Ophelia synd №48: Проводя реквием по мечте...

— солнце медленно скрывается за густыми облаками, нависающими над спокойным тихим морем. верхняя губа практически незаметно подрагивает от нахлынувших чувств, разрывающих изнутри, а внезапный ледяной ветер словно иглы ощущается на бледной коже. делаю глубокий вдох и закашливаюсь от болезненных спазмов в груди.

В огромном лекционном зале с интерактивной доской распространялся хаотичный гул людских голосов, начавшийся за несколько десятков минут до начала занятия в одном из престижных вузов города. Послушать дисциплину по расписанию пришли несколько курсов, по принципу брожения распространившиеся каждый по разным рядам. Первогодки, поступившие несколько месяцев назад, только привыкали к обстановке университета, ненавязчиво улыбались, когда видели знакомых, с удовольствием шли на контакт, заводили друзей и достаточно усердно учились, в сравнении с другими курсами. Время ускользает влево, вправо по-немногу, солнце яркое пригревает, расплываясь по каждому ряду наклонных парт до самых стен и потолка. Свободная одежда на каждом, без определенного общего стиля и тематики, радостные и впечатлительные лица, с которыми рассказывают о течении своей жизни вчера и планах на сегодня, как будто остальным было до этого дело. За целых пол года в университете Хосок так и не понял, от чего многие ведут себя похожим эгоистично-оптимистичным образом, бескрайне радушно и легко, как будто у них не бывает трудностей и проблем, с которыми привык бороться Чон. Что в школе, что здесь, ему нет места, но он совершенно не расстраивается, а считает блаженством факт общественной незаинтересованности к нему хотя бы в близком плане. Единственное, чему он был рад и чем любовался - нахождением Харуки в его группе... Когда она появлялась в помещении, время останавливалось на целые бесконечные мгновения, ее абсолютная непохожесть на других смазливых девчонок, простая уверенная походка, и во всё влюбленный взгляд отражался в глазах Хосока даже ярче, чем солнечные лучи. Каждый раз он провожал ее глазами до привычного места - первого ряда по середине аудитории, в сотый раз забывая, что ради нее он прошел через многое, но она так и осталась от него на расстоянии в целую аудиторию. Как и в школе, он садился на самую заднюю парту, располагающуюся сейчас намного выше, словно с Олимпа наблюдал за блужданием студентов, не привлекал внимание, хотя и выделялся своей природной внешностью, от чего был предметом сплетен и обсуждений. Его реакцию замечали многие другие девчонки, перешептывались где-то в углу, обсуждали разные слухи о нем и Харуки, но после так же мило улыбались ей, как подруги, лицемерно делая комплименты по поводу сегодняшнего образа в одежде и макияже. Холодный парень с каштановыми волосами пугал своей энергетикой, но многие находили его крутым в плане того, как менялся при виде бывшей одноклассницы, но сохранял свой образ, несмотря на ее нахождение рядом. Другие на его месте теряли голову и признавались сразу, как раньше, дрались и ругались за ее внимание, не боясь слухов о смертях, которыми промышляли ухажеры девушки в школе. Это стало настоящей городской легендой, на почве которой интерес только возрос, а она снова обрела уверенность в себе, забыв о депрессии. Так и вышло, что Хосок вернулся к тому, с чего всё началось, привычно теша себя какими то выдуманными иллюзиями и очередной увлеченностью девушкой, всеми силами пытаясь внушить себе, что она прекраснее, чем мысли о взрослом состоятельном мужчине, который вынудил его поступить в этот университет... Безнадежно устав слушать преподавателя, после звонка на перерыв, Чон безэмоционально встает с места, складывая свои вещи в рюкзак, попутно вспоминая, взял ли он денег на обед сегодня. Спустившись по лестнице в университетский буфет, парень окинул помещение взглядом, примечая свободные места за лакированными белыми столиками у окна. Где-то в центре сидела компания парней, на одном из них, мило беседующем студенте на несколько лет старше, Хосок задержался чуть подольше. По слухам, это нынешний кавалер Харуки, бесстрашный и достаточно высокомерный, одетый в только дорогие брендовые вещи в выдержанных тонах, со стильной прической и проколотыми ушами. Несколько недель Чон наблюдает за ним, изучает окружение и возможные точки соприкосновения его друзей с теми нескромными данными, которые Чону сообщил один из лучших детективов страны. Нечто схожее с значением иероглифа Нобуо "преданный человек" выдавалось за имя этого старшеклассника, которого все называли сокращенно Нобу. Глядя на него, можно было предположить, что парень с хулиганскими принципами и с отсутствием норм приличия, дерзко опаляющий своих товарищей неодобрительным взглядом, если их мнение не совпадало с его. Пусть он и был крайне груб, но искренне мог