Много Леди, не их Кот

Этот день, казалось, просто не мог стать ещё лучше. Адриан наконец пошёл в коллеж. Последние несколько дней Агрест был вынужден пропускать уроки, потому что отец попросил его принять участие в коллаборационном показе с Шанель. Пришлось спешно отписываться мадам Бюстье, его классному руководителю, что половина учебной недели у Адриана просто выпадает из-за работы; просьбы отца Адриан старался выполнять, как бы ни складывались у него отношения с Габриэлем. Он всё-таки любил его. После грустного пожелания удачи от мадам Бюстье Адриан отписался Нино, что пропадает на несколько дней. В ответ Ляиф прислал фотографию Маринетт: большие грустные глаза, слегка приоткрытые губы, выражение полнейшей печали на лице. И подпись: «Вот до чего ты её довёл своими приколами, братан. Как будешь извиняться?» Фотка сразу же отправилась к другим сохранённым. Алья и Нино частенько баловали Адриана такими подарочками, снимая Маринетт без её ведома. Наверное, если бы девушка узнала об этом, то очень бы расстроилась: Маринетт, как почти состоявшийся модельер, крайне серьёзно относилась к авторскому праву. Адриан же использовал её фотопортреты совсем без разрешения, просто чтобы поднять себе настроение. — Да предложи ты ей встречаться, делов-то, — зевал на такое поведение Плагг. — Пресвятые сырные шарики, пацан, ведёшь себя словно кисейная барышня семнадцатого века. — Это выражение появилось только в девятнадцатом, — закатил глаза на замечание Адриан. — От слова кисея, между прочим. Провести тебе лекцию по тканям этого периода? — Ну ты и нудятина. Даже не верится, что кот. — Зато истинный сын своего отца. — Ага, как же. Ты просто не слышал, как он каламбурит, когда они с Натали… — Не хочу ничего знать! Разговор этот повторялся с разной периодичностью, но заканчивался всегда одинаково: Адриан листал фотографии Маринетт и думал, уж не влюблён ли он в неё часом, а Плагг уничтожал сырную тарелку кусок за куском. Вообще, Маринетт была его лучшим другом. Лучшим другом-девочкой, да. Ещё у Адриана был лучший друг-парень, — Нино, — и лучший друг-квами. И лучший друг-блоггер. И ещё была Хлоя… тоже лучший друг, лучший друг-девочка из детства. Многовато «лучших» для одного человека, но с этим Адриан ничего поделать не мог. Вот с Сабриной никаких проблем при идентификации: подруга, но не лучшая. Кот Нуар общался с ней намного больше, к примеру. Но это не значило, что Адриан не мог положиться на Сабрину, как на себя. Коллаборация с Шанель прошла замечательно: Адриан получил множество восторженных отзывов и прекрасный кожаный бежевый пояс, который тотчас было решено передарить Маринетт или Хлое. Но у последней, вроде бы, уже был похожий элемент гардероба… — Пояс от Шанель? — фыркнула в трубку Хлоя, когда Адриан позвонил ей. — Не-ет, Адрикинс, отдавай Дюпэн-Чэн. Я Шанель не надену, даже если это будет последняя одежда на земле. — Что? Почему это? — Старушечий бренд. Я слишком молода, чтобы носить пастельные тона, — сказала она, прежде чем бросить трубку. Так что пояс точно должен был достаться Маринетт. Адриан бережно убрал аксессуар в брендовую упаковку, потом положил в рюкзак поверх учебников. — Сыр мой не забудь, — разрушил магию момента Плагг. — Иначе от учебников и пояса останутся одни только дырки. — Ты, кстати, хотел мне рассказать про то, почему так всё разъедается… — О, а ты считаешь, что уже подходящий момент для нашего разговора? Дай-ка подумать… Нет! Адриан вздохнул. Плагг отчего-то обиделся на него после отказа разговаривать в банке. Но, серьёзно, это была бы идиотская затея! Всё-таки Адриан тогда не погулять вышел, а караулил Ниндзя! Плаггу словно было всё равно. Он только фыркал и складывал лапки на груди, выразительно поглядывая в сторону компьютера с открытой вкладкой истории сыров. Намёк был ясен до предела, но Адриан сопротивлялся до последнего, не желая становиться жертвой такой грубой манипуляции. Впрочем, он и так бы купил Плаггу весь тот сыр, что он хотел — заслужил. В