Собака и кролик

      Лань Юань вошёл в покои и закрыл за собой дверь. Он увидел перед собой сидящего за столом Цзинь Лина. Омега застыл на месте, держа в руке кисть, с которой капали чернила на исписанный наполовину лист бумаги. Очевидно, он писал кому-то письмо… И, вероятнее всего, письмо это предназначалось ему самому. Альфа встал у двери и, робко улыбнувшись, поклонился.       — А-Лин… Здравствуй.       Сердце Жуланя забилось чаще. Он положил кисть на стол, даже не подумав о том, что может его испачкать и тут же поднялся на ноги, после чего подошёл к возлюбленному. Ступор сошёл на нет практически сразу. Подойдя к Лань Юаню, юноша поджал губы и первым делом дал звонкую пощёчину. Затем ещё одну. И ещё.       Лань Юань не сопротивлялся и спокойно принял удары, даже не думая возмущаться. Он понимал, что заслужил это. Ведь если бы не его заторможенность, то, быть может, его А-Лин не умчался бы в такие дали в одиночестве посреди ночи.       Омега хотел сначала дать и четвёртую пощёчину, но что-то остановило его. Губы Цзинь Лина задрожали и он отвернулся, скрестив руки на груди. Сложно было описать то, что он чувствовал сейчас. Негодование, обида и тоска сплелись в одно целое и теперь омега не знал, что ему говорить… Да и стоило ли вообще?       — Приехал… Не может быть, — Шмыгнул носом юный глава Ордена Лань Лин Цзинь. Затем грозно посмотрел на Лань Юаня. — Ничего не хочешь больше мне сказать? Если нет, то проваливай, я не в настроении.       — А-Лин, я за тем и приехал, чтобы тебе всё объяснить. Только прошу, выслушай меня спокойно, ладно? Я тебе всё-всё расскажу, мне нечего скрывать. Только не убегай от меня больше так внезапно… Знаешь, как я испугался? Я не мог ни спать, ни есть… Думал лишь о тебе и о том, где ты можешь быть, — Заговорил молодой альфа, пребывая в жутком напряжении. — Как же я рад, что ты здоров и всё обошлось…       Цзинь Лин посмотрел на свою вторую половинку. И решил не отводить в сторону взгляд. Лишь сел обратно за стол, чувствуя, как дрожат от непередаваемого волнения ноги. Омега жестом указал Лань Юаню сесть. И тот последовал его примеру, устроившись напротив.       — Это началось не так давно, — Начал объясняться Лань Юань. — С тех пор, как я переехал к тебе, ко мне начали проявлять интерес многие омеги из твоего Ордена. Моё воспитание не позволяло грубить им, да ты и сам знаешь, что я бы и не смог… И потому мне приходилось вежливо отказывать им, говоря, что я уже занят. Кто-то из омег воспринимал отказ спокойно и с уважением и обещал больше не оказывать мне знаки внимания, и сдерживал своё слово. А вот другие, как тот, которого ты видел со мной, не хотели принять тот факт, что у меня уже есть пара и продолжали вести себя весьма…некрасиво, — Альфа вздохнул. — В тот день, когда случилось то, что случилось, ко мне вновь подошёл тот самый омега. Я был очень уставший, ведь только-только успел вернуться с ночной охоты и сразу же сообщил ему о том, что не могу сейчас долго говорить. Я ожидал чего угодно, А-Лин, но он просто взял и поцеловал меня! Я опешил и не сразу сообразил, а когда хотел оттолкнуть его, пришёл ты и не дал мне ничего объяснить… Мне очень стыдно, А-Лин, но я клянусь тебе в том, что был, есть и буду тебе верен. И мне совсем не понравилось такое, я хотел провалиться сквозь землю… Прости меня, любовь моя, прошу.       