восхищаться своими кумирами, как ребенок, спрятанный за образом брутального Якудза. На самом же деле он просто был богат, давил своими связями и установками, которые принадлежат не ему. За несколько месяцев слежки Чон достаточно узнал о нём, чтобы составить полную характеристику, но едва ли этого хватало, чтобы приписать ему всякого рода виновность в событиях, которые часто терроризируют город. За своё существование Хосок несёт тяжелую ответственность, что на его плечи водручил самый лучший детектив страны... — Слышали? Опять какие-то школьники порешали свои проблемы способом того убийцы. После всего, что было из-за Харуки, многие пошли по его стопам и стали решать проблему борьбы за сердце девушки именно таким методом устранения соперников. - расправляясь неспешно со своим обедом, один беловолосый из друзей Нобу, сидящий напротив, начал разговор, как только остальные замолчали. Хосок незаметно для всех прошел мимо компании с едой на подносе, опустился через несколько столов от них, принимаясь открывать газировку и онигири, параллельно слушая бандитские сплетни. — Не вижу в этом ничего плохого, напротив, очень достойное решение. - отставив от себя открытую банку со Спрайтом, Нобу поднял подбородок, самодовольно оправдываясь и восхищаясь. - Значит у этих парней кишка не тонка. Я лично безмерно уважаю таких, особенно того убийцу, он действительно легендарен. Вы же помните, что он избавлялся от всех, кто на нее хотя бы просто посмотрит? Вот это сила, да он сделает своей любую! Жалко, что сейчас он больше не появляется, я бы с удовольствием с ним встретился. — Так он же совершил суицид! — Нет, это было двойное убийство, он всё спланировал и промыл мозги одной своей жертве, чтобы тот убил второго обожателя Харуки, а после сам умер. — Полиция такой версии не сообщала прессе. — Да это понятно любому умному человеку, как день... — Я слышал, что ты - Нобу, стал парнем Харуки только ради встречи с убийцей, правда что ли? - заговорил сидящий с краю. — Мне интересно с ним увидеться, так как много того, что я хочу спросить и к тому же в этом есть состязательный дух, сильнее ли я его? Можно узнать только напрямую. - усмехнувшись, Ли Нобу неожиданно для себя перестал улыбаться из-за резко кольнувшего импульса в сердце, а после он подозрительно обернулся, словно пугаясь чего-то. Он увидел только спину незнакомого ему Чона, но не стал ничего более говорить, словно подавленный изнутри каким-то странным настораживающим ощущением. Не придав этому значения, он вернулся к беседе с друзьями. В этот момент Хосок откинулся на спинку стула, пристально смотря в одну точку на металлическом подносе, в котором отражалось небо и солнце с медленно плывущими серыми облаками. Во взгляде Чона читалась заинтригованность, издевательская улыбка и тешущее его самолюбие осознание того, что он породил последователей своими действиями, безусловно выводило его из привычного спокойного состояния, ему хотелось ликовать, но через мгновение он вспоминал, что дал клятву... Резко распахнув глаза, в послесонном состоянии Хосок пресёк себя на мысли, что слишком уж яркий свет озаряет его комнату. От непривычки сон не навязывался на продолжение, как было во тьме собственной комнаты, но уже чуть больше года он всё не может привыкнуть к новой обстановке, кажущейся незаслуженно абсурдно-спокойной. Он так мило щурится, медленно потягиваясь, что уютом заполоняет всё вокруг, странным образом сияя вместе с дорого обставленной мебелью в просторной комнате. Раньше он сопротивлялся свету, занавешивал шторы, чтобы только не видеть утром эту яркую полосу, рушащую темень помещения дисперсией, но сейчас ему глубоко приятно осознавать, что ждёт интересный день в университете, куда он поступил пусть и не без помощи покровителя, но хотя бы с какой-либо целью, наполненный предвкушением на ведение новой хорошо продуманной игры... Полоса от яркого солнца сопроводила юношу в просторный зал, а после и на кухню, откуда доносился невероятно вкусный аромат свежего завтрака, тонко витавший в двухэтажной квартире даже с открытыми настежь окнами. Спустившись по лестнице, Чон ускорил шаг где-то у подножья. Из-за угла уже отчетливо слышалась палитра легкого джаза, которую так любил хозяин этого места. Он совершенно в другом понимании времени, с ощущением легкости во всём, эстетично сидел на дорого обшитом узорчатом стуле, забросив одну ногу на другую и просматривая свежую газету, привезенную курьером рано. Идеально выглаженная белая рубашка и такие же элегантные темные брюки после озарения солнцем дорожали, как и сам Джин, обретая абсолютно естественную ему черту божественности. Хосок привычно поздоровался с ним, стараясь не мешать, он прошел к столу, где было накрыто всё по канону, приборы в полном комплекте необходимого, как в лучших ресторанах, а