Сберегая свет очага / Watching the Fireplace Glow

Внедорожник Джона был припаркован позади грязноватого супермаркета и прикрыт от постороннего взгляда парой фур. Поэтому они с Сэмом без стеснения прямо там, на теплом асфальте под ясным небом, выгрузили оружие и сняли с себя рубашки. Со всем возможным — при одолевающем их едва скрываемом ужасе — тщанием они стали рисовать друг другу черным маркером защитные символы прямо по голому телу. Знаки против одержимости — под ключицами, руны скрытности — вдоль позвоночника. Сэм с горечью подумал, что следовало бы принять меры предосторожности до того, как все они покинули дом Бобби, пусть даже символы эти не были проверены. Лучше полшанса на защиту, чем вообще нисколько. Эти пентаграммы против одержимости демонами Бобби нашел в сомнительной книге смешанного происхождения, написанной наполовину арабской вязью, наполовину кельтскими рунами. На Сэмов взгляд, сам знак анти-одержимости выглядел как эмблема какой-то дрянной металл-группы… но все же, все же им бы следовало подготовиться лучше. — Все-таки есть вероятность, — сказал Джон, ведя маркером вверх по плечу Сэма, — что мы реагируем слишком остро. — Не слишком, — сказал Сэм. — Дин никогда бы не сказал, чтобы мы приходили без оружия. И он бы сказал… — для разговора о таком момент сейчас был самый неподходящий, просто пиздец какой неподходящий, но — за него Джон закончил эту фразу: — Он бы сказал что-нибудь о твоем пьянстве. — Да, — лицо Сэма стало смущенным и испуганным. — Ты знал? Как ты… — Я же не идиот, Сэм, — сказал Джон. — Я могу сложить два и два. Позже мы еще поговорим об этом, вот только… какого хрена ты решил, что скрывать такое от меня — хорошая мысль? Если ты прав насчет той официантки — то это лишь доказывает, что противник владел весьма важной информацией, которой я не имел. Как, ну как это являлось для тебя правильной мыслью? Вот как? — Я не… — начал Сэм, — у меня не… — Оставим пока, — сказал Джон, с резким щелчком надевая колпачок на маркер. Он повернулся, чтобы надеть рубашку. — Сейчас давай сосредоточимся на плане действий. Если твой брат… если Дин одержим, а Бобби — господи, я понятия не имею, что там с Бобби еще! — но в любом случае, мы идем в прямо в ловушку, как не крутись. И единственное наше преимущество — они не знают, что мы в курсе про эту ловушку. Хотя это тоже без гарантий. — Нам надо вытащить из Дина эту тварь, — сказал Сэм яростно. — Мы должны сдерживать его достаточно времени, чтобы провести экзорцизм. — Уж скорее самим нам надо продержаться достаточно времени, — отрезал Джон. — Провести экзорцизм, когда у тебя перерезано горло, вряд ли получится. Сэма передернуло. Не будет он думать о перерезанном горле — не сейчас, когда брат находится во власти демона, а Бобби неизвестно где; когда у самого Сэма до сих пор во рту стоит привкус пива; когда все катится к черту с такой дикой скоростью, словно последнего спокойного месяца вообще не было у них. — Нам надо как-то связать это, — сказал Сэм. — Каким-то образом надо это обездвижить. Он изо всех сил старался не думать о том, что «это» — по всей видимости, его брат. Джон провел языком по пересохшим губам. — Как думаешь, если демон находится в теле Дина, то у него будут те же проблемы, что и у самого Дина? — Пробле… ты про его ногу? — Да. Потому что тогда у нас может быть преимущество в… — Нет, — сказал Сэм. Ему бы так хотелось забыть эту картину, но он до сих пор ясно мог видеть человеческое лицо, надетое Мэг, с его ненормально расплющенным, вдавленным в череп носом, с текущей по нему кровью… а хохот при этом летел из открытого рта, и глаза блестели так, словно ничего особенного не произошло. — Нет, думаю, нога ему не помешает. — Но оно же будет притворяться, верно? — сказал Джон. — Оно будет продолжать носить его фиксатор. — Скорей всего, да, — медленно подтвердил Сэм. — Значит, одна нога сгибаться у него не будет. — Именно. По крайней мере это уже слабое место. — Но мы ведь не на все сто процентов уверены, что Дин одержим, — сказал Сэм, все еще цепляясь за слабенькую надежду. — Нам сразу надо его как-нибудь проверить. Только как, если нам себя нельзя раскрывать? Джон поднял с асфальта сумку с оружием, забросил ее в кузов внедорожника и принялся в ней копаться. — Надо сковать его до того момента, как мы применим «кристо» или святую воду. Если там только Дин — он поймет. Если нет — проведем экзорцизм. — Но чем, черт побери, нам его сковать-то? — Будем на месте решать, Сэм, — сказал Джон. — Мне это нравится не больше, чем тебе, поверь. У меня тут есть пара наручников, и если будет возможность — хоть малейшая возможность — то их надо на него надеть и приковать к чему-нибудь. — Оно сломает наручники. Демоны слишком сильны. — Серебряные не сломает, — сказал Джон. Сэм бы возразил, что это лишь предположение, но оно могло оказаться верным. — И в особенности серебряные, вымоченные в святой воде и крепко-накрепко просоленные. Плюс еще кое-какие заклинания. — Ладно, — сказал Сэм. — У нас все равно больше ничего нет. — У нас есть много чего, — сказал Джон, но что именно — не уточнил. Если таким образом отец пытался вдохновить его, то получилось довольно убого. Джон бросил Сэму пару наручников. Сэм открыл свою бутылку со святой водой. — Все будет хорошо, — сказал Джон. — Все зависит только от нас. С твоим братом все будет в порядке. С Бобби тоже все будет в порядке. А скольким-то демонам придется истошно поорать, пока их не выблюет обратно в Ад. Это была Винчестерская колыбельная, правдоподобная не более всех прочих банальностей, которые Джон скармливал сыну всю его жизнь. Но на миг Сэм позволил себе вновь поверить отцу. Ему необходимо было верить.

