Круги на воде

– Вот так новость, что ты, краля, и есть астролог, насоливший этой ненормальной с кучей моры… В ответ на тихий шёпот Мона издала приглушённое злое мычание. Впрочем, даже если бы ей не завязали рот, холщовый мешок на голове всё равно бы не способствовал внятной беседе. Припозднившийся вывод Похитителя сокровищ откровенно раздражал. Девушка и ранее предполагала, что Мосс звёзд с неба не хватал, но сам факт, что её пленила кучка людей, среди которых как минимум один оказался непроходимым тупицей, ощутимо бил по самолюбию. И всё же несмотря на всю патовость сложившейся ситуации, Мона сохранила ясность мысли и отдавала себе отчёт, что Мосс с его недалёкостью был всего лишь удобной мишенью для выхода злости. В действительности астролога куда сильнее волновало, что она понятия не имела, где находилась. В самом начале они определённо продвигались в пределах города. Но после спуска и последующего подъёма по крутым ступеням, где Мона боком цепляла каменные стены, резко пахнуло свежестью леса. И девушка могла быть уверена только в одном: они покинули Мондштадт по некому подземному ходу, о котором откуда-то знали Расхитители сокровищ. Положение пленницы несло все сопутствующие неудобства. Запястья и ступни постепенно немели от верёвок, а беспомощно свисать вниз головой на чужом плече, которое на каждом шаге Мосса отбивало ей живот, было унизительно и болезненно в равной мере. В довесок астролога сопровождали грубые смешки и обещания болезненной смерти от развеселившихся пустынников. Должно быть, они радовались, что достигли цели и очень скоро покинут надоевшую чужбину, но вне зависимости от реальной причины их способ выражения чувств самой Моне естественно приятен не был. И долгая дорога казалась бесконечной. И более чем бессмысленной. Офелия могла покончить с Моной ещё в доме астролога, а вне городских стен тем более ничего не мешало совершить задуманное. Но пустынники и Похитители сокровищ упорно шли вперёд к известному только им месту назначения. Претенциозная внучка старой карги уже говорила, что собиралась устроить зрелище для богов, а первая попавшаяся обочина дороги, видимо, никак не подходила для предстоящего спектакля. Интересно ли богам смотреть на то, как выжившая из ума убивает надуманного врага, судя по всему Офелию не занимало. – Так, – вдруг пробасил Мосс и остановился. – Мне надоело почём зря стесывать сапоги. Кажется, любой из вас дотащил бы эту кралю до побережья Сокола без нашего участия. Или пустынникам запрещено касаться женщин? От необоснованной наглости бандита Мона едва не подавилась куском ткани, который впивался ей в рот. – Эй, ты… Тебе щедро платят, так что шевели ногами. У девчонки Глаз Бога, и людей мало не будет. – Неужели так боитесь огрести от какой-то мелкой сопли? – Мосс хохотнул, играючи подкидывая Мону на плече. – Не думал, что люди пустыни так слабы. Астролог безрезультатно лягнулась, мысленно его проклиная. Вот уж действительно, мозгов не больше, чем у изумрудного зяблика. На кой бандиту без весомых причин лезть на рожон, да ещё и против превосходящей числом компании? В любом другом случае Мона бы даже порадовалась наметившемуся расколу, но как на зло его главный зачинщик и нёс девушку. Несколько неудачных ударов сабли, – и один из пустынников ненароком опередит свою названную сестрицу. – Вот же блядский сосунок… Вас всех в Мондштадте не учат следить за языком? Так мы с радостью облегчим тебе жизнь, просто-напросто его отрезав… Рядом раздался отчётливый звук извлекаемой из ножен стали. – Сначала остаток платы, а там уж глянем, кто кому и что отрежет! – рассерженно крикнул явно один из дружков Мосса. – Без нашей помощи вы бы мигом попали в застенки Ордо Фавониус! – Смотрю, тут кто-то много о себе вообразил… – Довольно! – громко сказала Офелия и мягко добавила. – Хватит меряться красноречием. Расхитители сокровищ правы. Они уже сделали достаточно, чтобы получить причитающуюся им мору. Мы честно ведём дела. И отсюда до побережья доберёмся сами. Пока она рассчитывалась с мондштадтскими