Поймай меня, если сможешь

      — Я, разумеется, очень понимающий и хороший друг, но ты должен был предупредить меня о том, чтобы я подождал за дверью, — Тарталья раздевается, снова кидая одежду на стул и падая в кровать.       Кайя поднимает взгляд на Чайльда, не испытывая ни малейшего чувства стыда перед ним. Они оба знают, что такое человеческая потребность. И договорились о возможных партнёрах и дрочке ещё в начале первого курса, они должны предупреждать друг друга о таком, но...       — Это было неожиданно, — Альберих выдыхает. Неожиданным было не сование руки себе в штаны, а мысли, которые сопровождали его при этом. Ёбаный стыд, он кончил, думая о третьекурснике, возбудившись от сообщений анонимного пользователя из университетского чата. Это ли не пиздец?       — Ладно уж, я понимаю, учитывая то, что вас с Альбедо прервали в прошлый раз, — Чайльд отворачивается от него, доставая телефон, и Кайя хочет сказать что-то ещё, но не может двинуть языком. Изначально же пари было в другом, изначально должно быть свидание, здоровые отношения и обычная переписка? Правда же? — Как продвигается знакомство?       — Нормальные разговоры у нас только о сексе, — фыркает Альберих, поднимаясь с кровати и доставая чистую одежду, чтобы сходить в душ. Ему нужно смыть с себя сперму и завтра сходить в прачечную.       — Разве это плохо? Ты же любишь секс, — жмёт плечами Чайльд.       Это не плохо. Разговоры о сексе нормальны. Возбуждаться от переписки нормально. Это ёбаная катастрофа — кончать при мыслях о человеке, с которым вы даже не хорошие знакомые. Вы никто.       — Выключи свет, как пойдёшь в душ, — Кайя кивает и исполняет просьбу друга, тихо прикрывая за собой дверь.       Когда он подходит к душевым, оттуда слышится шум воды. Кто угодно, лишь бы не староста. Он складывает вещи на скамью, стягивает повязку с глаза и уже делает шаг в сторону кабинок, когда вода отключается.       Дилюк замирает, увидев нежданного ночного гостя.       — Снова ты, — констатирует он очевидный факт, и эта комичная картина, где они стоят обнажённые в центре душевых в абсолютной тишине. Напоминает сюжеты плохих комедий с шутками ниже пояса. Ужасно.       — Снова я, — кивает Кайя, дёргая уголком губ и заходя в ближайшую кабинку. Включается вода, она попадает в глаза, нос и рот, и Альберих не слышит, как Дилюк одевается, как сушит полотенцем волосы, чтобы вода не капала на чистую футболку. Снова я, повторяет про себя Альберих, задерживая дыхание, а потом выдыхая.       Он выключает воду спустя десять минут, зачесывая тёмные волосы назад. Он прикрывает дверь кабинки за собой, поднимает голову и натыкается на взгляд красных глаз. Рагнвиндр стоит, опёршись плечом о стену рядом с дверью. Ждёт его. Зачем?       — Что-то ещё? — Кайя не испытывает никакого дискомфорта, когда ему смотрят прямо в лицо, вероятнее всего пытаясь рассмотреть повреждённый обычно закрытый глаз. Тайна за тайну.       — Как бы не было неловко, хотел поблагодарить за тот день с грозой, — Дилюк не отводит от него взгляд, и вот это уже вызывает самый настоящий дискомфорт. Этот староста… странный. — Не забудь выключить тут свет.       Кайя слышит, как закрывается дверь за спиной парня и садится на холодную скамью. Что, блядь, происходит?