***

Дин ждал их возле закрытого кинотеатра, на скамейке. Театр стоял на углу застроенной жилыми домами улицы, с одной стороны с ним граничила длинная, заросшая травой детская площадка, с другой был переулок. Кроме нескольких детей, играющих на дальнем конце площадки, вокруг не было никого. Дин сидел под старой неоновой вывеской и нетерпеливо барабанил пальцами по больному бедру. За исключением того, что он не курил — что странно, ведь он был на улице и ждал — Дин выглядел… он выглядел как Дин. Скучающий, немного усталый, покачивающий головой в ритме, слышном лишь емусамому, как он постоянно делал… Сэм вдруг почувствовал себя глупо из-за того, что так волновался, потому что, как и следовало ожидать — там сидел его брат. А потом Дин, заметив их приближение, поднял взгляд… и в выражении его лица сдвинулось нечто, нечто такое, от чего Сэм весь покрылся мурашками. Изгиб бровей, возможно? Или губы скривились как-то иначе. Чем бы оно ни было, Сэм такого не видел на лице брата никогда. — А вот и вы, — Дин — демон — заговорил, когда они, шагая по тротуару, приблизились к нему. — Я уж заволновался. — Ты говорил, что можно не торопиться, — сказал Джон легко. — Вот мы и не спешили. — Как пообедали? — демон спросил, переведя зеленые глаза Дина на лицо Сэма, и улыбнулся понимающе. — Отлично, — промямлил Сэм. Он надеялся, что заминка в его речи выглядит скорее стыдливо, а не выдает перехватывающую Сэмово горло ярость. Потому что при виде этой твари страх исчез, и Сэм просто пришел в бешенство. Раньше он столкнулся с демоном, когда был зверски избитым, безоружным и привязанным к дереву посреди сада — и все же он сумел сделать все возможное. А на этот раз руки у него были свободны. Не говоря уж о том, что рядом был отец; а Джон Винчестер, конечно, был упертым и до чертиков бесящим ублюдком; но при этом он был также дьявольски хорошим охотником. В этот миг одно его присутствие успокаивало Сэма неизмеримо. У этой твари не было шансов. — А где Бобби? — спросил Сэм, продвигаясь вперед, чтобы оказаться вне досягаемости рук этой твари. — Ждет нас внутри, — сказал демон. — Мы договорились, что встретимся все в Театре-3, как только вы подъедете. — Дин, — сказал Джон. Сэм надеялся, что принужденная легкость отцовского тона заметна только ему. — Вы нашли что-нибудь еще, кроме ЭМП? — Нет, — сказала тварь и, собираясь встать, потянулась к костылю, небрежно валявшемуся около скамейки на тротуаре. — А что случилось с другим? — спросил Сэм. — С другим… с чем другим? — непритворная растерянность промелькнула на лице Дина. — С другим твоим костылем, — сказал Сэм. — О, — сказал демон, — да надоел он мне. Оставил в легковушке. Легковушка — сказал он, не пикап. Дин никогда бы не назвал пикап легковушкой. — Кстати о легковушках, — сказал Джон. — Нам нужно, чтобы ты кое на что взглянул. Рассуди нас с Сэмом в небольшом споре, случившемся по дороге сюда. — Да? — на лице Дина появилось настороженное выражение. — Так и знал, что вы двое сцепитесь, если вас оставить какое-то время наедине. Сэма царапнула точность этого комментария, но он лишь запыхтел и скрестил руки на груди — воплощение угрюмого младшенького. Для полноты картины он почти было закатил глазв, но решил, что переусердствовать не стоит. — Ты помнишь полицейский сканер, который я установил себе на приборной панели? — спросил Джон. — Да, конечно, — сказал демон. Вот оно, решающее доказательство. Потому что Дин с Джоно всего два дня назад этот сканер переустановили на Импалу, а новый сканер для своей машины Джон еще не заимел. От такого подтверждения Джон чуть вздрогнул, но, ткнув пальцем в Сэма, сказал: — А вот он утверждает, что сканер сломан. Только потому, что в этом городишке тот не сработал еще ни разу. — Мы же в городе. Тут должно быть больше полицейских, чем везде, а не меньше, — запротестовал Сэм. — Если эта хрень сломана, то ездить с ней небезопасно. — Посмотришь на него? — спросил Джон. — Скажи наконец своему брату, что он параноик. Внедорожник тут недалеко, а ты в аппаратуре разбираешься лучше всех нас. — О, — сказал