последнем бою с акумой, — тот произошёл ночью и не стал достоянием общественности; про него не знали даже защитники, — Адриана ранили, практически вспоров живот. Агрест не помнил, как добрался до дома, но вот лечением носителя занимался Плагг. За ночь всё затянулось, даже шрамов не осталось. Только синяк, большая благодарность к котёнку и двухдневная невозможность Трансформироваться. Адриан проверил время: до выхода оставалось ещё где-то полчаса. Можно и успеть. — Ладно, — сказал он, делая вид, что сдаётся. — Будет тебе сыр. Теперь ты мне расскажешь? — Пф, вот так бы и сразу… задавай вопросы, мой маленький, несмышлёный котёночек! Привычно проигнорировав этот пафос, Адриан сел на компьютерный стул и крутанулся. Вопросов было много, на самом деле, но хорошее настроение Плагга обычно долго не длилось. Следовало пользоваться возможностью и спрашивать только самое нужное. Он остановил стул, не чувствуя и капли головокружения. — Почему ты всё вокруг разъедаешь и что ты хотел рассказать мне в банке? — Два вопроса, а всё про одно. Плагг отлетел к кровати и нырнул под неё. Вытащил из-под мебели шкатулку, отобранную у Ниндзя, и принёс к своему носителю. — Открывай. Адриан послушался, хотя не понимал, зачем ему открывать шкатулку. Он уже несколько раз это делал: внутри были серьги, простые чёрные гвоздики. Немного они напоминали те, что носила Маринетт, но всё-таки отличались. У подруги больше были пусеты, чем гвоздики. — И?.. — Это — часть Талисмана моей подруги, — с неожиданной нежностью сказал Плагг. — А я эти серьги даже потрогать не могу, иначе они могут треснуть. Котёнок фыркнул, словно пытаясь сдержать слёзы, и Адриан понял, что это может на самом деле быть так. Он погладил Плагга, и квами отозвался коротким благодарным мурлыканьем. — Давно, по инициативе одного влюблённого идиота, Камень Чудес был раздроблён на несколько частей. Из-за этого Тикки, квами Созидания, пропала. Я надеюсь… надеюсь, что она всё ещё жива. Сначала всё было неплохо, на самом деле, если не вспоминать про пропажу моей подруги, а потом начались проблемы. Адриан продолжал гладить Плагга. — В общем… вышло, короче, так: Талисман Разрушения целёхонький, Талисман Созидания — нет. Понимаешь, в чём проблема? Одна из сил оказалась дефектной, и баланс был нарушен. Вот и получается, что я, как бы, разъедаю всё рядом с собой. Кроме своих носителей, пожалуй. — А при чём тут твоя зависимость от сыра? — Да ни при чём, я просто зафиксировал свои силы на голоде. Ну вроде как, если я не ощущаю голода, то всё в порядке, и сила может спать спокойно… что ты на меня так смотришь, а? Что придумал, то и сделал! Я, вообще-то, ради вашего мирка постоянно свою силу на поводке держу! Это как если бы ты постоянно ходил с напряжённым животом, ясно?! Так что корми меня почаще, пацан! Голодный квами — большие проблемы, чтоб ты знал! — Да ты и сытый не особенно спокойный. — Зато твой шанелевский поясок целым будет. — Ну, не без этого. — Убери шкатулку в карман, пацан. Мне совсем не нравится, что ты хранишь её под кроватью. Поняв, что хорошее настроение Плагга улетучилось так же быстро, как и появилось, Адриан не стал спорить и Трансформировался. Он спрятал шкатулку в свой бездонный карман, разорвал синхронизацию, сделал онлайн-заказ на сыроварне и решил выйти в коллеж пораньше. Пройдётся хотя бы, не всё на машине кататься. Естественно, простой прогулкой дело не ограничилось. Адриану нестерпимо захотелось попрыгать по крышам, отдохнуть, использовать силу Плагга для себя. Виды на Париж с высоты открывались просто сказочные; они всегда поднимали Адриану настроение. Да и Плагг немного развеивался во время Трансформации, если они не сражались. Привычно оббегая город по периметру, Нуар думал. Кто обладал такой мощью, что смог расколоть Камень Чудес? Плагг не один раз упоминал о неразрушимости этих артефактов; теперь вдруг оказалось, что все его уверения не совсем правдивы. Талисман, разделённый на много-много частей… Ну, хотя бы стало