Во всём виноват кофе

Леон. Мне хотелось завыть, бить кулаками стену, пока костяшки не разобьются до крови, пока тупая ноющая боль тела не перекроет боль душевную. Я обессилено сел на лавку в белом коридоре отделения, опустил голову и обхватил ее руками, не зная, что же теперь делать. Я не хотел детей ровно до того момента, пока мне не сказали, что это дитя я потерял. Теперь его нет. Карма - такая сука… Мне не просто больно - меня словно рубили на куски живьем, отнимали самое важное. Вонзали в сердце кинжал и прокручивали несколько раз. Я с ужасом подумал, как же тогда это переживает Кэтрин. Моя родная, любимая девочка... Страшно представить, что она почувствует, когда очнётся. А меня ещё и в палату не пускают. Только родственники…хм… Мне на плечо тихо опустилась чья-то ладонь, я встрепенулся. Так погрузился в свои мысли, что забыл о существовании людей вокруг. Подняв голову, увидел около себя подсевшего Ходжа. - Как ты? - Таких слов нет, чтобы описать мое состояние. - Ты знал? - Нет. - Ох…сочувствую… - Мне нужно к ней. Я хочу быть там, когда она придёт в себя. - Мистер Макграт? Я подскочил с лавочки, как ошпаренный. Это был тот же доктор. - Да? Что-то с Кэтрин? - Нет…да. Она отошла от наркоза. Можете пройти к ней. Только пожалуйста, не привлекайте внимание, я и так очень рискую. - Спасибо вам, док! - Палата двести восемь. Я рванул в сторону двери, за которым находился коридор с палатами. - Халат! Наденьте халат! Это обязательно. - Конечно. Я наспех надел белый халат, но как только подошёл к двери с нужным номером, стало тяжело и страшно заходить туда. Я взялся за ручку двери, какое-то время мешкал. Потом собрался с силами и решительно открыл дверь. Быстро обведя взглядом палату, я тут же нашел Кэт, и сердце защемило от боли. Она лежала на своей постели, свернувшись калачиком, крепко прижав к груди колени. Рядом стояла капельница. Лицо ее было повернуто к окну, мне оставалось только догадываться, о чем она сейчас думает. Я еле слышно, на носочках, подошёл к койке, опустился на краешек и коснулся ладонью ее плеча. Кэтрин вздрогнула от неожиданности и повернулась, а я едва не отшатнулся от того, насколько потерянным был ее взгляд. Она смотрела на меня и словно не узнавала. - Как ты, маленькая моя? - тихо спросил я, неуверенно проводя пальцем по ее щеке и убирая от лица выбившиеся пряди. Кэт долго ничего не отвечала, просто молча смотрела с полными слез глазами. - Я не знала, что беременна. Если тебя это интересует. - Кэтрин смотрела в одну точку, ее голос был пропитан горечью, - Да и сложилось всё как надо - ты ребенка не хочешь, вот его и нет. - Не говори так. - Было невыносимо это слушать. - У нас всё впереди. - Не будет у нас ничего впереди. - Кэтрин, родная, давай поговорим. - Я не хочу. Не о чем говорить. - она сказала это с лицом, не выражающим совершенно никаких эмоций, и потухшими глазами, механическими движениями вытирая слезы со щек и подбородка. - Поделись со мной, скажи, что ты чувствуешь, - я чуть наклонился и, обхватив ее лицо ладонями, вытер большими пальцами сбегавшие вниз слезы. Мне самому хотелось разрыдаться от собственных попыток успокоить девушку. Если мне самому было невыносимо больно, что же сейчас испытывала она? И оставить ее в таком состоянии я просто не могу. - Я хочу детей. Если раньше не особо задумывалась над этим, то сейчас четко понимаю - я хочу воспроизвести на свет свою частичку, - словно в пустоту вопрошала она, избегая прямого взгляда на меня. - А как мы можем быть вместе, если мы не смотрим на жизнь в одном направлении? Я словно прозрела. У нас же нет будущего, Леон. - Не надо так… - Я не хочу тебя видеть, - тихо прошептала она не своим голосом, снова отворачиваясь к окну, - Уходи, пожалуйста… Я дотронулся до ее плеча, попытавшись легонько развернуть обратно, но Кэтрин дёрнула им и обхватила себя руками. - Не трогай меня. - Кэт… Она повернула голову, слишком резко, впервые посмотрела на меня и четко, прямо в глаза, уверенным голосом произнесла: - Красный! В тишине больничной палаты, среди тиканья часов