демон. — Ну конечно. Ага. Как только мы тут закончим… — Я никуда не пойду, пока не удостоверюсь, что полиции рядом нет, — непреклонно сообщил Сэм. — Простите уж, может, это для вас и паранойя, а я называю такое — обеспечение безопасности. Извините, в камере ночевать не желаю. — Бобби уже внутри, чувак, — сказал демон нетерпеливо. — Давайте просто сходим туда-обратно, а потом я посмотрю на вашу дурацкую полицейскую фигню. — Ладно, — сказал Сэм, и выложил козыря: — Вы, парни, идите, а я останусь тут на стреме. На миг повисла напряженная тишина. Потом лицо Дина исказилось выражением лютого разочарования. — Хорошо. Только секунду подождите, я напишу Бобби, предупрежу его. Сэм увидел, как плечи отца напряглись. Но невозможно было притумать какую-нибудь логичную причину, чтобы помешать демону отправить СМСку своим сообщникам — и вероятно, вызвать их сюда. Так что они просто остались стоять тут с натянутыми до предела нервами, наблюдая за пальцами Дина, скользящими по клавиатуре телефона. Демон не хотел заходить внутрь без Сэма. Это свидетельствовало о том, что приготовленная там ловушка была предназначена Сэму — по крайней мере, частично. Однако гораздо разумнее было бы завести туда Джона, а потом отправить кого-то еще за Сэмом, когда тот останется здесь в одиночестве… Похоже, нечто внутри театра составляет главное в планах демонов — и для него нужно присутствие там обоих Винчестеров сразу. Что же там за херня? Демон закрыл телефон Дина и сунул обратно в карман. Потом злобно зыркнул на Сэма и Джона, которые стояли перед ним с выражением нетерпения на лицах — нетерпеливая маска поверх реального их нетерпения. — Вы оба просто нелепы, — пробормотал он, и Сэм едва не улыбнулся. Демон положил руку на подлокотник скамейки, а другой ухватился за костыль. Хотя он довольно похоже изображал медленный осторожный подъем на ноги Дина, Сэм все же видел, что за этими движениями не было боли. Он не кривился, мгновенно пряча эту гримасу, как Дин; у него не сбивалось дыхания, не стискивались зубы. Он просто притворно изображал сложность движений, и это было почти издевательство, преувеличенная демонстрация Диновых —весьма реальных — проблем. Как только демон зашагал, любая похожесть в движениях исчезла вообще. Он явно ни малейшего понятия не имел о том, как надо держать костыль. И еще Сэм видел, как демон неоднократно начинал всем весом наступать на искалеченную Динову ногу, и нервно при этом поглядывал на них, пытаясь соответствующе себя вести. — Эй, — заботливо сказал Сэм. — Тебя нога беспокоит, да? — Достал ты меня уже, — пробормотал демон. — Ну и где эта глупая машина? Вообще-то Сэму было сейчас совершенно не до забавности; но голос демона тоном напоминал капризную девчонку-подростка, и этот обидчивый голос из уст Дина слышался таким смешным — смешным, невзирая на всю серьезность ситуации. «Глупая машина», ну-ну. — Вон там, — сказал Джон. Он указал на свой внедорожник, стоявший в десятке футов от них, на парковке возле ограды баскетбольной площадки. Он зашагали к машине, а Сэма вдруг заметил кое-что и поразился этому: они шли шеренгой, потому что никто не желал показывать другим свою спину. Джон открыл пассажирскую дверь и жестом указал на старое сломанное радио, которое они прикрутили к приборной панели под видом полицейского сканера. На миг показалось. что их план сработал — но тут демон медленно покачал готовой и повернул лицо к Джону и Сэму. — Я не могу туда залезть, — сказал он. — Нога. — Я тебе помогу… — начал говорить Сэм, но тут быстро — так быстро, что он даже не сообразил, что происходит — демон ударил Диновым костылем прямо Джону по голове. Сэм издал невнятный крик, предупреждая, но Джон уже вовремя поднырнул, и кончик костыля лишь просвистел над его головой, так близко, что волосы встрепались. Демон, был, может, и быстр, да только Джон был еще быстрее, его рефлексы выработались тренировками и жизнью, проведенной в опасности. Он присел на одной ноге, а другаой широким махом подсек лодыжку здоровой ноги Дина. Сила этого удара заставила демона пошатнуться на Диновой