понятно, почему защитники и злодеи имели такой похожий стиль в костюмах. Раньше Адриан как-то не задумывался над тем, что все его суперзнакомые выглядят как-то одинаково. От дальнейших мыслей его отвлекла… пуговица: разогнанная до скорости пули, она вылетела из окна неподалёку и врезалась Нуару в плечо. Кот запнулся во время очередного прыжка, запутался в собственном хвосте и кубарем прокатился по крыше. Пару секунд он просто смотрел на небо, ничего не понимая. Удары Арлекина, нападения Жука, броски акум — всё это едва сбивало его с ног. А тут… что тут? Он сел и посмотрел на кулак, в котором зажал пуговицу. Сначала Нуар на рефлексах прихлопнул плечо, в которое она врезалась — удивительно полезный навык, если ты сражаешься против Безымянного, управляющего насекомыми. Потом, запнувшись, он сжал кулаки, захватывая прилетевший снаряд. Пуговицу. Примерно рассчитав, откуда она могла прилететь, Адриан совсем не удивился, увидев окна своей одноклассницы. Ну конечно, кто ещё? Только Маринетт с её волшебной удачей-неудачей могла сбить с ног Кота Нуара. Он прыгнул к открытому окну и заглянул внутрь как раз в тот момент, когда Маринетт выглядывала наружу. Адриан умилился, увидев подругу; так всегда происходило, когда он её видел, если честно. Просто Маринетт была слишком миленькой, словно маленький плюшевый жираф. …и почему жираф? Но, вообще-то, он любил жирафов. — Привет. Ты чего стреляешься? Он собирался отдать Маринетт пуговицу и пожелать хорошего дня, но Дюпэн-Чэн замахала руками, залепетала что-то на маринеттовском, а её штаны, — с них и улетела пуговица, — упали к девичьим ногам. Адриан не собирался смотреть. Честно. Но глаза сами опустились, и он уже не смог отвести взгляда от самой милой части гардероба подруги. Трусы с кучей Слоупоков. Почему-то Адриан совершенно не был удивлён. Маринетт, заметив, куда смотрит Нуар, взвизгнула и вытолкнула героя. Окно захлопнулось с противным стуком, отрезая Кота от запаха корицы, яблок и шоколадного печенья. Адриан едва удержал равновесие и смущённо потёр макушку. — Нехорошо как-то вышло, мда. Чтобы загладить вину, — не подглядыванию учил отец; Габриэль вообще говорил, что лазить в окна девушек Адриану можно будет только лет с семнадцати, — Адриан заскочил в ближайшую кофейню и заказал то, что всегда поднимало Маринетт настроение: сладкий-сладкий черничный раф, ароматный, словно ягоды только что собраны с куста. Оставив размашистое «Sorry» и надеясь, что Маринетт поймёт отсылку, Кот Нуар отнёс стаканчик на балкон Дюпэн-Чэн. И постучался в окно, чтобы предупредить об извинительном подарке. Маринетт выглянула из-за своих штор, всё ещё немного смущённая. Адриан улыбнулся как мог и ткнул пальцем вверх, намекая на балкон. А потом убежал, чтобы самому не смутиться из-за всей этой ситуации. Только сняв Трансформацию, Адриан понял, что пуговица от любимых бриджей Маринетт так и осталась у него в кулаке. Возвращать её совершенно не хотелось. — Ты прямо как фанат-сталкер, — проворчал Плагг, когда Адриан засунул пуговицу в карман. — Ой, молчал бы, фанат сыра. Идём уже. — Если ты хочешь пойти вместе с девочкой, то я бы советовал не торопиться. — С Маринетт? Мы встретимся в коллеже. Тем не менее Адриан, сам того не заметив, замедлил шаг. По факту он шёл настолько медленно, что Маринетт умудрилась обогнать его по дороге в коллеж. Если бы девушка не зависла, рассматривая стаканчик из кофейни, они могли бы и разминуться. День оставался прекрасным: Адриан не дал Маринетт упасть, словив её, словно в кино; дорогу до коллежа они прошли пусть в молчании, но при этом держась за руки; Маринетт выглядела сногсшибательно в синем платье, которое можно было бы надеть на любой модный показ. И ей определённо понравился кофе! Не зря Адриан просил двойную порцию черничного сиропа. К сожалению, на этом идеальность дня заканчивалась. В коллеже им пришлось разойтись: мадам Бюстье очень просила Адриана зайти к ней до начала уроков. Из-за этого он опоздал на лекцию миз Менделеевой, что