✖ ✖ ✖

Fenix: прости за вчерашнее, я что-то совсем распоясался на ночь глядя (；⌣̀_⌣́) прошу прощения       Кайя читает это сообщение только-только проснувшись и взяв телефон в руки. Снова этот смайлик, от которого непроизвольно на лицо лезет улыбка. Ice: Всё нормально, все мы люди и все хотим одного и того же.       Он поднимается, уже готовый пойти умыться, как приходит ещё одно сообщение. Fenix: я никогда раньше не писал такого… никому Ice: Что ж, в одном ты был прав, я правда кончил, думая о тебе.       Ну, или не совсем о тебе… но думая о твоих словах. Оправдания в собственной голове звучат так жалко.       — Ты не забыл, что у нас сегодня матч? Университет Сумеру приедет в гости, — Чайльд уже умытый и одетый выглядит как никогда бодрым. — У меня сегодня с самого утра тренировка, так что прости, без завтрака.       — Не беспокойся об этом, — улыбается Кайя. — Приду поболеть за тебя.       Чайльд показывает ему большой палец и уходит. Альберих выдыхает и не хочет вставать с кровати. Телефон пикает, экран начинает светиться. Fenix: могу сказать о себе то же самое )       Кажется, вместо того, чтобы испытать какую-либо симпатию в качестве шага к будущему свиданию, он начинает испытывать желание. Если бы только можно было найти человека по ту сторону дисплея, если бы только он знал хоть что-то о нём, кроме коллекции игрушек для секса… Ничего. Пустота.       Кайя падает на спину, раскидывая руки в стороны. Во что он только ввязался?

✖ ✖ ✖

      Футбольный матч между университетами Мондштадта и Сумеру собирает большое количество зрителей. Здесь собираются все: ректор, кураторы, преподаватели, студенты младших и старших курсов. Кайя устраивается на трибуне, в третьем ряду, потягивая виноградную газировку из банки и ожидая начала, когда прогремят гимны университетов.       Команда поддержки из миловидных девочек выглядит забавно, маскоты бегают по идеально выстриженному полю, играют друг с другом и машут зрителям. Ожидание утомительно.       — Привет, — он поднимает голову, видя перед собой Альбедо. — Не занято?       — Как видишь, — жмёт плечами Альберих. Парень тихо опускается рядом, выдыхая. — Сегодня ты не в лаборатории?       — Даже профессор на футболе, так что у меня нет выбора особо, — блондин потягивается, а потом опускает свою голову на чужое плечо. Кайя удивлённо опускает взгляд на светлую макушку.       — Не выспался, — объясняет будущий учёный и закрывает глаза. Альберих ещё пожимает руки знакомым парням, широко улыбается знакомым девушкам. Ice: Ты идёшь на матч?       Он пишет короткое сообщение и ждёт ответа, надеясь, что сегодня ему удастся разузнать хоть что-то о своём собеседнике. Fenix: конечно. если что, я буду в белой рубашке и чёрных брюках.       Воодушевление, поднимающееся в горло, тут же падает вниз. Ice: Очень смешно. Fenix: (っ´ω`)ﾉ(╥ω╥)       Смешно, потому что половина университета ходит в белых рубашках и чёрных брюках.       — Здесь не занято? — слышится голос сверху, и Кайя с Альбедо поднимают головы.       Чжун Ли улыбается им, за его спиной маячит Дилюк, разговаривающий с кем-то из преподавателей. Альберих смотрит на идеально выглаженную рубашку с брюками. В той же одежде, о которой говорил аноним. Если бы рубашка была чуть более тонкая, на пояснице можно было рассмотреть нос чёрно-фиолетового пресмыкающегося. Чжун Ли садится рядом с Альбедо, а подле него уже садится Дилюк. Стадион заполняется студентами и иностранцами. Кайя успокаивается, чувствуя, как в ладонь пробираются тонкие пальцы.       — Ты с кем-то переписываешься? — блондин, чья голова всё ещё покоится у него на плече, смотрит в экран незаблокированного смартфона.       — А что, ты ревнуешь? — улыбается Кайя.       — Размечтался, у меня уже есть любимый человек.       Они остаются сидеть так, пока не звучат гимны университетов. Телефон вибрирует в кармане, и он достаёт его. Fenix: иногда мне кажется очень сексуальным то, что футболисты носят гольфы.       Кайя сглатывает, решая про себя, что больше никогда, ни при каких обстоятельствах, не будет представлять Дилюка вместо анонима. Но воображение уже не остановить. Ice: Когда мы встретимся, я заставлю тебя надеть гольфы. Fenix: (⁄ ⁄•⁄ω⁄•⁄ ⁄)       Возбуждение немного спадает, когда слышится громкий свисток, означающий начало матча.