больной ноге — он хотел удержать на ней равновесие, но зафиксированное колено не могло согнуться. Этот миг потери баланса — все, что было нужно Джону, чтобы вскочить и толкнуть со всей силы демона на решетку ограды. Сэм до сего момента даже не осознавал, что в руках у Джона были наручники — пока те не защелкнулись на запястьях Дина — громко, с торжествующим металлическим щелчком. Кожа зашипела под освященным металлом, и демон изрыгнул проклятье. Сэм еще даже не успел полностью осознать произошедшее, как кулак демона невероятно мощным боковым ударом вписался в челюсть Джона. Ошеломленный, тот упал на колени, челюсть его со щелчком выставилась в неестественном положении. Демон издевательски пнул Джона по голове, вырубив окончательно. В этот миг Сэм и опомнился. Он схватил отца за куртку и выдернул его из зоны досягаемости рук демона — потому что еще один такой удар Джона бы просто убил. И так уже изо рта у отца текла кровь, лицо его побелело — но, по крайней мере, он еще дышал и пульс был четким. — Вы, Винчестеры, — выплюнул демон. — Вы считаете себя такими умниками! Такими умными маленькими мальчиками! — он насмешливо позвенел наручниками. — Что там у вас в машине? Святая вода? Снотворное? Если тебе, Сэм, захотелось чего-нибудь эдакого, то мог бы просто попросить, — демон сально вытянул губы Дина и почмокал, а потом хихикнул. — Не смотри так брезгливо, Сэмми! В конце концов, это был бы не первый наш поцелуй, разве нет? — Мэг, — сказал Сэм, внезапно все поняв. Осознание было мерзостным и нежеланным. — Но ты же… я же отослал тебя… — А ты что, думал, я там останусь? — она захлопала Диновыми ресницами. — Я соскучилась по тебе, Сэм. И не я одна. — Что ты сделала с Бобби? Где он, Мэг? — Я же тебе говорила, — сказала она, и когда ее гримаска исказила лицо Дина, это выглядело омерзительно,— он ждет нас в театре. — И что еще нас там ждет? — Скоро узнаешь. Совсем скоро, — пообещала Мэг. — Ты такой нетерпеливый, ай-яй-яй. Тебе не нравится разговаривать со мной? А ведь нам есть что обсудить. Сэм ничего не это не ответил. Он переиграл Мэг в прошлый раз, сегодня он тоже сможет это сделать. — Давай для начала поговорим о твоем брате, — она провела руками по телу Дина. — Просто выразить не могу, как мне нравится это тело. Правда-правда нравится. Несмотря на некоторые очевидные недостатки, — и она всем весом наступила на больную ногу Дина. Потом вздохнула тяжело, сузила глаза, и без предупреждения три раза подпрыгнула на этой ноге. Сэм кинулся вперед — но вовремя притормозил. — Стой, — сказал он. — Погоди. Чего тебе надо? — Мне надо от тебя немного уважения! — рявкнула она. Потом успокоилась и стряхнула с Диновой груди воображаемую пушинку. — А еще я хочу, конечно, чтобы твой проклятый папаша сдох. — Exorcizamus te… — попытался было Сэм, но Мэг снова всем весом налегла на искалеченную Динову ногу, и Сэму пришлось остановиться. — Ты хоть представляешь, как ему хуево здесь? — спросила она. — Я говорю не только о его разуме, хотя и о нем тоже. Я говорю о его костях, мышцах, нервных окончаниях — все такое уязвимое, все это так легко разрушить. Но сейчас… — она примолкла, проведя кончиками Диновых пальцев по верхей части бедра Дина, и у Сэма все сжалось внутри. — Прямо сейчас это все еще поправимо. О, конечно, он не станет как новенький. Но парочка операций, старый добрый отдых и реабилитация — и он, по крайней мере, сможет обходиться без костылей. Может, даже и без трости будет хромать, если несколько лет проведет в покое. Возможно, даже опять сможет трахаться как настоящий мужик. Как тебе это, Сэм? — она сделала пару шагов вперед — насколько смогла с запястьем Дина, прикованном к решетке ограды. — Разве не прекрасно видеть, как я хожу в нем, вот как сейчас? Дин сейчас, знаешь ли, не чувствует боли. Впервые за этот год у него ничего не болит. А ты хоть понимаешь, каково оно — постоянно ощущать безжалостную, неутолимую боль? Мэг тянет время, понял Сэм. Она ждет чего-то. Или кого-то. От этой мысли дыхание его участилось, но он принудил себя успокоиться, заставил сосредоточиться