Круги на воде

Шаловливый ветерок играл лёгкими завесами, разделяющими просторный зал на несколько укромных частей. Солнечный свет проходил сквозь полупрозрачную тёмно-красную ткань, и в бордовой дымке изумрудами горели стеклянные шарики, нанизанные на золотую нить. Мону и Скарамуччу усадили на мягкие подушки за низкий круглый столик. Смуглая вертлявая служанка притащила поднос, полный необычных сладостей: шариков то ли зефира, то ли белого желе, где в сердцевине прятались орешки. Девушка опустила ношу и чинно разлила по пиалам горячий чай с молоком, щедро сдобренный специями. Мона успела лишь моргнуть, – и прислуга растворилась в лабиринте вуалей. – Настоящий вкус Сумеру: рахат лукум с кешью и чай масала. Угощайтесь и чувствуйте себя как дома, – Пархве указала на стол. Массивные браслеты на её запястье тихонько звякнули. – Большое спасибо. Вижу, вы успели обустроиться, – Мегистус осторожно пригубила напиток. Молоко сглаживало остроту, но специи с непривычки щипали горло. – Даже не верится, что мы до сих пор в Мондштадте. – Увы, мы именно в Мондштадте, – шумно вздохнула Тиана Пархве и капризно скривила губы. – Только мелочи с родины помогают сохранить покой в моей израненной душе. Подумать только, хвалёный город вина и свободы на деле оказался пристанищем грубиянов и воров! А лентяи из Ордо Фавониус ничего не делают. Неудивительно, что у них под боком с такой лёгкостью увели мои специи... Пока Мегистус подчёркнуто вежливо внимала неожиданному красноречию радушной хозяйки, Скарамучча расслабленно развалился на подушках. Его позу можно было расценить как неприличную, впрочем, Мона смутно представляла, как принято сидеть за чаем в Сумеру. Бывший Предвестник охотно пил и ел, отправляя в рот сладкие кругляши один за другим. На Пархве он смотрел вскользь, отдавая предпочтение местному убранству. – Да, я слышала о вашей беде. У вас украли партию товара. – Огромную партию. Можете себе представить, сколько стоит целая грузовая повозка специй, цена которых несколько тысяч моры за сотню грамм? Мы поставляем редкий и первоклассный товар, лучшее, что может дать Сумеру. Мой отец… – Тиана вздрогнула и поставила пиалу. – Моя семья пока не знает о случившемся. Я должна во что бы то ни стало найти пропажу. – Понимаю ваше беспокойство. Женщина поддалась вперёд и прошептала. – Мона Мегистус, наша первая встреча прошла не лучшим образом, неудивительно, что вы отказались повторно меня принять. Я приношу искренние извинения за некрасивую сцену. Предсказание по поводу сами знаете чего… Всё сбылось в точности, как вы говорили. И раз вы здесь, значит, ваше сердце смягчилось, и я ещё могу надеяться на помощь? Астролог медленно кивнула. Разительные перемены в поведении Пархве поражали, хотя и имели объяснение: сумерутянка или желала притупить бдительность гостей, или взаправду переживала из-за пропажи. Казалось, такой Тиана должна была нравиться Моне чуточку больше, но астролог испытывала раздражение, которое, конечно же, держала при себе. – Да, могу вам помочь. Я здесь, чтобы… чтобы развеять… ммм… все недоразумения… между нами. Мона поймала насмешливый взгляд Скарамуччи. – Замечательно! – просияла Пархве и тут же спохватилась. – Но скажите, сколько мне это будет стоить? – Два миллиона моры, – подал голос Сказитель. Он подложил под шею руку и с ленцой посмотрел на сумерутянку. С тем же выражением он мог разглядывать надоедливую мушку или сор на полу. Щёки Моны пошли красными пятнами. – Договорились, – кивнула Тиана прежде, чем Мона успела заверить женщину, что её спутник