Ophelia synd №48: Проводя реквием по мечте...

— все меняется, когда вы начинаете излучать свою собственную энергию, а не только поглощать её; когда вы начинаете запечатлевать свое намерение во вселенной, а не получать отпечаток от существования

— Теперь у вас новый классный руководитель, пожалуйста, слушайтесь и не подводите его. - довольно молодая учительница пригласила зайти в кабинет одного невероятно красивого мужчину с широкими плечами, модельного телосложения и внешности, больше похожего на актера, нежели нового учителя математики. - Мистер Ким Сокджин будет отвечать за ваш класс и так же преподавать свой предмет, постарайтесь вести себя достойно. С первого взгляда телосложение этого мужчины никак не вязалось с привычным типажом учителя-заучки, который отдал свою жизнь ради любимого дела только потому, что его больше никуда не взяли работать. Этот достаточно статный, высокий и невероятно красивый преподаватель больше походил на спортивного тренера или опытного военного. Видимо из-за этого очень многие из ребят в классе восторженно отреагировали. Девушки привычно в мыслях попадали в обморок, а некоторые отличники видели в нем наставника, который ответит на все вопросы. Хосок отнес себя к нейтрально наблюдающим, что якобы присутствовали при событиях, но на самом деле либо смотрели в окно, либо спали, либо мечтали о своем, а у Чона действительно было много тем для дум... Только краем глаза взглянув на доску, парень с каштановыми волосами опустил подпирающую подбородок руку, принимаясь пальцами пробираться в пенале к ручке сквозь множество других, порой ненужных посторонних предметов в роде старых шпаргалок, линеек, причудливых записок и рисунков, незаточенных карандашей и случайно открывшейся точилки, что стружками запачкала до этого светлую прокладку пенала изнутри. На всякий пожарный школьник записал имя нового учителя, его телефон и почту, а после снова вернулся к любованию витающих на уровне первого этажа лепестков сакуры. И скорее двор школы не был бы так омрачен, если бы только во внутреннем дворе не стоял у дерева черный венок, обложенный красивыми цветами, игрушками и фотографиями бывшего одноклассника Чона... К вечеру парень привычно собирает вещи, забирает с собой непрочитанную до конца книгу из библиотеки, задвигает за собой стул, осматривая почти пустое оранжевое помещение от заката. Легкой погодой тревожится ветром белоснежная занавеска в местах, где окно открыто и одаряет высокие шкафы с книгами едва ощутимой прохладой. Мальчик немного оттянул галстук, прежде чем взять сумку и направиться к выходу. Его времяпрепровождение после учебы не отличалось разнообразием, никакие кружки и секции не ждали, единственно, иногда в его занятие входило сталкерство. Он влюблен в одну девушку, которая часто читала в библиотеке после занятий, но сегодня ее не было, вероятно из-за гибели того парня. Они вроде как были в отношениях...недолго, но Хосока это радовало, нежели огорчало. Всё таки теперь ее печаль можно легко вылечить, как только она начнет снова ходить в школу, Хосок обещает ей беззаботность и радостность после уроков, так как он решил раскрыть ей свои чувства... Однако, оставались еще проблемы. Часто вокруг ходили полицейские, ища некие зацепки, что привели бы их к раскрытию недавнего преступления. Об этом Хосок не волновался, но соблюдал бдительность, чтобы не дай боже не попасть под подозрения. И связано это со смертью парня Харуки, которого нашли мертвым в одной канаве за школой... Многих в городе шокировала новость об убийстве в школе, для родителей погибшего мальчика уже несколько недель жизнь плывет словно во сне, родственники в немом застывшем ужасе на лицах, чужие люди соболезнуют, и все это показывают по главным новостным каналам с целью предупреждения и предотвращения такого в будущем. Но если бы этот случай был единственным, скорее, не получил бы большой огласки, поэтому мало кто знает, что в данной школе это не первый факт убийства. Некоторых именитых детективов Кореи привлекла неясность и перешедшая в системность вероятность на повторение подобного инцидента. Все же жертвы по догадкам имели много общего: одна школа, один общий класс, одна любимая девушка, типаж внешности практически идентичный. Нетрудно было догадаться, что настоящий убийца находится в школе, среди учащихся, не старше возраста выпускников, с похожими увлечениями и возможно даже симпатией к той же девушке. Но пока что дальше этих умозаключений дело не сдвинулось, хотя усилили наблюдение за всеми учителями и обучающимися. Поставили дополнительные камеры, проводят множество бесед с детьми, пытаются выявить возможные группы подозрений, какие то подозрительные признаки, но пока полиция не может обнаружить преступника. Больше недели у главного входа в школу караулят раздражающие Хосока офицеры, одним внешним видом напускающие мысль на недобросовестно выполняемую работу, так как они больше похожи на бездельников, нежели заинтересованных в расследовании лиц. Но смотреть на них с