Тонуть в тебе

Утро было спокойным: в камине тихо трещали поленья, на плите бурлил суп. Асгор готовил завтрак, поглядывая на малышку, которая встала как по будильнику в восемь утра. Она оделась и сидела в своей комнате, смотря на ее дверь, пока монстр не вошел. Он хотел просто проверить, что девчушка спит и уйти на кухню, но был очень удивлен. Энн побоялась без разрешения выйти из комнаты и елозила на кровати, потому что хотела в туалет. Пришлось снова объяснить ей, что за поход в туалет ее не отругают, даже если она сделает это посреди ночи. Ребенок безумно удивилась, но похоже, поняла. Сейчас она сидела с плюшевым зайцем на стуле в кухне. В своей одежде, которую затребовала еще вчера после стирки, стоило ей высохнуть. Монстру казалось, что она была готова постоянно проверять, нельзя ли уже снять с сушилки свои вещи. Сейчас Энн наблюдала за готовкой мужчины и ни разу ничего не спросила. Более того, стоило ей сесть, она не пошевелилась с тех пор. Хранитель руин, нахмурившись и смотря на кипящий суп, напряженно думал, не от того ли она не двигается, что он что-то сказал? Но не припомнив подобных слов, решил просто побольше разузнать о ребенке. — Энн, расскажи про твою маму? — Опасливо посматривая на малышку, попросил монстр, надеясь, что эта просьба не вызовет страха. И его надежды были услышаны. Словно очнувшись ото сна, девочка прищурила безразличные глаза. Словно пыталась вспомнить хоть что-то. — Что рассказать? Я не знаю. — Она жила с вами? — С папаней, наверху. — Энн кратко кивнула, получив такой простой для ответа вопрос. — Она не спускалась в подвал. Я не знаю ее. — Асгор замер с ложкой в руках, медленно переводя взгляд на девчушку. Она смотрела на него спокойным взглядом, совсем не понимая реакции монстра. — Она не пыталась… Она не ругалась с папаней из-за того, что он делал? — Малышка нахмурилась, опустив взгляд на зайца. Мужчина не мог понять этой ее реакции: девочку озадачил этот вопрос? — Зачем? Папаня просто воспитывал меня. — Наконец подняв взгляд на Хранителя руин и растерянно-боязливо взглянув на него, спросила Энн. И снова лишь поджатые плечи, и глаза выдавали ее эмоции – лицо оставалось абсолютно безразличным. — Мама тоже должна была воспитывать тебя. Не так, как это делал он. — Монстр растерялся и сжал ложку в лапе, боясь снова привести разговор к чему-то, что напугает малышку. Но после ответа ее взгляд просветлел и напряженные плечи расслабленно опустились. — Мама делала это, когда я была совсем маленькая. А потом… папаня сказал, что она плохо меня воспитала и он сам сделает это как по-ла-га-ет-ся. — По слогам выговорила Энн слово – видимо, повторила слово в слово за тем мужчиной, что звался ее отцом. — Тогда подвал стал моим местом. — Опустив голову, закончила малышка, чуть потянув зайца за ухо, чтобы он упал, облокачиваясь на нее. И тут же испуганно вздрогнула, садясь ровно и смотря на мужчину с опаской. Поджатые губы и сжатые вместе колени, руки сжатые в кулачки – все это заставляло душу Хранителя руин болезненно сжиматься. Он хотел подойти к ребенку, но вовремя одернул себя. Сейчас малышка явно боится. Потому, взявшись помешивать суп, чтобы показать, что он занят и подходить не будет. Как можно более мягче задал очередной вопрос: — Чего ты боишься, Энн? — Покосившись на девочку, монстр увидел, как она вздрогнула, а ее глаза в шоке распахнулись. — Ты же накажешь меня, если я не буду ровно сидеть… — Отведя взгляд, быстро проговорила она, сильно сжимая челюсть и зажмуривая глаза, словно в ожидании удара. Асгор повернулся к ребенку, чувствуя, как слезы подступают к глазам. Что за чудовища живут наверху? Разве они здесь монстры, а не те, кто доводит собственное дитя до поведения запуганного щенка? Ребенок, в прямом смысле, выдрессированный страхом. Это не то, чего ожидал бывший король узнать о людях спустя столько лет заточения. — Нет, Энн. Я никогда не ударю тебя. Что бы ты ни сделала. Это я обещаю. Ты знаешь, что такое обещание? — Наклонив голову на одно плечо, мягко спросил мужчина, а девчушка непонятливо на него посмотрела. Ее плечи все еще были поджаты, а ноги сведены вместе настолько сильно, что коленки