просто шутит. – Можете считать это посильным вкладом в развитие мондштадтской астрологии. – Я не уверена… – начала Мона, уже бледнея. – Конечно, если астрологист Мона Мегистус пожелает увеличить названную сумму, то я не в силах её остановить, – ухмыльнулся бывший Предвестник. – Нанесён определённый моральный ущерб, ничего не попишешь… – Так ваш уважаемый спутник – юрист? – чуть наклонила голову Пархве. – Моя головная боль, – Мона с раздражением дёрнула за поля шляпы. – Давайте не будем тратить время и поскорее уже с этим разберёмся. – Тогда, госпожа Мегистус, прошу вас пройти со мной на балкон, – Тиана встала. – Там нам никто не помешает и не подслушает наш разговор. Скарамучча не высказал возражений, вновь сосредоточив всё внимание на рахат лукуме. В конце концов, для него не было проблемой быстро преодолеть десяток метров, если что-то пойдёт не так. Астролог решительно взяла под локоток Пархве и едва ли не потащила в сторону распахнутых дверей, за которыми виднелись каменные перила и голубой кусочек неба. Просторный балкон в классическом стиле выходил на изолированный сад. Тихо журчал фонтан, помнящий ещё времена, когда по дорожкам среди аккуратно подстриженного кустарника прогуливались сливки старой знати. Пархве в ожидании чуда уставилась на Мону, словно та по мановению волшебной палочки способна вернуть пропавшие специи. Астролог со вздохом развернула водную карту, окатив брызгами мраморный пол и сандалии Тианы. От женщины в золоте и шёлке тянуло тяжёлым восточным парфюмом. Излишним высокомерием по отношению к слабым и подхалимством к полезным ей, но никак не смертельной опасностью. Она искренне боялась гнева своего отца, была в полном отчаянии из-за пропажи. И не испытывала ничего похожего на жажду расправы и уж тем более ненависть к Моне. Пархве не желала смерти даже мерзкому вору, что увёл из-под носа весь доверенный ей товар. – Вас предал самый близкий человек. Тот, на кого вы бы никогда не подумали. Специи стали морой, и мора потрачена. Мне жаль, Тиана Пархве. *** – Невыносимая скука. Лучше бы она оказалась заказчицей. Я потратил утро, а ты – дар на чепуху. Я бы головы не поднял так рано из-за двух жалких миллионов, разве что угощение было вполне ничего… Манера Скарамуччи играть на публику, даже если зритель всего один, сегодня особенно раздражала. Или он паясничал больше обычного? – Но теперь я уверена, что сама Тиана ни при чём. Мы сдвинулись с мёртвой точки. – Дай подумать. У Фатуи за такие сомнительные продвижения по делу простому агенту легко попасть на стол Дотторе, чтобы хоть как-то оправдать расходы на содержание ходячей никчёмности. Мона дёрнула головой, как если бы Скарамучча отвесил ей оплеуху. – Ты бы для начала дал мне договорить, я не закончила. Я увидела не только, что специи проданы. Вырученная мора действительно пошла на оплату моего убийства, – голос Моны зазвенел от напряжения. – Ладно, – после короткой паузы сказал Сказитель. – Это уже что-то. Астролог сложила руки на груди, стараясь успокоиться. Они успели дойти до Долины ветров, прежде чем Мона выложила главное, и хладнокровная реакция Сказителя несколько разочаровывала. От бывшего Предвестника с большим опытом плетения и разгадывания интриг не стоило ожидать бурных восторгов, но разве это не прорыв в её небольшом расследовании? Сверху безмятежно шумела крона огромного дерева, которое согласно преданиям выросло на месте вознесения легендарной воительницы Веннессы в Селестию. Возможно именно из-за связи этого места с высшими богами бывший Предвестник и пожелал здесь