на насущной проблеме — как убрать ее из тела брата. — А ты знаешь, — продолжила Мэг, — что я могу его починить? Я могла бы вылечить его тело, срастить всё как было — ради тебя. Демоны умеют такое, Сэм, просто нам это похуй обычно. В конце концов, мне неважно, насколько слабое у него тело. Моей силы хватит на двоих. — Зачем ты забрала из сада тело Мэг? — Сэм с самого Беркитсвилля хотел получить ответ на этот вопрос, и сейчас время для вопроса было не хуже любого другого. — Потому что оно мне действительно нравилось, — грустно сообщила Мэг. — Помнишь ее сиськи, а? Такие маленькие, упругие. Я их обожала, — она насупилась. — К сожалению, было уже слишком поздно. Даже демоны не любят одеваться в тухлятину, — тут ее гримаса недовольства перешла в улыбку. — А скажи-ка мне, как тебе понравился сегодняшний обед? Ты получил бесплатную выпивку, которую я тебе послала? И как оно было — хорошо? Сэм заставил себя оставаться на месте, он на эту удочку не попадется, нет. — Могу поспорить, в точку попало. В жирную такую точку твоей жажды. И спорю — ты и сейчас не прочь бы выпить. Наверняка тот вкус у тебя до сих пор на языке. Сэм сжал кулаки и подумал — как быстро он сможет произнести экзорцизм? Может, достаточно быстро, чтобы не дать ей успеть причинить какой-нибудь ущерб телу Дина? Нет, вряд ли. Он глянул на отца, грудой лежащего у его ног; потом поднял голову к небу, где облака скучивались у него над головой в темные тучи. Дети, игравшие на той стороне площадки, уже исчезли, лишь качели раскачивались там под порывами влажного ветра, как заметил Сэм. Мэг потихоньку дергала наручники, но, похоже, благословения и святая вода сделали их достаточно крепкими. Ну, хоть об этом голова не болит. Но с другой стороны — все выглядит как-то хреново. Погруженный в свои мысли, Сэм почти не заметил легкого движения Диновой головы, почти пропустил мимолетное, быстро стертое выражение облегчения на Диновом лице — но все же заметил, как Мэг чуть расширила эти знакомые глаза. Он бросился на землю, и монтировка свистнула прямо у него над головой. Тут же мгновенно в крови вскипел адреналин. Сэм откатился в сторону. Словил по плечу скользящий удар, заставивший его вскрикнуть от боли. Еще лежа на спине обеими ногами ударил вперед, попав в живот невысокой блондинке — и понял с изумлением, что это была их официантка. Та отпрянула, но уже через миг встряхнулась и опять подскочила к Сэму. Монтировка врезалась в тротуар — Сэм отчаянным рывком успел увернуться. Нужно… где внедорожник? Они сейчас прямо рядом с кузовом, и если он сможет… Сэм приподнялся на колени, монтировка уже опять была в замахе — но вместо того, чтобы уклониться, он нырнул вперед и крепко ухватил официантку за бока, нырнув у нее под рукой. Монтировка все же врезалась ему в бедро — и это было просто блядски больно, но его не остановило. Он вскочил, со всех сил вздернул девушку вверх девушку и швырнул ее в кузов. Она упала спиной вперед; сразу же вскочила и зарычала яростно — и тут же замерла с выражением ужаса на лице. — Тут блядская пентаграмма? — заорала она и швырнула в него монтировку с ужасающей точностью. Сэм попытался было уклониться, но, запыхавшись, не справился — и острый крюк разорвал рукав его куртки. Руку обожгло резкой болью. Он чуть не упал, но все же удержался на ногах. Схватился ладонью за рану и почувствовал, как навстречу пальцам выплеснулась оттуда кровь. — Ага, — выговорил он. — Блядская дьявольская ловушка. Баллончиком нарисовал прямо под кузовом на асфальте. — Ты говорила, что они глупы, — прошипела официантка в сторону Мэг. — Они слабые, сказала ты. Просто дай вот этому выпить, а я позабочусь о его братце-калеке, сказала ты! И что теперь… — Сэм ничего не станет делать, — перебила ее Мэг. — Он знает, что стоит ему попытаться изгнать хоть кого-то из нас — я изуродую тело его бедняги-брата еще больше, чем сейчас. Как думаешь, Сэм, Дину понравится, если я искалечу ему и вторую ногу? Он ведь обожает свою машину, да? Как полагаешь — миленькую обтекаемую инвалидную коляску 67-го года он тоже полюбит? Громыхнул