никогда не заканчивалось для него хорошо. Неудовлетворённая жизнью женщина постоянно находила повод, чтобы придраться или к самому Адриану, или к его профессии. Перед классом он снова столкнулся с Маринетт. Адриан удивился, увидев её: они разошлись минут пятнадцать назад, неужели Дюпэн-Чэн всё это время простояла, слушая лекцию перед закрытой дверью? — Ты чего здесь стоишь? — шёпотом спросил он. — Решила тебя подождать, — так же тихо ответила Дюпэн-Чэн. — Зачем? — Ну, когда миз Менделеева увидит моё платье, у неё точно будет сердечный приступ, и она не станет ругаться на тебя, как обычно… а ещё дверь уже была закрыта, когда я подошла. — Так ты мой рыцарь или же просто боишься учителя химии? Маринетт не ответила, только улыбнувшись. На скулах у неё цвёл румянец, нежный, как рассвет после дождливой ночи. Адриан едва не засмотрелся. Мотнув головой, он подошёл к двери и прислушался: миз Менделеева объясняла что-то обычным ворчливым тоном. — Знаешь… судя по всему, перекличка уже была, — заметил Адриан. — Может, просто прогуляем? — Ха?! Лекция оборвалась. Послышались шаги, приближающиеся к двери — миз Менделеева решила проверить, кто это так громко выдохнул рядом с дверью. Адриан выпучил глаза, схватил Маринетт за руку и побежал к ближайшему повороту. Вот уж сталкиваться с раздраконенной учительницей он точно не хотел! Он выбежал во двор коллежа, и только тогда остановился. Хотя у Адриана совсем не изменилось дыхание, Маринетт практически задыхалась. — Ох… прости. Это был уже второй раз за это утро, когда он просил у Дюпэн-Чэн прощения. — Дани… Да… норм… уф. Мне надо заняться… чем-нибудь… только не бегом. Ненавижу бег! У Маринетт было такое умилительное выражение лица, что Адриан рассмеялся. Жаль, что он не мог сфотографировать её надутые красные щёки, блестящие глаза и улыбку, спрятанную в уголках губ. Потом у Адриана завибрировал супергеройский телефон, и всё хорошее настроение моментально испарилось. Он вытащил старенький кнопочный мобильник и проверил входящие. Ну да, одно от «Папочки» — так Адриан когда-то забил в память контакт Бражника, исключительно из вредности. Прозвище прижилось; что самое смешное, Бражник в отместку начал называть Кота Нуара «сынком». «Седьмой. Осторожно.» — Что-то не так? — обеспокоенно спросила Маринетт. Адриан нахмурился и посмотрел на подругу. Как всегда, его настроение немного улучшилось, когда он увидел в её глазах искреннее беспокойство — за него, за Адриана Агреста, обычного парня. Не за героя и тем более не за мировую знаменитость. — Небольшие проблемы по работе, — сказал он, убирая мобильник. — Извини, мне придётся разобраться с ними… наверное, я и на следующий урок не приду. Это, казалось, совершенно разбило Маринетт сердце. — Жаль… но ты всё равно приходи, я принесла макароны. Маракуйя и манго. — Эй, а ты знаешь, что я люблю! Если не успею на уроки, то обязательно заскочу к тебе после них домой, договорились? Она смущённо улыбнулась, и Адриан ощутил, как его сердце словно взяли в мягкие пушистые варежки. — Естественно. Буду ждать, Адриан. Если бы он знал, что его обещание сбудется самым негативным образом, Адриан, честное слово, попридержал бы язык. Они с Маринетт разошлись: Дюпэн-Чэн решила погулять по коридорам коллежа, пока не кончится урок, тогда как Адриан направился в парк неподалёку. Там были шикарные кусты, в которых оказалось просто чудо как удобно проводить Трансформацию. Хотя Плагг уверял, будто в момент синхронизации с квами выделяется слишком много энергии, что глушит всю технику и путает сознание людей, Агрест всё равно старался лишний раз не рисковать. Седьмой округ — это Эйфелева башня. Впрочем, Бражник мог и не уточнять место появления акумы, потому что огромную многоножку, обвитую вокруг Железной Леди Парижа, Кот Нуар увидел, едва запрыгнув на крышу. Он терпеть не мог сражаться против огромных тварей. Это всегда значило множество разрушений, что, в свою очередь, значило множество уборки после. Напоминание: Адриан