бандитами, бряцая тяжёлыми монетами, Мона бездушной вещью перекочевала в руки пустынного наёмника и ощутимо стукнулась лбом о широкую каменную спину. В нос ударил густой пряный пот, обещая сделать дальнейшую дорогу невыносимой. – Вот, уже совсем другое дело, – удовлетворённо потянул Мосс. – Были рады сотрудничеству, – буднично ответила бывшая помощница купчихи. Компания пустынников под предводительством Офелии продолжила свой путь. Мона действительно успела вдоволь пропитаться искренней неприязнью к Моссу, каким бы коротким не было их предыдущее знакомство. Но очень скоро к дурному амбре прибавились звуки плевков и витиеватые ругательства, когда наёмник спотыкался в ночной полутьме, и астролог едва ли не начала скучать по Расхитителю сокровищ. Солёный запах океана пришёл, когда Мона окончательно перестала чувствовать ступни. Прилив всё громче ласкал песок, и воображение девушки охотно рисовало нежную белую пену и мокрые камни. Астролога несли как мешок, и бросили на землю столь же небрежным образом. Ткань с лица сдёрнули, и Мона нос к носу столкнулась со смуглой физиономией пустынника. Он деловито потянулся к её рукам. – Чёрт, да эта дрянь… Мона рванула набухшие от влаги путы на запястьях и толкнула пустынника водной пощёчиной. Через мгновение она откинулась назад, чтобы не подставиться под возможный ответный удар. Тесный хоровод тёмных лиц схлынул, когда близко стоящие наёмники инстинктивно отшатнулись. Верёвки по-прежнему впивались в ноги девушки, ослабить их заранее не представлялось возможным, – слишком далеко от ладоней. Но к Моне вернулась возможность полноценно использовать Глаз Бога, а этого уже было более чем достаточно. Прежде чем астролог вновь направила в онемевшие пальцы стихийную силу, рядом в землю вонзился метательный кортик. – Раз такая ловкая, то от остального освободишься сама, – кинул ей один из наёмников и ухмыльнулся. Мона опешила, но кортик взяла. Вопреки ожиданиям, переходить в наступление никто не спешил. Офелия немигающим змеиным взглядом следила за каждым движением пленницы, но не шелохнулась с того самого момента, как та нашла женщину глазами. Острое лезвие без усилий вспороло верёвки, как горячий кухонный нож разрезал бы ломтик сливочного масла. Уверенность Офелии в собственных силах продолжала изумлять, не каждый противник так легко отдаст врагу небольшое, но отлично наточенное холодное оружие. Мона подумала и сунула кортик в потайное отделение перчатки на предплечье. – Твоё удивление даже веселит. Главная цель моих ребят – не дать тебе сбежать, но для этого не обязательно удерживать тебя связанной. Иначе как же мы с тобой будем биться? – заявила сестрица пустынников. – Окончательно тронулась умом? – огрызнулась Мона, стянув с губ узкую тряпку. – Стоило прирезать меня, пока ещё была такая возможность. Она не без труда встала, отчётливо ощущая, как кровь нехотя возвращается в конечности. Ориентируясь на звук, поначалу астролог думала, что её приволокли прямо на пляж, но она давно не была на побережье Сокола. И позабыла, каким громким бывает океан. Они стояли неподалёку от обрыва на широком плато, поросшего травой и мелкими луговыми цветами. Прибой шумел в отдалении внизу, и на залив уже легло первое предрассветное свечение от блеклой полоски между горизонтом и серыми валунами грозовых туч. Было влажно, но слишком далеко, чтобы обрушить на противников солёную волну. Сестрица пустынников искала зрелищное место, но давать очевидное преимущество астрологу не желала. Офелия рассмеялась и достала из необъятного плаща небольшой флакон, один из тех, в которые обычно разливают алхимические зелья. На стеклянном боку красовалась фирменная гравировка Тимея. Астролог поморщилась, и не думая скрывать скептицизм. Зелье осушения, которое вопреки туманному названию давало некоторую защиту от Гидро магии. Но это было самое обыкновенное зелье, которое можно купить в крупном городе у любого местного алхимика, и оно не могло свести на нет все её атаки. – Считаешь, я недостаточно хороша, чтобы справиться с тобой, Мона