Когда-то мы были драконами

Как и каждое утро, которое она помнила, Маргери просыпалась в окружении роз. На стене висел большой герб, золотая роза на зеленом поле Дома Тиреллов. В комнате царили розы. Она спала в шелковой ночной рубашке, расшитой розами, и под льняными простынями, покрытыми розами. Она умывалась водой из серебряных кувшина и таза, украшенных розами. Даже её фрейлины, Мерри Крейн и леди Бульвер, носили броши с золотой розой, а не знаки своих собственных домов, чтобы демонстрировать свою преданность Тиреллам. Они обе все еще спали, тихо похрапывая в постели. В Хайгардене их бы уже разбудили орды стюардов и горничных. В Красном Замке это было вдвойне верно, поскольку её отец стремился выставлять напоказ богатство и славу их Дома — они носили только бархат, шелк и соболь, а служанки часами добавляли объем и вес её вьющимся, каштановым волосам и подбирали лучшие наряды, чтобы молодость и красота Маргери затмевали Серсею. Здесь в этом не было необходимости. Тиреллы больше не жили в Девичьем склепе. После провальной «Свадьбы Дикого Огня» леди Оленна отказалась жить в замке, насквозь пронизанном тайными ходами и туннелями. Тиреллы и их ближайшие слуги поселились в комплексе у Железных ворот, у северного входа в Королевскую Гавань, с видом на залив Черноводной. За пятью домами, занятыми Простором, наблюдали сотни часовых, отобранных из ветеранов-гвардейцев Хайгардена. Еще пять тысяч человек, хорошо вооруженных и в доспехах, расположились в лагере за Северными воротами под командованием её брата, сира Гарлана. Это может показаться большим числом, но это было не так. Как у королевы Ренли, у неё было войско из восьмидесяти тысяч человек в Горьком Мосту, четверть из них — кавалерия, а остальная часть— пехота. Тридцать тысяч солдат Тиреллов присоединились к армии Ланнистеров для сражения со Старками на Божьем Оке. И теперь у них в городе осталось всего семь тысяч человек. У Простора все еще была огромная армия, но Тиреллы просто не могли полагаться на эти силы, даже на тех, кто присягал лордам, которые разделяли кровь с её семьей. Маргери знала почему. В тот день, когда заключенные вернулись из Близнецов, королевский двор собрался во все еще поврежденном тронном зале. Джоффри, сидевший на импровизированном троне, упрекал людей, за то, что те попали в плен. Затем он объявил рыцарям и лордам с каменными лицами, что они были освобождены, только потому что Север боялся гнева Железного Трона, того самого седалища, которое теперь было уродливой кучей серого шлака, расплавленного Диким Огнем. Наконец, Джоффри потребовал, чтобы бывшие пленники вернулись на поле боя и принесли ему голову Робба Старка. Сир Бейлор нарушил молчание. Наследник Хайтауэра сообщил Джоффри и Малому Совету, что с Джоном Сноу была заключена сделка, гарантирующая мир в Речных Землях. Простор вернется на Трезубец, но не как захватчики, а как защитники простого народа. Кроме того, армия Старков направилась обратно в Винтерфелл, а с Черной Рыбой, удерживающим Близнецы, нападение на Перешеек было в лучшем случае сомнительным и, скорее всего, бесполезным. Дом Хайтауэр не примет участия ни в каком нападении на Север. Джоффри зашипел от ярости. Тиреллы, как и многие в Большом зале, не были удивлены. Вороны из Харровея и Солеварен сообщали, что бои закончились. До города дошли слухи, что армия Старков покинула Речные Земли, но Сноу угрожал убить любого, кто нарушит перемирие. Вера праздновала, утверждая, что их молитвы Отцу и Матери были услышаны. И все же Маргери не ожидала, что Джоффри так публично осудят. Одно дело — шепотки и письма, но совсем другое дело, когда Бейлор Хайтауэр диктовал условия мира мальчику-королю в тронном зале. Лицо Джоффри стало ярко-красным, и он закричал, вызывая стражу. Лорд Тайвин отменил приказ. В Большом зале собралась сотня Ланнистеров, а также дорнийские копейщики в красном и оранжевом и мечи Тиреллов в зеленых плащах. Маргери знала, что арест был бы катастрофой. Сир Бейлор имел великолепную репутацию бойца, лидера и очень ценного союзника. Что не менее важно, у него было девять братьев и сестер. Не все состояли в браке, но большинство были женаты или замужем, а их родственники были разбросаны по всему Простору — собственная мать Маргери, Алерия, была сестрой Бейлора, второй дочерью лорда Лейтона, Дом Рован, Дом Флорент и Дом Редвин были лишь несколькими из многих домов, обязанных по чести защищать Дом Хайтауэр. Прежде чем ситуация обострилась, сир Киван выступил вперед. Двое западников притащили большой сундук. Сир Киван развязал веревку и откинул крышку. Ужасная вонь заполнила зал — смесь гниющего мяса, тухлых яиц и человеческого навоза. В сундуке были обугленные черепа и руки, подтверждающие Взятие Близнецов. — Останки Фреев. Верхний череп принадлежит лорду Уолдеру, — Киван достал большой шерстяной мешок с темно-красными и коричневыми прожилками. — Это для Мартеллов. Оберин стянул мешок, обнажив чудовищно большую мумифицированную голову. Бычья шея Клигана была начисто отрублена. Осколки глины и стекла все еще вонзались в обожженную и потрескавшуюся кожу, а звериные глаза застыли в страхе. Гора умер ужасной смертью. — Я бы объявил вас другом Дорна, сир Киван, но сомневаюсь, что это была ваша затея. Подарок от мейстера Сноу? — Оберин развернулся прежде, чем западный лорд смог утвердительно кивнуть. Принц Дорна с удовольствием держал ужасный трофей, а его дочери столпились вокруг него, чтобы лучше рассмотреть. Джоффри закрыл нос, рот и глаза бледными руками, чтобы защититься от вида и запаха. — Запечатайте это! Уберите это отсюда! — заорал он. После долгой паузы сир Киван закрыл сундук, но тот все еще