Однорукий маг.

У древних ланитян было одно интересное высказывание - Вино главная добродетель, ибо укрепляет дружбу, мирит друзей и знакомит врагов. Однако у древних ланитян было лишь слабенькое вино. Современный человек ответит же известнейшой народной цитатой - утро добрым не бывает. И всю глубину этой цитаты Анатон понял сразу же, как очнулся. Во-первых, у него болело... Да всё болело. Голову словно разрубили напополам, заполнили камнями в перемешку с зубами, а после взорвали. Все органы осязания горели, а горла он просто не ощущал. И ведь болела не только голова. От столь экстравагантной позы для сна, всё тело Анатона ужаснейше затекло - ноги онемели, таз болел, а позвоничник гудел. Ему хотелось лишь одного - умереть. Умереть окончательно и безповортно. И как маг он мог это сделать - всего пару узлов, и оставной командир гептаграммы Анатон позорно умер бы от алкоголя. Но в нынешнем состоянии смерть ему только снилась. Хриплый рык выполз из горла Анатона, вызвав спазм желудка. Однако желудок был девственно пуст, и потому не откликнулся на желание спазмов. Но именно это помогло отставнику покинуть квартиру. Вообще, Анатону повезло. Ведь вчера прибывший в квартиру, он закрыл дверь крайне неплотно. И дернувшийся от спазмов локоть открыл дверной проём, из которого, ничтоже сумневавшись, Анатон упал в коридор второго этажа. Это было больно. Болевые импульсы с нервов спины молниями ударили по мозгу бедного мага, ещё сильнее увеличивая его головную боль, напрягая его магический центр. Из горла Анатона уже привычным пулемётом вырывались многоэтажные военно-матерные конструкции, используемые командирами в полевых условиях... Но пустыня во рту имела свои планы - Анатон сумел лишь просипеть что-то нечленораздельное, но до крайности злое. — О, это вы! - Тысячью колоколами раздался ранее милый и приятный голос. Сейчас от него хотелось стать глухим, - А почему вы лежите на полу, сударь? — Потому что, - Строгий голос хозяйки дома пробил туман разума, как штурмовой клин оборону врага, - Наш новый постоялец попал под влияние главного позора моего дома. Как я вижу, вам, сударь, потребен опохмел. Завтрак ждёт вас внизу. Наталья, принесите ему, - Она брезгливо махнула на продолжающего лежать Анатона старческой рукой, - рассол. — Хорошо! - Девушка взяла резкий старт, и всего через пол минуты Анатон, вцепившись аки младенец за грудь матени, жадно выпивал рассол. Это была эйфория, высшая точка удовольствия - боль, как головная, так и телесная ушла, испарилась. Больной разум вновь стал адекватен и даже где-то рассудителен, а потому, неловко поднявшись на ноги, мужчина, вспомнив этикет, в знак признательности, дал девушке ассигнацию в десять кронций. — Сударь, как вам не стыдно! - Алым пожаром вспыхнула девушка, и едва сдержав себя от пощечины, лишь фыркнула и ушла от него в собственный жилой номер, находящийся на том же этаже. Постояв с десяток секунд истуканом, протягивающим деньги пустоте, Анатон со словами "Чего это с ней?" удивленно покачал головой, после чего сложил деньги обратно в китель и спустился на завтрак. За большим, квадратным, но изящным столом, на скатерти которой были лёгкие завтраки, сидело с десяток людей - все остальные уже ушли, кто по службе, кто продолжать сон, ведь завтрак давался рано, а кто по своим делам. Все пили кофе и заедали их тостами с маслом, хоть на столе имелись и колбаса, и сыр. Отдав честь левой рукой, Анатон сел за стол, повесив на стул фуражку. Печально глянул на стул, после чего тоскливо вздохнул. Он решительно отказался от помощи, пояснив, что не может позволит кормить себя с ложечки. Потому, нарезав хлеб, он сделал популярный в армейской среде сендвич, состоящий из масла, сыра и колбасы. После достал флягу из правого внутреннего кармана, и налил оттуда в кружке в кофе определенную меру, под изумлёнными взглядами. Флягу сложил обратно, добавил соли и размешал. — Сударь, - Обратился к нему немолодой мужчина в чине коллежского ассесора, - А что вы добавили себе? Это какое-то лекарство? - Его глаза скосились к культе на правой руке. — Полевой чай, - Охотно пояснил мужчине Анатон, не заметив скосившихся глаз к его узлу на правой руке, - Составом является кофе и ром, соотношение три к одному. Соль по вкусу. Все сидящие смотрели на него словно на дикаря. — Знаете, господа и дамы, - Решил разрядить ситуацию стильно одетый мужчина тридцати лет, блестяще улыбаясь, - Недавно видел презабавнейший казус! Один мужчина, видимо приезжий приказчик, искал где перекусить. Так вот, подошёл он к одной даме, что была одета крайне вульгарно - платье до колен, меховая накидка на плечи, боевой макиьяж... А потому, узнав дорогу, он без задней мысли дал той ассигнацию. Но знаете в чём весь комизм ситуации? - Щёголь сделал театральную паузу, - Это была не звезда полусвета, а почётная гражданка Эмисли Круац! Все отреагировали на эту сплетнь по разному - мужчины умеренно посмеялись с истории, женщины, улыбаясь, покачивали