Призрак

Всю дорогу Лань Чжань, обнимая призрачное тело своего возлюбленного, обмотанное икрящимся фиолетовым кнутом главы Цзян молил небеса, чтобы тот не растаял в его руках, вновь оставив наедине с болью утраты. Когда Вэй Ин рухнул ему на руки, кнут сам по себе сполз с руки хозяина и обвился вокруг Старейшины Илина, крайне удивив своим поведением всех, кроме находившегося в прострации Лань Сичэня. Однако разбираться со странным поведением Цзыдяня не было времени, Вэй Усянь мог исчезнуть в любую минуту, поэтому выяснение причин решили отложить до прибытия на Луаньцзан. Ванцзи и сам с трудом держался на мече и держал в своих руках Вэй Ина, не позволяя его душе истаять туманом и исчезнуть без следа. Рядом с ним летел глава Цзян, как обычно, хмурый, но явно готовый в любой момент перехватить его ношу. Однако Лань Чжань скорее загнал бы себя до смерти, чем выпустил из рук возлюбленного. Замыкал цепочку перелётных заклинателей все ещё находившийся в оцепенении Лань Сичэнь со своей скорбной ношей на руках. — Ничего не понимаю, — пробормотал Цзян Ванинь, — я же вернул ему Чэньцин. Вэй Усянь не расставался с ней в последние годы своей жизни. Суйбянь вечно оставлял дома, но флейту повсюду с собой таскал. Если верить словам Цзэу-цзюня, это должно было вернуть шисюну человеческий облик, а получилось наоборот. — Значит, есть что-то более важное для него, — предположил Лань Ванцзи. — Может быть, но тогда я понятия не имею, что это, — вздохнул Цзян Ваньинь. — Ханьгуан-цзюнь, давайте я понесу его на Саньду оставшуюся часть пути, я же вижу, что вы выбились из сил, — заметив, что Лань Ванцзи едва не падает с меча, предложил он. — Нет, — отрезал Лань Чжань и, отметив, что Сичэнь бледен как полотно, попросил: — Лучше подстрахуйте моего старшего брата. — Брезгуете моей помощью, ну и гуй с вами, — по-своему истолковал его слова глава Цзян. Однако, хвала небесам, отстал от них, приблизившись к Лань Сичэню.