раскат грома, словно подчеркивая ее угрозы. Сэм сглотнул, растерявшись. Она была права, конечно — он не мог так рисковать Дином. Он не рискнет провести экзорцизм, пусть даже оба демона были скованы в ловушках. Вот проклятье… Начался дождь. Ленивые теплые капли пятнали асфальт и плечи Сэма, незамеченными капали на лицо лежащего без сознания Джона. Когда капли стали падать быстрее и чаще, и полило как из душа — Сэм вспомнил о фляге святой воды в кармане. Он не стал ее использовать из боязни, что Мэг выместит свой гнев на Дине, но… эх, найти бы способ ослабить ее, отвлечь от причинения Дину вреда настолько, чтобы Сэму хватило времени изгнать ее из брата вон … И у него возникла идея. Сумасшедшая, трудновыполнимая идея — но, если она не сработает, Сэм просто останется в том же положении, что и сейчас. А если сработает… если это сработает, то у него будет время на экзорцизм для обоих демонов. — Servio deus meus in omni gloria, — забормотал он, вытаскивая из-под рубашки распятие и вздымая его в воздух. Мэг резко подскочила, а потом поперхнулась буйным смехом. — Ut sic Deus servio agam nunc imperata est servus Domini, — продолжил Сэм, и Мэг хлопнула по бедру Дина, веселясь. — Думаешь, молитва боженьке тебе поможет? — засмеялась она. — Сэм, ты прелесть. Но я считаю, что хороший такой здоровенный глоток виски тебя утешит больше. Сэм заставил себя не дрогнуть; он старался очистить мысли, составляя в уме правильные слова молитвы: — Praestare mihi potestatem sacerdotum. Omnis aquarum Benedictus… — Что это он делает? — спросила официантка. — Что… ой! Она резко дернулась и шлепнула рукой по голой коже другой руки. — Сэм, — сказала Мэг, прекратив веселиться. — Ты что это..? — Omnis aquarum Benedictus. Sit nubes dimisit domui… Мэг и официантка хором взвыли от боли под тяжелыми дождевыми каплями, шипя и отплевываясь, когда на их коже от воды начали вспухать волдыри. — Прекрати! — закричала Мэг. — Я убью твоего брата, Сэм, слышишь? Я заставлю его страдать так, как он никогда… — она замолчала и со всего размаху врезалась больным бедром Дина в ограду. Пусть она и ослабела, но удар все же вышел достаточно жестким. Сэм на миг прервался — и этого времени Мэг хватило, чтобы повторить удар. — Aquae descendat benedictus. Sit tangebat terram benedicunt terra, — он резко втянул воздух, когда Мэг, вскрикнув, ударила по ограде больным бедром Дина в третий раз. Но на этот раз вышло у нее слабее, ограда лишь чуть брякнула. А Сэм на одном дыхании закончил молитву: — Sit tangebat terram benedicunt terra. Et ceciderunt in malum et diluere ea igne inferni ! Демоны корчились под ливнем освященной воды, глаза их стали черными как агат, голоса выли хрипло и жалко, а Сэм… Сэм, вашу мать, просто поверить не мог, что это сработало. Он на миг позволил себе испытать благоговейный трепет и гордость — а затем твердо и гладко стал читать экзорцизм. — Exorcizamus te, omnis immundus spiritus, omnis satanica potestas, omnis incursio infernalis adversarii, omnis legio, omnis congregatio et secta diabolica, in nomine et virtute Domini Nostri Jesu Christi… — он прервался, чтобы вдохнуть, и услышал вопль Мэг: «Я выдеру твои мозги тебе через нос, я… « — но тут она придушенно вскрикнула и умолкла, потому что он продолжил: — … Eradicare et effugare a Dei Ecclesia, ab animabus ad imaginem Dei conditis ac pretioso divini Agni sanguine redemptis, Non ultra audeas, serpens callidissime, decipere humanum genus, Dei Ecclesiam persequi, ac Dei electos excutere et cribrare sicut triticum, imperat tibi Deus atissimus… — еще один вдох, еще один угрожающий вопль Мэг. — … Cui in magna tua superbia te similem haberi adhuc presumis; qui omnes homines vult salvos fieri et ad agnitionem veritaris venire, imperat tibi Deus Pater, imperat tibi Deus Filius ! Задохнувшись, Сэм закончил. Мэг обвисла на ограде; здоровая нога Дина подогнулась, демон рухнул возле ограды и изверг изо рта в темное небо черную вихрящуюся воронку сернистого дыма. В кузове внедорожника скомканной грудой лежала официантка, и Сэм не мог понять — дышит она или