стоял перед королем. — Мы планируем покинуть город, Ваша Милость. Солдаты Хайтауэра будут охранять Речные Земли от любых захватчиков, — объявил Бейлор, не сводя глаз с лорда Тайвина. Десница короля хмыкнул. — Совет объявляется закрытым. Только тогда Красные плащи двинулись, чтобы вынести сундук из зала. *** В последующие луны Маргери была рада, что Тиреллы покинули Девичий Склеп. Поначалу она беспокоилась, что не проводит в замке достаточно времени, чтобы очаровать короля. Но лорд Тайвин настоял, чтобы королевская чета отправилась на соколиную охоту вдоль Черноводной или на конную прогулку в Королевский Лес. Во время этих прогулок, под бдительными взглядами Ланнистеров, Тиреллов и стражи, Джоффри вел себя с безупречной вежливостью. Он ухмылялся, жеманился и отпускал пустые замечания, восхваляя рыцарство Простора. Маргери следовала его примеру, улыбаясь и восхваляя Джоффри за славную историю его отца и Дома. Она, конечно, не упомянула, что Джоффри совсем не походил на оленя, ему не хватало мощного телосложения, черных волос, голубых глаз и квадратной челюсти Баратеонов. Вне этих увеселительных поездок Джоффри едва мог сдерживать свой гнев на просторцев, и особенно на Хайтауэров и Тарли. Он ругался на бывших пленников из Западных Земель, так как многие рыцари и оруженосцы хотели только вернуться домой. Что касается Штормовых Земель, несколько Домов следовали за Станнисом, но большинство лордов держали своих рыцарей и людей на своих землях, прячась в замках. Даже лорд Эстермонт, дядя Роберта, Станниса и Ренли через свою сестру Кассану, игнорировал воронов Железного Трона. Тиреллы покинули Красный Замок, но золото, шлюхи и вино раскрыли множество секретов Королевской Гавани. Эти истории были, мягко говоря, тревожными. Гарлан узнал про смерть сына мясника на Трезубце, убитого Псом по приказу Джоффри, придворные подтвердили, что Санса Старк была раздета наполовину и избита после поимки Цареубийцы и захвата Золотого Зуба. Были и другие более старые и тревожные истории. Томмен завел олененка в качестве домашнего питомца, но Джоффри убил животное и заставил своего рыдающего брата носить шкуру в качестве одежды. Томмен, пухлый, приятный мальчик всего восьми именин, был в ужасе от Джоффри. Это показалось Маргери весьма тревожным. У её семьи были свои недостатки, но её братья и родители любили её и друг друга. Только Семеро знали, что Джоффри еще сделал с Томменом. Маргери знала, что жизнь — это не песня. Она никогда не ожидала такой искренней любви, какую её брат Лорас питал к Ренли, но она не хотела выходить замуж за нового Мейгора Жестокого. У этого короля было шесть жен, четыре из которых умерли ужасной смертью. Первый признак жестокости Мейгора проявился в его обращении с животными — когда ему было восемь лет, Мейгор зарезал лошадь, которая пнула его, и чуть не убил конюха, прибежавшего на крики умирающей лошади. Характер Джоффри был менее воинственным, но таким же жестоким, подталкивающим других к его грязным делам. А еще мальчику-королю нравилось издеваться над животными и убивать их. Маргери была крайне недовольна. *** Двор Тиреллов выходил окнами на залив. Слуги носились по саду, нося кувшины с напитками и подносы с едой для завтрака. На длинном столе лежали медовые лепешки с вареньем, яйца всмятку и печенье из пахты. Как будущая королева Семи Королевств, Маргери могла претендовать на почетное место. Наедине она всегда уступала это своей матери, а леди Алерия в свою очередь уступала Оленне. Королева Шипов уставилась на смущенного стюарда. — Посмотри на этот сыр. Источник насмешек Оленны лежал на деревянном подносе, обливаясь потом, как свинья. Мина Тирелл, тетя Маргери, вышедшая замуж за лорда Редвина, прислала своей матери сыр из овечьего молока с трюфелями, завернутый в сухие цветы и выдержанный в подземных пещерах близ Винного городка. Сыр уже стал жирным и вялым, поверхность покрылась каплями жира, а к полудню он растает в бесформенную лужу. — Он все еще восхитителен на вкус, — сказала Алерия, пытаясь сгладить ситуацию. Мать Маргери всегда искала что-то хорошее в плохих ситуациях, и это качество не вызывало симпатии у язвительного матриарха Тиреллов. — Я не могу это есть. Уберите его, — Оленна положила нож. — Почему в этом городе жарко как в пекле? Я думала, зима близко. — Это из-за течений. Поток из Летнего моря осенью меняется на противоположный, унося теплую воду на северо-запад. Изменение температуры приносит штормы в Дорнийское море и залив Разбитых кораблей. Некоторые говорят, что тепло циркулирует аж до Тюленьего залива. Я писал об этом диссертацию для получения оловянного звена, — надулся Гормон. Дядя её отца приехал из Староместа, для его назначения на пост Великого мейстера. Все, чего он добился — это довел остальных Тиреллов до трясучки. — Очаровательно. Скажи своему племяннику Мейсу прочитать это. Без сомнения, его ум жаждет подобных наставлений, — Королева Шипов обратила свое внимание на новое колесо белого чеддера. В Королевской Гавани было гораздо жарче, чем в Хайгардене. Замок Тиреллов находится дальше к югу, но охлаждался рекой Мандер. Маргери села слева от леди Оленны и аккуратно разломила мягкий хлеб на небольшие ломтики. Прежде чем она успела намазать хлеб маслом, её кузина плюхнулась рядом с ней, глаза девушки покраснели от слез. — Элинор, в чем дело? — спросила Маргери. — Алин… Он больше не любит меня, — стройная девушка всхлипнула. Алин Амброз и Элинор Тирелл должны были пожениться сегодня. В саду особняка был сооружен навес, где ветра со стороны воды обдували городские стены. Два герба, роза Хайгардена и красные муравьи Амброза, были соединены вместе. — Как такое может