побывать. Для инадзумца он вполне неплохо разбирался в местном фольклоре. Скарамучча навалился спиной на необъятный ствол и достал коробку со сладостями из Сумеру, которую им вручили в подарок перед уходом. Мона без конкретной цели спустилась по массивным корням к ручью. Быстрое течение искажало отражение. – Ну и что же нам здесь делать? – спросила девушка. Она вспомнила разговор с Альбедо. Теперь сущие мелочи казались ей значимы и потенциально опасны. Как астролог Мона знала, что даже небольшая вещь легко становилась поворотной точкой, и её беспокоила спонтанная прогулка. – У меня отпуск, забыла? Долина ветров есть в путеводителе по Тейвату, а значит, сюда стоит заглянуть туристу, – откликнулся бывший Предвестник. – По-моему, прекрасное место, чтобы любоваться природой. Умиротворяющий вид, и вокруг полно чудесных бабочек Анемо. – Пф. Дома у меня целая шкатулка с их кристаллами. Они нужны для источника питания некоторых приборов. – Никакой тяги к прекрасному, – деланно удручённо сказал Сказитель. – А ты ведь занимаешься звёздами. Мона сделала неосторожный шаг, поскользнулась и наступила в воду, в сердцах упомянув Бездну. Уже второй день поведение Сказителя становилось всё невыносимее. Обычно меткие подначки теряли связь с реальностью, и Скарамучча начал напоминать Моне бывшего одноклассника, который дёргал девочек за косы и подкидывал слаймов в её портфель. Бывший Предвестник без особых усилий увернулся от всплеска, который с раздражением послала Мона, сел на толстый корень и как ни в чем не бывало раскрыл коробку. Мягкие кругляшки покрывала сахарная пудра. Вода вновь заклокотала, но астролог цыкнула и ослабила хватку. По ручью побежали круги. Было жаль мочить редкие сладости из-за одного провокатора. – Не верю я в твоё желание созерцать кристаллических бабочек. Ты пришёл, чтобы проверить ощущение от Сердца бога в таком необычном месте. – Мне показалось, эта причина слишком очевидна, чтобы её озвучивать. Ты ведь сообразительная девочка. Скарамучча отправил в рот мягкий кругляш. Мона, поняв, что уже безвозвратно промочила туфли, поддалась порыву и вошла в воду по колено. – Ну и как? – спросила она. – Что именно? – Твои ощущения. – Конфеты горчат. Скарамучча отставил пустую коробку и потянулся. Мона прикидывала, сможет ли она отсюда телепортироваться до Мондштадта, пока Скарамучча окончательно не довёл её до белого каления, когда бывший Предвестник прямо в сандалиях зашёл в воду, чтобы смыть с рук и губ остатки сахарной пудры. – Так ты не ответишь? – Мона постаралась, чтобы вопрос прозвучал как можно спокойнее, но у неё всегда плохо выходило скрывать сильные эмоции. – Раньше ты охотно делился про Сердце бога и… – Сказать нечего. Если связь с Селестией здесь и была, то сейчас она закрыта, – Скарамучча насмешливо посмотрел на астролога. – Что такое, Мона Мегистус? Ты удивительно взвинчена для человека, который впервые в жизни заработал столько денег. Мона неосознанно потянулась к поясной сумке, отягощённой монетами. – Ты же знал, что никогда не беру мору за предсказания. И, как ты выразился, «моральная компенсация» – лишь подмена понятий… – Раз деньги тебе не нужны, тогда отдай их мне. Скарамучча широко улыбнулся. Мона сильнее сжала сумку, решаясь, но затем опустила руку. Она ещё помнила, каково это – жить впроголодь на протяжении нескольких месяцев, чтобы свести концы с концами и оплатить аренду. – Так я и думал, – удовлетворённо произнёс Предвестник. – Ты назначил плату Тиане Пархве не с целью поправить моё финансовое положение, – тихо сказала