Малиновый фейерверк и рождественское утро

      Сама церемония прошла без сучка, без задоринки. Джинни была самой прекрасной невестой, а Блейз со слезами в глазах шептал: «Да». Пара излучала счастье и радость, а их лучшие друзья стояли в стороне. Оба не сводили глаз друг с друга, оба погрязли в воспоминаниях.       На регистрации Теодор и Гермиона пригубили немного шампанского и огневиски, но всё ещё выполняли назначенные им роли: охраняли молодожёнов от подвыпивших гостей и предотвращали конфликты. Но это оказалось сложнее, чем казалось изначально. Напившемуся Драко Малфою-Поттеру показалось, что освещение в зале было лучше, чем на его свадьбе. Тогда он — очень громко, к слову, — сообщил всем слушающим его гостям, что свадебное платье полнит невесту.       Гермиона сидела за главным столом, обводя взглядом янтарных глаз собравшихся друзей и членов семьи. От этого увлекательнейшего занятия её отвлёк бокал шампанского, удивительным образом оказавшимся перед ней, и бывший муж, присевший на стул рядом с девушкой. Теодор всегда говорил, что, когда он выпьет, забывает о всех чистокровных манерах и становится обычным среднестатистическим мужчиной — неуклюжим и чуточку грубым.       — Это тебе, — произнёс он, устраиваясь поудобнее. — Кажется, тебе это нужно. Мне — так уж точно.       Гермиона выпила уже больше, чем выпивала обычно, но она ещё могла контролировать себя, поэтому лишь улыбнулась Теодору.       — Это что-то нереальное, — она обвела рукой зал. — Сразу накатывают воспоминания.       Она не понимала, почему говорила это ему, но позже девушка будет винить во всём алкоголь.       — М-м-м, — он кивнул, делая большой глоток из своего бокала. — Наша была лучше. Наше… всё было лучше.       Гермиона кивнула в ответ. На глаза навернулись слёзы. Она понимала, что обижает Теодора, и неважно, что он так подло поступил с ней. Сердце болело за него так, как болело годы назад. И девушка понятия не имела, что с этим делать.       — Всё может начаться сначала.       Глаза Гермионы пылали надеждой.       В мгновение ока Теодор с силой сжал её руку, зло бормоча:       — Я могу быть вежливым с тобой, Грейнджер, могу изображать милого-милого мальчишку, когда наши друзья специально ставят нас в неловкие положения. Но не смей говорить мне такие слова шутки ради, — придя в себя, Нотт чуть ослабил хватку и вздохнул, поглаживая запястье девушки. — Не знаю, смогу ли вынести это.       Они не помнили, кто первым придвинулся к другому, но в следующую же секунду соприкоснулись губами. Гермиона выдохнула его имя. Только сейчас она поняла, что Теодор ощущался как дом после длительного путешествия. Собрав в кулак всё своё гриффиндорское мужество, Гермиона аппарировала их в коттедж. Она знала, что эту ночь Луна проведёт с Роном.

***

      Ноги обоих коснулись пола. Казалось, что их на всю оставшуюся жизнь поразило отрезвляющим заклинанием. Гермиона уставилась на Теодора, стараясь не заплакать.       — Гермиона… — осторожно начал он.       — Тео, я была неправа.       — Ты… что?       — Я была неправа. Я не должна была… Мерлин, я так злилась… я не должна была позволять тебе сдаться.       — Ч-что?       Теодор удивлённо смотрел на девушку. Это ведь всё не по-настоящему, да? Он рассчитывал лишь на прощальный секс, но… она правда хотела всё начать сначала?       — Я не жалею о нашем разводе, — продолжила она. — Это должно было произойти, эта глава должна была закончиться. Но теперь, боги, Тео, теперь ты мне просто нужен.       Отбросив все мысли об ужасных последствиях, Теодор приподнял Гермиону за талию, заставив обхватить ногами его бёдра, и направился в сторону спальни, захлопывая за собой дверь.

***

      Девушка дрожащими руками стягивала с Нотта рубашку. Его губы на её шее, а его ладони… по всему её телу. Гермиона не знала, чего конкретно хотела; понимала только, что ей нужно… больше. Больше его, больше этих чувств, больше всего и ничего. Никогда ещё это не ощущалось так безумно. Или ощущалось, просто время подтёрло воспоминания о нём и… этом.       А Теодор просто не мог поверить в случившееся. Он потянул язычок молнии платья девушки вниз, и оно тут же упало к её ногам. Разум затуманился. Она прекрасна… она всё ещё прекрасна. Оставив на губах Гермионы мимолётный поцелуй, Теодор прижался своим лбом к её и пробормотал:       — Наверное, я кончу слишком быстро, милая.       Улыбнувшись, она расстегнула молнию на его брюках и ответила:       — Быстрый секс не значит плохой, Теодор.       Нотт чуть не кончил от дразнящего тона девушки и собственного имени, сорвавшегося с её языка. Он слегка прикусил кожу на шее Гермионы и прижал её к стене спальни, зарываясь пальцами в кудрявые волосы и одним толчком входя в неё.       В тот момент они оба думали лишь об одном. Возможно, впервые за последние семь лет.       Я дома.