головой. И лишь Анатон, поставив кружку на стол, осознал недавнюю ситуацию. — Ой, - Совершенно по простецки решил почесать свою голову рукавом отставник, - Вот чего уважаемая Наталья так раскраснелась. Эта немудрённая реакция и перепутанная рука рассмешила до слёз всю мужскую половину стола и женскую. Даже хозяйка дома сменила гнев на милость, и обещала Анатону поговорить со своей воспитанницей. За столом отставник хорошо провёл время, дополняя шутки присутствующих и удивляя своими устаревшими понятиями об этикете. Да и разговор с приятными людьми сильно притупил его тоску. Но самое главное было другим - он узнал где имеется портной, мастер по чемоданам и цирюльник. Подумав, Анатон повернул свои стопы к мастеру волос - всё же пугать честный народ своей обросшей мордой было не по офицерской чести. Доев еду, он попрощался со всеми. Около выходной двери стояла чугуная раковина, в которой он ополоснул рот. После чего Анатон покинул доходный дом, и направился в сторону цирюльника. Вышел он в единственной одежде, в которой был - а потому на нём были знаки боевоего отличия. Ордена блестели золотом, показывая всем окружающим, что его обладатель является не абы кем, а военным героем! Однако мимо проходили люди с эмблемами магических училищ, что удивлённо провожали взглядами мага-коллегу. Один из них не выдержал, и прямо возле дверей в цирюльню спросил. — Сударь, а где ваш знак об окончании магического училища?! - Вопрос мага был вполне закономерный: все окончившие магическое учебное заведение или МУЗ были обязаны носить эмблемы; да и сами маги гордились собственными училищами, а потому не своевольничали. А тут сильный маг, и без знака окончания! — Так я не кончал академий, - С издевательски умиротворенным лицом невинно сказал Анатон, и не глядя на реакцию мага, зашёл внутрь цирюльни. Там было чисто и убрано, а пяток свободных мест показывали, что Анатон выбрал лучшее время для стрижки. Сев на стул, он взял рядом лежащую газету, и не открывая её, стал читать её. Цирюльник, глянув на его военную выправку, не задавая вопросов, стал стричь того под военный полубокс. Рядом блестела хищной сталью опасная бритва, пахло вежеталем и одеколоном. Анатон был погружён в чтение. На титульном листе, в половину его, было написано лишь одно слово: ПОБЕДА! Дальше шли восторги насчёт победы и заверения в счастливой жизни. Потом были новости помельче - назначен новый канцлер, потеряли свои места четверо министров, повешали крупного коррупционера в высоком чине. Будут проведены массовые праздники по всей Империи, военным пенсионерам увеличат пенсию в полтора раза. Виват Империя! В середине находились уже новости городского масштаба - открытие ресторана и модного ателье, которое ему рекомендовала одна из живущих в доме дам. Повешанный военный интендант. Классика послевоенного времени. Самым последним были анекдоты и реклама мелких магазинов и лавок. "Требуется: красивая, тридцати пяти-летняя дама без мужа, с хорошим образованием. Ищет: успешный мужчина сорока лет в чине коллежского ассесора, что желает остепенится и завести детей". "Масло от компании УиЦ: недорого не значит дёшево!" "Мужчина спрашивает рыбака, дремавшего с удочкой возле речки: — Как сегодня вода? — Изумительная, рыба вообще не хочет из неё вылезать." Над анекдотом Анатона улыбнуло. А тут и конец работы цирюльника подошёл к концу - сделав последний взмах бритвой, он лёгкой рукой помазал его лицо бальзамом. Вообще, говорили о новой конструкции бритвы, что была безопасной для бритья. Но сам Анатон считал это байкой - ну откуда в их богом спасаемом веке подобные новшества? Из зеркала на Анатона выглядывал резко помолодевший человек с по военному короткой причёской и усами, придававшие ему фатоватый или даже щёгольский вид. Впрочем, сейчас он более походил на обычного офицера, чем на мага. И этот вид ему был крайне привычен. Дав цирюльнику три кронция, Анатон отправился домой - резко разболевшаяся культя не оставляла другого выбора. Потому он решил шикануть - дойти домой не пешком, а с ветерком! Рукав хлопнул по лицу калеки, а тот, в очередной раз чертыхнувшись, сделал пару неумелых попыток свистнуть левой рукой. Получилось хоть и отвратительно, но к нему всё же подъехал монстр эпохи - автомобиль производства Кобла, Кобл-М! Эта машинка была венцом экономии при должном уровне надёжности - и потому она стала просто повсеместна. А со своими сумашедшими шестьдесять пять километров в час, Кобл-М стала убийцей кучеров. Даже было непонятно, как можно было вытянуть такую мощь из паровых двигателей. С его радиатора активно шёл пар, а потому обойдя пышущую жаром железку, Анатон сел позади водителя, и назвав адрес дома, расслабился на удобной спинке паромобиля. Внезапно он вспомнил, что книга-то продолжает лежать в кителе, а китель всё ещё на нём. И его одолело сильное любопытство. Достав книжку, телепортист вновь упёрся взглядом на крылья. Красивые крылья. Торжественно вздохнув, он открыл книгу.