быть? Мальчик обожает тебя, — потрясенно произнесла Алерия. Алин и Элинор были помолвлены, с тех пор как мальчика отдали в оруженосцы сиру Гарлану. Помолвка предусматривала, что они поженятся, когда он станет либо рыцарем, либо лордом. По возвращении пленников Простора Гарлан похвалил храбрость своего оруженосца в бою и посвятил сира Алина в рыцари в королевской септе. — Не знаю, тетя. Он говорит, что не сможет сделать меня счастливой, что чувствует себя неполноценным, — взвыла Элинор. — О… — Оленна махнула рукой, как ножницами, перерезающими нить. — Должно быть Сноу все же отрезал его… — Бабушка! — воскликнула Маргери, когда Элинор покраснела, а Алерия съежилась. — Что? Это разумное предположение. Когда мужчина не хочет жениться на красивой девушке, такое предположение возникает само собой, все ли с ним в порядке. Джону Сноу, похоже, нравится отрубать руки и члены. — Он отрезал только одну руку и один член, — возразила Маргери. — Это нам известно. Если все его части тела на месте, почему сир Алин ведет себя как осел? Маргери утешала довольно эмоциональную Элинор. — Он чувствует себя виноватым, бабушка. Многие просторцы погибли в битве на Божьем Оке. Он не верит, что заслужил рыцарское звание. — О, ради Богов. Приведи сюда сира Алина. Я поговорю с ним. — Это точно хорошая идея? — робко спросила Алерия, прекрасно зная о знаменитом такте Оленны. Оленна лишь фыркнула и откусила кусочек сыра. Вскоре Элинор вернулась со своим женихом. Сир Гарлан, хмурое выражение которого омрачало его добродушное лицо, также сопровождал этих двоих. Королева Шипов снова отложила вилку для сыра. — Итак, сир, неужели моя внучатая племянница недостаточно хороша для вас? — Нет-нет, леди Оленна. Я люблю Элинор всем сердцем. Она слишком хороша для меня. — Тогда в чем проблема? Мальчик сглотнул. — Я надеялся получить рыцарское звание благодаря доблестным подвигам на поле боя. Моя леди одарила меня своей милостью перед Божьим Оком. Я думал, что это сделает меня бесстрашным. — Кусок ткани, украшенный розой? Вы собирались победить Робба Старка и его лютоволка носовым платком? — Теперь я это понимаю. Северяне убили мою лошадь копьем в первой же атаке. Я упал на землю. К тому времени, как я встал, нас уже окружили. Я уступил женщине в кольчуге со стальной булавой. Я ничего не сделал в битве. — Нет ничего постыдного в том, чтобы проиграть один бой. Если винишь кого-то, то вини меня. Божье Око было моим первым настоящим сражением. Ты бился так хорошо, как только мог, Алин, — сказал Гарлан. — Тем не менее, я не достиг цели. Я недостоин вашей племянницы, — сокрушался Алин. — Вы не потерпели неудачу. Вы выжили, — решительно возразила Оленна. — В рыцарстве есть нечто большее, чем выживание. — Всё возможно, если вы живы. Но для мертвых это не имеет большого значения, — Оленна взяла парня за руку, заставляя его закрыть рот. — Что вы знаете о Титосе Ланнистере? — Отец лорда Тайвина, — Алин колебался. — Говорят, он не был хорошим правителем. — Титос был третьим сыном и никогда не был посвящён в рыцари, несмотря на то, что много лет служил оруженосцем. У Герольда, отца Титоса, было трое сыновей. Первые двое, близнецы Тайвальд и Тион, были высокими, красивыми и храбрыми. Один из них даже был оруженосцем наследного принца Эйгона Невероятного. Тайвальд погиб во время восстания Пиков, сражаясь за короля Мейкара. Три года спустя Тион последовал за ним в могилу. — В чем смысл этой истории, миледи? — Выживание важно, сир. Если бы хоть один из близнецов выжил, никому не было бы дела до Тайвина Ланнистера. Он был бы обычным рыцарем, в лучшем случае, кастеляном. Титос стал лордом Утеса, только потому что пережил своих братьев. Вы живы. Будьте благодарны за это. Алин обдумал её слова. — Я выжил только потому, что Дом Старк был милосерден. Робб Старк высказался против любого жестокого обращения с заключенными. Сноу освободил нас, только когда мы поклялись защищать Речные Земли. — Лучше это, чем смерть. На Севере вы бы отморозили себе задницу. А теперь идите и будьте счастливы. Есть вещи и похуже, чем свадьба с Элинор, какой бы глупой гусыней она ни была. Счастливая пара ушла, держась за руки, болтая о событиях той ночи. Маргери долго размышляла над словами Оленны. Она была Розой Хайгардена. Чтобы стать королевой, она должна была пережить львов и змей Королевской Гавани. Для этого потребуется нечто большее, чем сладкие улыбки и еда для бедняков. Маргери нужны были шипы. Только сила сможет держать Джоффри и Железный Трон в узде. Она должна найти способ договориться с Севером. *** Все дороги ведут в Железный банк Браавоса. Тирион отложил пергамент и закрыл три толстые книги в кожаных переплетах. Гроссбухи были такими же массивными, как самый большой том, написанный архимейстерами, и содержали финансы короны за последнее десятилетие. Ему понадобится Подрик, чтобы пополнить чернильницу, которую он израсходовал за последние пять часов, изучая множество цифр, которые текли в сокровищницу и из неё. Тирион работал над этим в течение нескольких недель, изучая работу Мизинца. Бухгалтерские книги составляли сложную головоломку — золотые драконы приходили и уходили, активы — бордели, корабли, каменоломни, шахты и пекарни — покупались и продавались, но долг продолжал расти. За семь лет, что Бейлиш был мастером над монетой, доходы короны выросли во много раз, а заимствования — еще больше. Следить за потоком денег было все равно, что гоняться за лисой в темном лесу. Десять лет назад долг короны был прост. Они были должны Староместу, Хайгардену и Утесу Кастерли. Все изменилось, когда Бейлиш прибыл в Королевскую Гавань. Внезапно поступили средства из Эссоса — мирийских