ненавидел убираться. И неважно, руками или же магией. До площади около башни он добрался минуты за три — и сразу же напрягся, потому что там его уже поджидал Арлекин. На прибытие Кота Нуара он никак не отреагировал, внимательно рассматривая многоножку, обнимающую конструкцию. — Ты быстро, — заметил Арлекин абсолютно нормальным голосом. Нуар неопределённо хмыкнул. Арлекин посмотрел на него, и Адриан в который раз передёрнулся от того золота, что было разлито в сумасшедших радужках. Ненормальный цвет, противоестественный. Даже в Сумерках у вампиров он смотрелся инородно, что уж говорить про реальность. — Многоножка абсолютно тупая, — сказал Арлекин, зачёсывая седые волосы назад и оттого становясь похожим на гангстера. — Ни на что не реагирует. Присмотревшись к акуме, Нуар заметил, что её хитин весь в трещинах; где-то торчала фурнитура, словно иглы у ежа. Арлекин уже пытался как-то разобраться с насекомым самостоятельно, но безуспешно. Ясно, почему у него глаза золотые, успел набеситься. Вообще, глаза Арлекина — это отдельная тема для блогов. В нормальном состоянии они были серо-голубыми, очень светлыми, совсем как у Габриэля. Арлекин в общем был похож на отца Адриана: высокий, с седыми немного отросшими волосами, широкоплечий, но при этом худой, словно высохший. В моменты ярости, когда бой или сумасшествие захватывали сознание Арлекина, его глаза становились жидким золотом. Отличный индикатор, чтобы понять, в каком настроении твой противник. — Почему ты её не убил? — Нужен удар по голове, а она её прячет. Мне лень одному выковыривать эту дрянь. Сероглазый Арлекин сражался против акум. Золотоглазый — против акум, героев, полиции и, казалось, всего человеческого рода. — Тогда какие предложения, псих? На «психа» Арлекин совсем не обиделся. — Можно подойти к многоножке и ударить Катаклизмом. Как тебе? — Ага, конечно. А просто так тебе кольцо не отдать? — Я всегда могу забрать его с твоего трупа. Адриан поморщился. Многоножка замерла на башне, наконец успокоившись. Катаклизм, учил его Плагг, это оружие последнего шанса. Во-первых, частое использование силы Разрушения без достойного противовеса, — теперь Адриан знал, что квами говорил про Талисман Созидания, — могло негативно сказаться на Агресте-младшем. Во-вторых, после применения Катаклизма Плагг насильно разрывал Трансформацию, потому что выдыхался от дозирования силы. Всё, что мог дать квами своего носителю — это пять минут форы для побега. Предложение Арлекина использовать Катаклизм звучало примерно так же, как приказ отдать Талисман в его руки без боя. Намного оскорбительнее для Адриана, чем брошенное ранее «псих». Многоножка была огромной и красной, с кучей больших коричневых лапок и мощными жвалами. — Она яйца не откладывала? — спросил Кот Нуар, опускаясь на одно колено. — А что она, по-твоему, собирается сделать сейчас? Значит, действовать надо было быстро. И без Катаклизма! Кот Нуар приложил руки к асфальту и сосредоточился. Он не так давно этому научился… точнее, не так давно ему пришла в голову идея, что можно попробовать привнести ещё немного магии в реальность, просто скопировав кое-что из манги. Ну ладно, всё было несколько сложнее. Адриан очень много разговаривал с Плаггом насчёт природы его сил; в их диалогах было столько философии, что Адриан мог бы уже получить докторскую степень. На тему способностей Плагг говорил с переменным желанием, но никогда не препятствовал стремлению своего носителя стать сильнее. Адриан давно думал, как бы обыграть своё имя. Кот Нуар — Чёрный Кот. Дело ведь было не только в чёрном костюме, неудачах и кожаных ушах; всё было несколько глубже. — Плагг, что было первым, Созидание или Разрушение? — Чтобы создать что-то, ты должен взять что-то другое и преобразовать. Чтобы было что-то для изменения, должно быть нечто, разрушенное ранее. Этот круг не имеет начала. — А что было до того, как появились Созидание и Разрушение? — Это просто, Адриан. До начала всего была тьма. Из-под рук Кота Нуара во