✖ ✖ ✖

Спустя два часа

      Короли сегодняшнего вечера — мондштадтская футбольная команда. Футболисты излучают счастье и восторг от произведённого фурора. Они раскатали по полю университет Сумеру, вдолбили им три гола и один пенальти за ошибку сумерского футболиста.       Тарталья со всех ног бежит к компании, стоящей на трибунах. Кайя успевает раскрыть объятья до того, как на него нападут. Друг кричит ему в ухо и смеётся, излучает настолько заражающее других счастье, что все неосознанно подхватывают эту улыбку.       — Ты видел? Видел? Видел? — Альберих смеётся.       — Да видел я всё, видел.       — Боже, я так сейчас счастлив! — слышится свисток тренера, который зовёт своих футболистов собраться для послематчевого разбора. — Тренер сказал, что университет оплатил нашим студентам празднование в одном из ресторанов неподалёку. Он сказал это в честь того, что мы принесли университету самый первый кубок!       — Ты поедешь с командой? — Тарталья виновато кивает, и Кайя фыркает. — Всё нормально, скинь мне адрес.       — Без проблем, я позвоню тебе!       — Хорошо.       — Опять нажираться поедешь? — хмыкает Альбедо. Кайя замечает, что Чжун Ли и Дилюк всё ещё сидят рядом, видимо, не собираясь пока что покидать стадион.       — Обещаю, сильно не буду, — улыбается Альберих. Он обнимает блондина на прощание и целует его в висок. — Как насчёт вечернего свидания?       — Я напишу тебе, если буду согласен и свободен.       Кайя кивает, отпуская из своих объятий парня. Чжун Ли прячет под ресницами заинтересованный взгляд, Дилюк же что-то делает в телефоне, выглядя полностью безразличным. Когда Альберих выходит со стадиона, смартфон снова начинает вибрировать. Fenix: что ты делаешь сегодня вечером? Ice: Иду с другом праздновать победу. Fenix: тогда до завтра (￣ω￣)

✖ ✖ ✖

      Но до завтра не получается. Как не получалось никогда. Кайю не может отвлечь выпивка, не может отвлечь громкая музыка. У него в голове миллион и одна мысль, где образ анонима смешивается с огненно-красными волосами и такими же глазами. Это вина чата, он не видел человека, кончающего от их переписки, ни разу. Он не знает, кого хочет видеть, он не знает, кого можно поставить на его место. И мозг так любезно рисует в памяти линии чужого обнажённого тела, которое ему довелось увидеть всего лишь два раза.       Это нечестно. Он говорит это своему больному воображению, когда после присланного Фениксом сообщения о том, что он не знает, что ему делать, ведь член стоит, а помощи нет, Кайя хочет написать: номер комнаты, я приду, и мы решим эту проблему, но вместо этого пишет Альбедо. Идиот.       Альбедо любезно пускает его к себе, Итера в комнате снова нет, но Альберих быстро забывает об этом, когда замок на двери щёлкает. Хоть кто-то умеет закрываться. Тело под ним меньше и худее, совсем не похоже на то, что он представляет в своей голове. Сегодня им точно никто не помешает.       — Куда ты так торопишься? — кажется, одна из пуговиц отрывается, когда Кайя пытается расстегнуть чужую рубашку.       — Очень сильно тебя хочу, — почти в бреду шепчет Альберих, наконец справляясь с ненавистной тканью и получая доступ к светлой коже. На секунду из-за выпитого алкоголя, когда он поворачивает парня спиной к себе, он видит красные глаза вытатуированной змеи. Всего лишь на секунду.       Это клиника. Это дурка, из которой нет выхода. Потому что представлять того, кого ты видел всего лишь пару раз в душе — плохо. Рот у Альбедо влажный, а язык сладкий, непонятно откуда, непонятно почему. Альбедо тихо стонет под ним, и это совершенно точно отличается от звуков чужого бархатного голоса в голове.       Я схожу с ума.       Первая мысль.       Не могу.       Следующая за ней.       — Кайя? — удивляется блондин, когда его спутник резко поднимается, начиная поправлять одежду.       — Прости, — руки путаются в замке, щелчок и Альберих вырывается на свободу. В прохладный коридор, где сейчас… никого нет. Он забывает. Поздний вечерний обход. Староста.       Дилюк смотрит на растрёпанные тёмные волосы, смятую рубашку и повязку, съезжающую с глаза. До завтра. Завтра уже наступило. На часах за полночь. Кайя пытается дышать, прочищает горло и слышит, как дверь за ним открывается. Рагнвиндр переводит взгляд на такого же растрёпанного блондина.       — Всё в порядке? — этот голос ударяет по возбуждённым нервам с силой молота.       — Всё в порядке, староста, не переживай, — улыбается Альбедо, хватая Альбериха за локоть.       — Кайя…       — Нормально, я пойду. Извини, — он поправляет ворот рубашки, желая поскорее подняться к себе. Дилюк и Альбедо остаются вдвоём на втором этаже.       Уже протрезвевший Тарталья встречает его удивлённым взглядом, зная, что друг должен был вернуться только к утру.       — Что сл…       — Это пиздец, — обречённо стонет Кайя. — Это…