нет. Но ее он проверит потом. Сейчас его заботил лишь брат. Он опустился перед Дином на колени, просунул руку ему за спину. Кровь из его раны от монтировки размазалась по бледной коже Дина. Брат был едва-едва в сознании. Дыхание у него было хриплое, неровное, на каждом выдохе он чуть вскрикивал — неконтролируемый, животный звук — и Сэму захотелось, чтобы он мог отправить Мэг обратно в ад еще тысячу раз. — Дин, — позвал его Сэм, — эй, Дин, где больно? Ты можешь сказать, где тебе больно? Дин не ответил, глаза у него были зажмурены. Сэм осторожно прислонил его к ограде, слишком хорошо понимая, что брат может быть ранен как угодно — травма позвоночника, внутреннее кровотечение, господи боже, Мэг могла сотворить с ним любое. Но тут глаза Дина открылись, и брат сказал: — Бобби… Бобби в театре… — Я знаю, — сказал Сэм, — ты только скажи мне, где у тебя болит? Что она тебе сделала? — Просто болит, — сказал Дин. Никакого позерства, голый факт. — Просто больно. Но я… это не… блядь, Сэмми… нога… — Только нога? — спросил Сэм. — Блядь, господи, надеюсь, да, — сказал Дин. Похоже, он немного отошел, потому что изо всех сил пытался усидеть самостоятельно. — Папа там… Сэм оглянулся и с глубоким облегчением увидел, как Джон пошевелился, слабо простонал и начал садиться; одной рукой он придерживая разбитую челюсть, и кровь впитывалась в воротник его рубашки. Ему явно было очень плохо, но глаза отца стали более-менее осмысленными — и тревожными; Джон невнятно, но с неистовым облегчением промычал сыновьям нечто, судя по всему, вопросительное. — Они изгнаны, — ответил Сэм. — Мэг точно, и… наша официантка… У Джона задрались брови. И, сидя под проливным дождем посреди всего этого, Сэм испытал прилив гордости. Потому что — да, он надрал задницу нескольким демонам. Жаль, что никого в сознании рядом не было, чтобы это увидеть. Джон встал, сперва чуть шатаясь, но потом дошел до Сэма, стоявшего на коленях рядом с Дином. — Я в… рядке, — сказал отцу Дин, потом кашлянул смешком — так нелепо это прозвучало. — Надо верн… ся за Бобби, Сэм, мы… — Ты что-то помнишь? — спросил Сэм. — Ты уверен, что он в театре? — Помню… кое-что, — сказал Дин. — Пизданутый демон. Пизданутый демон в моем ебаном… — Да, — сказал Сэм. — Только давай ты пока помолчишь, тебе сейчас не надо разговаривать, ладно? Просто… — Ве’но, — выдавил Джон сквозь разбитую челюсть, — а я ‘ооду за Бобби. Отец оторвал полосу от низа рубашки и с мучительным выражением на лице обвел ее вокруг челюсти, завязав на макушке бантиком. Сэм бы засмеялся, если б мог. — Да, — сказал Сэм, — сейчас Дина усадим в твою машину, и… — он вспомнил вдруг про официантку. Кинул тревожный взгляд на кузов и с облегчением разглядел, как шевелится при дыхании ее грудная клетка; от осознания того, что девушка осталась жива, Сэм ощутил необъяснимый подъем. — Оставим ее здесь, — предложил он, сожалея, что альтернативы придумать не может. — А когда вытащим Бобби оттуда, позвоним анонимно в полицию и сообщим, что она тут. — 'олова, — одобрительно сказал Джон, и они занялись усаживанием Дина в кабину внедорожника. Это была тяжелая работа — Джон задыхался от боли в разбитой челюсти, у Сэма от каждого движения жутко ныла рана на плече. От Дина помощи вообще почти не было — его здоровая нога слабо упиралась в землю, и это было единственное движение, на которое он оказался способен. Но больше всего тяготил не вес его тела, а слабые всхлипывающие звуки, которые он издавал, не в силах сдерживаться. Однако им все же удалось затащить его в кабину и привалить к окну в слабом подобии сидячего положения. Джон сообразил охлопать его карманы в поисках пакета с обезболивающим, которые Дин благодарно проглотил; сразу после этого он откинул голову назад и, похоже, сосредоточился на том, чтобы не терять сознания. Сэм подошел к кузову и очень-очень осторожно поднял девушку на руки. Ее тело было такое легонькое, обмякшее в его руках; он попытался вспомнить, когда в последний раз касался женского тела для чего-то иного, кроме помощи — или будучи в ярости. Наверное, это была Джесс. Джесс