Сердца трёх

Ослепительные вспышки молний освещали темный коридор величественного Хогвартса, сводчатые потолки и гигантские размеры замка многократно усиливали раскаты грома и разносили его по этажам ввысь. Высокая фигура, обернутая в мокрый плащ, в сопровождении пары эльфов и директора Альбуса Дамблдора, проскользнула в здание, оставив позади бушующий шторм. На пол тут же с грохотом рухнул чемодан и дорожная сумка по неосторожности одного из эльфов, запутавшегося в полах парадного костюма директора Дамблдора. - Гэбби, дружок, будь осторожен, иначе разбудишь весь замок, - профессор Дамблдор наложил на поклажу чары левитации и направил их вглубь темных коридоров. – Эдвард, - обратился директор к молодому человеку в плаще, - распределение будет завтра, пока предлагаю тебе остановиться в комнате старосты факультета Слизерин, тебя никто не побеспокоит. - Благодарю вас, директор. Кто же этот староста мальчиков, что любезно предложил мне разделить с ним комнату? - Драко Малфой. Однако, его любезность здесь не при чем. Мистер Малфой уже неделю пребывает в больничном крыле после неудачной для него игры в квиддич, - директор Дамблдор театрально развел руки, показывая жестами куда-то за стены замка, видимо, по направлению поля для квидича. – Гэбби, проводи мистера Каллена в дортуар старосты мальчиков Слизерина и позаботься о зелье снов без сновидений, дорога премного утомляет. - Спокойной ночи, директор, благодарю вас, - откликнулся Эдвард, переминаясь с ноги на ногу в луже, оставленной ботинками и плащом, и поплелся вслед за эльфом, догоняя свой левитировавший багаж. Синхронно шагам эльфа в коридоре зажигались факелы, обдавая лицо Эдварда неприятным жаром. Портреты на стенах замка всполошились, дамы повскакивали с насиженных мест, чтобы взглянуть на загадочного юношу, пробирающегося в башню старост. Огибая темные коридоры, заполненные запахом парафина и средств для ухода за деревянными рамами, парочка неспешно добралась до башни. - Чистая кровь, - прошептал домовик, запуская вперед багаж. – Это пароль для входа в комнату, сэр. - Необычный, - Эдвард опешил, однако решил, что предрассудки статуса крови в обсуждении и осуждении гостем не нуждаются, поэтому ничего не спросил. - Гэбби пора, сэр. Располагайтесь, я зайду за вами утром, - с этими словами домовик стремглав удалился. Гостиная апартаментов старосты Слизерина представляла из себя овальное помещение, застеленное коврами цвета золотого песка, в промежутках между настами проглядывались паркетные доски, стены выкрашены в изумрудно-зеленый, без лишней атрибутики. В камине приветливо потрескивал огонь, напротив располагалась бежевая софа, пара кресел и широкий кофейный столик. Вдоль стен выстроились шкафы, набитые запыленными книгами, от которых выглядывали лишь корешки. Эдвард сбросил мокрый плащ на ковер и плюхнулся на софу, забрасывая ноги на подлокотник. Он выудил из кармана уменьшенную палочку и придав невербальным заклинанием нормальный размер, бросил на столик. «Господи, что за чУдная школа, домашнее образование прельщало меня больше», - просопел Эдвард, расстегивая ворот рубашки. «Я точно знаю, что меня утешит.» Эдвард вытащил из кармана джинсов конверт с парой любительских маггловских снимков. На одном снимке запечатлена мастурбирующая брюнетка – бывшая девушка Эдварда – Бэлла Свон. Одной рукой она удерживала себя на весу, а другой откровенно доставляла себе удовольствие. Бэлла полулежала на кровати с бордовым покрывалось, оставляя ноги повиснуть на краю. Ее маленькие груди с твердыми сосками задорно посматривали прямо в объектив камеры, темные волосы отброшены назад, но пара прядей спадала на лицо и грудь. Второй снимок был интересней и интриговал Эдварда гораздо больше, чем снимок Бэллы, на этом девушек было двое: первая все та же брюнетка, другая – с рыжими