Самые страшные видения

Гермиона убиралась у Ифигении,  я работал над отчетом, когда сработали сигнальные чары. Несколько Сканирующих и я облегченно выдыхаю: Рабастан. Через пару секунд раздается стук в дверь. Впускаю Лестренджа в дом: -И чем тебя ко мне занесло, Раби? - достаточно громко, чтобы услышала Гермиона, достоточно тихо, чтобы не выглядеть подозрительно. -Привет, Северус. Я хотел как-нибудь плавно подойти к теме, но если ты так в лоб... Есть одно дельце. -Присядешь? - только спиной к лестнице. -Можно, - кивает Рабастан и разваливается в кресле, в котором обычно читает Гермиона. Говорить он не торопится, только ленивым взглядом оглядывает обстановку. -Что-то поменялось тут у тебя, - наконец изрекает он. -Плесень со стен соскреб,  -  ворчу я. Лестрендж хмыкает и качает головой: -Да нет, не только. Чище стало. И светлее. -Плесень - это собирательный образ пыли, гари, грязи и срача в целом, - поясняю я, и пока Раби не заметил пальто Гермионы на крючке у лестницы, увожу тему в другое русло: -Так что за дельце? -Понимаешь, - Рабастан слегка наклоняется вперед и понижает голос до вкрадчивого шепота, - есть возможность накопать очень интересную вещицу. Умолкает и выжидающе смотрит на меня, сцепив руки домиком. Вскидываю бровь: -Ну так? -Артефакт, способный собирать боль и хранить ее в себе. А затем выпускать ее и концентрировать на ком угодно. -Очень интересно, - киваю я, - только бесполезно. Зачем же так заморачиваться? Артефакт скорее всего имеет сложнейшую и опаснейшую магическую структуру и требует невероятно тонкого обращения. А на недостаточно широкий арсенал способов причинения боли ни один Пожиратель еще не жаловался. Рабастан трясет головой: - Ты не понял. Боль можно забрать у самого себя, скомбинировать любые ее виды, преобразовать одни ощущения в другие, применить в любых количествах и в любой консистенции. А самое главное - абсолютно анонимно передать на любое расстояние, - вновь откидывается на спинку кресла и торжествующе глядит на меня. Нахмуриваюсь. -О какой анонимности может идти речь при использовании черной магии? Лестрендж отмахивается.  -В случае этого артефакта только тот, на кого направили боль, может почувствовать след магии. Но он же долго не держится, след-то, к тому моменту, как человек оклимается, уже и остатка магии чувствоваться не будет. -Неплохо. Откуда сведения? -Про наличие или про свойства? -И то и другое, - подозрительная хрень. -Про наличие кто-то из доносчиков Лорда нашептал,  а он передал мне. Про свойства.... Ну, в библиотеке фамильной копался, где ж еще. -И Лорд назначил тебя командующим поисковой группы, а саму группу не определил, я так понимаю. -Ну да, - вздыхает Раби, - честно тебе признаюсь, один я разгребаться с этим не хочу, а помогать Роди и Белла отказались. -Понятное дело... - ... но я не сказал им, где спрятан этот артефакт. -И? -В одном маггловском заведении. -Ну и молодец, что не сказал, Беллатриса бы тем более  не стала участвовать. -Нет-нет-нет. Это бордель. Приехали. Теперь тем более надо думать, как соскочить с этого "дельца". Кривлюсь. -Маггловский. -Тебе принципиально что-ли? Я слышал, ты себе грязнокровку Поттера забрал, думал, ты не брезгливый. -От нее я, во всяком случае, не боюсь подцепить какой-нибудь дряни. -Мм, - с пониманием кивает Рабастан, - то есть, помогать не будешь? -Не буду. Вознагрвждение так себе. Лестрендж огорченно качает головой, разворачивается и