✖ ✖ ✖

Ice: Я не знаю, как ты выглядишь, но дай мне хоть что-нибудь из деталей, чтобы я не сошёл с ума. Fenix: деталей? хм. о, точно, у меня есть татуировка.       Прицельный в голову. Ice: Этого мало. Fenix: описывать себя сразу было бы не так интересно.       И только теперь Кайя понимает, что с ним сделали. Его затянули в какую-то чёртову игру. Поймай меня, если сможешь, это слышится в каждом последнем сообщении. Я хочу, чтобы ты поймал меня. Альберих злится на себя и своё отношение к этому, на Тарталью, что заставил его зайти в грёбаный чат, на человека, который играет с ним, не позволяя нормально думать.       И да, он мог бы сказать, что ему это очень не нравится. Но недовольство от невозможности получить желаемое, и недовольство от ситуации совершенно разные вещи. Ice: Ты хочешь, чтобы я перетрахал весь университет думая о тебе? Fenix: как пожелаешь. в своё оправдание я скажу только то, что я тоже не знаю как ты выглядишь, и не представляю, кем ты можешь быть. Ice: Я мог бы сказать тебе. Fenix: мог бы, но тебе самому это нравится ( ‾́ ◡ ‾́ ) Ice: Извращенец Fenix: Я всего лишь пытаюсь развеять скуку в стенах заведения, где ужасно серо и однообразно. Ice: И как много у тебя таких, как я, развеивающих твою скуку? Fenix: Ты единственный.       Будь проклят Чайльд со своим пари, которое уже потерялось где-то и забылось. Пари, о котором они почти забыли, ведь общение Чайльда и его мистического друга так прекрасно складывается. Кайе просто повезло. Тарталья выиграл себе милого и спокойного любителя мистики, пока самому Альбериху достался самый настоящий демон. Fenix: Ну так что? Мы можем прерваться прямо здесь и сейчас, удалить все переписки и спокойно жить дальше. Ice: нет Fenix: тогда ты знаешь, что делать (* ^ ω ^)       Эти чёртовы милые смайлы.       Тарталья успевает прикрыться дверью на входе, когда в её твёрдую поверхность неожиданно прилетает подушка. Он выглядывает, осматривает комнату, замечая друга на кровати.       — Всё в порядке? — спрашивает Чайльд, протягивая Кайе банку виноградной газировки.       — Думаешь? — усмехается Альберих, проливая на себя половину напитка. — Блядство.       Чайльд вздыхает, протягивая ему полотенце.