Мегистус? – спросила Офелия, заносчиво вскинув голову. – Я вовсе не обязана с тобой сражаться. В конце концов, ты и правда мне не ровня. Уголки губ женщины дёрнулись в нервной улыбке, грозящей перейти в новую вспышку бешенства. Но эмоциональные качели Офелии мало трогали Мону. Теперь она могла в любой момент уйти от пустынников водой или воспользоваться телепортацией. Правда, сбегать астролог не спешила. Да и зачем? Причина многих бед Моны стояла прямо перед ней, когда сама девушка имела доступ к силе Глаза Бога. – Гордячка, – вынесла вердикт Офелия и опрокинула в себя зелье, чпокнув губами о горлышко. – Я кое-что знаю о твоих способностях, Мона Мегистус. Слышала, ты можешь исчезнуть у всех на глазах, и не обманываюсь, что мои люди надолго тебя удержат. Но ты, должно быть, уже осознала, что позорное бегство – не выход из нашей щекотливой ситуации. Да и мне надоело гоняться за тобой, поэтому в случае чего следующей целью я сделаю твоих близких. Она бросила пузырёк в траву. – Как думаешь, скольких твоих приятелей из Мондштадта, которые не удостоились Глаза Бога, мои ребята успеют прикончить прежде, чем Ордо Фавониус нас поймают? Например, как насчёт Тимея, того приятного алхимика?.. – Тебе лучше замолчать, – оборвала Офелию Мона. В повисшей тишине было слышно, как пустынники поочерёдно доставали и опустошали небольшие стеклянные пузырьки, копии того, что приняла их предводительница. Волны накатывали на берег. Плащ Офелии упал на зелёный ковёр. Поджарую сухую фигуру обтягивал наряд пустынников, и у алого шарфа, повязанного на манер кушака, сияла медь эфесов двух клинков. – Пока ты зубрила звёздные атласы, я проходила совсем другую школу, – самодовольно проговорила Офелия и коротким движением обнажила сабли. – Отец Пархве приставил меня к дочери не из-за того, что я неплохо считала и научилась заговаривать зубы покупателям, а позже и проблемным торговым партнёрам. Мои родители пропали в пустыне, я выросла среди воинов. Я была тайной телохранительницей Тианы и в состоянии справиться с одной тщедушной девицей. – Неважно, – преувеличено уверенно фыркнула Мона, стараясь скрыть кратковременное замешательство. Ни о чём подобном Пархве не упоминала, возможно, даже не имея понятия о настоящей роли Офелии. – Пусть ты умеешь обращаться с оружием, это не меняет… Астролог готовилась к нападению, но неожиданно стремительный выпад Офелии застал её врасплох. Мона едва успела отступить, и металл наискось промчался у её лица. Астролог запоздало вскинула руки, но мощная струя воды лишь искоса мазнула по цели, обдавая противницу прохладными брызгами. Наёмники из Сумеру, окружавшие их полукругом, возбуждённо загикали. Офелия кошкой отпрыгнула вбок и встала. Она не скрывала торжествующей улыбки. Шарики воды тускло блестели в складках шелковистого рукава. Сестрица пустынников демонстративно махнула рукой, и те скатились вниз и исчезли в траве. – Твоей никчёмной магии недостаточно даже чтобы освежить путника в пустыни. – Глаз Порчи… – пробормотала астролог и вытерла кровь, побежавшую по щеке к подбородку. – Он ведь усилил все твои способности, верно?.. В ответ Офелия улыбнулась шире и присела, принимая диковинную стойку. Под гогот головорезов шквал клинков двинулся на Мону. Движения сестрицы пустынников не походили ни на один стиль боя, с которым прежде сталкивалась девушка. Он напоминал бешеный и сложный акробатический танец, красивый и столь же смертельный. Астролог ушла водной поземкой, и сталь проносилась там, где она только что стояла. Стоило выскользнуть из потока, как в неё вновь полетел клинок. Мона с большим трудом улучила подходящий момент и послала несколько коротких ударов стихией. Попал последний и припечатал Офелию сверху. Он заставил вмиг промокшую женщину запнуться, но уже через пару мгновений астрологу пришлось уворачиваться от сабель. Это походило на бесконечный замкнутый круг. Для простого человека ученица пустынников двигалась слишком быстро, её движения питала злоба и порченная сила проклятого артефакта. Он тянул жизненные силы и убирал