сталкивается с испуганными карими глазами. У меня сердце пропускает удар. Гермиона, судя по всему, подслушивала за углом лестницы и невовремя решила подсмотреть. Черт. Быстро осметриваю ее: короткое платье, длинные рукава, чулки до колен. Сойдет. Подманиваю ее пальцем. Потом наверняка буду долго ее успокаивать, но сейчас ее испуг нам на руку. Девочка, сделав медленный шаг ко мне, перевод полный ужаса взгляд с Рабастана на меня и обратно. Лестрендж оборачивается ко мне и ухмыляется: -Поделишься? Фыркаю: -Вот еще. Ты-то магглами не брезгуешь, - грубо хватаю подошедшую Гермиону за запястье и слышу испуганный писк. Раби цокает языком, подходит к нам, гладит дрожащую от страха девочку по бедру, склоняется к ее уху и тихо шепчет: -Знаешь, твой хозяин - страшный эгоист. Хотя для тебя это, пожалуй, к лучшему. Не забудь поблагодарить его за это. Гермиону трясет, но она не вырывается, похоже впала в ступор, она только невидяще смотрит на Лестренджа. Тот отстраняется,  прохаживается по девочке сальным взглядом, кивает мне и уходит. Не поверил. А я вновь слышу ненавистное "тик-так". -Гермиона, - разворачиваю  гриффиндорку к себе и вглядываюсь в ее лицо, - как ты? Из уголка глаза девочки выкатывается слеза. Она наконец поднимает на меня взгляд и тихо шепчет: -Как же я испугалась... -Уже не боишься? - осторожно уточняю я. Задумалась. Покачала головой. -Нет, теперь, когда он ушел, -  нет. А вот стоило бы. Тяжело вздыхаю и начинаю быстро говорить: -Гермиона,  все прошло не очень гладко. Видишь ли, Рабастан знает, как я обычно веду себя в таких ситуациях, а с тобой я такого сделать не могу. Когда я забирал тебя из Азкабана, обещал Лорду, что спущу с тебя три шкуры, ты государственная преступница, если вдруг забыла. Ты же выглядишь не более, чем испуганной, это абсолютно не то, что от меня ожидают. Поэтому, - я перевожу дыхание, - тебя нужно спрятать. Сегодня же. Идем, я помогу тебе собрать вещи. Утаскиваю Гермиону за собой в спальню и трансфигурирую подушку в большую сумку. -Финни! - зову я домовуху. -Да, хозяин, - эльфийка слегка кланяется. -Сними часть денег в Гринготтсе и переведи в евро, - приказываю я, - совершенно секретно. Финни с важным видом кивает и исчезает. Гермиона с кипой одежды в руках замирает и хмурится; -Евро? Я не останусь в Англии? -Конечно нет, - фыркаю я, на скорую руку колдуя фальшивые документы для Гермионы на имя Мишель Пастик, - поедешь в Германию.  -Я не знаю немецкого, - возмущается Гермиона, укладывая в сумку сено Ифигении, - может, давай во Францию? -Ты будешь французской эмигранткой. С крысой. -А ты? - вздыхает девочка. -А что я? -Почему не поедешь со мной? -Я постараюсь уладить ситуацию. Когда все утрясется, заберу тебя обратно. Только прядку волос мне оставь. -Зачем? - справивает Гермиона, беря в руки ножницы. -Для оборотного зелья. Найду кого-нибудь, кто будет прикидываться тобой. Кивает, кладет отрезанные волосы на тумбочку и зачем-то прячет на дно сумки красный свитер и подсолнечные джинсы. -Зачем они тебе? Вскидывает на меня взволнованный взгляд: -Оставить? -Да нет, бери, если хочешь, только зачем? -Ну, - со смущенной улыбкой поправляет волосы, - я просто смотрю на них и вспоминаю свой первый день здесь, у тебя. Как я не знала, чего мне ждать, а ты злился но успокаивал меня. По-своему, но это работало. Я слушала тебя, вспоминала школу, когда все было хорошо и я не боялась сделать лишнее движение, или посмотреть