мастеров, магистров Пентоса, работорговцев Волантиса и Железного банка. Через год после того, как Бейлиш был назначен в Малый совет, поток золота снова изменился. Корона больше не брала взаймы у Утеса Кастерли. Главным кредитором стал Железный банк — миллионы драконов за последние пять лет. Это его беспокоило. Ланнистеры могут платить свои долги, но Железный банк всегда будет иметь свои. За облицовкой из мрамора и камня браавоссцы были такими же безжалостными и неумолимыми, как любой король или лорд. Тирион уже не в первый раз задумался, не является ли Мизинец секретным агентом Железного банка. Немногие знали, но истинным символом Дома Бейлиш был не пересмешник, а каменная голова Титана Браавоса. Но это не имело смысла. Если Трон рухнет, Железный банк потеряет огромную сумму. Конечно, в этом была некоторая ценность, но недостаточно, чтобы оправдать огромные потери. Тирион также сомневался, что Бейлиш хорошо работает с другими. Этот человек был коварной змеёй, которая заботилась только о себе. В какую бы игру ни играл Мизинец, она была его собственной, а не банка в тысяче миль отсюда, за Узким морем. Тирион окинул взглядом свои новые покои. Башня Белого Меча была разрушена, а Башня Десницы непригодна для жизни. Он был бы счастлив разделить Кухонный Замок с Джейме, но не с людьми своего отца, особенно после новостей о Тише. Поэтому Тирион занял апартаменты Вариса, три уютные комнаты у Северной стены. В покои вели два потайных выхода. Дверь за очагом была найдена и заблокирована. Был еще один проход — с помощью защелки каменная кровать могла подняться и открыть лестницу. Ступени вели в пещеру, где Варис спрятал лодку с пресной водой и сухим пайком. Хитрый способ побега, но евнух был мертв, убит Джоном Сноу в туннелях. Вот тебе и ум. Маленькие пташки Вариса тоже исчезли, но Тирион был слишком занят, чтобы понять, что это значит. — Лорд Тирион, — Подрик Пейн прошел мимо охранников с Бронном за спиной. — Никаких признаков Бейлиша? — Нет, милорд. Сардиний король пришвартовался у причалов. Он взял несколько шлюх в качестве пассажиров и отправился в Браавос. Другой корабль, Владычица ветра, направился в Чаячий город. На борту не было никого, кто мог бы быть лордом Бейлишем, — ответил Под. — Мы побывали во всех четырех его борделях. Никаких признаков Мизинца. Он не был в городе с твоей свадьбы, — добавил Бронн. Это было семь лун назад. В суматохе Бейлиш немедленно отплыл в Долину. Он утверждал, что ему нужно заботиться о леди Лизе и управлять Долиной. Если слухи были правдой, Мизинец большую часть своего времени посвящал первому и очень мало — второму. Лорды Долины не любили Бейлиша. — Ясно. Я надеялся задать Бейлишу вопросы, но что поделать. *** Малый Совет теперь стал еще меньше, все еще не хватало мастера над шептунами и Великого мейстера. Его сестра была королевой-регентом, отсрочка от злобного нрава Джоффри и внезапных вспышек гнева. Джейме заботился только о Королевской гвардии, отмечая, что сир Лайл Крейкхолл и сир Роберт Бракс хорошо освоились со своими новыми ролями. Дядя Киван был способным, но послушным, подчиняясь Тайвину. Что касается Тириона, он воздерживался от острот или умных замечаний. Лучше молчать и прослыть дураком, чем говорить и устранять все сомнения в этом. Мейс Тирелл доказывал истинность этого выражения. Толстый лорд Хайгардена болтал о том, что Простор с нетерпением ждет свадьбы Маргери и что, как только лорды увидят, что королевская чета счастлива в браке, они захотят проявить себя как верные слуги. Такая глупость могла бы понравиться Серсее, но Тирион сомневался, что кто-то еще был одурачен. Джоффри был тем, на кого лучше смотреть издалека. С расстояния ста футов он выглядел образцом галантности. Вблизи он был избалованным ребенком с низким интеллектом. — А как насчет новостей с Железных островов? — спросил лорд Тайвин. Сбитый с толку Мейс сглотнул. — Железных островов? — Да, Железных островов. Вы ведь мастер над кораблями, не так ли? У вас есть новости о Железном флоте? Мейс разинул рот, как будто пытался проглотить целую, фаршированную перепелку. Тирион сжалился над побежденным лордом. — В доках капитаны говорят о Грейджоях. — Грейджоях? — озадаченно спросил Мейс. Тайвин потерял всякое терпение. — Да, Грейджоях. Бейлон Грейджой умер еще до нападения на Сигард. Он переходил подвесной мост на Пайке во время шторма, когда мост рухнул. Его раздутое тело вынесло на берег через два дня. Крабы съели его глаза. — Кто новый король Железных островов? — спросил Тирион, игнорируя возмущение на лице Серсеи, что кто-то, кроме её драгоценного сына, осмелился именовать себя королем. — Какой-то Грейджой. Перед смертью Бейлон написал мне, предлагая союз против Старков. Ему нужна была западная половина Севера, — сказал Тайвин. — Ты согласился на союз? — спросила Серсея. — Бейлон уже решил атаковать. Зачем платить кому-то за то, что он уже намеревался сделать? — Ну, мы все еще можем использовать наследника Бейлона, чтобы ослабить Север, — довольная усмешка растянулась на лице Серсеи. — Я бы не доверил Грейджоям подтирать мне задницу. Теон Грейджой отвернулся от семьи, которая его вырастила. Говорят, что Эурон Грейджой сошел с ума. И Аша Грейджой была захвачена Старками. Пусть железнорожденные совершают набеги на Север, как им заблагорассудится. Нам нужно построить военные галеры для королевского флота. Грейджои могут снова осмелиться напасть на Ланниспорт или Старомест, — сказал Тайвин. — У нас нет золота на постройку кораблей, — вмешался Тирион. Отец посмотрел на него с презрением. — Так найди. Иначе у нас будет новый мастер над монетой. *** Тирион проигнорировал хихиканье сестры и обеспокоенные