локонами. Обе девушки лежали лицами в подушки, выпятив задницы в объектив и скрестив руки за спинами. На этой фотографии брюнетка казалась самой целомудренностью, поскольку лежала в белом комплекте нижнего белья, а в этой позе были лишь отчетливо виден рельеф половых губ, прикрытых трусиками. Ее напарница, девушка с рыжими волосами, была обнажена, ноги обуты в красные туфли на шпильке. Все дырочки девушки были открыты, словно лепестки цветка, казалось, что совсем недавно она вытащила из себя пальцы или член. В позе «собачки» был видел упругий живот и полная грудь. Что примечательно, и Эдвард заметил этот факт лишь после десятка голодных мастурбаций на фотографию: у рыжеволосой девушки правый сосок проколот пирсингом, камушек чуть поблескивал в объективе. Заметить его было трудно, однако Эдварду в упорстве было не отказать. Также не мало важным был факт наличия некого третьего лица на фотографии, ведь кто-то заснял девушек на камеру – эта деталь особенно прельщала Эдварда, словно это он сделал фотографии девушек, словно он находился с ними в одной комнате, может даже и сам потрахал пальцами рыжеволосую, обделив вниманием брюнетку. Самой частой фантазией Эдварда теперь была рыжеволосая бестия с пирсингом, он мечтал посмотреть, как раскачиваются ее груди в такт насаживания на член и почувствовать грубость каблуков девушки на своих ягодицах. Эдвард знал, что непременно встретиться с Бэллой в Хогвартсе, ее прощальный фотосет с рыжей нифмой поднял не только член, но и острое желание погрузиться в мир разврата Хогвартса. Если ранее скромная Бэлла в стенах школы стала обольстительницей, даже привлекла подружку к нехитрым утехам, что же будет, когда Эдвард появится здесь воплоти. О, Бэлла, она была необычайно сговорчива, даже пропустила Эдварда первым к своей узкой щелке. Она могла мириться только с миссионерской позой, в сопровождении с влажным похлопыванием задницы. Поскольку Бэлла вовсе не было искушенной в плотских утехах, то вела себя в постели безучастно, Бэллу было трудно назвать страстной, пылкой или даже эротичной, чаще она даже не подбивала навстречу бедрами, лишь хрипло постанывала. Окончательно разгорячившись влажными воспоминаниями о незатейливом сексе с бывшей девушкой, Эдвард начал поглаживать себя сквозь плотную ткань джинсов, не отводя взгляд от прелестей рыжеволосой девушки, когда набухший член стал доставлять боль от соприкосновения с тканью, вытащил его наружу и грубо начал мастурбировать. Вместо своей руки он представлял податливый рот бывшей девушки, а чаще еще неизведанный рот рыжеволосой. После долгой и обременительной дороги до Хогвартса в одиночестве разрядка пришла быстро, пары стремительных движений вдоль и круговых поглаживаний головки хватило для достижения пика удовольствия. Эдвард финишировал прямо на кожаную поверхность софы и отбросил теперь уже бесполезные снимки на пол. Оголенный член обдавало приятно прохладой помещения, в воздухе повис «аромат секса». Эдвард, не привыкший к стеснениям, снял с себя спущенные к щиколоткам джинсы вместе с трусами и рубашку через голову. Босыми ногами Эдвард ступил в соседнее помещение – спальню старосты. В спальне находилось единственно окно, с неопущенными изумрудными шторами, открывающее вид на мрачный лесной массив и грозовое небо. Обилие зажжённых подсвечников вдоль стен освещало комнату, выполненную в зеленых тонах,, широкая кровать с зеленым балдахином была застелена свежим постельным бельем, через метр от кровати стоял письменный стол, свободный от принадлежностей. Стул, больше походивший на офисное маггловское кресло, плотно придвинут к столу. На стене, напротив кровати, разместилась репродукция «Рождение Венеры», тоже весьма соблазнительной особы, по мнению Эдварда. На миг он даже пожалел, что сперва не зашел в спальню. Отшельническое убранство