презрением чревато конфликтом, поэтому парень спокойно идет своей дорогой мимо них, не подавая никакого эмоционального сигнала, что ему страшно или же противно. Он вполне может носить на лице любую маску, какое бы не потребовало общество и наличие постоянного контроля взрослых никак не смущает. Уже какой день он заканчивает так, проходя между оградой школы и полицейскими, в окружении медленно опускающихся розовых листиков сакуры, заворачивая налево по тропинке домой. — Мой сын не совершал никакого убийства. - очередной истерический крик в стенах комнаты допроса зрелой женщины, что сквозь слезы пытается ответить на вопросы детективов, повторяя практически тоже самое, что и многие другие матери детей, переставших ходить в школу случайным образом именно на той неделе, когда органы правопорядка начали активно расследовать обстоятельства смертей. Это делалось по наивности, некоторые коллеги-детективы считали, что убийца испугается и перестанет появляться в местах, где повсюду расставили камеры и увеличили надзор. Это вероятно даже разумное предположение, но пока у большей части подозреваемых были неопровержимые алиби, доказательства реальных заболеваний, явки в мед центры за помощью, отгулы и прочее, что доказывало их причинное нахождение дома. Конечно, подделки документов тоже всплывали, некоторые ученики просто не хотели ходить в школу из за травли или большой загруженности, родители способствовали этому, но открытых доказательств по делу найдено не было, как и преступника... — Довольно! Прошу, успокойтесь, никто не давит и не угрожает вашему сыну, мы собираем различные сведения, нет ничего страшного, если он поспособствует следствию. - тактично проговорил один из ведущих следователей, сидя за одним столом с женщиной и ее чадом. Мужчина напротив держал в руках папку с документами, читая ранее упоминающиеся нюансы для детального уточнения. — Он еще ребенок, что вы собираетесь у него спрашивать? - сжимая пальцы левой руки мальчика в своих, она давала понять, что защитит того от любых напастей и несправедливости, и совершенно не важно, что после будет с ней. — Ему уже есть 18, я совершенно не обязан советоваться с вами по поводу нашего с ним дальнейшего разговора, ваше присутствие не обязательно. - щелчком пальцев, допрашивающий попросил охранника вывести мамашу из комнаты, на что она отреагировала остро. — Это мой ребенок, и я буду решать, что обязательно, а что нет. - приподнимаясь с места, ее утянули ближе к выходу, а после и вовсе перенаправили в коридор. — Да, за дверью, пожалуйста. - только и успел сказать мужчина с русыми густыми волосами, уложенными в нетипичную для офицеров прическу. Паренек напротив заметно сгорбился, зажался от волнения и покрылся леденящей дрожью, вероятно, перепуганный присутствием взрослого человека напротив. — Бону, ты можешь мне сказать имена тех, кто любит над тобой издеваться в школе? - решая начать с простого, детектив немного отодвинулся со стулом, чтобы забросить одну ногу на другую для удобства в своем деловом сером костюме с расстегнутым пиджаком. - Я никому об этом не скажу, и поверь, это никак не скажется на твоей репутации в классе. — У нас достаточно дружно, никто не издевается над другими. — Может, есть кто то, кто тебе наоборот нравится из девочек? — Нет, я больше думаю об учебе. — А что ты думаешь о Харуки Ко? — Она красивая, популярная, почти все парни в школе хотели бы с ней встречаться. — А в вашем классе есть кто-то помешанный на ней? — Может и есть, но так открыто никто не признается, потому что это раньше было чревато проблемами, ведь за нее могли многие постоять и тогда бы любому пришлось бы несладко. А сейчас наоборот, она практически осквернена из-за этих убийств. — Можешь охарактеризовать каждого из одноклассников парой слов? - перед подростком опустили папку с общей фотографией их класса на фоне цветущих деревьев с того года, когда еще они были едва между собой знакомы. — Вонки очень умен, Сану тихая и спокойная, Минсан музыкальный и веселый, Хёну мой друг, помогает часто с учебой... - продолжал слева направо перечислять парень, склонив голову набок, когда дошел до той самой нелюбимой части класса, что действительно любила причинить ему позорные мелкие неприятности в роде испорченного обеда, что он приносил утром и клал в шкафчик, до вымазанной краской физкультурной формы. - Санпо - безразличный, Ганмин со стремным смехом, Хосок со сложным характером, Донсу... — Дай больше уточнений по поводу Чон Хосока. - перебивая, мужчина неожиданно приподнял бровь, следя за реакцией отвечающего. — Ну, он всегда разный, зависит от его настроения. Он может быть добрым или безразличным, а может даже не сдержаться и сказать гадость или ударить... — Тебя бил? — Нет, просто я знаю, как он дерется. Все в школе в курсе, что его лучше не злить, он вспыльчивый. — Что ж, спасибо за информацию, можешь быть свободен. - сделав пару пометок, детектив не торопясь собрал документы и вышел из комнаты... Следующий день проходил в том же