подрагивали. — Я… знаю, но… — Девочка в растерянности сжала зайца, прижимая к себе, словно он мог стать ее щитом. — Но когда папаня что-то обещал, то потом он бил меня. — Сказав это девочка проморгалась, вопросительно смотря на монстра. А он лишь тяжело вздохнул, когда улыбка сошла с его лица. — Что именно он говорил тебе, когда обещал? — Если я снова сяду на лестницу, он обещал наказать меня. Если я буду двигаться, когда кто-то приходил к нему или маме. Он обещал, что я не смогу это делать еще долго. И много еще всего. И он всегда потом бил. — Положив ложку на стол и убавив огонь на плите, Хранитель сел на пол в позу лотоса и протянул ребенку лапу. — Ты подойдешь ко мне, Энн? Я не ударю. Не сделаю ничего, что тебе не понравится. — Малышка несколько секунд смотрела на лапу монстра, словно борясь с собой. — Если не хочешь, можешь этого не делать. Я останусь тут, а ты там и мы поговорим. — Асгор улыбнулся девочке и она, широко распахнув глаза в шоке уставилась на него. А после, спрыгнув со стула, медленно подошла к нему. Мужчина радостно улыбнулся, а когда девочка оказалась достаточно близко, протянул лапу к голове плюшевого зайца, погладив его. А после, медленно, чтобы не напугать, хотя малышка все равно вжала голову в плечи, монстр погладил и ее. Зеленые глаза распахнулись, ошарашенно смотря из-за большой лапы на мужчину. — Твой папаня обещал тебя наказать и всегда это делал, да? — Убирая руку, спросил мужчина и дождался короткого, но уверенного кивка. — Но обещать можно не только это. Когда что-то обещаешь, то ты обязательно должен это сделать. Это особенное слово, которое нужно выполнять. Энн, я обещаю тебе никогда не бить тебя. А ты… постарайся не бояться меня, хорошо? Не бойся, когда я поднимаю руку: мне нужно что-то взять. Например, тебя за руку. — Мужчина поднял лапу ладонью вверх и кивнул ребенку на нее. И она послушно вложила свою маленькую ладошку. Монстр погладил ее большим пальцем. — Или я хочу погладить тебя по голове. — Отпустив руку девочки, Хранитель руин медленно потянулся к ней, отмечая, что Энн уже не так испуганно и сильно поджимала плечи. Большая мягкая лапа погладила ребенка по голове, заставляя расслабиться. — Мы договорились? Я пообещал тебе. Ты постараешься не бояться меня? — Монстр протянул лапу девчушке, оттопыривая мизинец, на который она непонятливо уставилась. — Так соглашаются на обещание. Я сдержу свое, даже если ты не дашь мне мизинчик. Но если дашь – то и тебе надо будет выполнить свою часть. — Переложив игрушку в одну руку, зажав ее подмышкой, Энн протянула ручку вперед, а Асгор, обхватил тонкий детский пальчик своим мизинцем. А после, по-доброму улыбнувшись девочке, почувствовал, как на душе у него стало чуть спокойнее. Громкий кашель разнесся по комнате, а монстр подскочил со своего места. Но Энн глубоко вдохнула, откашлявшись раньше, чем мужчина успел даже подойти к ней. Его волнение быстро переросло в недовольство и Асгор устало вздохнул. — Не торопись. Неужели ты так сильно голодна? — Малышка виновато посмотрела на мужчину, снова беря в руки ложку. Хранитель руин подметил, что девочка держит ее как совсем маленький ребенок и все же поднялся с места. Правильно вложив предмет в руку девочки, он вернулся на место, хохотнув с того, как она сосредоточенно рассматривала сию "конструкцию". — Если ты хочешь есть, просто говори, Энн. Я бы дал тебе что-то перекусить. — Просто я не ела ничего такого. Это очень вкусно. — Виновато потупив взгляд, созналась малышка, отправляя еще одну ложку еды в рот. Очень неловким, но аккуратным движением. И это выглядело бы мило, если не знать, отчего ребенок не умеет нормально обращаться со столовыми приборами. — А что ты обычно ела? — Одобрительно кивнув на старания девочки, улыбнулся Асгор. И поймал себя на том, что уже готов снова услышать что-то, что ужаснет его, стирая улыбку с лица. Это дрожание души в его груди было надоедливым и очень тревожным. Такое бывает, когда тебя преследует чувство, что ты что-то забыл. Что-то очень важное. — Пудинг – от него болел живот, хотя он сладкий. Или кашу в банках. Папаня всегда приносил это. Иногда были пирожки с