Цзинь Лин слушал, не перебивая и не отрывая взгляда от него. Он внимательно смотрел Лань Юаню в глаза, такие честные и открытые, добрые и преданные глаза… Омега чувствовал (и, что важнее, знал!) — его альфа не лжёт. Он говорит правду. Теперь уже Жуланю стало стыдно за свою выходку. Он покрылся густым румянцем и шмыгнул вновь. Он верил Лань Юаню. Понимал, что тот патологически не способен на ложь. Ведь он из Гу Су. А в Гу Су все честные и порядочные. Это юноша успел понять уже давно. Не говоря ни слова, он подполз к Лань Юаню вплотную и прижался к нему, положив голову на плечо. Цзинь Лин не говорил ничего, только шмыгал носом. Гордость, которую он унаследовал от дяди, не давала ему так легко произнести слова извинения. И потому омега извинялся так, как умел.       Лань Юань понял всё и без слов. Ему не нужно было, чтобы Цзинь Лин что-то говорил. Юный альфа считывал всё по глазам возлюбленного, которые никогда не лгали ему. Он обнял омегу и нежно коснулся губами лба своего ненаглядного Цзинь Жуланя. Лишь сейчас Сычжуй смог выдохнуть с облегчением. Значит, он простил его. Значит, всё в порядке… Молодой заклинатель теперь молча гладил по голове Цзинь Лина, перебирая пряди роскошных, шелковистых волос.       Тишину нарушил Цзинь Лин.       — Я не должен был так поступать с тобой. Мне следовало остаться. Извини меня… — Омега шмыгнул носом и протёр глаза рукавом одеяний. Затем продолжил, не давая вставить ни слова Лань Юаню. — Я хотел сказать тебе кое-что очень важное. Важное настолько, что я не могу молчать больше… Хотел сказать и тогда, но… Сам понимаешь… — Он виновато улыбнулся и посмотрел на Сычжуя. И сейчас тот был безумно, нечеловечески красив. — А-Юань, я ношу от тебя ребёнка.       Вот так. Прямо и без больших предисловий. Без лишних слов. Резко и открыто, как и всегда. Цзинь Лин не собирался оттягивать эту новость. И без того потерял время. И теперь омега наблюдал за реакцией Лань Юаня.       И реакция последовала незамедлительно. Лицо Ланя вытянулось от удивления, а рот сам собой широко открылся. Цзинь Лину даже показалось, что у А-Юаня волосы дыбом встали. Впрочем, это вполне могло почудиться от нехватки сна: Жулань ведь не мог долго уснуть после прибытия в Пристань Лотоса. Лань Сычжуй, между тем, быстро поморгал, после чего расплылся в широкой улыбке и стиснул в объятиях своего омегу так, что Цзинь Лин немного испугался такого напора.       — Я… Мы… Мы станем родителями?.. — Севшим голосом спросил Лань Юань. Теперь уже его глаза заслезились. Альфа практически никогда не плакал. В последний раз он прослезился тогда, когда Цзинь Лин ответил взаимностью на его признание в чувствах три года назад. — Это правда?.. — Сердце юноши приятно заныло. Он станет отцом. Отцом!       — Да, А-Юань. Мы станем родителями, — Кивнул Цзинь Лин, улыбнувшись возлюбленному в ответ и подтёр слезинки, выступившие на его глазах, и без того красных от недосыпа. — Ты счастлив?..       Лань Юань не ответил ничего, вместо этого мягко взял Цзинь Лина за подбородок и одарил пылким поцелуем. Жадным и горячим, невольно сминая губы омеги. Цзинь Лин застонал сквозь поцелуй, но слишком долго доминировать не позволил и взял инициативу в свои руки, углубив поцелуй. Омега улучил момент, когда Лань Юань ненадолго растерялся и начал играть своим языком с языком альфы. Они целовались долго, страстно, до тех пор, пока не кончился воздух. Но не успел Цзинь Лин толком отдышаться, как Лань Юань повалил его на пол и чуть дрожащими от нахлынувших чувств руками принялся развязывать пояс его одеяний, невольно выдавая свою нервозность. В конце-концов, не рассчитав силу, юный альфа с треском разорвал ханьфу Цзинь Лина и так же быстро избавился от своего, впервые в жизни не сложив вещи в идеальную стопку. Сейчас ему было совершенно не до того. Пускай одежда и помнётся, ничего страшного. За время непродолжительной разлуки Лань Юань успел соскучиться как следует. Да и Цзинь Лин истосковался по ласке. И сейчас важнее всего было наверстать упущенное.       Томный стон Цзинь Жуланя разнёсся по всей комнате.