единообразии в рамках скучных будней школы, хотя некто другой мог бы заметить ряд особенностей, если бы за ним велась слежка. Хосок привык за пару недель и перестал проецировать ее только на себя, другой на его месте давно бы сошел с ума, но привычная физиономия так же равнодушно любовалась видом из окна, не надеясь, что после пар его будет ждать что то особенное, кроме библиотеки и дома. На удивление последний урок пришел вести тот самый новый преподаватель, заметно нашумевший своим появлением еще у самого входа. Его внешность могла ввести в транс любого, все девушки воспринимали его даже лучше, чем парни, но только Чону стало более менее понятно, зачем этот человек вообще пришел. — Откройте учебник на 206 странице. Решим сегодня три эти задачи, а следующие две пойдут вам на самостоятельное, после урока сдадите мне тетради на проверку. - мгновенно разочаровал подростков учитель, но так же одновременно подбодрил, что будет помогать. Математика давалась Хосоку не так просто, как все остальные предметы, он сознательно не хотел ее понимать, считая бесполезной, ко всему прибавился взгляд мужчины, что подозрительно часто засматривался на Хосока, видимо, пытаясь смутить его. После объяснений дети преступили к своим задачам, а у учителя появилось много свободного времени, чтобы расхаживать между рядами и отвечать на редкие вопросы, параллельно осматривая состояние некоторых вещей на партах. До Хосока он доходил достаточно часто, мог даже остановиться рядом, опереться о стену за его партой, открыть или закрыть дующее на мальчика окно, так как Чон был последний на первом ряду. Обзор на все действия открывался шикарный за его спиной, Ким Сокджин как будто специально занял такую позицию, нервируя Хосока, но необходимо приближаясь издали, когда парень переставал писать или долго отвлекался на взрослого боковым зрением. Джин позволительно подошел к шатену, наклонился корпусом, одаривая слишком дорогим запахом парфюма, осевшим на деловом костюме и шее, что мгновенно заставило Хосока повернуться к нему. От неожиданности ученик замер, не слыша никакие вопросы Джина, а только вспоминая, когда последний раз его сердце билось так сильно. Руки предательски подрагивали, когда преподаватель облокотился всем весом на парту, заглядывая в тетрадь и замечая, что одну задачу ребенок решил самостоятельно, хотя многие из учеников все еще ее делают. — Все в порядке? - встречаясь взглядами, Ким ощутил на себе такое же давление с виду наивных глаз, что темнотой омрачали выражение мальчика, делали его пустым, словно кукольным, без капли живого проявления в глубине души. Джин неосознанно застыл в них, реквием по сознанию расходился холод, пока парень не отвернул голову и не разорвал зрительный контакт. — Да. - впервые услышав его грубый голос, мужчина ощутил на себе очередной прилив крови к голове, от чего она даже перестала побаливать, а пальцы осторожно провели по почти исписанной тетрадке, замечая, что у Хосока возникла проблема с последним действием во второй задаче. — Здесь тебе следует внимательней прочитать условие, ты упустил кое-что важное. - преподаватель второй рукой приобнял мальчика за плечи, ощущая, как тому стало неудобно от больших пальцев, прошедшихся по белой рубашке Чона. От этого Хосок вполне мог получить ожог, ведь никогда не позволял никому себя трогать, а посторонние действия только распаляли в его голове позорное волнение, словно пойманного на поличном. - А в остальном ты молодец. — Учитель, можете пожалуйста подойти? - неожиданно подняла руку девушка на 1 парте, заставляя мужчину выпрямиться и пройти к ней, оставляя рядом с Хосоком только запах дорогого одеколона. Перебирая с трудом ватные ноги, Хосок с поникшей головой направился сразу к выходу, чувствуя на своей спине что-то похожее на отпечатки прикосновений или же неизвестный взгляд наблюдателя, как будто из окна следящего за всеми его действиями. И в этот момент скорее парень бы не поднял взгляда на странную сценку у ворот, если бы не знал ту девушку, что пришла в школу только сейчас, хотя и это было чересчур странным. — Харука, я знаю, что тебе нелегко сейчас, но давай попробуем встречаться? - перед одноклассницей близко стоит незнакомый Чону парень в полупоклоне, словно выпрашивая у нее согласия. - Пожалуйста, подумай. От увиденного Хосок мгновенно ослаб, пальцы выпустили лямку школьной сумки, она упала на асфальт, а у ее основания из-за ветра остановились некоторые лепестки цветущей сакуры. Глаза замерли в немом шоке, пока по щеке не потекли горькие слезы. Чон сразу начал их вытирать, а когда его заметила девушка, он схватил свою сумку и побежал обратно в здание школы, не переобувшись врываясь в пустой мужской туалет на втором этаже... Закрывшись в кабинке, он облокотился о дверь, закрывая заплаканные глаза ладонями, но вскоре очень быстро успокоился, тихо растягивая губы в улыбке и посмеиваясь от того, что за спектакль ему устроили ради поимки. И раз уж детективы решили с ним поиграть, то он совершенно не против...