The beast wants only love

«Вот и закончились еще одни отношения в моей жизни» — подумал Джейк, покидая подъезд одной из многочисленных высоток. «Я обещал ей перезвонить, но может, стоило остаться на ночь?» Синтия Дэниэлс не плохой человек, немного странный, специфичный, как и многие из криминалистов. Правда Джейк не собирался задерживаться ни в ее жизни, ни в жизни кого-либо еще. Его связи с женщинами — просто временная необходимость, не настолько длительная, чтобы как -то утверждаться в жизни друг друга. Все начиналось спонтанно, спонтанно и заканчивалось — без долгих прощаний и звонков по пьяни. Одна встреча, две, иногда доходило до трех, не затягивая до тех пор, когда понадобится что-то рассказывать о себе. Иногда Джейк думал о том, чтобы создать семью, но так и не сделал ничего для этого. Слушая скрип снега под ногами, он побрел к остановке, намеренно избирая маршрут подольше. «Завтра это будет уже не важно» — подумал Митчелл. Он не предал значения животному, пробежавшему вдалеке.       Первое время Аида держалась рядом с невысокими домами, где нет собак. В этот раз не заморачивалась с такими понятиями как конспирация или аккуратность. Она забиралась через окна, через окна и выходила. Новые дома казались ей просто ужасными: у них другая непонятная обстановка. Вот куда бежать, когда хозяин дома вернется раньше? Среди этих домов девушка неоднократно ощущала кого-то похожего на себя. — Алистер? Стоило вспомнить давнего знакомого, разум закипал от злости, а грозное рычание рвалось из горла. Радужная представляла все те способы, которыми хотела убить его, причиняя как можно больше боли. Теперь, когда они вне лаборатории, этому никто не помешает. «Убить» -шептал внутренний голос, а руки дрожали мелкой дрожью. Поджарая, высокая фигура, седые у корней, но темные от середины волосы, размеренный спокойный голос, потертые джинсы, кофта и плащ, хотя на улице стояла жара. Когда-то Алистер проявил к ней благосклонность, забрав с улицы в первый день побега. Наверное, в тот момент он понял как развлечь себя. — Перевертыш, — так парень прозвал Аиду. Алистер учил ее контролировать превращения: переходить из одной сущности в другую, владеть человеческим телом, в таком же совершенстве, как она владела волчьим. Ал задорно смеялся, если у Аиды что-то не получалось. — Завали пасть, иначе вилкой урою. — Тогда тебе придется правильно взять вилку, подойти ко мне и уже потом урыть. Если ты сделаешь это будучи человеком, я не стану противиться. Пользуясь ее вспыльчивостью, Алистер разводил ее на эмоции, теряя осторожность и не всегда успевая увернуться от волчьих сильных челюстей. Сущность оборотня, полученная благодаря проклятию, не спасала его от долго незаживающих, постоянно воспаляющихся покусов, еще и от температуры, которую хрен собьешь. Неприятные последствия не мешали ему растить оружие послушное, безотказное, готовое бросаться на любого по первому приказу. Сейчас Аи не сомневалась: у нее нет чувств к Алистеру. Всего лишь страх, породивший ненависть. Одного раза хватило понять: его прикосновения не несут ничего хорошего. И как она могла любить его? «Прости, с тобой слишком скучно возиться». «Посмотри на меня, Ида, посмотри на него. Смерть Мака — полностью твоя вина. Это ты его убила». — Я убью тебя, Ал, рано или поздно. — Ты никогда не сможешь этого сделать. — Не зли меня. Как только смогу превращаться, разорву тебя на куски. — Аи, никогда. Даже если от этого будет зависеть твоя жизнь, ты не сможешь убить живое существо. Подобный диалог состоялся каждый раз, когда Алистер проходил мимо нее.       Резкое похолодание и выпавший снег погнали Аиду в густонаселенные районы. Там больше зевак, у которых можно что-либо утащить. Ради выживания она затесалась в стаю бродячих псов, рыская по городу с ними. Аида знала их по именам, знала о них обрывочные факты, но не любила. Она никогда не ночевала с ними, уходила куда-то. Она оборотень, но это не избавляло от страха не проснуться на утро либо попасться людям. А днем, будучи человеком, среди собак Аида не привлекала особого внимания. Она всего лишь одна из неблагополучных. Несколько раз ею интересовалась полиция, когда она попалась на улице в то время, когда подростки не должны гулять сами по себе. В такие моменты Аида почти сразу превращалась в зверя, зная, что людям на своих двоих никогда не угнаться за нею.