как-то не так, чтобы не справоцировать кого-нибудь. Я тогда поняла, что на тот момент ты был самым близким мне человеком. И я так быстро привязалась к тебе. Она умолкает, смотря в окно и погрузившись в воспоминания. Нарушаю тишину хриплым вопросом: -Жалеешь? Гермиона моргает, поворачивается и удивленно смотрит на меня. -О том, что привязалсь,  -  уточняю я. -Нет, конечно, - качает головой девочка, - ни разу. Продолжаем сборы в тишине. Упаковав все вещи, которые были в спальне, включая голосящую в переноске Ифигению, Гермиона подходит ко мне и тихо спрашивает, смотря в пол. -Можно я у тебя пару книг возьму? -Бери, сколько хочешь. Гриффиндорка спускается за книгами, а я долепливаю ее водительские права. Складываю в сумку все документы, туда же кладу кошелек, принесенный только что вернувшейся Финни, и осматриваю комнату. Замечаю, что в одной из банок не хватает верхнего слоя каштанов. Подхожу к переноске, откидываю крышку и аккуратно глажу хомяка. Ифигения какое-то время с туповатым видом смотрит на меня, затем выворачивается и облизывает мне пальцы. Слышу на лестнице тихие шаги, затем скрип двери и оборачиваюсь. Гермиона, пятясь, заходит в комнату, прижимая к себе стопку книг, поверх которой уложен пакет с ее вещами из ванной. Девочка бережно положила все книги на кровать и посмотрела на меня: -Вот эти. Можно? Для виду бросаю взгляд на обложки. Кроме "Истории Хогвартса" все книги маггловские,  включая "Оливера Твиста" с кленовым листком. Киваю и взмахом палочки переправляю все тома на дно сумки. Когда мы уже стоим в прихожей и Гермиона перепроверяет наличие предметов первой необходимости,  приношу ей с кухни термос с чаем и контейнер с едой. Ничего особенного, бутерброды, батончики и пара яблок, но Гермиона посмотрела на меня так, как будто я положил туда произведение кулинарного искусства. Возникает Финни и, геройски сдерживая слезы, тонкими ручонками обнимает Гермиону.  Девочка в ответ прижимает ее к себе: -Я буду скучать по тебе, Финни. -Финни тоже будет, мисс, очень-очень сильно! Слезы все-таки полилась. Мы выходим на крыльцо. Финни, всхлипывая и промокая глаза платком, машет нам из окна, Гермиона с грустной улыбкой машет ей в ответ, поднимает свою сумку и оборачивается ко мне. Одной рукой хватаю ее за талию, второй перехватываю переноску крысы и трансгрессирую. После двенадцати перемещений мы наконец оказываемся в темном закоулке Швангау.  Гермиона ставит на мостовую сумку, я прислоняю рядом переноску. Девочка заглядывает внутрь ящичка и кивает: -С ней все в порядке. Сама она слегка бледная, но это хорошая реакция на множественную трансгрессию. Осматриваю ее: легкая куртка, джинсы, сапожки. Волосы стянуты в хвост на затылке и пушатся за ее спиной, открывая личико. Шоколадные глаза смотрят немного грустно, губы приоткрыты. Коже вернулся ее обычный цвет. Провожу пальцами по щеке девочки: -Все хорошо, Гермиона? Тяжело вздыхает: -Я привыкну. Но я уверена, что мне больше нравится жить с тобой, чем в одиночку. -Ты будешь не одна. У тебя же есть... вот, - киваю на переноску. Гермиона повела плечами. -Ты понял, о чем я. Понял. И теперь тем более не хочу с ней расставаться. Привлекаю ее к себе и крепко обнимаю. Чувствую,  как нежные руки обвивает мою шею. Кладу подбородок на ее макушку и, сощурившись, смотрю туда, где темный проулок переходит в солнечную оживленную улицу. Туда она уйдет. -Постарайся влиться в толпу, - бубню я в пушистую