взгляды дяди и брата. Мейсу Тиреллу не терпелось поскорее покинуть комнату. Он терпеливо ждал, пока Тайвин напишет воронов знаменосцам Ланнистеров. Без сомнения, угрозы за отказ от Войны в Речных Землях. Тирион из-за всех сил старался оставаться спокойным и собранным. Его отец всегда презирал его, но собственное негодование Тириона переросло в огромную ярость после признания Джейме о Тише. И все же будь он проклят, если хоть намекнет отцу. Чтобы одолеть Старого льва, потребуется нечто большее, чем гнев. — Да? — Тайвин оторвал взгляд от стопки пергаментов. — У нас нет золота. У короны те же расходы, что и раньше. Но на данный момент два королевства ничего не платят — Север и Железные острова. Речные Земли не могут платить, а Штормовые Земли медленно отправляют налоги. Торговля пострадала во всех портах, поэтому таможня и пошлины упали в Староместе, Королевской гавани и Чаячьем городе. Как, по-твоему, я найду деньги на новые военные корабли? По правде говоря, поток денег также замедлился из Простора и Западных Земель. Выкуп, уплаченный Северу, причинил большие неприятности, чем кто-либо хотел признать. — Бейлиш смог бы найти деньги. — Золото Мизинца сделано из воздуха, по щелчку его пальцев. Мы уже задолжали Железному банку Браавоса огромные суммы. Я не фокусник, и я сомневаюсь, что он им является. Числа в бухгалтерских книгах не складываются последние пять лет, — сказал Тирион. Тайвин отложил перо. — Ты хочешь сказать, что он ворует у короны? — Я уверен, что Бейлиш — казнокрад, но я сейчас не об этом. Цифры не соответствуют. В течение многих месяцев расходы превышают доходы. Даже с займами, даже с продажей борделей и складов. Я проследил все золото. У Бейлиша появляется больше монет, чем следовало бы. Я не могу понять этого, — признался Тирион. Десница короля издал резкий скрежет, звук, похожий на смесь насмешливого фырканья, хихиканья и сухого кашля. Тирион подумал, не пытается ли его отец рассмеяться. Этот человек определенно в этом давно не практиковался. — Ты всегда слишком гордился своим языком и остроумием. Но в этом вопросе ты не понимаешь, что происходит. Я знаю, что делает Бейлиш. Я знаю об этом уже много лет. — Так просвети меня. Я мастер над монетой. — Оставьте нас, — Тайвин окликнул охранников. Четверо Красных плащей вышли. Тайвин достал два золотых кубка и налил в каждый равное количество вина. — Дай мне весы. Пальцы Тириона коснулись рукояти кинжала. Они были одни, и охранникам потребуется время, чтобы среагировать. Возможно, не было лучшей возможности убить его отца. Но если он нападет сейчас, то никогда не покинет эту комнату живым. Он никогда больше не увидит Тишу и не встретит своего сына. Никто, кроме Джейме, не знал бы, почему. Тирион неохотно достал весы с двумя круглыми сковородками. Отец высыпал на стол из черного дерева мешочек с золотыми драконами и рассортировал монеты на две кучки. — Это драконы десятилетней давности, отчеканенные еще до того, как Бейлиш прибыл в Королевскую Гавань. Эти драконы отчеканены в прошлом году. Теперь скажи мне, в чем разница. Тирион внимательно осмотрел две груды золота. Несмотря на Восстание, чеканка монет в королевствах не изменилась. На одной стороне было лицо и имя короля, а на другой — трехглавый дракон Таргариенов. В старой стопке было несколько Эйрисов II, но на большинстве монет был изображен молодой Роберт Баратеон. — Новые монеты больше. Ненамного, но заметно. Тайвин фыркнул. — Без сомнения, Бейлиш убедил Роберта, что большие драконы более мужественны, — его отец положил по пять монет из каждой стопки в кубки. Новые монеты вытеснили больше вина, доказывая, что они действительно были большего размера. — А теперь взвесь их. Тирион вытер вино куском ткани и положил монеты на весы. Чаша, в которой лежали старые монеты, наклонилась и ударилась об стол. — Меньшие монеты тяжелее. Но как такое может быть… — он на мгновение задумался. — В новых монетах меньше золота. — Когда я был мальчиком, в серебряном олене было пять граммов чистого серебра. Сегодня — меньше половины. В олене больше меди и бронзы, чем серебра. До Восстания золотые драконы были на девяносто процентов из золота. В драконах Бейлиша гораздо меньше, возможно, на треть. Разум Тириона закружился от последствий. — Вот почему Бейлиш берет взаймы из Эссоса. Он берет их золото, переплавляет его и чеканит новые монеты. Сто золотых монет Браавоса превращаются в сто пятьдесят драконов. Вот почему цифры в бухгалтерских книгах не совпадают. Но Бейлиш платит проценты с наших золотых драконов, — затем он осознал последствия. — Железный банк сотрет нас с лица земли. — Нас? Мы ничего об этом не знали. Это проделки Бейлиша. И если нужно обвинить короля, то это должен быть Роберт Блудник, а не Ланнистер. — Железный банк всегда получает свое. Они могут потребовать золото и серебро, добываемые в Западных Землях. — Какое золото? Наша последняя золотая жила иссякла три года назад. Серебряные рудники высохли пять лет назад. Я приказал Кивану осмотреть в Кастамере, но там не было ничего. В Западных Землях больше нет золота, — сказал Тайвин. Корона задолжала Ланнистерам три миллиона драконов, но еще больше Браавосу. Тирион задавался вопросом, когда тайна будет раскрыта, заставит ли Железный банк трон заплатить им первым, прежде чем Утесу Кастерли, Вере или Хайгардену. А корона не может заплатить миллион драконов, не говоря уже о трех. — Как Бейлишу это так долго сходило с рук? — У монет Семи Королевств никогда не было единого стандарта. В Просторе они все еще используют монеты, отчеканенные Домом Гарднеров. Старомест чеканил серебряные луны во время Танца. Деймон Блэкфайр расплачивался своими собственными