✖ ✖ ✖

Сейчас

Ice: Интересно, сколько мне ещё нужно времени, чтобы найти тебя и наконец нагнуть? Fenix: это ты мне скажи. Ice: Такое ощущение, что только я один занимаюсь этим.       Слева слышится грохот. Старшекурсники перетаскивают столы во двор университета, где совсем скоро начнётся фестиваль. Fenix: смею тебя огорчить, но я тоже думаю о том, кто бы мог быть тобой. пока что на уме только один человек.       Кайя замирает, вглядываясь в дисплей собственного телефона. У него есть предположения? Их интересно послушать, любопытство съедает изнутри. Ice: И кто же? Fenix: так я тебе сразу и сказал (^人^)       — Твои чёртовы смайлы, — шипит себе под нос Кайя. Как месяц назад, так и сейчас они вызывают умиление и улыбку. Совершенно не к месту.       — Готов? — Тарталья вторгается в личное пространство друга, закидывая руку на плечо. Их пари было разорвано неделю назад, когда Чайльд сходил-таки на свидание со своим другом с форума, и потом весь вечер светился как начищенная до блеска мора. — Снова переписываешься со своей птичкой?       — Эта птичка заставляет меня хотеть её убить, — вздыхает Кайя.       — Или просто хотеть, — смеётся на ухо другу Тарталья, получая в ответ недовольный взгляд. — Ладно-ладно, я понимаю твоё недовольство. Насколько я помню, раньше ты довольствовался короткими связями и ни разу не жаловался.       Альберих поджимает губы. Да, раньше так и было, но теперь… когда они разговаривали об этом, он утаил одну важную деталь. Так как лицо его собеседника всё ещё неизвестно, он представляет на его месте другого.       — Чжун Ли! — машет третьекурснику Чайльд. — Преподаватель сказал, вам нужна помощь.       — Мы будем очень признательны, — улыбается парень. — Дилюку немного сложно справляться одному, поэтому я пришёл на помощь и попросил мистера Лоуренса прислать мне ещё двух помощников.       Кайя переводит взгляд на спину, обтянутую жилеткой. Несколько девиц щебечут о чём-то около старосты, смеются. Альберих смотрит на то, как обычно угрюмое лицо преображается, как уголки губ поднимаются вверх. Мальчик, не обделённый вниманием. Ice: Что если я представляю на твоём месте кого-то другого? Fenix: значит, у меня нет и шанса       Без смайликов и прочего, сообщение читается сухо и не очень приятно. Ice: Ты сказал мне, что у тебя есть татуировка, но не сказал где. Fenix: увидишь, когда будешь вставлять мне       Кайя тихо рычит, убирая телефон в карман и ничего не отвечая. Он помогает старшекурсникам со столами, двор за несколько часов преображается. Девушки и парни с первого курса украшают столбы, деревья и столы.       Чжун Ли и Тарталья скрываются из вида, видимо, занятые чем-то очень важным. Fenix: чем ты сегодня занимаешься? Ice: Помогаю с подготовкой к фестивалю. Fenix: какое совпадение, я тоже (⌒ω⌒) Ice: Ты невыносим Fenix: но ты всё равно меня хочешь       Только ли тебя? Кайя задаёт этот вопрос себе вот уже три дня. Их переписки, насквозь пропахшие похотью и вульгарщиной, вызывают возбуждение и желание, но как только дело доходит до действа, в башке Дилюк говорит словами анонима из чата. Сколько ещё это будет продолжаться? Ice: Ненавижу тебя Fenix: может быть, я ближе, чем тебе кажется (￣ω￣) Ice: ٩(╬ʘ益ʘ╬)۶ Fenix: хаха, это очень мило       Кайя вздыхает и присаживается под деревом, наблюдая за девушками, которым Дилюк помогает обустраивать мейд-кафе. Студентки чувствуют себя очень умиротворённо, весело смеются и обсуждают что-то с обычно серьёзным парнем.       — Кайя! — одна из них, кажется, Ке Цин, машет ему рукой и подзывает. В один миг, не успев среагировать, он чувствует, как ему на голову опускаются мягкие кошачьи уши.       — Какого…       — Какой милашка, — начинают восхищаться девушки вокруг. Дилюк, стоящий неподалёку, прячет улыбку в стакане сока, принесённого кем-то. Кайя скрипит зубами, искренне извиняется и снимает с себя это бесстыдство.       — Простите, дамы, но я не любитель подобных ролевых игр, — пожимает плечами Альберих, последний раз бросив взгляд на Дилюка и уходя к автоматам за газировкой.       Дилюк смотрит на кошачьи ушки в своих руках и улыбается. Его улыбка тут же подхватывается тремя женскими умиляющимися голосами. Кайя бьёт пару раз по автомату с напитками, наконец получая в свои руки любимую газировку и замечая рядом растрёпанного раскрасневшегося друга.       — Чайльд, — вздыхает Альберих.       — Прости, но я просто не мог сдержаться, — улыбается припухшими губами Тарталья, смотря в сторону Чжун Ли, что сейчас подходит к Рагнвиндру. Кайя смотрит на то, как Дилюк поправляет чужую рубашку и галстук, хлопает друга по плечам и, кажется, высказывает своё негодование.       Было ли у него такое же лицо, если бы он узнал, что творится в голове у второкурсника? Ice: Так ты всё-таки не скажешь, на кого пал твой выбор для моей персоны? Fenix: размечтался. могу только сказать, что он очень обаятельный и довольно популярный в стенах нашего университета.       Кайя задумывается, но описания слишком расплывчаты, чтобы зацепиться хоть за что-то. Fenix: хотя скорее… я даже уверен, что он — это ты. Ice: … Ice: когда я найду тебя, тебе будет очень плохо Fenix: или очень хорошо (￣ ￣|||)       Кайя откладывает телефон. Анализируя всё происходящее за последний месяц, адекватными отношениями это назвать сложно. Сложно вообще сказать что-либо, когда из имеющегося у тебя только переписка, где вы обсуждаете, как будете трахаться. И лишь иногда разговоры заходят дальше постели, на какие-то обыденные вещи или недовольства, на что-то, что не касается моментов с сексуальной неудовлетворённостью.       Когда Альберих не занят перепиской, он либо занят учёбой, либо университетскими делами, которые так или иначе пересекаются со старостой. Будто назло, будто специально все пути ведут его в одном направлении.       Кайя чувствует себя сталкером, когда наблюдает со стороны за действиями старшекурсника. Что, если он влюбится в Дилюка? Что будет тогда? Признаться сразу у него вряд ли выйдет, скорее подобраться поближе, узнать старосту получше. О чём он, блядь, вообще думает?       Что остаётся, кроме как дрочить на собственной кровати с двумя образами абсолютно разных людей в голове? Ice: Надеюсь, наша встреча произойдёт скоро. Fenix: Всё зависит лишь от твоего желания найти меня. Ice: Это нечестно, ведь ты возможно прав насчёт меня. Fenix: Наблюдать на твоём лице замешательство и злость одно удовольствие.       Кайя резко подскакивает, оглядываясь по сторонам. Здесь слишком много людей, чтобы выцепить сразу же конкретного, но, может быть, кто-нибудь попадётся на глаза. Он натыкается взглядом на спину в жилетке, тихо рычит и опускается обратно на скамью. Если бы собеседник из чата и Дилюк были одним и тем же человеком, это было бы слишком хорошо. Что? О чём он только что подумал? Это было бы хорошо? Впрочем, если смотреть на это спокойно... Fenix: Не злись на меня, считай, что я просто антисоциальный человек, который ненавидит знакомиться с людьми. Ice: По твоим сообщениям так и не скажешь, учитывая то, что ты вытворяешь словами. Fenix: Языком в другой сфере я могу работать куда лучше. Ice: Не надо сейчас, я же на людях. Fenix: корпус совсем рядом, а кабинки туалетов сейчас свободны. Ice: Демон. Fenix: ☆⌒ヽ(*'､^*)chu       Если бы не анонимность, если бы не этот чат, их переписки были бы похожи на обычную переписку двух влюблённых. Кайя выдыхает. Ice: Я пойду.       Он, уже совершенно запутавшийся, снова оглядывается, цепляя взглядом множество студентов со смартфонами в руках. Ничего.       Дилюк снова разговаривает с девушками из мейд-кафе. Fenix: до встречи ╰(*´︶`*)╯