невкусным брокколи. — Прожевав, Энн нетерпеливо глянула в тарелку супа, но ответила на вопрос. Подняв взгляд на монстра, она на секунду задумалась. — Но он как-то пришел злой. Кинул мне пакет с ними и хлопнул дверью в подвал. Он сказал: "это гребанное брокколи, какого черта они теперь просят за них столько денег?" поэтому я знаю, с чем были пирожки. После этого он перестал их приносить. Был зеленый горошек в банке вместо них. Лучше бы это был пирожок с брокколи. Он вкуснее. — Девчушка шмыгнула носом и нетерпеливо отправила в рот еще ложку супа. Асгор печально смотрел на ребенка, обещая себе, что снова постарается приготовить вкусный пирог. Специально для нее. И если у него не выйдет, он купит ей что-то в городе. Или попросит Папируса принести. Он должен разбираться в сладостях Сноудина. — Я понял тебя, Энн, но все же не торопись. Здесь всегда будет вкусная еда. — Девочка резко подняла голову, удивленными глазами смотря на монстра. А после, мужчина впервые увидел еле заметную улыбку на лице малышки. В носу у Хранителя защипало, и он приложил лапу к лицу, потирая нос, чтобы унять слезы. — И кстати, Энн. Слова "гребанный" и "черт" плохие, и их мы не говорим. Хорошо? — Девочка, медленно жуя, проморгалась, а после понятливо кивнула. И мужчина предпочел больше ничего не спрашивать, позволяя ребенку спокойно поесть. После завтрака у Асгора были дела вне дома – стоило снова обойти руины. То, что Энн упала сюда, совсем не значило, что не может упасть еще дитя. Потому, монстр решил показать девочке, чем она может заняться. Ведь если просто оставить ее в доме, она будет смирно сидеть на одном месте, смотря по сторонам. Словно щенку сказать команду "жди". Хранитель помотал головой, отбрасывая эти мысли. Хотя они и были крайне правдивыми, но совсем... неправильными и отвратительными в адрес ребенка. Заведя девочку в комнату, монстр вытащил на стол альбом для рисования и отодвинул небольшой стульчик, приглашая малышку сесть. — Ты можешь посадить сюда зайку и попробовать нарисовать его. — Указав на свободное место на столе, улыбнулся мужчина ребенку. — Или что-то другое. Может, ты что-то найдешь в доме или придумаешь сама. — Видя то, как девочка задумчиво смотрит на белый лист, Асгор перевернул один. — У тебя много их, ты можешь использовать все. И карандаши тоже. — Монстр указал пальцем на стакан с цветными карандашами, и вынул один, вкладывая в руку ребенка. Он обхватил ее ладошку и провел по бумаге, нарисовав круглое солнышко. Глаза Энн в удивлении распахнулись, и она подняла карандаш перед глазами. Для нее было чем-то новым и странным уже то, что она может что-то написать на бумаге. Все, что она видела раньше – это напечатанные буквы и картинки на банках. И знала, что взрослые могут писать. Потому что, когда ей становилось совсем плохо, она забиралась на лестницу в подвале и слышала через дверь, как кто-то просит маму или папу "расписаться за получение". Она не знала, что это значит, кроме того, что взрослые могут писать. И того, что после всегда вкусно пахнет едой. Не той, которую ела Энн. Когда малышка провела карандашом по бумаге в попытке повторить нарисованное солнце и в восторге замерла, Асгор улыбнулся. — Мне нужно уйти, но я скоро приду. Если тебе надоест, ты можешь поиграть игрушками, например. — Большие зеленые глаза девочки с удивлением смотрели на него снизу-вверх. Потом посмотрели на кучу игрушек в углу комнаты и когда Энн кивнула мужчине, он пошел к выходу из комнаты. Но резко замер, вспомнив кое-что. — Энн, — Малышка перекрутилась на стуле, повернувшись к монстру. — ты можешь выходить из комнаты и ходить по дому. Я даже оставлю дверь открытой, хорошо? — Девочка растерянно кивнула и Хранитель руин, мягко улыбнувшись, оставил дверь наполовину открытой. Лишь задержал на дочке полный жалости взгляд, прежде чем покинуть дом. Идя по руинам, Асгор внимательно осматривался. Он думал о том, как и какую территорию привести в порядок, чтобы это стало безопасным для ребенка. Энн нельзя запереть в доме. Нельзя долго держать ее там, иначе... она будет считать это "своим местом". Подвалом, а самого Хранителя руин – папаней. Короля