и приборов, эти слова прозвучали как раскат грома. «Когда партнёр произносит стоп-слово, вы немедленно должны остановиться и выполнить то, что ему необходимо. Это ваша первостепенная обязанность. Каждый раз, несмотря ни на что, без исключений. Если вы не останавливаетесь после стоп-слова, то совершаете насилие.» Правило набатом бьет в вискИ. Я никак не мог поверить в то, что только что услышал. Не верю и не хочу верить. Это означает, что мне незамедлительно нужно прекратить все попытки до неё дотронуться. Я понимал, что сказанное могло быть результатом сильнейшего стресса и потрясения, явившихся после пережитого, но эти слова, словно острые стрелы вонзились в самое сердце. Она смотрит на меня, не отворачиваясь и не уводя взгляда. Решительно и уверенно. В палате хлопнула дверь, на пороге появился врач. - Мистер Макграт, сожалею, но я не могу более вам разрешить здесь находиться. Скоро обход. Подставлять хорошего человека, конечно, не хотелось, и выходка Кэтрин совсем выбила из колеи. Видимо, уйти мне все же придётся. - Спасибо вам. Небольшая просьба - звоните мне по этому номеру, дважды в день, оповещайте о состоянии мисс Хилл. И переведите ее в самые комфортные условия, я всё оплачу. - Как скажете. - И когда мисс Хилл будут выписывать, тоже сообщите. Я заберу ее. Это ведь можно не родственникам? - Безусловно. - Договорились. Я вышел из палаты, оставляя там часть своей души. Так паршиво мне ещё никогда не было. *** Вернувшись в больничный коридор, я не ожидал, что Ходж будет ждать на том же месте. Но он сидел на той же лавке и цедил кофе. Увидев меня, выбросил стакан в урну и подошёл. - Хреново выглядишь. - Чувствую себя не лучше. - Поехали. Нам надо помыться и напиться. - Я поеду к себе. - Значит я к тебе. Я удивлённо глянул на него и задрал бровь. - Я тебе ещё в машине сказал, что не оставлю тебя в этом дерьме. Нам нужно уже наконец во всем разобраться. Он был прав. К тому же, напиться действительно очень хотелось. Через два часа мы уже были в изрядном подпитии, заканчивая вторую бутылку скотча, сидя на веранде моих апартаментов. Время близилось уже к полуночи. - Я не ценил того, что дала мне жизнь. Всегда относился к этому как к данности. То, что с самого детства у меня было всё. Мне казалось, что по-другому и быть не может. Рос жутким эгоистом. Мне и в той ситуации на Стоуна было похуй, вот честно. Меня не загребли - и ладно. И взрослый стал такой же. Увольнял без сожаления, бабами пользовался, давал взятки. Даже с Кассандрой начал отношения просто от скуки. Так и жил. И тут встретил Кэтрин. - Давай без этого. - Нет, послушай. Тоже не ценил ведь. Ее ко мне отношения. А обо мне никто так не заботился, даже Кассандра. Что у меня было в голове, когда делал ей предложение - я до сих пор не знаю, жалко может стало. Ей за тридцать, а она все не окольцована. Думал, ничего, Кэтрин юная девочка, пройдёт. - Вот ты мудак конечно. - Знаю. Только не прошло у меня. Я просто вдруг понял, что только Кэт и хочу видеть рядом. Что не нужна мне никакая Кассандра. А когда узнал, что она с тобой - так вообще с катушек слетел. Ты извини, я изрядно потрепал вам нервы. - Вот если бы не вся эта ситуация и атмосфера, точно врезал бы тебе сейчас. Ходж хохотнул. - Лучше выпьем. Мы снова чокнулись. - Ты ведь не рассказывал ей? - О чем? - Об этом нелицеприятном случае из нашей жизни. - Нет. - Не хотел или…? - Не считал нужным. Теперь понимаю, что это провал. Твердил о доверительных отношениях, а в итоге сам ее доверие и подорвал, более того - подверг ее опасности. Ребёнка она из-за меня потеряла. А я потерял ее. - Ты ее вернёшь. Она любит тебя. И детей вы обязательно нарожаете. А я еще крестным буду. - Бейкер, ты пьян. - Возражения не принимаются. Я взглянул на него сурово, но Ходжа это не испугало и не остановило. - Я обидел ее тогда, ранил, но и ты тоже. И в следующий раз я не буду стесняться и сам тебе наваляю. Повисло молчание, но оно не тяготило. Я медленно всё осознавал. Ходж не мешал мне, но потом вдруг рассмеялся. - Что? - поднял я на него глаза. - Смешно. Всегда