все стороны хлынул неразбавленный чёрный; Адриан с большим удовольствием увидел, как отпрыгнул от этой темноты напряжённый Арлекин. Тень, — если её можно было назвать тенью, — острыми щупальцами потянулась к многоножке, почуявшей недоброе. Животные инстинкты совсем не помогли, и вот уже жгуты концентрированного ничто спеленали насекомое и утянули его вниз, на площадь. — Я бы не отказался от помощи! — рявкнул Адриан. Арлекин ничего не ответил, но прыгнул к многоножке. Кот Нуар отнял дрожащие руки от мостовой, прекращая контролировать черноту; жгуты растворились под солнечным светом, как обычная тень. Арлекин в этот момент одним точным ударом снёс огромному насекомому половину высунувшейся головы. В который раз Адриан подумал, что Арлекин просто несправедливо сильный. Ты тут стараешься, выдумываешь всякие теневые дзюцу и фишечки, мозги напрягаешь… а тому достаточно было просто быть собой: чокнутым психом с огромной силой. Ноги Кота Нуара совершенно не держали. Адриан поднял трясущуюся руку и скомандовал: — Отмена. Ещё одна фишка, выведенная исключительно умозрительно. Если Плагг был Разрушением, то почему бы ему не уметь уничтожать последствия разгула акум? С пальцев Кота во все стороны разошёлся светло-серый круг энергии, уничтожающий всё инородное. Огромное тело мёртвой многоножки пропало, словно его никогда не существовало. На самом деле, так можно было уничтожать что угодно, это был маленький Катаклизм, размазано действующий на мир. Адриан поставил условие: пускай он уничтожает всё, что было связано с акумами и что они сделали. К сожалению, его Отмена не исправляла поломанные здания, но вполне неплохо возвращала людей к жизни. Для восстановления города существовало Чудесное Исцеление. Словно ответом на его мысли, в небе появилось розово-красное полчище божьих коровок. Они закружились около изогнутой Эйфелевой башни, исправляя конструкцию и возвращая ей первоначальный вид; они же скользнули по мостовой, латая вмятины, и обдали холодным облаком Кота Нуара, восстанавливая того после использования новой способности. Что же, неназванная техника по использованию непонятного тёмного ничто признаётся успешной. Применять эту способность Адриан будет в самых крайних случаях, конечно, но, в целом… В следующую секунду он уже уворачивался от брошенного в него йо-йо: Арлекин отцепил игрушку от пояса на своём красно-чёрном костюме и теперь пытался точными бросками снести Коту Нуару голову. — Долбаный псих! — завопил Нуар, запрыгивая на ближайшую крышу. — Проверь свою башку у врача! — Не раньше, чем ты отдашь мне свой Талисман, котёнок. Мне намного больше подойдёт твоя шкурка, не находишь? — Да пошёл ты! В ногах и руках всё ещё чувствовалась противная слабость, эхом отдающаяся в позвоночник. Кот Нуар петлял по крышам, как заяц на охоте, и думал, как бы ему избавиться от преследователя. Непонятно, что произошло в голове Арлекина и почему он напал; вполне возможно, что мужчина просто подумал, будто ему на самом деле больше подойдёт доспех Кота Нуара. Забрать бы у него Талисман, — осколок Талисмана, — и дело с концов. Вот только Кот Нуар был если и не слабее Арлекина, то точно менее опытен. Их бои проходили с переменным успехом, так ничем и не заканчиваясь: Арлекин всегда успевал убежать; Коту помогали защитники, Бражник или же обычный случай. Один раз даже Ниндзя вмешался, просто траванув Арлекина чем-то паралитическим. В общем, мир был на стороне Адриана, как он считал. По крайней мере, был раньше. Бок прострелило болью, Кот Нуар издал высокий тонкий вскрик и рухнул на крыши, злобно шипя. Посмотрев вниз, он увидел кинжал, торчащий из левого бока. Длинное обоюдоострое лезвие вошло в плоть минимум наполовину. — Ну как тебе, котёночек? Мне кажется, ты прекрасно выглядишь с этим аксессуаром… ах, что бы сказал Габриэль Агрест, как думаешь? Он бы оценил, я думаю. Он всегда любил сочетание красного, чёрного и зелёного. Вдохновлялся GUCCI в своё время, ты знал? Услышав имя отца, Адриан ещё раз