драконами. И со временем монеты становятся потертыми и помеченными. Многие лорды хранят свои драконы, олени и медные звезды в сундуках. У кого хватит монет, чтобы сравнить старые и новые? — отозвался Тайвин. В Железном банке были только новые драконы и олени, отчеканенные за последние семь лет. Для них чеканка монет не изменилась. Хайгарден был богат, но Тиреллам нравилось использовать валюту Гарднеров. Во многих местах Вестероса люди охотно меняли или принимали монеты из Вольных городов. Многие простолюдины никогда в жизни не увидят золотого дракона. — А что насчет Джона Сноу? У него достаточно драконов. На лице Тайвина появилось кислое выражение. — Бастард может, но люди все равно узнают. Посланцы Железного банка уже наводят справки. — Тогда нам крышка, — мрачно произнес Тирион. — Ты все еще не понимаешь. Корона посылала в Эссос золотые и серебряные монеты. Эти монеты были в обороте. Железный банк платил другим теми же монетами. Если они поднимут шум и крик, то все узнают, что браавоссцы были обмануты и что они обманули других. Однажды, когда Бейлиш причинит неприятности или Железный банк будет близок к разгадке, ты раскроешь его преступления. В тот же день арестуй и казни его людей — смотрителя Монетного двора, Хранителей Ключей и Королевских Весов. Ты передашь Бейлиша Железному банку. Корона предложит его собственность Железному банку — бордели, корабли, склады, даже Персты. Мы ничего об этом не знали. Этот план устраивал его отца. Позволить другим делать грязную работу, чтобы руки великого Тайвина оставались чистыми. Во время войны в Речных Землях Бейлиш отчеканил огромное количество монет. А почему бы и нет? Мизинец мог создавать золото из воздуха. Этот воздух действительно был медным, железным и свинцовым. Его отец использовал это, чтобы заплатить армии Ланнистеров, и теперь намеревался заставить Тириона сообщить новости Железному банку. Ему нужно было много вина. — А пока тебе нужно найти деньги, чтобы оплатить королевскую свадьбу. Тебе придется собирать налог с борделей. По блеску в глазах отца Тирион понял, что ему не понравится этот разговор. *** — Карликов грош, — пожаловалась Катая. — Как может Бес облагать налогом дома любви? Боги создали наши тела, чтобы мы могли трахаться и доставлять удовольствие. Сарелла не думала, что бордель её тети имеет какое-то отношение к любви. Но она могла понять гнев шлюх. Малый Совет ввел налог на проституцию, чтобы оплатить свадьбу короля и Маргери Тирелл. Налог предположительно был временным, но она сильно сомневалась в этом. — Это всего лишь грош. Конечно, это небольшая сумма по сравнению с оплатой за ваши услуги, — сказала Тиена Сэнд. — Дело не в сумме. Это принцип. Почему Ланнистеры должны что-то зарабатывать на теле тети? — ответила Аллерас. — Милая, где твой отец? Возможно, он сможет поговорить об этом с Малым Советом. — Вероятно, платит грош карлику, пока мы говорим, — съязвила Тиена. Аллерас взяла тетю под руку. — Я поговорю с принцем Оберином, но не думаю, что он сможет что-то сделать. Малый Совет контролируется Ланнистерами. Её отец ни с кем не спал, ни с парнем, ни с девушкой. Вместо этого она нашла его в комнате в башне. Оберин сидел на краю огромной кровати с балдахином, глядя в мертвые глаза обугленной головы на высоком шкафу. Останки Горы резко контрастировали с эротической резьбой и богато украшенными ширмами с узорами из цветов и полуодетых девушек, разбросанными повсюду. Эллария и другие Песчаные Змейки приветствовали Тиену и Сареллу, когда они вошли. — Отец, тетя хочет знать, почему карлик собирает налог с борделей, — сладко произнесла Тиена. Оберин не клюнул на приманку. — Ланнистерам нужны деньги. Война обходится дорого, особенно если они её проигрывают. И корона тратит немало. — Свадьба может обойтись дороже, чем война. Говорят, Серсея хочет на праздник семьдесят семь блюд. Женщины и дети голодают в городе, но Джоффри нужны золотые тарелки, серебряные кубки и множество палаток для своего банкета, — негодовала Эллария. — Держу пари, что только одно или два блюда будут дорнийскими. Остальное будет грязью, как лебеди, сваренные в шафране, или павлины, поданные в перьях. Или голуби, вылетающие из пирога, — добавила Нимерия. Аллерас была рада, что ей не придется присутствовать. Кто сможет съесть семьдесят семь блюд? Это будет самая роскошная и безвкусная свадьба в истории Вестероса. — Возможно, тебе следует подарить голову Горы в качестве свадебного подарка. Кажется, это твоя любимая вещь в Королевской Гавани, — Эллария усмехнулась. — Я не расстанусь с ним, пока не получу весь комплект. Лорх мертв, как и Гора. Но человек, который спланировал разграбление Королевской Гавани, все еще жив. Почему Тайвин должен избежать правосудия? Эйгон и Рейнис были не единственными убитыми младенцами, а Элия была не единственной изнасилованной и убитой женщиной. Тайвин — не лев. Он — гиена, охотящаяся на слабых. — Тайвина будет трудно убить. Он всегда окружен полностью вооруженной и бронированной охраной. Он спит в Твердыне Мейгора. К нему невозможно приблизиться, — предупредила Обара. — Мы все согласны с тем, что большинство Ланнистеров — подонки. Но я не думаю, что месть — это ответ, — сказала Аллерас. Оберин вскочил, его змеиные глаза сверкнули. — Месть — это не ответ. Месть — вот в чем вопрос! Как и когда — вот ответы. — Как и когда — тоже вопросы, отец. И, возможно, вам также следует спросить, зачем. Зачем продолжать эту вендетту, когда наши проблемы скоро будут решены? — спросила Сарелла. — Что ты имеешь в виду? Говори яснее, дочь моя, — Оберин был не единственным, кто был озадачен. Эллария и Песчаные Змейки тоже посмотрели на неё, ожидая