комнаты, отсутствие личных вещей и предметов интерьера навели на мысли, что комната старосты давно пустует и пребывание хозяина в лазарете не единственная причина. Эдварду отчаянно хотелось забраться в душ и смыть с себя заботы дня, разрядка с помощью фотографий девушек была приятно, однако, быстротечна. Одним из первых пунктов в списке целей Эдварда было обзавестись непривередливой дамой сердца, которой было бы достаточно и пары фрикций Эдварда внутри, чтобы бурно кончить. Эдвард призвал свой багаж, состоящий из упитанного чемодана, саквояжа и походного рюкзака в спальню. Он не рассчитывал оставаться в чужих апартаментах дольше положенного. Из чемодана Эдвард вытащил свежий комплект одежды для сна, вместе с маской и набор благовоний в подставке в виде индийского слона, у которого в хоботе и на спине были отверстия для свечей. Из бокового кармана рюкзака Эдвард достал коробок спичек и зажег свечи примитивным маггловским способом. Вскоре в помещение начал пробиваться аромат вечнозеленого кедра, розового перца и сандала. Эдвард отправился в ванную, даже отметил про себя, что личная ванная – это очень удобно, ведь толпиться в общем помещении ему было бы неприятно, да и расслабиться сложно, а он собирался сделать именно это. Ванна также представляла из себя предмет аскетизма, ни единой баночки, склянки или бутылки в подвесном шкафчике с зеркалом и на полке в душевой кабине. С собой у Эдварда был гель для душа с чувственным ароматом цитрусовых, идеально сочетающимся с композицией благовоний. В душевой кабине Эдвард расслабленно пригладил мокрые вихры волос, прошелся ладонью по выделяющимися кубикам пресса и огладил член, в надежде повторить недавнее, ведь расслабляющая атмосфера и запах любимых благовоний его взбодрили. Внезапно за дверью раздались громкие шаги и стук в дверь со словами, пропитанными возмущением: «Драко, ты здесь? Почему тебя выпустили из больничного крыла, а я узнаю об этом последняя?» - Черт побери этот Хогварст, даже в апартаментах старосты нет покоя, - подумал Эдвард, но в слух сказал: - Мэм, это не Драко, подождите минуту, я сейчас выйду. Очень некстати член поднялся, что и так бывает редко, однако на этот раз стоял крепко как оловянный солдатик, даже голос незнакомки за дверью не остудил пыл. Эдвард вспоминал рассказы друзей о том, что следует напрячь ягодицы и это, лишь в теории, должно снизить приток крови к причинному месту. Обычно такой совет был кстати, если в последнюю секунду тебя «продинамила» девушка, оставив наедине с собственным возбуждением. - Великий Мерлин, что вы делаете в чужой комнате?! - незнакомка не умолкала, казалось, она готова забарабанить в дверь, если не выбить. Ее голос был пограничен истерическим возгласам. - Гнусная девчонка и вздумалось же ей забрести в башню старост ночью, - пробубнил Эдвард себе под нос, меланхолично поджимая ягодицы, стараясь подумать о дряхлом директора и остальных членах преподавательского состава, которые были непривлекательными для юноши, и откинуть мысли о девушках на фотографии. Как бы не было удивительным, но это помогло, член опал без эякуляции и без помощи рук, оставив на душе снова осадок неудовлетворенности. За это время Эдвард сделал определенные выводы о роде отношений незнакомки и старосты Слизерина, все факты налицо: время давно за полночь, девушка знает пароль для входа, врывается в апартаменты старосты, прекрасно зная, что он должен быть в лазарете. Эдвард чертыхнулся еще раз, когда понял, что сменную одежду он оставил на кровати в спальне. Поэтому обмотав большое полотенце на бедрах, вышел из ванной комнаты, обволакиваемой клубами густого пара. Девчонка отпрыгнула от двери и теперь возмущенно прижалась к стене с окном, однако черты ее лица стали мягче, ведь перед собой она увидела «само очарование». Эдвард припас для нее, как и для