копну, - глазей по сторонам, присматривайся к киоскам. Постарайся говорить на ломаном английском. Чем хуже, тем лучше. У меня в правом кармане - адрес квартиры, хозяина которой никто уже не хватится и запасная палочка. Чувствую, как маленькая ладошка вытаскивает бумажку и палочку. -Адрес запомни и сожги. Палочку спрячь. Гермиона замирает. -Ты серьезно? -Что? -Ну, палочка... -Гермиона, ты же должна иметь возможность защититься. Гриффиндорка поднимает голову. Огромные блестящие глаза смотрят на меня снизу вверх. Так близко, как никогда. -Спасибо, - шепчет она, встает на носочки и целует меня в щеку. Отстраняется, несколько раз читает адрес, зажмуривается на мгновение, затем достает из кармана зажигалку, щелкает ей, бросает загоревшийся листок на мостовую и затаптывает. Поднимает и перекидывает через плечо сумку, прижимает к груди переноску. Свободной рукой последний раз берет меня за руку. Нежно поглаживаю хрупкие пальчики, она в ответ сжимает мою руку, отпускает, моргает несколько раз и разворачивается. Я еще несколько секунд стою и провожаю ее взглядом. Ремень сумки слегка поскрипывает, волосы при каждом шаге взлетают вверх. Как только шевелюры Гермионы касается солнечный свет, я с тихим хлопком трансгрессирую. Меня ждет двенадцатиступенчатый путь в опустевший дом.  *** Трансгрессирую на порог дома. Некоторое время стою, не решаясь открыть дверь. Я знаю, что там будет пусто. И даже не смотря на воспетую Рабастаном чистоту - неуютно. Собираюсь с духом и вхожу в дом. Так и есть. Все помещение как будто сгорбилось, отодвигаясь от меня. Но оно колеблется, пока в воздухе витает запах Гермионы. Как только он выветрится, дом окончательно отторгнет меня. Взмахом палочки плотно закрываю окна и ставлю чары Стазиса на подушку Гермионы. Прохожу в гостинную и падаю в жалобно скрипнувшее кресло. Надо немного прийти в себя после трансгрессии, тогда можно будет заняться поисками симулянта Гермионы. Цепляю взгляд за виднеющуюся в окне реку. Недавно ударила оттепель, и теперь грязный лед, подхваченный мутной водой, несется вниз по течению. Пожухлая трава по берегам стелется по земле под напором ветра. Каштан во дворе шелестит последними скрючившимися листьями. Орехи, не собранные Гермионой,  уже успели растаскать белки, утоптанная земля под деревом выглядит пустой и безжизненной. Отрываюсь от окна и шарю взглядом по комнате: облюбованные Гермионой места кажутся какими-то осиротелыми, в книжных шкафах зияют прорехи от взятых ею томов. На какое-то время прикрываю глаза, затем с тяжелым вздохом поднимаюсь - как будто лет на двадцать постарел - и вновь выхожу на улицу. Выбираю направление и иду в наиболее криминальный район города. Иду по узкому грязному тротуару, переступая через тушки крыс - обычных, с хвостами, а не тех, которые древнегреческие царевны - и реки помоев вперемешку с блевотиной. Стараюсь идти в тени, чтобы не слишком бросаться в глаза, и рассматриваю прохожих: сгорбленная старуха и пара пьяных рабочих. Не пойдет. Полчаса спустя я наконец замечаю в каком-то переулке более-менее подходящую кандидатуру. Девушка, лет двадцать пять, не больше, невысокая, с длинными черными волосами и в пальто до земли. Уже достаю палочку, чтобы наложить на нее Империус,  когда понимаю,  что она сама направляется ко мне. Остановившись в метре от меня, склоняет голову на бок и хитро прищуривается. Пухлые губы, серые глаза. На всякий случай все-таки шепчу Непростительное и хватаю ее за локоть. В прихожей взмахом палочки вытряхиваю ее из пальто. Короткое черное платье, черные же сапоги до середины бедер. Еще один заклинание - ее обувь исчезает и я проталкиваю девушку в гостинную. -Финни, - громко зову домовуху. -Да, хозяин?  - возникшая в комнате эльфийка с подозрением осматривает непонятную гостью. -Приведи ее в порядок и веди в подвал. Финни кивает, но мнется на месте. -В чем дело? - ворчу я. -Хозяин, Финни может спросить, кто это? -Я сам не знаю, кто это. Но она будет заменять Гермиону, если придут Пожиратели с проверкой. Эльфийка расстроенно качает головой: -Это нехорошо, хозяин. -Я знаю. Но это лучше, чем мучать мисс Грейнджер. Домовуха прижимает уши к голове и тихо шепчет, видимо надеясь, что я не услышу: -Хозяин любит мисс Гермиону. Слишком сильно любит. Тяжело вздыхаю. Похоже она права. Толкаю к ней сероглазую девушку. -Помой ее и сожги к чертям этот ужас, - киваю на платье. Эльфийка, глядя на меня грустными глазами, негромко спрашивает: -А во что ее переодеть? Замираю на лестнице и рычу, не оборачиваясь: -Ни во что. Так неси. Слышу тихий хлопок, с которым Финни переместила девчонку в ванную, и спускаюсь в подвал. Основное помещение там занимает лаборатория, но подсобка три на три метра свободна. Толкаю тяжелую дверь и осматриваюсь. Каменные стены, один-единственный факел на стене, несколько крюков под потолком, частично замшелый пол. Сыровато, ну и ладно. Призываю из лаборатории флакончик с Оборотным зельем, из спальни - прядку волос Гермионы. Осторожно отделяю один золотистый волос и бросаю в зелье. Отвар зашипел, забулькал и окарасился в яркий янтарный цвет. Завороженно смотрю на зелье: оно переливается в тусклом освещении факела и будто светится изнутри. Действительно похоже на девочку. Верчу флакон в руках до тех пор, пока на полу камеры не возникает Финни со своим грузом. Киваю эльфийке: -Спасибо, можешь идти. Домовуха с тоской смотрит на меня и исчезает. Плотно запираю дверь, ставлю Звукоизолирующее - мало ли что - и подхожу к девушке. Она сидит на холодном каменном полу и смотрит на меня пустыми серыми глазами. Рассматриваю ее: тощая,  ребра торчат, кожа почти просвечивает. На теле - множество застарелых отметин, почти как на Гермионе в первый день. Беру ее за подбородок,  приподнимаю голову и вливаю ей в рот Оборотное зелье. Отхожу на пару шагов и сцепляю зубы. На глазах девчонка начинает преображаться. Закрываю глаза. Несколькими секундами спустя вновь открывю и судорожно сглатываю. На полу передо мной сидит точь в точь Гермиона, с той лишь разницей, что глаза у нее абсолютно пустые. Вздыхаю,  снимаю Империо и прячу палочку. Карие глаза постепенно становятся осмысленными и в них поднимается паника. Девчонка вскакивает, крутит головой, подбегает к двери. Ее действия - резкие и суетливые, Гермиона же всегда действовала плавно и продуманно. Попытки девчонки открыть запертую на заклинание дверь начинают действовать мне на нервы. Медленно подхожу к ней, разворачиваю и прижимаю спиной к двери. Карие глаза смотрят на меня злобно и напуганно. Какой знакомый взгляд. Жаль, что в исполнении такой посредственности, ни сочувствия, ни жалости он во мне не вызывает. Не торопясь, перехватываю рукой тонкие запястья и припечатываю над головой девчонки. С интересом наблюдаю, как она начинает вырываться и пытаться лягнуть или укусить. -Отпусти, - шипит она, пытаясь освободиться. Хмыкаю. -Думаешь, ты