***

      На следующее утро Теодор проснулся полностью отдохнувшим. Его разбудило пробирающееся сквозь оконные занавески солнце. Нотт уж хотел было обнять лежащую рядом с ним девушку, но только тогда понял, что в кровати он один. Теодор ухмыльнулся, вспоминая другое утро с его бывшей женой.       — Тук-тук, Спящая Красавица, надеюсь, ты одет.       Рон Уизли просунул голову в дверной проём, заглядывая в спальню, которую Тео делил с Блейзом на площади Гриммо. Тут же раздался крик Теодора.       — Эй! Уизли, рыжая задница, убирайся отсюда!       Только что проснувшийся Теодор отклонился в сторону, пытаясь прикрыть спящую, но обнажённую Гермиону.       — Не знаю, кого ты там прикрываешь, приятель. Эта девушка, похоже, — лишь плод твоих фантазий, здесь никого нет, — рассмеялся Рон.       — Никого не… что?       Теодор провёл рукой по матрасу и, раздражённо выдохнув, откинулся на спинку кровати.       — Поверь мне, Уизли, это был не плод моих фантазий.       Рон фыркнул, разглядывая свои ногти.       — Как скажешь, Нотт. Ну да ладно, я зачем пришёл — с Гермионой что-то случилось, сегодня она приготовила аж восемнадцать блюд на завтрак. Думаю, она слишком много времени провела с моей мамой. Всего, что она наготовила, хватит, чтобы прокормить целую армию...       Тео ухмыльнулся, совсем не слушая болтовню Уизли об армиях и завтраках. Мыли об этом книжном черве грели душу. Вчера вечером, наконец, всё случилось. После почти года словесных перепалок. Вчера Гермиона разложила перед ним на столе карту Гойл-Менора и задала трёпку за то, что Теодор забыл сообщить о защите от магглорождённых, наложенной на границе особняка. Из-за него Джастин Финч-Флетчи чуть не потерял руку. И пусть Нотт и знал, что запорол миссию, он всё равно не мог оторвать взгляда от губ девушки, с каждым выкрикиваемым ею словом на шаг приближаясь к Гермионе. Она на секунду замолчала, переводя дыхание и намереваясь продолжить свою тираду. И тогда он наклонился, прижимаясь к её губам своими. А после, уже глубокой ночью, девушка заснула на его плече, уютно устроившись под боком.       — …Я волнуюсь за Миону. В последний раз она так много готовила, когда Малфой пропал на миссии…       — Никто не пропал, разве только шило в её заднице.       — А ты откуда знаешь? Не похоже, что ты знаешь её лучше, чем я, Нотт. Что ты имеешь в вид… О! ТЫ ПЕРЕСПАЛ С МИОНОЙ! ГАРРИ, ЭТО НАКОНЕЦ-ТО СЛУЧИЛОСЬ, ПРИЯТЕЛЬ. ТЫ ДОЛЖЕН МНЕ ДЕСЯТЬ ГАЛЕОНОВ! — крикнул Рон в коридор. Ответом ему послужил восклик Гермионы с кухни и смешок Теодора.       Неудивительно, что и в этот раз Гермиона ждала его на кухне. Посмеиваясь, он вошёл в комнату, мысленно запечатлев в памяти образ девушки в коротком тёмно-синем халате и фартуке поверх него, с растрёпанными волосами и мукой на лице. Очаровательно. А больше в жизни ему ничего и не нужно было.       — Ой, доброе утро! — слишком весело поздоровалась она, доставая из духовки ужасно огромный противень. — Есть хочешь?       Теодор кивнул, поцеловав девушку в макушку, и достал из шкафчика чашки для кофе. Лучше дать Гермионе время разобраться в собственных чувствах, прежде чем лезть к ней со своими.       Покраснев из-за поцелуя, Гермиона поставила на стол тарелку с французскими тостами. Там уже стояли три разных вида жаренных яиц, бекон, сосиски, блинчики, фрукты и что-то похожее на омлет.       Наложив себе всего понемногу, Теодор уставился на девушку.       — Нам нужно поговорить, — наконец выдавила она с полным ртом яичницы.