ты мне читал лекции. Не привык я быть по другую сторону баррикад. - Иногда полезно, - хохотнул и я. - Чертовски рад, что мы со всем разобрались. Я пихнул его в плечо, и мы оба рассмеялись, обнялись, хлопая друг друга по спине. Сурово, по-мужски. Как лучшие друзья. Коими и являлись всю жизнь, только забыли. - Стоуна мы найдём, не сомневайся. Только я тебе уже говорил, меня прижали, пока я не высовываюсь какое-то время, но удаленно я буду тебе помогать чем смогу. - Мне кажется, твоя ситуация - тоже его рук дело. - Если так, то он изрядно потрудился. Нарыть на меня компромат - сложное дело. - Да и все попытки обнаружить его телефон или хоть какие-то передвижения не венчаются успехом. Он мастерски заметает следы. - Видимо, в тюрьме чему-то всё же учат. *** Через десять дней Кэтрин выписали. Всё это время мы пробивали все возможные каналы, подключали всех возможных людей, но Джоша как будто бы и след простыл. Но я понимал, что когда-нибудь он все равно объявится, поэтому сразу оговорил Кэт, что она будет под моим присмотром, пока мы не разберёмся с ним. - Я не поеду к тебе. Сниму какую-нибудь комнату. Долгая пауза, я смотрю на неё, а в глазах плещутся янтарные искры, даже жарко стало. - Нет. - Что значит «нет»? - Ты поедешь в мой дом. В наш дом. - Почему ты так решил? - Потому что ты будешь там, где тебе будет безопасно. - Но... - Это не обсуждается. - А то что? Меня могут снова похитить? У стен этой больницы уже выстроилась очередь из ваших с Ходжем врагов, желающих отомстить? Я решил не продолжать. Хотя она ещё долго возмущалась, но я решительно настроен и никаких возражений не принимал, а поставил перед фактом.. Всю дорогу до дома она не проронила ни слова. Я видел, что она стала отстраненной и безэмоциональной. - Я приготовил тебе комнату. Понимаю, что ты меня к себе пока не подпустишь, но ты будешь со мной в одной квартире, пока Стоун на свободе. Можем по сути даже не пересекаться, хоть мне больно это произносить, но я уважаю твоё решение и дам тебе время. Но все же я надеюсь на нормальный взрослый разговор. Она даже не посмотрела в мою сторону, только молча прошла по коридору в свою спальню и закрылась там. Я четко ощутил, что девушка не просто отгородилась от меня, а между нами словно вырастала стена. Но потом Кэтрин стала замыкаться в себе, с каждым днем все сильнее, и мне было невыносимо видеть ее такой. Я чувствовал, что она переживала все в себе и не хотела никого допускать в свои терзания, а я мучился от того, что был не в силах ей помочь. В один прекрасный день я просто не выдержал, когда услышал всхлипывания из ее ванной комнаты, и впервые за все три недели зашёл к ней, слушать ее страдания я больше не мог. Кэт держала руки под струей воды и смотрела в зеркало, только плечи ее подрагивали и слёзы текли из глаз. Я подошёл, выключил воду, убрал ее руки, пальцы совершенно ледяные, смотрю на нее, и сердце сжимается. За три недели мы так и не поговорили, она шарахалась от меня, запиралась в комнате, похудела. - Поговори со мной…прошу тебя. Но Кэтрин молчала. Я рискнул и обнял ее одной рукой, прижался щекой к макушке. Не мог больше придерживаться никаких правил. Ждал, когда она меня оттолкнёт, но этого не произошло. Сейчас со стороны мы наверное казались обыкновенной влюбленной парой. Но в нашей паре зияла огромная кровоточащая рана, которая либо залечится, но оставит огромный рубец на всю жизнь, либо вовсе убьет наши отношения. - Я люблю тебя, маленькая моя. И мне очень плохо от того, что произошло. И от того, что происходит между нами сейчас. - Говорить стало очень тяжело. Глаза обожгло скупой мужской слезой, которую я тут же постарался сморгнуть. - Не уходи от меня. Я все-все осознал, мой мир перевернулся с ног на голову. Я знаю, как тебе сейчас тяжело и больно. И поверь, мне не легче. Но я хочу, чтобы мы пережили это вместе. Вместе, понимаешь? Наконец Кэтрин слабо кивнула мне в ответ. - Мне страшно. - Тебе нечего бояться. Здесь все окна и двери бронированные, я не просто так тебя сюда привез. Ты в безопасности. А я