***

Сил хватило лишь на то, чтобы не свалиться с меча и то лишь потому, что Ванцзи не желал уронить своё достоинство вкупе с Вэй Ином. Лань Чжань бережно опустил его на пожухшую траву Луаньцзан и лишь после этого позволил себе осесть рядом. Сознание уплывало, а тело не желало выполнять даже такие простые и столь необходимые для каждого члена клана Лань действия, как мытьё и переодевание в чистые одежды после кровопролитного сражения. Тело хотело лишь замереть рядом с неподвижным Вэй Ином. Кажется, в какой-то момент Лань Чжань лишился чувств и пришел в себя лишь тогда, когда рядом послышалась ругань Вэнь Цин: — Ну и на хрена вы мне кроме этих двух полудохликов ещё один труп притащили? — Вы же искусный лекарь, я надеялся, что вы сможете исцелить Яо, — виноватым голосом ответил ей Лань Сичэнь. — Вот именно, что лекарь, а не некромант, и поднять покойника не смогу, а Вэй Усянь, даже если и смог бы, то не станет, — заявила Вэнь Цин. — Как бы ему самому не отправиться вслед за этим вашим… названым братом к праотцам. — Нет, я не отпущу его или отправлюсь туда вместе с ним, — полный решимости перерезать себе горло Бичэнем, чтобы отправиться в потусторонний мир вместе с возлюбленным, сказал Лань Чжань, однако его сил сейчас не хватило бы даже на то, чтобы поднять меч. — Дева Вэнь, молю вас, исцелите моего брата, он сильно пострадал в схватке с лютыми мертвецами, — сбросив наконец оцепенение, попросил Лань Сичэнь. — Подозреваю, дело не только в ранениях. Наверняка он принял несколько моих пилюль, придающих на время силы, но истощающих запасы духовной энергии, — предположила Вэнь Цин. — Все пилюли, — ответил Лань Чжань, за что был выруган такими словами, что даже стоявший рядом, подобно неприкаянной душе, Цзян Ваньинь покраснел. — А-Нин, — кликнула Вэнь Цин своего брата, — хорошенько промой раны этого героя и наложи заживляющую мазь, а я тем временем посмотрю, чем можно помочь Вэй Усяню. — Слушаюсь, сестра, — кивнул лютый мертвец и, с легкостью подняв Лань Чжаня, понёс его в пещеру Фумо. — Цзэу-цзюнь, и вы позволите этому отродью, убившему мужа моей сестры, прикасаться к вашему брату? — возмутился Цзян Ваньинь. — Глава Цзян считает, что лучше нас разбирается в лекарском деле и хочет предложить свои услуги? — ехидно осведомилась Вэнь Цин. — Нет, но… — стушевался от ее колкого взгляда Цзян Чэн. Лань Сичэнь перевел взгляд с них на удалявшегося с Лань Ванцзи Призрачного генерала, затем на мертвое тело Цзинь Гуанъяо на своих руках и сказал: — Пожалуй, дева Вэнь права — я уже ничем не могу помочь Яо, но все ещё способен передать брату часть своих духовных сил, чтобы поддержать его. Глядя на то, как он осторожно опускает тело Ляньфан-цзуня на землю, Вэнь Цин предупредила: — Только, пожалуйста, не переусердствуйте, Цзэу-цзюнь, чтобы мне ещё и вас потом не пришлось лечить. — Я буду осторожен, — пообещал тот, — но я не могу позволить себе потерять ещё одного брата, поэтому, пожалуйста, постарайтесь сделать все возможное, чтобы молодой господин Вэй выжил, и Ванцзи передумал расставаться с жизнью. Саньду-шэншоу посвятит вас в тайное знание, найденное мной в запретной секции нашей библиотеки, которое может помочь молодому господину Вэю вновь стать человеком, — сказав это, Лань Сичэнь поклонился обоим и направился вслед за Вэнь Нином. Вот уж не ожидал Цзян Чэн от главы Лань подобной подставы. Но, делать нечего, пришлось пересказывать их разговор в Пристани Лотосов и свои умозаключения по этому поводу. — Кстати, а почему вы обвили Вэй Усяня своим кнутом? Он буйствовал? — опустившись на колени перед Старейшиной Илина и наблюдая за его метаморфозами, поинтересовалась Вэнь Цин. — В том-то и дело, что кнут сам обвился вокруг брата, когда тот, потеряв сознание, рухнул на руки Лань Ванцзи. Не понимаю, что с ним не так. — А вот с этого места поподробнее, глава Цзян. Пожалуйста, опишите мне предельно точно, что видели и слышали в городе И, — попросила Вэнь Цин. Цзян Чэн никогда не считал себя хорошим рассказчиком: наорать, нагрубить, припугнуть, подраться и убить наконец — это его; но рассказывать, а уж, тем более, пересказывать события — это было не по его части. А тут ему пришлось выложить лекарке не только то, что поведал ему глава Лань о причинах, заставляющих призраков остаться на этом свете, о том, как можно вернуть их к жизни, но и о сражении в городе И и об издевательствах Мэн Яо над Вэй Усянем. К концу повествования Цзян Чэн уже охрип, наговорившись на полгода вперёд. — Да, — девушка впервые начала как-то странно улыбаться. — А дело оказалось и интересным, и очень простым. Я и не знала, что жертва Вэй Усяня сможет окупиться и помочь ему стать человеком. — Простым? Жертва? — Цзян Чэн ухватился за эти странные слова. — Вы знаете, как помочь Вэй Усяню? — Знаю. Только не я, а вы, глава Цзян, можете ему в этом помочь. — Я? Но как? Я же не лекарь… — растерялся Цзян Чэн. — Как вы думаете, почему ваш кнут сейчас обвивает тело вашего брата, а не вашу руку? — задала наводящий вопрос Вэнь Цин. — Не знаю. Испортился? С ума сошёл? — начиная злиться от того, что по-прежнему ничего не понимал, высказал свои предположения Цзян Чэн. — С духовным оружием не может произойти ничего из того, что вы перечислили, — возразила Вэнь Цин. — Оно просто реагируют на родную ци и старается поддержать ее хозяина. — Ничего не понимаю. Я же его хозяин, — сказал Цзян Чэн. Крайне неприятно было вновь почувствовать себя тугодумом. Вот только в юности он чувствовал себя тугодумом в сравнении с Вэй Ином, а сейчас — рядом с симпатичной девушкой. — Тогда, будьте любезны, ответьте мне, глава Цзян, ещё на один вопрос. Вы чистили меч Вэй Усяня после того, как он перестал им пользоваться? — продолжала расспрашивать его целительница. — Да и не раз. А что? — ответил Цзян Чэн, не видевший ничего странного в том, что заботился о Суйбяне, не заслуживавшем столь небрежного отношения Вэй Усяня к своему духовному оружию. К тому же, полировка меча шиди всегда странным образом успокаивала его. — А то, что ножны с меча может снять только его хозяин, — сообщила ему Вэнь Цин. — Но… Как… Да вы несете сейчас полную чушь! — рассердился Цзян Чэн. — Запечатываются лишь немногие из мечей самых сильных заклинателей, да и то только после смерти своих хозяев. — Нет, сестра говорит правду, — ни Вэнь Цин, ни Цзян Чэн не заметили, как к ним подошёл Вэнь Нин и опустился на колени подле Вэй Усяня с противоположной от сестры стороны. — Когда вы пострадали от рук Вэнь Чжулю, молодой господин Вэй отдал вам своё золотое ядро, а операцию провела моя сестра. Вот поэтому и его меч, и ваш кнут считают вас обоих своими хозяевами. Они чувствуют одинаковую ци. — Что за чушь! Меня исцелила Баошань Санжень, — возразил Цзян Чэн. — Вэй Ин сам отвел меня к её убежищу. — Это мы так решили вам сказать, чтобы вы не испытывали мук совести. Вы ведь очень гордый человек, — пояснил Призрачный Генерал. — Если внимательно присмотритесь к своему телу в районе низа живота, то увидите небольшой шрам. Это от операции. Моя сестра — гениальный лекарь, единственная, которой удалось провести сложнейшую операцию, описанную в древнем трактате. Молодой господин Вэй не мог больше оставаться заклинателем без золотого ядра, но шла война, и чтобы помочь вам и всему миру заклинателей он пошёл по тёмному пути, черпая из него невиданные доселе силы, но одновременно и уничтожая свою личность. — В таком случае, я знаю, какая вещь может превратить Вэй Ина в человека. То, что является самым ценным для любого заклинателя — это бывшее его, а нынче ваше золотое ядро, глава Цзян. Только вот как его использовать? Второй раз вырезать уже нельзя. Да и не сможете вы без него. Вы — не ваш брат. Не справитесь, — припечатав раскрывшего рот от услышанного главу Цзян, Вэнь Цин велела брату осторожно поднять Вэй Усяня и отнести в пещеру, чтобы положить там рядом с Лань Чжанем.