усталость, а атаки Моны, посланные впопыхах почти вслепую, ослаблялись зельем. Офелия выкинула очередной кульбит, перекручиваясь в воздухе. Астролог прикусила губу и в очередной раз ушла водой, спасаясь от каблука, нацеленного ей в голову. Справа от пустынницы мелькнула тень, и длинный изогнутый клинок рассёк иллюзию-обманку. Мона выскочила за спиной противницы и послала поток. Мощная струя, наконец, опрокинула отвлёкшуюся Офелию. Её дружки засвистели. – И это всё?! – зарычала она и прыжком вернулась на ноги. – Брось свои никчёмные штучки, ты разве не поняла? Бой закончится, только когда кто-то из нас умрёт, а ты устроила мне жалкие банные процедуры… – Я не пойду у тебя на поводу! – крикнула Мона. – И не стану… Она потеряла драгоценное время, и ей пришлось спешно отпрыгнуть, уходя от размашистого удара. Если Офелия могла не думать о выносливости, пусть и слишком дорогой ценой, Мона уже порядком запыхалась. Астролог обратилась в воду. – Да хватит от меня убегать! Как же бесит… Прими свою судьбу достойно, ты… Новая водная иллюзия даже не удостоилась внимания Офелии. Она упрямо следовала за Моной, желая подловить астролога, когда та покинет форму бегущего потока. Наконец, вода начала принимать очертания человека. – Кья! – выдохнула Офелия и размахнулась. Из-под клинка вылетела не кровь, а вода. Мона материализовалась в паре метров. Сестрица пустынников завертела головой, потеряв астролога из виду. Когда она развернулась, стихийная сила уже прилила к кончикам пальцев девушки. Пара дополнительных секунд дали закончить нужное заклинанье. Офелия прыгнула, занеся сабли, но гравитация более не действовала ни на неё, ни на её дружков. Они стройным полукругом повисли в воздухе, заключённые в водные пузыри. На блестящей поверхности мерцали звёздные созвездия – печати-отметины создательницы магии. Фирменный приём Моны с виду казался даже безобиден, если не принимать во внимание, что в пузырях отсутствовал воздух, а их поверхность, непроницаемая для захваченных врагов, легко лопалась от внешнего воздействия, многократно увеличивая его силу. Пойманные бандиты нелепо барахтались в воде, не двигалась только Офелия. Она с ненавистью смотрела на астролога, в то время как её щеки медленно наливались пурпуром. Пока к пустынникам подступало удушье, Мона воспользовалась возможностью вдоволь отдышаться. – Ты хотела, чтобы я билась всерьёз? – громко спросила она. – Так знай, теперь мне достаточно с нужной силы ударить по своему заклинанью, и ты получишь то, к чему вопреки здравому смыслу действительно стремилась. Смерти. Офелия беззвучно ощерилась. Несколько шариков воздуха вырвались из её рта, побежали вверх и остановились, не в силах проникнуть сквозь стенки пузыря. Мона поймала себя на нехорошей улыбке. Власть над чужой жизнью никогда не привлекала астролога, но сейчас по венам разливалось особое будоражащее торжество, подстёгиваемое чувством справедливости. Но конечно девушка всего лишь пугала Офелию, и никогда не стала бы так поступать. Как бы Моне не хотелось навсегда избавить Тейват от присутствия этих головорезов, ей было достаточно их оглушить. А после – телепортировать прямиком в штаб Ордо Фавониус, тем самым перекладывая заботы о пустынниках на плечи правосудия. И что бы они не стали болтать, теперь девушка была уверена, что Кэйа встанет на её сторону и поможет избежать лишних вопросов. В конце концов, он тоже оказался замешан в делах с Шестым Предвестником и был заинтересован, чтобы её тайны остались таковыми. Астролог устало подняла голову к тёмным тучам. Ей с трудом верилось, что одна из её головных болей наконец-то закончилась, и всего-то нужно было преподать урок одной зарвавшейся девице. У Моны возникло безотчётное желание проливного дождя, который разом бы смыл с неё всю грязь и пыль. Пот и кровь, что уже проложила алую дорожку за воротник, сочась из глубокого пореза на щеке. Резкий оглушительный гром заставил вздрогнуть. Несколько слепящих вспышек проникли сквозь рефлекторно сомкнувшиеся веки. Ослеплённая Мона отшатнулась, силясь