теперь не расстаюсь с пистолетом, он все время при мне. - Я хочу нормально спокойно жить и не оглядываться по сторонам, не выискивать среди людей тех, кто решил вам отомстить. Без мысли, что в один прекрасный день меня просто закопают где-то на заднем дворе заброшенного дома. Кэтрин вдруг отстранилась, я не успел поймать ее, за считанные мгновения она уже отошла на достаточное расстояние, чтобы я не смог до неё просто дотянуться. И, даже не дав мне шанса что-либо ответить, стремительно выбежала из ванной, громко хлопнув дверью. А я остался стоять, прислонив затылок к холодной плитке. В коридоре хлопнула дверь, я поспешил следом, в спешке натягивая кроссовки, запихивая вовнутрь не завязанные шнурки и натягивая на себя лёгкую куртку. Мысленно ругал Кэтрин всеми возможными словами, ей нельзя выходить одной. Ощупал пояс джинс - пистолет на месте. Быстро спустился на лифте, в надежде, что она не успела далеко уйти. Обнаружил девушку недалеко от подъезда, сидящей на траве под небольшим деревцем. Она обнимала себя руками, а плечи сотрясались от тихих всхлипываний. Маленькая, ранимая, но такая до одури любимая и необходимая. Я присел рядом с ней и, сняв с себя куртку, бережно укрыл ею. Кэт даже не посмотрела на меня. - Зачем ты убежала? Тебе опасно выходить из дома, ты же знаешь. - Старших нужно слушать. А то вдруг в кустах тебя поджидают плохие дяденьки. В этот момент меня прошибло ледяным потом, мы с Кэтрин вскочили с травы. Как ему удалось все так распланировать? Ладно, сейчас это неважно. Потому что у него в руках пистолет. - Здравствуй, Леон. Наконец-то могу поздороваться с тобой воочию. - Стоун, что ты хочешь? Просто скажи. - Ты думаешь, всё так просто? Что я попугал твою шлюшку и оставлю в покое? Как бы не так. Вы с Бейкером уничтожили мою жизнь, теперь я уничтожу вашу. - Что ты докажешь тем, что убьешь меня? Я делаю шаг ему навстречу, параллельно доставая из-за пояса пистолет. А в следующее мгновение происходит то, чего я никак не ожидал. - А я не собираюсь убивать тебя. Это слишком просто. Я убью её. У тебя на глазах. А ты будешь с этим жить. Он дергает затвор, а я просто падаю на траву, заграбастав под себя Кэтрин и стреляя куда-то в его сторону, надеясь, что попаду. Когда раздается выстрел, а за ним второй, смотрю только на Кэт. Она зажмурилась и закусила губу. Слышу, как Стоун орет от боли. Поворачиваю голову чуть вправо и вижу, как он падает на бок, держать за колено. Я попал в него. А у нас есть шанс, что больше он нас не потревожит, из тюрьмы это будет сложно сделать. Опускаю чуть голову, вижу красное пятно на груди, где-то рядом с сердцем. По телу идет озноб, руки трясутся, кажется, что немеют ноги. - Леон, нет, пожалуйста, нет! Только не это, пожалуйста, - по щекам моей девочки начинают бежать слезы. Сердце заходится в бешеном ритме, нечем дышать, в ушах шум, глаза закрываются. Кэтрин садится возле меня, аккуратно меня переворачивает и кладёт мою голову себе на колени. - Боже мой, пожалуйста, Леон, только не умирай. Так, нужно вызвать скорую. Сейчас. Только потерпи немножко, прошу тебя. - она рвёт на мне рубашку, рукой прикрывает рану, сама вся уже перепачкана кровью. - Как много крови! Телефон. Где телефон? Копается в карманах моих джинс, дрожащими руками водит по экрану. - Алло! Срочно нужна скорая и полиция. Что произошло?Вооруженное нападение. Двое раненых. Нападавший не скрылся, он здесь же, ранен в ногу. Адрес…Жду! Пожалуйста, быстрее! Она кладёт трубку и начинает навзрыд плакать. - Пожалуйста, не умирай. Я же не смогу без тебя. Что я буду без тебя делать?! - Выйдешь з-замуж и…нарожаешь кучу красивых д-детишек… - говорить было очень сложно, язык меня не слушался, но я прилагал усилия. - Что ты несёшь господи! Не смей оставлять меня, Леон, слышишь, только не оставляй. - Она гладила меня по лицу и рыдала, вся заходясь судорогами. - Я так тебя люблю. Пожалуйста, не умирай… - Я…не сберёг нашего малыша, н-но смог уберечь тебя. Это главное. Я очень люблю тебя, мой ангел. Больше жизни. И всё вокруг исчезло, погрузившись во мрак.