здесь для того, чтобы я тебя напугал и отпустил? Она бы в жизни не догадалась, для чего она здесь на самом деле, но знать ей об этом не обязательно. Щелкаю пальцами свободной руки и запястья девушки оказываются плотно связаны между собой. Ее глаза в ужасе округляются. Ах да, она же маггла. Ухмылаюсь, хватаю ее за талию и подвешиваю за веревку на руках к крюку в стене. Ну вот, теперь почти как в том сне. Вот только сейчас меня даже на подкорках сознания не мучают угрызения совести. Медленно веду ладонями по талии девчонки, по ребрам, сжимаю грудь. Слышу тихое "ублюдок". Сжимаю сильнее, до синяков. Мне нравится исходящий от нее страх, каменное напряжение во всем теле девушки, то, как она выгибается, стараясь сильнее вжаться в стену, её тихие вскрики. Отнимаю руки от груди девчонки, беру ее ногу под коленом, приподнимаю вверх и отвожу в сторону. Другой рукой расстегиваю молнию на джинсах и резко толкаюсь в нее. Девушка не смогла сдержать крик, я вижу, как напрягаются мышцы на ее руках, когда она пытается подтянуть свое тело выше и слезть с меня. Усмехаюсь и вцепляюсь ногтями в ее ребра, вырывая новый вопль. Вновь накладываю Империус и вытираю о внутреннюю сторону бедер девушки ее кровь, оставшуюся на мне. Щелкаю пальцами, веревка исчезает и девчонка мешком валится на пол. Поправляю одежду и зову Финни. Появившаяся эльфийка всем своим видом выражает недовольство происходящим. -Ты хочешь, чтобы на ее месте была настоящая Гермиона? - скептически спрашиваю я. Эльфийка в ужасе мотает головой: -Мерлин упаси, хозяин, никто не должен быть на ее месте! В глубине души я с ней согласен, где-то мне даже жаль эту девочку, но я, наверно, видел уже слишком много таких, чтобы реагировать нормально. На выходе из камеры бросаю эльфийке: -Следи, чтобы она ела и пила зелье. Оно на столе в лаборатории. И не лечи ее. Слышу вслед расстроенное бормотание домовухи и ухожу в ванную. Вполне ожидаемо чувствую себя последним подонком.   Поздно ночью, лежа в кровати и пытаясь уснуть, мучаю себя тревожными мыслями о Гермионе. Если бы на нее напали, сработали бы сигнальные маячки, которые я понацеплял везде, где только можно. На всякий случай. На тот же всякий случай в выдвижном ящике с посудой и в шкафчике под раковиной в новой Гермиониной квартире спрятаны два отличных острых ножа, а под подушкой на кровати лежит заряженный пистолет. Надо было положить еще перцовый баллончик... Ну ладно, на случай магглов-неадекватов у Гермионы есть палочка. На квартире - сильнейший магглоотвод, полиция не заявится,  соседи тоже. Никто из волшебников и не догадывается об этом месте. Зная адрес, добраться туда не доставит труда, а внутри Гермиона будет в безопасности. Это укрытие я создавал в фазу наивысшей паранойи, там есть все что может пригодиться, от аварийного трехдневного набора на случай землетрясения, до огромной упаковки респираторов на случай пандемии. Девочка не пропадет. Интересно, что она сейчас делает? Спит в обнимку со своей крысой? Или слишком взволнована, чтобы спать, поэтому сидит и пьет чай? Наверняка завтра же утром, если еще не сделала этого сегодня, пойдет на поиски ближайшего книжного магазина за самоучителем по немецкому, книгами по истории Баварии и путеводителями по Швангау. А на следующий день отправится исследовать местные достопримечательности, уже зная о них в разы больше экскурсоводов... С мыслями о девочке проваливаюсь в беспокойный сон.