понять, что произошло. Молния, так близко?.. В груди болезненно ёкнуло. Астролог непослушной рукой потёрла глаза и ошеломлённо уставилась на ошмётки, лежащие перед ней в лужах крови. Её потрясение было столь велико, что она не сразу поняла, что дымящиеся груды перед ней – то, что осталось от пустынников. Без желания на то самой Моны её пузыри всё же лопнули и внесли свою немалую лепту. Кое-где мерцали голубоватые всполохи, которые обычно возникали там, где электричество соприкасалось с водой. – Остаточный заряд, – снисходительно пояснили ей. – Они уже мертвы, но до сих пор немного бьются током. Люди по природе своей способны принести неприятности даже после смерти. Мягкие шаги. Сандалии, с лёгкой брезгливостью переступающие через багровые пятна. – А знаешь, благодаря твоим фокусам бедолаги выглядят особенно прискорбно. Должен признать, в бою ты не бесполезна, и хотя бы по этой причине из нас могла бы получиться неплохая пара. Колокольчики на длинных нитях звякнули, когда их владелец приподнял шляпу. Два ультрамарина обдали Мону холодом. – Ска… Скарамучча?.. – выдавила девушка. – Мы не так давно разлучились, чтобы ты позабыла моё имя или внешность, – вкрадчиво сказал он. – Насколько помню, прежде у тебя было предостаточно времени, чтобы хорошенько меня рассмотреть. Странник остановился неподалёку от того, что совсем недавно было Офелией. Солоноватый ветер шевелил тёмные вуали. Безупречное бледное лицо не выражало ровным счётом ничего. Любой благоразумный человек на месте астролога давно бы дал дёру, но девушку сковало предательское оцепенение. – Почему ты здесь?.. – спросила она, сглатывая пересохшим горлом. – Разве ты не должен быть в Инадзуме? Как ты вообще меня нашёл? Мона старалась больше не смотреть на останки, предчувствуя, что её может тут же вывернуть прямо перед бывшим Предвестником. – Женщины любят пилить по пустякам, но я-то думал, что мы с тобой выше этого, – Скарамучча едко улыбнулся. – Ты пришёл мне на помощь? – отважилась предположить астролог. – Помогают нуждающимся. А ты вполне разобралась с угрозой. – Тогда зачем ты их… – Не хочу, чтобы какой-то мусор из Сумеру путался у меня под ногами. Скарамучча неожиданно присел и вопреки прежней брезгливости бесцеремонно запустил руку в обугленные ошмётки мяса. Мона по наитию вслед за ним опустила глаза и тут же зажала рот, подавляя позыв от подкатившей тошноты. На свет показалась почерневшая подвеска, чудом не утратившая форму. – Глаз Порчи… как иронично, – хмыкнул Сказитель. – Никогда не знаешь, где прошлое даст о себе знать. Верно, Мона?.. Скарамучча встал и сунул находку в карман. – Так ты здесь из-за этого проклятого артефакта? – Что?.. Конечно нет, стал бы я тратить время на сущую ерунду. Такая обыденная вещица давно не вызывает во мне интерес, а смертные могут развлекаться, как им угодно. Есть множество способов укоротить себе жизнь, и Глаз Порчи не хуже прочих. Мона покачала головой. – Тогда не понимаю… – Всё просто. Я пришёл за тобой. Скарамучча широко улыбнулся одними губами и шагнул к астрологу. Та отступила, не позволяя сократить расстояние между ними. – Игры с людьми занятны, – как ни в чём не бывало продолжил Сказитель. – Но я понял, что глупо менять планы из-за твоей взбалмошной натуры. Не захотела пойти со мной добровольно, значит, мне всего-навсего придётся применить силу. – Да ты, вероятно, не в себе, – Мона нервно рассмеялась и облизнула губы. – Что за глупость?.. Подумай сам, стану ли я тебе помогать против собственной воли, тем более, после всего, что ты мне наговорил и сделал… – Иногда проблемы следует решать по мере их поступления. Мне нужны твои способности, а остальное неважно. Ты же не думаешь, что все, кто когда-то шёл на сотрудничество с теми же Фатуи, делал это по своему искреннему желанию? Астролог сжала зубы. – Ты не посмеешь. – Ты правда считаешь, – Скарамучча художественно развёл руками, но в его голосе зазвенела сталь, – что не посмею?.. Мона молча обратилась водой и бросилась по направлению к обрыву. Там внизу была белая пена и мокрые камни.