокси следила за силуэтом, насколько позволяли окна, перебегая от одного к другому. Больше в эту ночь не удалось уснуть. Ворочаясь с боку на бок считала то оленей, то баранов. Отчаяние, сожаления, тоска по прошлой жизни донимали так, словно ее обратили лишь вчера. Когда Рокси была волком, она сначала делала потом думала, а потом беспечно отмахивалась от всего, словно ничего не случилось. Во всем старалась найти развлечение. Лежа под пледом, девушка злилась на себя, но поделать ничего не могла с нынешней слабохарактерностью. В прошлом Рокси бы попросту прыгнула в окно, выбивая телом стекло. Оборотень то и дело подходила к окну в комнате, вглядывалась вдаль, надеясь, что человек вернется, но никто не приходил. Дорога освещенная фонарями оставалась пустой.        Только на рассвете, пока все еще спали, Рокси решила что-то предпринять. Она наспех переоделась. Ступая на цыпочках, проверила комнаты: Джесс и Рон еще не проснулись, Тим спал сладким сном. Отлично. Не хотелось, чтоб малой увязался за ней куда-то. Эти три дня он постоянно был рядом. Когда к мальчику приходили друзья, он знакомил их со старшей сестрой, а те свою очередь называли ее фриком. Пусть Рокси не понимала, что это значит, но наплыв внимания ей неприятен. «Меня что, как выставочного пуделя завели?» Девушка спустилась по лестнице как можно тише. Подошла к входной двери. Открыла, потянув ручку на себя. Заперто. Она не умела самостоятельно открывать замки. Этому ее не учили. В лаборатории — автоматические системы, в интернате этим занимались взрослые. Девушка постояла перед закрытой дверью, прошла в гостиную. Кажется, ее осенило! — И почему я не сделала так ночью? — подумала Рокс. Она взяла ботинки, куртку, бросила их из окна, а затем выпрыгнула сама. В человеческом виде не так приятно стоять на снегу: мокро и холодно, особенно без куртки. Мороз окутывает, покалывает тело, сковывает. Рокси обулась как можно скорее, запихнула в ботинки шнурки. Она глянула в сторону, откуда пришел человек. Девушка уверяла себя, что успеет вернуться домой до того, как на улицах станет оживленно. «А стоит ли?» Инстинкты говорили, что лучше оставаться на относительно знакомой территории. Ей вспомнился один из моментов детства: сколько им было, месяца три? Четыре? Щенки еще. В это время ими руководит любопытство и желание прознавать мир. Правила и законы ничего не значат. «Да что нам будет?! Об этом никто не узнает!» — руководясь этим девизом, Кора и Рокси ринулись на территорию чужой стаи. Тогда они заблудились. И кто знает чем все кончилось, если бы не Клык? Что тогда в детстве, что сейчас настораживала тишина. И казалось, что за теми кустами кто-то есть. — Бу, — рявкнула Кора, желая пошутить. У Рокси душа в пятки ушла. — Ухо откушу! Кора ушла из стаи слишком рано. Рокси пыталась ее найти, но так и не смогла. Улица, которую освещали первые лучи солнца, была абсолютно пустой. Ступая на хрустящий снег и погружаясь в ностальгическое настроение, девушка не заметила за собой слежки.       Тим всегда просыпался рано, гораздо раньше Рона и Джесс. Все эти утренние часы он зачастую попросту бродил по дому, будто призрак заточенный в замке. Мальчишка прикрыл глаза, как только дверь в его комнату приоткрылась, а затем поднялся, выждав какой-то момент. Увидев, что Рокси куда-то собирается, ему стало любопытно: куда она? По опыту друзей Тим знал, что старшие сестры не охотно берут куда-либо своих братьев. «Надо проследить» — мальчишке хочется приключений, как в книгах, про остров сокровищ, или фильмах про шпионов. И только Рокси ушла, он и сам в спешке оделся и вышел, но через дверь. Иногда мальчишка посмеивался над тем, что его не замечают. Рокси дошла до конца улицы и замерла в нерешительности. Впереди был перекресток и та, кого она ищет, может быть где угодно. Оборотень оглянулась вокруг. Тим едва успел спрятаться за кустом, его было видно, но на фоне ожидания чего-то масштабного Рокси не заметила его. — Ну и куда теперь? Она прислушивалась к себе. Инстинкты молчали. Сколько не слушай — лишь машины, проезжающие то туда, то сюда нарушали тишину. Рокси шарахалась от дороги, но всем, кажется, было все равно. — Помогите кто-нибудь, — подумала девушка. Нервно сглотнув, она все-таки пошла вперед. Может, повезет? Хотя ум твердил, что это как искать иголку в стоге сена. Нервное напряжение нарастало. Рокси пошла на другую улицу, как вдруг раздался треск веток, девушка шарахнулась в сторону. Сквозь дыру в заборе пролезла среднего роста собака. Увидев девушку, пес дружелюбно залаял, припадая на передние лапы, а у Рокси душа в пятки. Будучи в человеческом виде Рокси не понимала собак. Как и всякий зверь, она их боялась. Этот пес так напоминал того, кто однажды привел на ее территорию людей. Он лаял и при встрече с Рокс, зазывая поиграть, а потом залаял во время облавы. Для него игра с волком была развлечением. Охота — тоже игра, дающая возможность сделать человека счастливым. Пес наворачивает круги, а девушка, забыв о том, что от собаки нельзя бежать, рванула прочь. Пес помчался за ней, приняв побег за игру.       Тим наблюдал за происходящим издалека. Он не понял, что Рокси боится собак. Этого пса знали все. Местный добряк, готовый каждому вилять хвостом. Наверное, вновь выбрался из своего вольера. Тим не ожидал, что сестра даст деру, погнался за ней, прикладывая все силы, но быстро её потерял из виду. Теперь, мальчик ощутил тоже самое, что ощущала Рокси. Стараясь унести свои ноги, девушка не заметила, когда за ней перестали гнаться. Только теперь где она? Все эти дома кажутся ей такими одинаковыми и незнакомыми. Куда идти? Вперед, назад? А потом куда? Ведь ее путь не был прямым. Может попросить помощи? А как, если она не знала свой точный адрес? — Ну и где тебя искать? — задал мальчишка вопрос в пустоту, и как назло на улице никого. Пришлось вспоминать, куда ведут разветвленные улочки. У него была мысль о том, что девушка может сама вернуться. В фильмах, когда ищут того или иного персонажа, стараются понять, куда он мог пойти, но Тим мало что знал о Саманте, больше говорил он. Он нашел ее тогда, когда собирался уже возвращаться домой. — Что ты делаешь тут? — поинтересовался мальчишка, подходя к старой детской площадке, — заблудилась? Увидев Тима Рокс ощутила радость. Она не одна. Рядом тот, кого она уже знала. Будь бы у нее хвост, она непременно бы им завиляла, так же, как это делают собаки. — Ну что, идем домой? — спросил мальчишка. Он не стал расспрашивать ее о страхе перед собаками. — Идем, — спокойно ответила оборотень. — Знаешь, если надумаешь погулять по городу, идем вместе? Я знаю много красивых мест.