Если вы открыли эту книгу, это означает, что вы хотите узнать о феях. В этой книге я собрал всю добытую за мои сотню лет исследований и экспедиций информации о жизни, быте, строении фей и их магии. Многое будет тебе казаться непонятным, но главное лишь начать изучать - и вы станете разбираться в мироустройстве фей.

Для начала стоит понять, что феи - это не искуственно выращенные существа, не куклы и не магические животные. Это вполне живые существа, со своим разумом, своей магией и культурой, и если вы хотите стать истинным другом феи, то вы должны понимать - относясь к фее как к вещи, вы никогда не завоюете её доверия. Она будем вам служить, выполнять ваши приказы, но не более...

— Барин, вы платить-то будете? - Послышался прокуренный голос водителя паромобиля, - С вас три. — Что? - Анатон хлопал глазами, но после вытащил три монеты и передал водителю. — На водичку бы, селестровую, - Привычно заканючил водитель, подражая своим конным коллегам. — А что, обычная не подходит? - Поинтересовался Анатон. Всё же в их части больше ездили обычные лошадки - если двигатель, хоть паровой, хоть магический, взорвётся, то всю гептаграмму разнесёт, что чревато магическим резонансом. — Обычной только котёл портить! - Воскликнул паромобилист, перейдя на другой язык. Водитель явно был горячим сыном восточных гор. Дав тому ещё две монеты, Анатон выбрался из паромобиля. После зашёл внутрь дома, снял фуражку. Многих жильцов не было дома - всё же подавляющее большинство являлось чиновниками, и они были на службе. Зато в столовой кипел разговор - хозяйка дома с несколькими пожилыми матронами разговаривали за кружками чая. Рядом стояли сахар, мёд и какая-то коричневая плитка в окружении ягод. — Ох! - Хозяйка дома удивленно подняла брови, - А я вас сразу и не узнала! Думала, что за бравый офицер забыл у нас? Её удивление подхватил смех почтенных матрон. Совершив несколько неуклюжий поклон, Анатон решил поинтересоватся. — А что за плитка у вас стоит в столь чудном обрамлении ягод? - Всё же интеллигентная часть Анатона никуда не пропала, и потому тот умел, задавая вопрос, сообщать комплимент. — О, это дюже дорогая и редкая сладость! Она зовётся шокольяд, - Смакуя название, торжественно произнесла хозяйка дома, - Попробуйте. Она благосклонно махнула рукой в сторону стола. Всё же она была к нему слишком строга - казался солдафоном и пьяницей, а оказался вежливым, умным и красивым человеком! Анатон подошёл ближе, и ножом для фруктов отрезал кусок шоколада. После чего, нарушая этикет, наколол его на нож и съел. Подтаявший шоколад был гладким и мягким, сливочным на вкус, с тёплыми ореховыми оттенками. По мере таяния он стал обволакивать рот. Затем Анатон стал жевать - медленно, наслаждаясь каждой секундой. Всё же для человека, ничего слаще алкоголя не пробовавшего, шоколад вызывал настоящий взрыв ощущений. Он выглядел одухотворенным, а потому, ничего не говоря, Анатон оставил нож и покинул женщин. Всё ещё будучи одухотворенным, мужчина зашёл в свою квартиру. Калека ощущал себя прекрасно - из-за шоколада он даже забыл, что у него побаливала культя. Впрочем, суровая реальность сурово напомнила о себе - культю словно ошпарили кипятком, а потому Анатон быстро нашёл во внутреннем кармане баночку с мазью. Закатав рукав, он с невероятным трудом открутил крыжку, после чего взяв на пальцы кусок мази, стал аккуратно массировать культю. Всё же оборванные магические каналы имели свои последствия - если не обрабатывать культю, то может начаться некроз сосудов. Обильно намазав культю, Анатон достал книгу из кармана кителя, и сбросил китель на стул. Рядом же он поместил фуражку, после чего взял книжку и поудобнее улёгся на кровать. Ему хотелось узнать побольше про фей и их жизнь.