Мона. – Ты просто не можешь принять, что я остановила тебя, когда ты собрался найти и убить Пархве. Поэтому в отместку ломаешь и заставляешь поступиться принципами. Довольно подло, не находишь? По воде пробежала рябь. Скарамучча возник перед Моной, и его ладони легли на её плечи. Астролог запоздало подумала, что в воде достаточно и небольшого разряда, чтобы избавиться от неё. – Да. Ты права. Как я и говорил, ты сообразительная девочка, – улыбка Сказителя исчезла. – Только вместо анализа моих действий подумала бы о более насущном. Скажи, почему постоянно выходит, что провидица видит не дальше собственного носа? – Твоя привычка переводить тему уже с ума сводит… И я не провидица, а астролог, сколько можно повторять! Терпение Моны лопнуло, но ледяной взгляд Предвестника вынудил её замолчать. – Я достаточно с тобой живу, и могу сделать выводы. Ты талантлива, но твои способности, как и у многих других провидец, слишком нестабильны, а моменты озарения – спонтанны. Если в должной мере не обуздаешь свой дар, то будешь бесполезна. – Для тебя? – зло усмехнулась Мона. Девушка дёрнулась, но Предвестник держал её крепко. И зачем она вообще с ним связалась?.. – Для самой себя. Ты видела человека, который хочет тебя убить, он близко. Но тем не менее, понятия не имеешь, кто это. Какой толк в твоём даре, если ты не способна уберечь даже собственную жизнь? – Не понимаю, откуда такая уверенность, что я пересекалась с этим негодяем. Моей единственной ниточкой была Пархве, но то что товар украли именно у сумерутянки, вполне может оказаться стечением обстоятельств. А предавший её – случайной фигурой, получившей за наводку приятную сумму. – Ты так наивна. Видишь ли, сладости, которые нам любезно подарили, были отравлены. Мона побледнела, разом забывая о причинах ссоры. – Архонты… Тебе плохо?! В храме Барбатоса есть искусные лекари, они обязательно помогут… Она судорожно вцепилась в кимоно Скарамуччи, но тот разразился громким хохотом. – И правда, наивна как дитя. Ты действительно допустила мысль, что такая ерунда причинит мне вред? Пока мы говорим, моё тело уничтожает остатки яда. Но… целовать меня сейчас не стоит. Если только ты не хочешь умереть с приятной сладостью на губах. Сказитель коснулся кончиками пальцев подбородка астролога, словно всерьёз задумался о том, чтобы подарить смерть со сладким вкусом. – Проклятье! Мой враг – ближайший человек из окружения Тианы, – прошептала Мона. – Тот, кто украл и продал пряности. И он наверняка был рядом во время нашего визита. – Всё так. Перенеси нас обратно к Пархве. Сейчас, – искусителем шепнул ей на ухо Скарамучча. – Пока гадёныш не смылся. – Но мы довольно далеко от Мондштадта, и я могу промахнуться… – А ты постарайся. Я в тебя верю. Руки бывшего Предвестника обвили Мону. Мона закрыла глаза и сотворила заклинание. Водный пузырь сомкнулся за их спинами. *** – Бездна-а-а!! Мона с лязгом скользнула по черепице мокрыми туфлями и полетела бы вниз, если бы её не удержал Сказитель. Они стояли у самого края крыши трёхэтажного дома прямо напротив роскошного особняка, где обитала Пархве. – Я же… говорила… слишком далеко… – от неожиданности происходящего у Моны спёрло дыхание. – Тише! – зашипел Скарамучча. – Дурацкие оправдания я выслушаю потом. Бывший Предвестник бесцеремонно развернул астролога к себе и подхватил на руки. Мгновение, – и он шагнул в пустоту. Мона закусила губу и в панике вцепилась Сказителю в шею. Три секунды падения казались вечностью, а после тряхнуло так, что из лёгких вышибло оставшийся воздух. Они тяжело приземлились