многих других, тысячу вариантов улыбки, так и теперь он выбрал предстать перед незнакомкой в образе скромника, которого, словно застали на месте преступления. Разгоряченные щеки стали розовыми, ямочки предавали яркими красками поддельное смущение, серые глаза выглядывали из-под ресниц полумесяцем. - Бэлла, какая встреча, твое прекрасное личико совсем не изменилось, - начал Эдвард, разглядывая похорошевшую девушку. На самом деле он с трудом узнал Бэллу, она поменяла прическу, осветлила волосы и наконец избавилась от старческого ободка на голове. Эдвард увидел неприлично оголенные ноги, обтянутые строгой юбкой и чулками в сетку, девушка демонстрировала маленькую ступню, облаченную в лаковые черные туфли на шпильке. - Великий Мерлин! – вскрикнула девушка, опрометчиво ступаю навстречу Эдварду, Бэлла обтерлась грудями о его плечо и мазнула губами щеку. Эдвард удивительно отметил, что грудь Бэллы стала значительно больше, он предположил, что она прибегла к магическому увеличению форм. – Что ты делаешь в Хогвартсе? Эдвард аккуратно взял Бэллу за запястья, не давая ей отдалиться, он хотел, чтобы она почувствовала его радость, набухающую под ворсистой тканью полотенца. - Я решил начать официальное обучение, чтобы сдать ЖАБА, - объяснил Эдвард. И это было правдой, Эдвард долгое время посвятил себя домашнему обучению с маститыми учеными Министерства. Однако, для успешной магической карьеры этого было мало, следовало сдать экзамены в Хогвартс. – Лучше скажи мне, зачем ты ворвалась в чужие апартаменты ночью, кто для тебя этот Драко Малфой? – Эдвард продолжал притягивать к себе Бэллу, ее мантия и белая рубашка, торчащая под ней, стали влажными от мокрой груди. - Никто, совершенно никто. Он чаще ночует со своими пассиями, чем со мной, - Бэлла растаяла как пломбир на солнце под натиском разгоряченного Эдварда. Она перехватила инициативу и слилась с Эдвардом в нецеломудренном поцелуе, ее податливые губи разомкнулись, пуская язык Эдварда вглубь своего рта. Эдварду нравился контраст в этих прикосновениях, такого еще ни разу не было: девушка полностью одета, а он сам, словно греческий бог, облачен в палантин. Это заводило. Однако, Эдварду очень хотелось оценить выдающиеся формы девушки и проверить их упругость. Эдвард неспешно отпустил руки Бэллы, давая им обхватить себя за плечи, левой рукой он удерживал ее за талию, а правой оценивающе двигался от аппетитного бедра к груди. Расстегивая пуговицы и сминая ткань рубашки Эдвард хищно ощупал орнамент кружевного бюстгальтера и набухшую грудь с горошинкой соска. Эдвард наступательно принудил Бэллу продвинуться спиной кровати и ощутив ее изножье Бэлла сходу упала на неразобранную свежую постель. - Ты его девушка? – спросил Эдвард раскрасневшись от пыток лицезреть обнаженную грудь Бэллы. - У нас свободные отношения, не думай об этом, - простонала Бэлла, снимая мантию, закрепленную на металлический замочек у горла и начала расстегивать крошечные пуговицы рубашки. Теперь Эдвард отлично видел черный шелк бюстгальтера, в котором поместились упругие груди, они действительно стали больше и теперь напоминали сочные плоды помело. - Что ты сделала с грудью, Бэлла? Она выглядит намного лучше, чем я помню. Не расстегивая бюстгальтер Эдвард сместил пояс наверх, выпуская наружу прелестниц. Он наклонился над грудью Бэлла, теребя правый сосок девушки пальцами, а левый облизывая горячим языком, задевая ореол. Бэлла закатила глаза от удовольствия, она призывно развела ноги и потиралась о пах Эдварда коленом сквозь ткань полотенца. Пальцы Бэллы спутано гладили Эдварда по голове. После пары минут незатейливых ласк Бэлла сипло застонала и спрятала лицо в сгибе локтя. Закончив исследования и не найдя ничего большего, чем то, что Бэлла уже предлагала ранее, Эдвард оторвался от набухших сосков девушки, одним