***

— Это собака? — спросил Лиам, обращаясь к напарнику, что смотрел забавное видео на смартфоне, сидя в машине. — Ага, — ответил тот, не отрываясь от телефона. Собаки его внимания не удостаивались. К тому же ночь бывает относительно спокойным временем, когда нет ни ограблений, ни убийств, ни разборок в подворотне. Не нужно искать себе заданий раньше времени. — Да нет, глянь только, — торопливо протараторил парень, которому ночные дежурства и выезды были все ещё в новинку, — эта крашенная какая-то. — И что? — Марк, похоже, это не совсем собака, уж крупная она какая-то. — Мне пофиг, — все такой же равнодушный и флегматичный голос. — Да ты глянь! Слушай-слушай! Недели две назад такое же создание заметили, там волк или собака обчищала дома, выбивая стекло! Кто-то даже писал, что в дом входило животное, а выходил человек! — Да успокоишься ты или нет?! — гаркнул Марк, отрываясь от телефона, — меньше всякой фигни читай! Где твоя собака?! Полицейский вышел из машины, демонстративно посмотрел по сторонам и не увидев ничего особого, собирался продолжить просмотр видео. — Да не туда смотришь! — чуть тише произнес Лиам. Марк окинул взглядом волчицу, что лежала в траве и что-то грызла. Как он и думал: ничего интересного. Марк не был любителем животных, не разбирался в собаках, все породы ему на одну морду. Собака? Волк? Какая разница? Одна вонь и шерсть от них! — Ну посмотрел я, и что? — Слушай, давай поймаем ее? — с азартом предложил Лиам. Марк закатил глаза. С компанией Лиама он смирился, закрывал глаза на излишний энтузиазм, если это не касалось его. — Делай что хочешь. Я не собираюсь этим заниматься, — бросил Марк, направляясь к машине. Пусть отловом животных занимаются те, кто за это получает деньги, а лично его крохотная доплата за неблагодарное дело абсолютно не вдохновляла. К тому же потом полдня салон от шерсти чистить.       Иногда ничего не остается кроме как удивляться двуногим. Не то, чтобы Аи смирилась с тем, что жить ей теперь среди них, стала миролюбивей или решила в конце концов простить человечество, просто подчинение правилам — необходимость, без которой не выжить. Аиде нравилось представлять, как можно обрушить свою ярость на город, но звериное чутье говорило, что это будет фатальным решением. К тому же нет других вариантов кроме как, ошиваясь среди многоэтажек, искать себе еду. «Сам город, все эти постройки не причастны к моему превращению. Виноваты другие люди и Алистер. Как же расправиться с ним? Не представляю». Аида остановилась в безлюдном сквере, держа в зубах украденный сверток. В ночное время воровать сложнее — людей не так много, и то, что удается утащить, зачастую не приносит насыщения. Тот сверток из беспечно оставленной сумки был чем-то сродни празднику. Предвкушая, как разорвет его, как насладится запахом и вкусом жареного мяса, Аи забрела в безлюдный парк. Волчица не увидела угрозы в той машине, что стояла под деревьями. Аида принялась разгрызать упаковку. Она видела длинную тень рядом, но до последнего не собиралась уходить. Слишком соблазнительный вкус жаренной курицы перебивал и то напряжение в воздухе, и запах страха, что исходил от человека. Аи заподозрила неладное, когда подняла голову, и что-то резко затянулось на ее шее и потянуло на себя. «Что?» Сжимая палку-удавку до бледнеющих костяшек на руках, на ватных ногах Лиам подобрался к зверю. До последнего парень не мог понять, кто перед ним: собака, напоминающая вольфхунда? Чешский волчак? Крупная дворняга или, в конце-концов, потерянный любителем экзотики волк. Лиам прекрасно понимал, что любое животное, любая собака способна укусить или броситься в случае опасности. Ему не так часто доводилось отлавливать животных, но желание проявить оригинальность не дает сидеть на месте. Он не мог позволить Аиде уйти, иначе подколки Марка на все оставшееся время дежурства будут обеспечены — Ладно, это просто, — подбодрил себя парень. Как же он ошибся. Волчица вскочила на лапы и резко дернулась в сторону, едва не вырвав палку из рук полицейского, Лиам удержал животное в последний момент, а затем перехватывая поближе потянул к машине. Звериные глаза заполнились ужасом. Быстрыми вспышками пронеслось прошлое перед глазами: сетка, клеть, помещение без окон. Аида вкопалась всеми четырьмя, пятилась назад, мотала головой, стараясь попросту выскользнуть и давать деру, но петля затягивалась вокруг шеи, перекрывая доступ воздуха с каждым рывком. «Невозможно вырваться». В ее голову закралась мысль о том, чтобы превратиться, но человеческое тело еще