***

      Цзян Чэн оставил племянника с его возлюбленным наедине, не желая мешать им выяснять отношения. Он был уверен в том, что юнцы сами разберутся и придут к примирению. Омега невольно улыбнулся, подумав о том, как, должно быть, они в самом деле сильно любят друг-друга, раз не могут провести ни дня в разлуке. Глава Ордена Юнь Мэн Цзян был в самом деле рад за Цзинь Лина и желал ему счастья во всём. Пусть его малыш Жулань будет счастлив и не ведает тревог и забот… Молодые должны наслаждаться юностью, первой любовью и познавать новое, а не воевать и проливать кровь.       Прямо сейчас Цзян Ваньинь собирался проведать Лань Хуаня в своих покоях. Тот ведь остался там один… Омега понадеялся на то, что альфа проявит благоразумие и послушает его совета. А не то кое-кто задержится в Пристани Лотоса дольше, чем на неделю. Что ж, если так подумать, то такая перспектива очень даже нравилась Цзян Чэну. По крайней мере, когда Цзинь Лин и Лань Сычжуй отправятся обратно на территорию клана Лан Лин Цзинь, он не останется один. Но насильно остаться не заставишь. Да и Сичэня были важные дела… Отбросив мысли о разлуке, омега без стука вошёл в свои покои и застал Лань Хуаня поедающим бульон. Тот послушно сидел в постели и, похоже, сам не спешил покидать покои. Увидев перед собой омегу, заклинатель улыбнулся и поставил пустую миску на стол.       — Вижу, тебе уже лучше, — Протянул Цзян Чэн, подходя ближе. А после он и вовсе сбросил сапоги на пол и залез на кровать, решив, что теперь имеет полное право делать так. Не желая просто сидеть рядом с альфой, он обнял того за руку и пригрелся, чуть прикрыв глаза.       Лань Хуань выглядел спокойным, но внутри уже кричал от счастья. Тот, чьей симпатии он смог добиться, сам льнёт к нему. Что может быть лучше? Альфа кивнул и обнял омегу в ответ, после чего ответил:       — С тобой любое недомогание уйдёт быстрее. Ты соскучился по мне?       Эти слова заставили Цзян Чэна смутиться. Он отчего-то вновь почувствовал себя подростком. Впрочем, наверное, так и было: юностью он так и не смог насладиться в полной мере и это давало о себе знать сейчас. Но омеге не было стыдно. Напротив… Разве что его смущали ласковые слова. Такие он редко слышал в свой адрес… И всё же мужчина кивнул, уткнувшись носом в плечо Лань Хуаня.       — Да, я скучал.       Глава Ордена Гу Су Лань улыбнулся. Шире, чем обычно. И поцеловал Цзян Чэна в лоб. Он заметил, что их запахи немного смешались. И теперь от него самого немного отдавало лотосом, а от причины его счастья пахло свежестью горного источника. Альфа не мог бы описать даже самыми красивыми и изысканными выражениями чувство, переполняющее его… Может, потом он сможет. Когда сядет писать письмо для своего маленького лотоса.       — Мой маленький лотос… — Прошептал на ухо Цзян Чэну альфа, обдавая его горячим дыханием. — Если бы ты знал, как я счастлив быть рядом с тобой…       Омега лишь потёрся кончиком носа о плечо Лань Хуаня. Ох, как много он хотел сказать… Да только не мог. Потому что с красноречием у Цзян Чэна были огромные проблемы. Да и что-то мешало ему. Какой-то невидимый барьер внутри него самого. И сейчас пробить его не представлялось возможным. Однако, Цзян Ваньинь чувствовал и понимал, что и он тоже рад. Потому и улыбнулся шире, когда столкнулся взглядом с Лань Хуанем.       — Знаю. Я знаю… — Тихо ответил Цзян Чэн. — Ты… — Он коснулся губами лба Лань Сичэня. — Не хворай больше. Кто ж знал, что тебя так от пары рюмок развезёт… — Цзян Чэн вспомнил их догонялки и смутился сильнее. — Гуль, надеюсь, нас никто вчера не слышал…       — Тебя беспокоит то, что подумают другие? — Спросил Лань Хуань, положив ладонь на бедро заклинателя и погладив его. — Разве это имеет такое значение? Пусть думают, что хотят… Даже если они и услышали что-то. Ты глава Ордена, имеешь право расслабиться.       — Какого гуля?.. — Протянул озадаченно Цзян Чэн, вздрогнув в тот момент, когда ощутил прикосновение. — Ты же из Гу Су Лань! Разве не для вас правила выше всего? Странно слышать такое от тебя… Вряд ли ты нарушаешь правила своего Ордена.       Лань Хуань вздохнул. Да. Цзян Чэн был абсолютно прав… Вот только в последние недели в голове альфы поселилась одна мысль, которая, как, наверное, думали многие адепты его Ордена, если не все, ни за что бы не смогла посетить его разумную голову. Ведь он же глава своего Ордена. Он должен быть образцом для подражания, подавать пример будущим поколениям… Вот только он не хотел больше быть этим примером. Не хотел быть главным. А чего желал, так спокойной жизни рядом с омегой, которого без стыда гладил по бедру прямо сейчас, спускаясь чуть ниже. Быть рядом, вдыхать влажный тёплый воздух, созерцать закаты в Юнь Мэн Цзян и помогать своему любимому маленькому лотосу в ведении дел, если тот пожелает этого сам. Здесь Лань Хуань чувствовал себя так легко и непринуждённо, так спокойно…       — Да… Ты прав. Но лишь отчасти, — Заклинатель мягко улыбнулся теперь уже ошалевшему от такой наглости Цзян Чэну. — Что такое? Тебе неприятно?..       — Нет, мне хорошо, но ты… Что ты имеешь в виду?.. — Всё ещё не понимая, что подразумевает под своим ответом альфа, вопросил омега.       — Я очень устал, мой маленький лотос. Давай обсудим это позже? — Предложил заклинатель, увлечённо лаская сидящего рядом с ним главу Ордена Юнь Мэн Цзян по бедру. Теперь его ладонь переместилась на упругую ягодицу омеги.       — Ты… — У хозяина Пристани Лотоса спёрло дыхание. От таких простых и вполне невинных ласк ему стало жарко. Он вздрагивал каждый раз, когда Лань Хуань оглаживал его бедро… А теперь уже не только бедро.       — Обнаглел? — Усмехнулся Лань Хуань. — Возможно… Но тебе ведь это приятно, не так ли? Ах, если бы ты знал, как мило выглядишь, когда смущаешься…       — Хватит… Не нужно, — Цзян Чэн вцепился в руку альфы, заставив себя сделать это с большим трудом. Это было очень, очень хорошо. Слишком хорошо… — Я… Я не могу вот так вот… Это неправильно! — Нахмурился омега.       Лань Хуань хотел было что-то сказать, как вдруг в дверь постучали и из-за неё послышалось:       — Господин глава Ордена, обед готов. Изволите явиться в трапезную?       Цзян Чэн ответил согласием и тут же выпутался из рук альфы, желая поскорее сбежать из неловкой ситуации, что и сделал, боясь даже оборачиваться на заклинателя.       Лань Хуань поднялся с постели следом, провожая омегу удовлетворённой улыбкой.