движением перевернулся на спину и вопросительно посмотрел на Бэллу. - Я хочу продолжения сцены на фотографии, покажи мне поближе, что умеют твои пальчики, - Эдвард приспустил край полотенца, ранее заправленного вовнутрь и освободил мокрый член. - А я надеялась, что это ты меня порадуешь, Эдвард. Так приник к моей груди, словно собирался начать ее сосать. - Пососать придеться тебе, если еще не разучилась. - В Хогвартсе очень продвинутая система образования, особенно курс оральных ласк, - Бэлла хихикнула и откинулась на подушку, скрытую покрывалом. - Главное, чтобы ты не прогуливала эти курсы, а глубинно изучала, - мрачно отозвался Эдвард, еще раз окидывая Бэллу беглым взглядом, цепляясь за груди. – Ты не ответила, увеличила их? – Эдвард пальцем указал на оголенную грудь, которую Бэлла и не пыталась прикрыть. Сочные помело чуть покачивались в такт ее дыханию, на сосках были видны следы от слюны. - Не глупи, конечно, увеличила, это дело нескольких галеонов и глотков зелья. Мальчики говорили, что можно и член увеличить. - Акцио, фотографии, - Эдвард невербальным заклинанием призвал снимки, брошенные на полу гостиной. – Что за девушка с тобой? Подружка? – фотографии Эдвард бережно разложил на покрывале, чуть придвинув к Бэлле, будто хотел напомнить сцены, изображенные на них. После получения этих снимков Эдвард отделался прощальным пышным букетом белых роз и официальной благодарственной карточкой. В ответ Бэлла больше не предпринимала попыток переписки или обмена эротическими фотографиями. - Да, это Джинни Уизли, учиться вместе со мной. Завтра я познакомлю тебя, если хочешь. - Хочу. Почему не писала мне? - Вообще-то здесь от ухажеров отбоя нет, умные, симпатичные, не то что в Форксе. Бэлла встала на колени, откинула волосы назад и избавилась от сбившейся на спину рубашки и спущенного бюстгальтера. Она приподняла края юбки, открывая вид на черные сетчатые чулки и трусики в цвет. - На каком ты факультете? – продолжил Эдвард, поодаль примостившись на кровати в ожидании шоу. Бэлла приняла позу точь-в-точь как на фотографии и игриво провела пальчиками с аккуратным маникюром по животу, спускаясь к резинке трусиков, не забывая поглаживать промежность. С прищуром посмотрев на Эдварда, Бэлла мазнула пальцами по внутренней поверхности бедра и отодвинула ткань трусиков в сторону на мгновение. - Гриффиндор - королевство разврата. - Звучит очень заманчиво, - Эдвард неотрывно смотрел на трусики Бэллы, ожидая их исчезновения, чтобы взглянуть на лоно. Бэлла не заставила себя долго ждать, теперь она легла на кровать, так, что ее лица Эдвард не видел за холмами голой груди. Она развратно развела ноги и еще раз сдвинула черную ткань трусиков на этот раз фиксируя левой рукой, а правой начиная описывать вдоль половых губ, дразняще касаясь клитора. - Готова поспорить, ты решил поступить в Хогвартс, лишь потому, что в Форксе можно было повеситься со скуки. Бэлла проникла во влагалище безымянным пальцем и тут же вытащила его, затем повторила. Она отпустила ткань трусиков, и левой рукой заскользила вдоль талии, деликатно притрагиваясь к груди и наконец запуская пальцы в рот, чтобы смочить их слюной. Влажными пальцами она приникла к малым половым губам, перебегая к клитору. - Подвигайся, - велел Эдвард, проводя рукой по основанию члена, чтобы снова его поднять. Теперь у него был шанс посмотреть вживую на мастурбацию Бэллы, а не довольствоваться фотографией и своей фантазией. Бэлла послушно согнула ноги в коленях, упираясь стопами в кровать и начала покачивать вперед-назад, имитируя движения тела во время полового акта, словно в нее вколачивали член, но вместо него девушка использовала только свои пальцы. Продолжая двигаться на удовольствие Эдварду девушка вновь проникла в себя пальцами, на этот раз двумя, с помощью слюны и начавшей выделяться