бесполезнее. «Дотащить бы тебя», — подумал Лиам оглядываясь назад. За каждый рывок он проклинал волчицу. В порыве злости хотелось бы зарядить ей со всего маху, но страх быть укушенным заставлял соблюдать дистанцию. Аида поднялась на задние лапы, ударила передними по палке, выбить не удалось, не удалось и зацепить ее зубами, только укусить. Рычание нарушало тишину. Отрываясь от телефона, Марк наблюдал за этим. Возникла мысль даже снять это на видео. Правда видео будет от силы секунд десять, учитывая, что волчица вот-вот сорвется. Этим даже подкалывать коллегу неинтересно, да и тот слишком долго возится с глупым животным. Полицейский зевнул. «Может поразвлечься и мне?» Марк вышел из машины, откопал в багажнике такую же папку для отлова. Выпад волчицы в его сторону не пугал. Все равно окажется в клетке, а владельцев можно неплохо оштрафовать. Аиде показалось — она меж двух огней: бросаешься в одну сторону — горлом упираешься в палку, в другую — та же история, если тянешь назад веревки стягивают горло, кашель, хрипы, скрежет когтей. Закипает ярость, которой нет выхода, сталкивается с бессилием, словно бросаешься на глухую стену, а сдаться страшно.       Джейк издалека наблюдал за инцидентом. — Ничего необычного. Всего лишь отлов, — решил полицейский. Когда зверь изловлен, итог предсказуем. Вряд ли у животного выйдет сорваться. И что-то в этом моменте показалось ему знакомым. Митчелл не собирался спасать или забирать животное себе. Он подошел, чтобы просто помочь коллегам затолкать собаку в машину и прекратить борьбу животного. Джейк не поверил своим глазам: эту хвостатую задницу, косичку и отметины сложно с чем-то другим спутать. — Вам помочь? — Да, помогите затолкать ее в машину. Джейку наплели с три короба о том, что это волчица нападала на случайных прохожих, а потом пыталась напасть и на них. Стоило вспомнить обстоятельства первой встречи с ней, сомнения в истинности рассказанной истории отпали. Тогда не находя логического объяснения, как волк может стать человеком, Джейк предпочел списать все на стресс и забыть. А сейчас, похоже стресс напомнил о себе. У Джейка не было какой либо амуниции, у полицейских тоже. Палки остались лишь потому, что Марк о них забыл, а сетку с собой никто возить не собирался. Наверное, Аида сдалась бы в какой-то момент, сражаться с человеком — это то же, что барахтаться в зыбучих песках: как бы ты не старался, а они все затягивают и затягивают. Но видя еще одного человека, слыша обрывки разговоров, Аида вновь начала сопротивляться. Голова все ближе к асфальту, а затем мир перед глазами погас. Ида оцепенела. Глаза широко раскрыты, сбивчивое дыхание. «Что это? Я не в отключке? Если расслаблюсь — отключусь?» Волчица мнется с лапы на лапу, а затем падение. Резкая попытка встать, чьи-то тяжелые руки придавливают к асфальту, не давая изменить положение. Она тщетно клацает зубами. Запах куртки почему-то показался знакомым, но разве об этом нужно думать сейчас?       Боялся ли Джейк хищницу? Боялся ли ее белоснежных клыков рывков и попыток оттяпать ему руку? Боялся, как и любой другой человек. Особенно когда сняли куртку с ее головы и зубы щелкнули в паре миллиметров от рук Джейка. Здравый смысл твердил, что еще можно сдать назад, а не перетягивать волчью пасть шнурком. Это все равно не даст гарантий. Аида говорила себе, это все усталость, иначе она не промахнулась бы. «Ладно, я должен закинуть эту хрень в машину и все. Мы снова разойдемся» Перед тем, как взять волчицу на руки, Джейк намотал волчью косичку на руку. Все-таки любопытно, кто так поработал над ее шерстью? Если она надумает сбежать боль ее остановит, но это неточно. Куртку вновь накинул на ее голову. Сомнений нет, это точно его гостья. Вот бы узнать, как она переходит из одной ипостаси в другую. Наверное, Джейку не стоило думать о том, что будет далее, если она обретет человеческий вид. Вряд ли она будет доброжелательна. Только усложнит поездки по инстанциям. Предупредить о возможных сложностях, Джейк не мог. Скажи Джейк, что они поймали оборотня на него как минимум посмотрят косо и повертят пальцем у виска. «А ведь кроме меня никто не знает, что это оборотень! И сейчас у меня есть возможность получить ответы на свои вопросы. Будет ошибкой отпустить ее так просто. К тому же никто не должен пострадать из-за её агрессии. Это мой личный кошмар». — Ребят, подкиньте до дома, это собака моих знакомых, сбежала со двора, — уверенно попросил Джейк. Аида не противилась до ровно до того момента, пока не ощутила под лапами мягкую обивку. Тогда ей показалось еще немного, и она сбросит с головы ненавистную вещь. — Помогите повалить ее, — попросил Джейк, садясь в машину. Марк сделал вид, что он не причем, спихивая все на Лиама.       