была последней. А он даже не знал. Он ничего не знал. Если бы только он знал тогда — он бы ее обнял, обнял крепко и ни за что бы не отпустил. На сером асфальте под дождем волосы оставленной там девушки выделялись светлым пятном. Они отъехали с парковки, открыв нарисованные под кузовом и кабиной два знака Соломоновых Ключей ярко-розового цвета. Сэм сделал себе мысленную зарубку — надо попробовать сделать такой постоянный знак на днище Импалы. Автомобиль, работающий, как дьявольская ловушка, им явно в ближайшее время пригодится. Господи, как не хотелось об этом думать. Как не хотелось вспоминать, что еще не конец. Даже близко не конец. Страх за Бобби на некоторое время был перекрыт облегчением, которое он испытал при возвращении Дина, но сейчас жуткие картины вновь замелькали в его воображении. Возможно, Бобби должен был стать ритуальной жертвой — может, поэтому надо было всех Винчестеров сразу привести в театр. Может, они сейчас откроют двери — а там… — 'азам 'оим не ве’ю, — промычал Джон. Сэм вгляделся сквозь лобовое стекло, залитое дождем — и увидел стоящего перед закрытым кинотеатром Бобби. На щеке у него был глубокий порез, штанина на коленке разорвана. Он стоял там очень мокрый и с очень озадаченным видом — словно не знал, куда ему податься. Но тут Бобби разглядел внедорожник, и лицо его просветлело. — Кристо, — крикнул в окно ему Сэм и приготовил святую воду. — И тебе тоже Кристо, — крикнул Бобби в ответ. Сэм никогда еще не слышал у него такого счастливого голоса. — Это там Дин с вами? — Угу, — сказал Джон, притормаживая и выскакивая из кабины, — еле 'ихнули, но он 'ам. — Будь я проклят, — восхитился Бобби, не обращая внимания на святую воду, которой Джон его облил. — Не, не 'удешь, — сказал Джон, — А 'де 'вой пи’ап? — Забудь про пикап, надо скорей вернуться ко мне в дом, — сказал Бобби. Там везде защиты и серебро, и никакие чертовы демоны не будут вливаться в чьи-то глотки на моих глазах. Он втиснулся между Джоном и Сэмом, и они действительно впихнулись еле-еле — тем более, что Сэм старался не давить брату на больной бок. Но Дин сумел на некоторое время очнуться и приложил мучительные усилия, чтобы чуть отодвинуться. — Дин, — позвал Бобби поверх головы Сэма, когда Джон стал отъезжать от театра, — ты как там? — Все хорошо, — невнятно выговорил Дин, — Рад тебя видеть. — Я тоже рад тебя видеть, малыш. — Что там с тобой было? — спросил Сэм у Бобби. — Как ты сбежал? — Их было всего трое, как я понял, — сказал Бобби. — Тот, что влез в Дина, еще маленькая наглая блондинка и какая-то большегрудая рыжеволосая девица. Тот, что в Дине — он прятался в свидетеле, которого мы опрашивали, и внезапно — бум — не успел я сообразить, что к чему, как меня уже вырубили, а Дина оседлал самоуверенный болтливый демон. — А в театре… — Они оставили меня наедине с тем демоном, который был в рыжеволосой, — сказал Бобби. — И та все время парила мне мозги, как она жаждет располосовать мне горло и наполнить серебряную чашу моей кровью. Она все время терлась вокруг и лапала меня своими чертовыми адскими руками, и так была поглощена описанием того, как она выпустит из меня всю кровь, словно из свиньи, что не заметила, как я освободился от веревок. — Бобби поднял руки, и Сэм тяжело сглотнул, увидев его окровавленные истерзанные запястья. Бобби на некоторое время замолк, взгляд его стал болезненно-неуверенным. — Я всадил ей в глотку распятье и держал там, пока не прочитал экзорцизм. Она… ее тело этого не выдержало. Пришлось оставить его там, в театре. — 'ы ‘елал 'о, хто нууно, — сказал Джон с таким сочувствием, какого Сэм от него никогда не слыхал. — Да, — сказал Бобби. — Наверное. Я бы чертовски хотел, чтобы мне не было нужно этого делать. Наступила тишина, лишь шины при развороте мокро прошуршали по тротуару, да Дин рядом с Сэмом старательно дышал по методу Ламаза. Джон спросил у сына: — 'эм, ять, а ак 'ы 'ыгнал 'вух 'емонов? И Сэм наконец-то позволил себе улыбнуться. — Ты не поверишь, — ответил он. — Ты принимал на себя власть священника когда-нибудь? Временно, то есть.

***