смазки это было просто, настолько, что уже через мгновение Бэлла запустила в себя три пальца. Эдвард усиленно мастурбировал, вбиваясь членом в кулак, не отводя ни на мгновение взгляд от ловких пальцев Бэллы, которые по костяшки были запущены во влагалище. Из лона сочилась смазка, капли падали на изумрудное покрывало, оставляя молочные следы. Сбившееся покрывало искусно украшало картину, теперь Бэлла и сама походила на нимфу, спустившуюся в лес и решившую доставить себе удовольствие на изумрудном шелковом ковре травы. Бэлла финишировала первой, завершающим аккордом стало трение ткани трусиков о клитор и девушка сомкнула колени, оставив пальцы внутри себя еще на мгновение, прежде чем вытащить. Она знала, что для Эдварда этого недостаточно, поэтому прытко пристроилась около его члена, отбрасывая его руку в сторону. Волосы Бэллы спадали с плеч, дотрагиваясь кончиками до колен Эдварда, словно щекоча и поглаживая. Бэлла обхватила свои груди обеими руками, пристроив член Эдварда в ложбинке между грудями, с помощью усилий, прикладываемых, чтобы удержать груди в руках, член Эдварда был заключен внутри. Как только бархатная кожа груди Бэллы притронулась к головке, Эдвард почувствовал истинное наслаждение и от бурливших ощущений близости и сексуальности нескромной картинки бюста Бэллы. Прикосновения были очень натуральными, Эдвард не почувствовал искусственную упругость силиконовых имплантатов, в очередной раз убедившись, что зелья увеличения работали весьма качественно, ведь дарили настоящие и яркие ощущения прикосновений. Бэлла сильнее сжала груди и принялась таким образом мастурбировать Эдварду, возвратно-поступательными движениями сдавливая член. Эдварду хватило и пары подходов, чтобы обильно кончить на грудь Бэллы, настолько бурно, что капли истинного наслаждения попали ей на подбородок и длинные волосы. Бэлла отстранилась от Эдварда, давая ему полюбоваться картиной стекающей с ее груди спермы, она ладонью растерла сперму по груди, сжимая попеременно каждую. Она использовала сперму словно косметический крем, старательно растирая обе груди, тщательно пропитывая соски, не забывая о ложбинке. Аромат благовоний настиг пика, теперь все помещения пропиталась ароматом кедра, в сочетании и хлестающим ливнем за окнами, Эдвард воображал, что находится в девственном лесу, под покровом палатки вместе с полуобнаженной соблазнительной красотка, а ее бюстгальтер рядом на кровати. Бэлла отлучилась к ванную, а Эдвард тем временем бросил на покрывало очищающее заклинание, спать в собственной сперме ему не хотелось. Эдвард так бурно не кончал уже пару месяцев, весь замены гладкого лобка Бэллы он не нашел даже на протяжении двух месяцев с разрыва кратких отношений. Эдварду казалось, что он бесстыже пьян, будто все время сперма держала его в заложниках, не давая спокойно жить и предаваться одиночному оргазму, теперь же тело охватила давно забывая легкость. Бэлла вышла из ванной, уже полностью одетая, она тактично поцеловала Эдварда в губы и покинула апартаменты старосты молча. Успокоенный своими мыслями Эдвард провалился в спокойный, но неглубокий сон, на задворках сознания он уже не жалел, что приехал в Хогвартс. Недооцененная Эдвардом Бэлла могла похвастаться и еще одной приобретенной способностью в стенах Хогвартса: превращать слухи в достоверную информацию. Бэлла Свон решительно отбросила мысли об одиночном патрулировании и направилась в гнездо разврата - гостиную Гриффиндора. В гостиной, оформленной в бордовых тонах, у камина парочками сидели девушки, занятые обсуждением нового выпуска Ведьмополитена, а конкретно потенциальными размерами прибора мужчины-модели с обложке. На следующее утро весь Хогвартс гремел новостью о прибытии нового ученика, который своим очарованием, красотой и умениями затмил первого донжуана Хогвартса Драко Малфоя.