на мостовую, спугнув бродячую кошку и парочку голубей. Мона встала и, не чувствуя ног, оттолкнула Скарамуччу. – Больше никогда так не делай! – воскликнула она. – Даже не предупредив… что ты за человек! Мону шатало от дурноты. Один только процесс телепортации на большое расстояние сбивал с толку вестибулярный аппарат, и неожиданные прыжки с высоты только усугубили ситуацию. Тем временем со стороны особняка, где жила Пархве, раздался оглушительный грохот. Предвестник резко потянул Мону к себе и развернулся, прикрывая астролога спиной. Из-за плеча Сказителя девушка увидела осколки зеркала и покорёженную раму на камнях мостовой. – Негодяйка! Бесстыдница! Подлая змея!! С небес неожиданно посыпались стеклянные флаконы. Они падали и разбивались, обдавая камень маслянистой желтоватой жидкостью. В воздухе быстро сконцентрировался густой запах разнообразных благовоний, переплетающийся в дурно пахнущую мешанину. Пока Мона боролась с изумлением, следом за флаконами полетела одежда. Пёстрые туники и платки, платья и даже женское белье, – все они, кружась, разноцветными бабочками приземлялись на осколки в ароматическом масле. Ничего не понимая, Мона подняла голову. На улицу выходил балкон – близнец того, что смотрел во внутренний двор. Раскрасневшаяся Пархве выхватила новую порцию тряпок из рук служанки и выбросила за перила. Когда Тиане поднесли книги, астролог не выдержала. – Госпожа Пархве!! – громко крикнула она, отстраняясь от Скарамуччи. – Что у вас происходит?.. – Чтобы этой твари сгинуть на веки… – Пархве веером швырнула в воздух несколько томов, – вечные! И пусть теперь забирает свои жалких пожитки, ха!! – Мы можем вам помочь?! Вы не могли бы спуститься?.. Сумерутянка разразилась очередной изобличающей тирадой, но с балкона исчезла. Когда Мона и Скарамучча приблизились к груде вещей, девушка судорожно зажала нос и отшатнулась. Смрад разлитых ароматических масел оглушал рецепторы, сбивая с ног. Бывший Предвестник стойко проигнорировал до слёз резкий запах, без спешки опустился на корточки и подобрал одну из книг. – Эта тварь исчезла сразу после вашего ухода! – парадный вход поместья распахнулся, выпуская визгливый голос Тианы. – Со всеми моими оставшимися деньгами и парочкой слуг, какова гадина! Вы оказались правы, госпожа Мегистус! Предательница была ко мне ближе прочих, и я клянусь, что собственноручно задушу её, если снова увижу… Пархве активно жестикулировала. Её серьги ходили ходуном, словно намереваясь отправиться в полет к лежащему на мостовой хламу. – Так кто же это был? – Моя личная помощница, Офелия, – с раздражением рассекла рукой воздух сумерутянка. – Один раз я даже посылала её к вам. – Как же так… – пробормотала Мона, прижимая ладони к горячим щекам. Астролог прекрасно помнила ту миловидную девушку на пороге своей квартиры, и не понимала, как могла не раскусить её. Неужели Скарамучча прав, и дар Моны действительно слишком непредсказуем и спонтанен? – Да, госпожа Мегистус, внешность обманчива, и под ангельским личиком скрывалась лживая и лицемерная дрянь! Не стоило её вновь принимать, когда она с полгода назад выкинула финт, и без предупреждения исчезла... – Исчезла?.. – с интересом переспросил Сказитель и мягко улыбнулся. – Госпожа Пархве, возможно, нам удастся вам помочь. Товар мы уже не вернём, но найти негодяйку пока не поздно. Вы не могли бы хотя бы вкратце рассказать нам об этой Офелии? Как вы давно знакомы? Как она попала к вам на работу? И что за исчезновение… – Ну у вас и вопросы! Там и рассказывать толком нечего… – пожала