Когда в жизни происходит то, что мы не можем контролировать, кажется, хуже быть не может, и закрадывается мысль: «а если все было не так плохо?» Прикосновение одного человека Ида могла перетерпеть, но двое… Как только лапы подогнулись, а затем земля из-под ног ушла, она попыталась подняться, давление на плечи и бедра не дает изменить положения. А тут еще машина тронулась с места. Люди не видят ее оскала, но видят вздыбленную шерсть, единственное радует — тщетные рывки не дают двуногим расслабиться. Аида ощущала, что кто-то из этих двоих — слабое звено. Ее угрозы не меняют ситуации. Волчица хаотично бьет лапами, пытаясь хоть кого-то оцарапать. Будь Ида человеком, она злорадствующе бы усмехнулась, услышав сдавленное шипение. Джейк только на мгновение отпустил Аи. Пусть оборотень не порвала ему штанину, но больно заехала когтями по ноге. Чувствуя страх того, кто держал задние лапы, Аида решила разобраться с ним. Нужно только выдернуть лапы из его рук. — Держи! — приказал Джейк, быстро сильнее придавливая голову оборотня и плечи к сидению, заставляя издать тихий скулеж. В волчьих стаях более сильные особи ставят тех кто ниже по иерархии на место, стараясь придавить. Аида словно в детство вернулась, как же она ненавидела это чувство беспомощности! Мужчина наклонился к ее голове. Им ехать недалеко, а складывалось впечатление, что это продлится вечность. — Я знаю, что это ты. Не знаю, как ты это сделала, но еще одно движение, и я сдам тебя к чертовой матери в отлов, путь с тобой делают что хотят. Нападая на людей, возомнила себя самой сильной или умной? — шепот Джейка был угрожающим и зловещим, сбивающим гонор. В такой ситуации лучше поджать хвост, обида душит. «Что я сделала не так? Да, я нападала на людей. Но как мне по другому жить?! Я не человек! Я волком была! Но тут заявляются люди, разрушают мою простую понятную жизнь,? А ты, конченый придурок, на их стороне!» Хотелось кричать несмотря на ком в зверином горле и плакать от собственной беспомощности.       Поворот за поворотом по пустынным улицам. Нет ни случайных граждан, спешащих по своим делам, нет лихачей, которым закон не писан. Не нужно останавливаться на светофорах, пропуская пешеходов, либо случайных водителей. В большинстве домов царит темнота, где нигде светятся одинокие окна. Пролетающие за окном ночные пейзажи несут умиротворение. Но вот и остановка — темный дом с решетками на окнах, где никто не ждал Джейка. Он снял с волчьей головы куртку, намотал волчью косичку на руку. «Удобная таки штука». — Откройте дверь, — попросил Джейк, отдавая Лиаму ключи, а затем обратился к волчице: «вставай». «Сам вставай, мудак». Аида не двинулась с места. Свежий воздух не принес облегчения. Сколько для нее длилась поездка: час? два? В ушах неприятно шумит, в голове вата и мутит так, словно покаталась на каруселях. Ей казалось, еще немного и съеденная часть ужина попросится обратно. На побег нет ни сил, ни желания. Хотелось выпить холодной воды. Она не огрызнулась, когда ее вытащили на улицу, а затем взяли на руки. Теперь точно конец. В мыслях она просила о том, чтобы ее убили как можно скорее, а не мучили. Сейчас конструктивного диалога у них не выйдет. Прежде всего Митчелл решил предотвратить новый побег. Варианта лучше, чем запереть Аи в ванной комнате он не нашел. Тогда она даже не обратила внимания, что ее заперли в темном помещении. Запах воды заставил ее подняться, облизнуть сухой нос, взглядом окинуть темное помещение, где видны очертания предметов. Это миф, что животные в темноте видят лучше людей. Аида прошла вперед, уткнулась носом в стиралку, поднялась на задние лапы, там ничего нет. Аи запрыгнула в ванную, занимавшую большую часть комнаты. Метал под лапами неприятен. Ради интереса она попробовала рыть его, слушая скрежет, подергала штору, А затем, вспомнив зачем она здесь, тронула кран носом. Вода с шумом ударялась о металлическую поверхность, разбрызгивалась в стороны. Аида жадно пила, припав к потоку воды. Казалось, ничего вкуснее она не пробовала, а затем она улеглась на пол. Так бывало уже. Когда нет людей, ты подолгу лежишь в закрытом помещении, превращаешься из одной ипостаси в другую. Иногда Джейк подходил, прислушивался к тому, что происходит за дверью, но пока не был готов выпустить ее. Он искал слова, подходящие к данной ситуации. Правда, за два часа ничего не пришло в голову.