объяснений. — Ланнистеры в шатком положении. Они проиграли Старкам на поле боя. Их знаменосцы горько переживают, что их бросили после предательства Фреев. Их самая большая проблема заключается в следующем — власть Тайвина скоро закончится. Через два года Джоффри достигнет совершеннолетия. Кто сможет контролировать Джоффри? Что произойдет с Хранителем Запада, когда король возмутится его властью? — Ты предлагаешь, настроить Джоффри против его деда. Чтобы Ланнистеры разорвали друг друга на части, — поняла Эллария. — Джоффри — кусок дерьма. Он обижается на любого, кто пытается держать его в узде. Он считает, что Тайвин должен был победить Старков на войне. Запомните мои слова. Очень скоро лорд Тайвин пожалеет, что сделал его королем. — Два года — это слишком долго, — пренебрежительно произнес Оберин. — Ты ждал шестнадцать лет, отец. Что такое еще два года? Месть будет слаще, если Тайвина уничтожит его собственная семья. Нам просто нужно помочь делу. Один шепоток здесь, заговор там. Настроим розы против львов и власть Железного трона рассыплется как песок. — Мы дорнийцы! Мы мстим своими собственными руками и не позволяем другим делать нашу работу. Я хочу, чтобы лорд Тайвин страдал, прежде чем умрет, — воскликнул Оберин. — Тогда почему бы не заключить союз с Севером? Они презирают Джоффри. Ты отказался позволить мне отправиться в Белую Гавань или даже послать ворона в Винтерфелл, — разочарованно сказала Аллерас. — В игре больше заговоров, чем ты думаешь. У Дорана есть план, который может уничтожить львов. Но Север может начать возражать, поэтому мы не можем их вовлекать, — признал Оберин. — У принца Дорана? И каков его великий план? Подождать, пока все умрут от старости? Он ничего не делал в течение шестнадцати лет. Сколько еще времени пройдет, прежде чем он раскроет свою секретную стратегию? — фыркнула Нимерия. — Он все еще мой брат и ваш принц. Доран не хочет тратить дорнийскую кровь впустую. Но когда придет время, он нанесет удар. Вдруг Нимерия Сэнд начала кашлять. Её и без того красные, полные губы еще больше покраснели от пятен крови. Аллерас потянулась к сестре. Лоб был очень горячим, но, что еще хуже, по бокам шеи были небольшие красные шишки. Это был плохой знак, согласно учению мейстера Эброуза. Оберин осторожно положил Ним на кровать и потребовал горячей воды и чистых полотенец — Мне так холодно и, в то же время, так жарко, отец. Возможно, я не увижу плана дяди Дорана в действии, — девушка закрыла глаза, а её прерывистое дыхание замедлилось. *** Джейме, не обращая внимания на сердитые взгляды, постучал по решетке камеры кающегося. В конце концов, он не давал клятвы молчания. Дюжина Золотых Плащей прибыла с ним в септу Бейлора, но новый Верховный септон отказался впустить их. Семья может быть допущена, но не Городская Стража. Его так и подмывало сказать, что Стража принадлежит семье Ланнистеров, как сир Джаселин Байуотер доложил дяде Кивану, мастеру над законами, но он придержал язык. Вместо этого Джейме отважился в одиночку пройти через двойные двери, мимо воробьев с дубинками и Нищих Братьев. Человек в камере продолжал молиться. Джейми громче забарабанил по решетке, вызвав у других верующих укоризненные взгляды. Вера его не очень любила. Джейме было плевать. Гораздо лучшие люди, чем эти, не любили его по уважительной причине — сир Барристан, Черная Рыба и сир Эртур Дейн. Сир Эртур умер в Дорне, но, без сомнения, был бы разочарован в оруженосце, которого посвятил в рыцари в Королевском лесу. — Лансель! — заорал он. Человек, о котором шла речь, не пошевелился. Молитвы Ланселя о благополучном возвращении его семьи были быстро услышаны, но пылкая преданность Вере осталась. Все следы самоуверенного сквайра, жаждущего славы, исчезли во время войны. — Лансель, я не уйду, пока мы не поговорим. — Я молюсь, — Лансель остался стоять на коленях в своей скромной одежде. Джейме покачал головой. Ланнистер в грязной рубашке без волос — у Богов было ужасное чувство юмора и вкус. — Помолишься позже, кузен. Твои колени будут тебе благодарны. Пойдем, пока я сам тебя не вытащил. Лансель сверкнул глазами, но последовал за ним. Они поднялись из катакомб, в которых находились гробницы, кельи и склепы Веры. Великая Септа была переполнена — семь башен, семь сторон, семь статуй, семь дорожек и семь алтарей с семью свечами в каждом — и все же не было места, чтобы сесть, учитывая легионы воробьев, септонов и Нищих Братьев. Джейме реквизировал исповедальню к возмущению септы со сморщенным лицом. — В чем дело, сир Джейме? Почему вы отвлекли меня от моей клятвенной миссии? При ближайшем рассмотрении Джейме показалось, что его кузен похудел еще больше. Это было скрыто бесформенным мешком, который он носил, и редкой бородой, которая скрывала впалые щеки. — Молиться и поститься до самой смерти — это не миссия. Когда ты в последний раз ел, Лансель? — Бейлор Благословенный постился, дабы очиститься от греха. — И умер от голода. Это никому не помогло. У тебя есть семья, Лансель. Пойдем, поужинаешь с нами в Красном Замке. — Я поссорился с отцом. А что касается лорда Тайвина, то его заговор в Близнецах был презренным. Грех против Отца и Матери. Не хуже, чем действия Дома Ланнистеров в Королевской гавани семнадцать лет назад. Лорд Тайвин приказал разграбить город, в котором погибли Элия Мартелл и двое детей Таргариенов. Сноу сказал, что смерть королевских детей была гораздо большим пятном на белом плаще Джейме, чем смерть Эйриса. — Там будет твоя семья. Джоффри хочет… — Септоны многое слышали о Джоффри. Он неверен и не достоин быть королем. Джейми знал, что его старший сын — кусок дерьма. Но его удивило, что они так открыто говорили об