плечами Тиана. – Даже в скучных историях найдётся что-то стоящее. Спокойствие и доброжелательность Сказителя подействовали на Пархве умиротворяюще. Она вздохнула, морща привыкший к благовониям нос, и нехотя заговорила. – Эта девчонка была одной из беспризорников Сумеру, которых пригрела моя семья. Ну из тех, кто с удовольствием работает за еду… Офелия росла сообразительной, её обучили и приставили ко мне. Но девчонка была не из местных и всё искала родственников, удобно пользуясь тем, что я таскала её с собой по всему Тейвату. А потом, как выяснилось, нашла, и сбежала к бабке. Да только они не поладили. И Офелия вернулась. Мона не находила эту историю банальной, скорее, печальной, но Пархве со скучающим видом разглядывала аккуратно подпиленные ноготки. – Подумать только, – продолжила Тиана, – именно Офелия и подсказала к вам, госпожа Мегистус, обратиться. Астрология, гидромантия… Не поймите меня неправильно, но раньше я не воспринимала подобное всерьёз. А ведь задай я вам другие вопросы, и её козни легко могли вскрыться! Ничего эта дрянь не боялась. – Ничего… – эхом откликнулась Мона. Новые подробности не помогали, а только сбивали с толку. Она окончательно перестала понимать, что происходит. Как так вышло, что абсолютно незнакомая девушка трудной судьбы желала смерти Моне? Ладонь Скарамуччи легла астрологу на плечо. – Спасибо за информацию, госпожа Пархве, – сказал Сказитель. – Дайте знать, если что-то увидите в воде! – встрепенулась женщина. Сумерутянка перевела взгляд на груду вещей и помрачнела. Вряд ли Тиану волновало, что она прибавила работы собственным слугам. Скорее, до неё дошло, что всё же придётся связаться с отцом и рассказать о всех приключившихся бедах. И разговор обещал быть неприятным. Смрад благовоний остался позади, но тяжесть в голове не отпускала. Мона остановилась у одного из городских фонтанов и присела прямо на мраморный борт, откуда едва успел соскочить упитанный голубь. Прохладные брызги подарили краткое облегчение. – О-фе-ли-я, – чуть растягивая слоги, произнёс Сказитель, и его губы растянулись в хищной улыбке. – Тебе точно ничего не говорит это имя? Мона устало подняла глаза. Бывший Предвестник стоял рядом и помахивал небольшой книжкой в тёмном переплёте. Той самой, что он поднял у дома Пархве. – Зачем ты это взял? – Одна из вещиц Офелии нам может пригодиться. – Дай хоть посмотрю, что она читала… Астролог протянула руку, но Скарамучча поднял книгу выше. – Подожди. Для начала ответь на мой вопрос. – Что мне говорит её имя? – с непониманием потянула астролог. – А оно что-то должно мне сказать? Скарамучча выразительно приподнял бровь. – И зачем ты меня мучаешь?.. Очевидно, имя не для девушки из Сумеру, – сдалась Мона. – Её корни тянутся из другой страны, об этом свидетельствует её внешность, и этот факт озвучила Пархве. Офелий обычно можно встретить в Мондштадте и… Она сглотнула. – И в Фонтейне. Астролог встала и выхватила увесистый томик из рук Сказителя. Тот не протестовал, лишь улыбнулся шире. Мона распахнула книгу, нет, толстый записной блокнот в кожаном переплёте, от которого ещё несло мускусом, сандалом и один Барбатос знает чем. В глазах зарябило от магических пентаграмм и кругов звёздных карт. Девушка, не веря, быстро перелистывала страницы, то и дело натыкаясь на знакомые схемы, но начертанные не её рукой. – Гидромантия… – потрясённо прошептала Мона. – Офелия занималась гидромантией!.. Она захлопнула блокнот, борясь с желанием бросить его в воду. Бывший Предвестник подставил лицо тёплому ветру и безмятежно улыбался.