блюдо всегда сопровождалось интересной подачей. Джин прекрасно готовил, хотя и был очень занят на работе и мог вставать чуть позже, чем Хосок, но всегда вовремя подавал ему завтрак, помогал собраться в университет и даже довозил на машине, чтобы парень не опоздал на занятия. Ким фактически взял на себя полную ответственность за его воспитание, совершенно помешавшись на этом и иногда даже перебарщивая с ролью родителя. Ему нравилось следить за Хосоком и его становлением, каждый раз поддерживая ту идею, что даже прошлое можно исправить нынешним, перестроить мышление убийцы, поместив его в альтернативную благополучную реальность, но едва ли это было одной причиной для приглашения мальчика к себе в обитель, едва ли... — Прости, я вчера рано заснул, не дождался, когда ты вернешься с работы. - шумно отодвинув кухонный белый стул, Чон осторожно сел за стол, принимаясь поедать завтрак и хвалить детектива за вкусно приготовленную еду. — Ничего, было много дел, так что я отныне буду очень поздно приходить. - отложив газету в сторону, мужчина так же взял приборы, с улыбкой поглядывая на восхищенно жующего ребенка, что сверкал глазами от наслаждения. - Как дела в университете? — Хорошо, я занимаюсь нашей целью в полной мере. — Прекрасно, только, пожалуйста, будь осторожен. Ты же знаешь, что я отправил тебя не только собирать информацию, но и достойно учиться. Образование очень важно. — Да, но как мне помогут IT технологии? — Пригодятся! - подмигнув, Джин продолжил разрезать стейк и делиться с Чоном идеальными кусочками, помогая и ему с этим нелегким делом в чужой тарелке. — Что, серьезно? - будто не веря, Хосок отстранился от стола, отдавая Киму разделку мяса, пока юноша попивал простую воду из кружки. Оставив риторику, Сокджин отвлекся на вибрацию телефона, что покоялся на столе. Он действительно был безумно занят всю ночь, так как расследовал нашумевшее дело об убийстве двух парней, которые не смогли поделить девушку, принявшись выяснять, кто из них более достоин ее сердца в одном из заброшенных домов неблагополучного района Доя-Гаи. Отоспавшись пару часов, он как ни в чем не бывало встал рано утром, позаботившись об удобствах Хосока и одарив его необходимой заботой, какой он никогда не получал от своей матери. Из-за этого Чону было стыдно порой даже думать о том, чтобы не оправдать ожидания Джина, как то его огорчить. Но становится ещё более неприятно, когда Хо слышит из эха телефона очередные подробности об убийствах, словно преследующий облик его прошлых действий и мыслей, гонятся за самим Хосоком, напоминая, что он неотъемлемая часть хаоса, которая всегда будет внутри него ждать очередного пробуждения. Пытаясь спрятаться от этого в лучшем мире, Чон рискует испортить всё, в том числе подвести Сокджина, которым хочется пропитаться как антидотом. — Да, я понял, хорошо. - сбросив разговор, мужчина взглянул на Чона, который с поникшим выражением принялся без энтузиазма пережевывать стейк. - Слушай, ты ничего не слышал от Ли Нобуо о девушке Мин Сонли? - Хосок отрицательно помотал головой. - Она была лучшей подругой Харуки на несколько лет старше, когда вы учились в школе. Пропала где-то год назад, но тело не нашли. Мог бы ты разузнать об ее отношениях с Нобуо? — Хорошо... Несколько последовательных четких ударов баскетбольного меча в окружении гула поддерживающих болельщиков, когда нападающий красной команды А срывается с места и бежит в сторону вражеского кольца, разворачиваясь в другом направлении к защите и отталкивая врагов собой, не нарушая правила, но тараня ребят с белой формой и буквой С на торсе, покрашенной черной болоньевой краской. Товарищеский матч переставал быть столь дружеским, когда один из лидеров команды начинал выкладываться на полную, обходя любые преграды на пути и совершая очередной 2-х очковый бросок, после которого ликование только возрастало. Его пот рассекал накаленный воздух вокруг, град скатывался со смуглой кожи, а руки нещадно смахивали со лба крупные капли, озаряюсь победной самодовольной улыбкой после удачно проделанной работы. Такие матчи длились до глубокого вечера, как и сейчас только в восьмом часу команды завершили очередную стычку, выяснив навсегда, что группа Ли Нобуо заставляет пыль глотать любых недоспортсменов. На этой волнительно-впечатлительной ноте уставшие игроки заходят в раздевалку каждый по своим шкафчикам, открывает дверцу и снимает мокрую одежду, параллельно обсуждая интересные моменты за матч. Забросив волосы назад, Ли машинально ввел код, открыв замок и заметив сразу, что на его черных сложенных штанах лежит свернутая вдвое записка. Предположив, что это какое-то очередное любовное письмо, Нобу решительно взял мелкий лист в руки, не спеша раскрывая с полуулыбкой, которая сразу же исчезла после прочтения написанного. «Ты следующий».