зашипел. Как смел этот… этот… как он смел?! — Что такое, котёночек, не любишь моду? — продолжал спрашивать Арлекин, медленно приближаясь к Нуару. — Пошёл прочь от него! Арлекина буквально снесло тёмно-фиолетовое пятно. Нуар схватил кинжал за ручку и вытащил тот, швыряя в сторону противника. Бражнику, так вовремя появившемуся, это только помогло: собственное оружие по касательной прошлось по плечу Арлекина, оставляя глубокий порез. Кот, не теряя времени, вскочил с крыши и побежал. Это был их с Бражником договор: если мотылёк начинал сражение, то стоило держаться от него как можно дальше. Адриан не уточнял причину возникновения этого правила, но никогда с ним не спорил. Говорит быть подальше, так пожалуйста — что он, должен навязываться и встревать в битву старшего поколения, что ли?  Бок болел. Яркая пульсация отдавалась в ушах, — что в настоящих, что в кошачьих, которые Адриан чувствовал почти как свои, — и оседала тяжестью в коленях. Мир качался, то и дело становясь мутным или размытым. С дурным, навеянным весельем Адриан вспомнил, что Арлекин любил играть со своими жертвами. Просто убить кого-либо было для него слишком просто — если дело не касалось акумы. О, не-ет, Арлекин обожал продлевать страдания своей жертвы, для чего зачастую использовал всевозможные яды, порошки и вещества. Почти как Ниндзя. Только от Ниндзя страдали единицы, а от Арлекина — массы. Кот остановился на очередной крыше, едва добрёл до дымохода и устало привалился к кирпичу плечом. Приложил руку к боку и тотчас сморщился из-за вспышки боли и липкости на пальцах. Рану надо было обработать… и зашить, наверное. Домой в таком виде… Он покачнулся, едва не упав от острого приступа головокружения. Затем его кошачьи уши дёрнулись: затуманенному сознанию показалось, что он слышал знакомый, любимый голос. — Кот? Ко-от, что с тобой? Или не показалось? Адриан поднял голову, пытаясь сфокусировать зрение на источнике звука. Да, Маринетт. На своём балконе. Бледноватая, напуганная… только и выделяются голубые глаза на лишённом красок лице. Как он вообще пришёл к ней, почему? В голове мелькнула дурная догадка, что он просто хотел выполнить данное обещание. И, возможно, попрощаться. Ни одно из снадобий Арлекина не было лишено последствий. — Кот, иди сюда. Ты сможешь дойти? Нуар достал и раскрыл шест. Упёр один конец в черепицу и нажал кнопку. Удлинившееся оружие едва не выскользнуло из рук, но Адриан его удержал, и шест перекинул его почти на балкон Маринетт. На самом деле, Адриан немного промахнулся из-за кружащегося мира и приземлился значительно правее пункта назначения. Но Маринетт, совсем не заботясь о сохранении своего чудесного синего платья, перелезла через ограду и, рискуя свалиться с крыши, добралась до него. Дюпэн-Чэн поднырнула к нему под руку со здоровой стороны и потянула за собой. А ведь утром это он тянул её… или не утром? — Сколько времени?.. — Десять утра. Она тянула его за собой. Адриан едва переставлял ноги, злясь на ситуацию, на Арлекина, на Плагга, на всё разом, но больше всего — на собственную прошлую безалаберность. Надо было объединиться хотя бы с тем же Ниндзя, и завалить Арлекина раньше. С-сука! — А ты чего не в коллеже? — Отличное время нашёл такое спрашивать, сталкер-извращенец. Они кое-как перелезли через ограду. Адриан ткнулся Маринетт в волосы и счастливо улыбнулся. Он практически не понимал, что происходит вокруг, но запах Маринетт успокаивал его и словно бы обещал: всё будет хорошо. — У меня-а твоя пуговица, Пуговка… Маринетт зарычала, когда подол зацепился-таки за ограду. Послышался треск ткани, потом Дюпэн-Чэн потянула Кота дальше, вниз. — Ещё один любитель давать прозвища на мою голову. Ты точно понравишься моему отцу, вот я гарантирую. Чёрт, как тебя вниз-то спустить… — У тебя всё получится, — сказал Нуар внезапно трезвым голосом. — Ты ведь тоже рыцарь. Мой рыцарь, хе-хе. Кстати, а я сумку где-то потерял. В следующую секунду мир исчез, и Адриан свалился, наконец лишившись сознания.