✖ ✖ ✖

      — Дилюк, ты пишешь своей девушке? — заинтересованные лица сокурсниц вызывают слабое раздражение.       — Нет, у меня нет девушки.       — Тогда этот человек очень важен, не так ли? — Рагнвиндр хмурится.       — Может быть, вместо того, чтобы болтать, вы займётесь делом?       — Прости...

✖ ✖ ✖

      — Почему бы тебе просто не прекратить вашу переписку? — Тарталья утыкается в игру на телефоне, слушая рассказы Кайи о том, как он заебался и уже на грани. — Ты даже потрахаться не можешь, потому что думаешь о нём, а он продолжает издеваться над тобой.       Кайя выдыхает. Да, он знает это, и думает, что это жестоко, но понятия не имеет, как вытащить нить из клубка так, чтобы она привела его к нужному человеку.       — У тебя вообще есть кто-нибудь на примете?       — Слишком много, если честно.       — А из тех, с кем мы видимся почти каждый день?       — Это может звучать бредово, но… Рагнвиндр.       — Дилюк? — удивляется Тарталья, а потом усмехается. — Что ж, в тихом омуте и всё такое. Так почему бы тебе просто не зажать его где-нибудь?       — Ты представляешь, что будет, если это окажется не он? — фыркает Альберих, перебирая в голове все варианты тех, кто может оказаться его загадочным озабоченным собеседником.       — Можно проверить. Если Дилюк один из первых, можно начать прямо с него, — предлагает Чайльд и откладывает телефон.       — Каким образом? — недоумевает Кайя.       — Есть одна идея, правда, сомнительно, что твой анонимный друг согласится на неё.