передернуло, стоило ему подумать о подобном раскладе. Несмотря на все ужасы, что он узнал от малышки, он понимал, что это лишь вершина айсберга и ему много предстоит узнать. И пережить, чтобы показать этому бедному дитя нормальную жизнь. Мужчина тяжело вздохнул, остановившись у полянки, освещенной светом сверху. С недосягаемой Поверхности. — Для нее наша клетка станет освобождением. Подумать только. Я впервые рад, что ребенок упал сюда. — Прошептал монстр, грустно усмехнувшись, но после хмуро обернулся за спину. Желто-голубая кофта мелькнула в темноте, скрываясь в дыре в стене из розового кирпича. — «Почему ни один монстр не вышел к Энн? Ладно фроггиты, но этот кот...» — Мужчина нахмурился и полил цветы на полянке из лейки, что принес с собой. Лютики стали медленно расправлять свои лепестки – воистину волшебные цветы. Улыбнувшись, Хранитель отправился обратно. Теперь у него не было времени сидеть здесь в ожидании ребенка, который может упасть. Дома его ждала девочка, которой он искренне желал стать папой из сказки. Когда мужчина вернулся домой, то обнаружил Энн рисующей в своей комнате. Малышка почти подпрыгнула на стуле, когда он поприветствовал ее. — Все в порядке? Я просто хотел сказать, что вернулся. — Мягко улыбаясь, обеспокоился мужчина, а девочка кивнула ему. — Я просто... подумала, что это папаня. — Девчушка глянула на рисунок, а Асгор, тяжело вздохнув, подошел к ребенку. Он ужаснулся, увидев его. Человек в черной одежде держал в руках лопату и был местами закрашен коричневым, по-видимому – земля. Небо было раскрашено в серый и красно-коричневый цвета. — Это папаня? — Нахмурившись, спросил монстр. Ему не нравилось ни то, какие цвета использовала девочка; ни то, что она рисовала. Ни его собственные догадки о том, что мужчина на рисунке делает. — Угу. — Малышка кивнула, привставая на стуле и убирая карандаш обратно в стакан. — А... что он делает? — Не знаю. Он пришел так после того, как домой приходили полиция и он поругался с ними. — Энн взяла зайца со стола и обняла его, рассматривая рисунок вместе с Асгором. — Малышка, — Шумно сглотнув, мужчина обеспокоенно окликнул ребенка. Промычав, девчушка подняла голову, смотря на монстра спокойными большими глазами. Она действительно не понимала произошедшего... или считала это нормальным? — А твоя мама знает, что вы с папаней пошли гулять на гору? — Нет. Ее нет. — Энн мотнула головой, сразу морщась и опуская ее вниз, ладошкой потирая сзади уставшую шею. Монстр в шоке сделал пару шагов назад, садясь на кровать ребенка. Девочка обернулась к нему, пересаживаясь на стуле. — Она плохо себя вела. И папаня сказал, что она больше не будет жить с нами. — Он выгнал ее? — Не смотря ребенку в глаза, спросил Хранитель руин. Он знал ответ. — Нет. — У Асгора словно выбили землю из-под ног. Комната пошла кругом. Этот мужчина... малышка действительно жила столько времени в одном доме с убийцей. Монстр взглянул на ребенка – Энн была абсолютно спокойна, внимательно следя за реакцией бывшего короля. И мужчина понадеялся, что дитя просто не понимает, что произошло. Но то, что она стала говорить дальше... — Папаня не мог отпустить ее. Она хотела уйти, но папаня никогда не давал нам того, что мы хотим. Он никогда бы не отпустил ни меня, ни маму. — Энн... ты понимаешь, что произошло? — Нахмурившись, Асгор пытался привести себя в порядок. В ушах звенело, а голова гудела как от лихорадки. Не ему так реагировать на подобное, пережив ни одну войну... Но лишь одна мысль о том, что ребенок жил со своим отцом-убийцей и понимал это... заставляла кровь холодеть. Монстр внимательно смотрел на малышку. От вопроса она растерялась и задумчиво нахмурилась, опустив глаза. — Я знаю, что он сделал что-то плохое. И раз папаня говорил, что мама плохая... значит она сейчас в аду. — Энн посмотрела на мужчину вопросительным взглядом. Словно спрашивая все ли правильно, она сказала. Только вот... Асгор понятия не имел, что говорить ребенку в такой ситуации. Как дать ей понять, что то, что сделал папаня – ужасно. Как при этом не навредить еще больше малышке? И... откуда ребенок, не державший в руках карандаш, знает, что такое ад?