этом в Великой септе. Если бы его отец узнал, головы покатились бы и были бы посажены на пики за пределами Красного Замка. Кто распространял эти слухи? — Дело не только в Джоффри. Там будут Томмен и твои братья, Виллем и Мартин, Тирек, тетя Дженна, Клеос и Тион, сир Давен, и я, твой любимый кузен, Тирион и Серсея… Лансель сжался, как маленький мальчик, попавший в беду. Он склонил голову и не мог смотреть Джейме в глаза. — Я не хочу видеть Серсею. Она просила меня… Джейми обеими руками схватил Ланселя за плечи. Его кузен был таким худым и изможденным. Кости под рубашкой сломались бы от слишком сильного сжатия. И у него были странные шишки. — Что? Что Серсея просила тебя сделать? — Ты должен меня понять. Я думал, что люблю её. Я бы сделал для неё все, что угодно. — Что ты сделал, Лансель? — Я дал королю Роберту отравленное вино из фляжки, которую дала мне Серсея. Вот почему кабан задрал его. А потом она пригласила меня в свои комнаты, чтобы вознаградить. — Ты трахнул её, — Джейме старался говорить ровным голосом, чтобы скрыть свои эмоции. Он подозревал, что королева приглашала других в постель, когда он был захвачен Старками на много лун. Этого болвана Кеттлблэка, который умер в королевской септе — Джейме слышал шепотки о том, что он был любовником королевы. Были еще два брата Кеттлблэка. Она со всеми трахалась? Его пальцы сжались от гнева. Им не потребуется много времени, чтобы сломать Ланселю шею. Его кузен кивнул с тихим всхлипом. Джейме постарался успокоиться и разжал пальцы. Ему нужно было узнать больше. — Кому еще ты рассказал об этом, Лансель? — Я признался Верховному септону. Я просил у него прощения. — Ты дурак, Лансель. Честный дурак, — Джейме расслабился и опустил руки. Ему было интересно, сделал ли Лансель это признание именно в этом месте. Теперь Верховный септон знал, что Серсея убила бывшего короля. Вера была против правления Джоффри. И воробьи не любили лорда Тайвина и Дом Ланнистеров после разорения Речных Земель. Вполне возможно, что это всплывет наружу. — Мне очень жаль, Джейме. Я слабый человек, как слаба вся человеческая плоть. Помолись со мной, кузен. Молись вместе со мной о прощении от Семерых. Джейми уже собирался сказать ему, куда он может засунуть свои молитвы, когда Лансель, хрупкое тело которого уже дрожало, пошатнулся и упал. Но дело было не только в жажде и голоде. Джейми осмотрел кожу на шее. Он нащупал шишки под домотканой шерстью. На шее, руках и груди были черные шишки, опухшие и теплые. Джейми положил руку на бледный лоб. Лансель весь горел. Он с грохотом распахнул дверь исповедальни. — Сир, вы не можете, — уродливая септа закричала у сломанной двери, верхняя петля разлетелась вдребезги. — Мейстер. Немедленно позовите мейстера. — Кто вы такой, чтобы отдавать приказы Вере? — спросил воробей. — Я Джейме Ланнистер. Мой кузен Лансель очень болен. А это значит, что все вы тоже можете заболеть, — зарычал он. В переполненной септе начала распространяться паника. *** Глядя с балкона на Миэрин, Дейнерис задавалась вопросом, где все пошло не так. Полдюжины ступенчатых пирамид стояли внизу, в буйных цветах от зеленого до желтого и розового. Еще пятнадцать стояли в других направлениях, построенные, чтобы продемонстрировать богатство и престиж благородных домов, которые жили в каждом из них. Она выбрала в качестве своего места жительства Великую пирамиду, расположенную на центральной площади. Сооружение было огромным, тридцать три уровня и восемьсот футов в высоту. Она затмевала все остальные пирамиды и возвышалась над Миэрином. Но её апартаменты не были самой высокой точкой в городе. Это была огромная бронзовая гарпия на вершине. Каменотесам удалось отрубить хвост скорпиона, отрезать крылья летучей мыши и ударить по клыкастой морде, но остатки каменной статуи, туловище и надменные глаза, остались. Даже сейчас она, дракон Валирии, была ниже Гарпии Гиса. Дейнерис Таргариен это не нравилось. Она понимала, почему её советники рекомендовали поселиться в Великой пирамиде. Невероятно толстые стены приглушали шум и не пропускали тепло. На стенах и вдоль многих внутренних проходов располагались ряды бронзовых голов гарпий с открытыми ртами, чтобы брызгать кипящим маслом и песком на нападающих внизу. Каждый правитель Миэрина выносил решения из Великой Пирамиды, заставляя просителей проходить сотни шагов, чтобы отстаивать свою правоту. Конечно, аристократы Миэрина не ходили пешком. Даже без рабов хозяева полагались на платные паланкины и носилки, их ноги слишком слабы, чтобы подняться по лестнице. Мне здесь не место, подумала Дейнерис. Великая пирамида была рукотворной горой, куда поклоняющиеся приходили в поисках богов. Я не Бог, я Дракон. Она хотела сломать колесо и открыть людям лучший мир. Но как она могла это сделать, если жила так далеко? Жрицы объявили, что для достижения мира Дейнерис должна принять традиции Миэрина — носить токар, эту странную одежду, любимую древней кровью Залива Работорговцев, смотреть, как люди умирают в боевых ямах, выйти замуж за гискарского дворянина, который мог бы проследить свою родословную в течение пятисот лет. Зеленая Благодать объявила, что королева Миэрина должна быть леди Старого Гиса. Старый Гис поработил всех, кого они встретили, под знаменем гарпии. — Миса, — смуглокожая девушка с теплыми, золотыми глазами говорила с благоговением. Она обернулась с улыбкой. — В чем дело, Миссандея? Я надеюсь, что это не Хиздар зо Лорак снова отстаивает свое дело. Благородные семьи выдвинули Хиздара в качестве возможного мужа. Он был красив, но изнежен, в нем было мало энергии и еще меньше страсти. — Нет, Миса. От Благодати прибыл посланник, ищущий аудиенции. Ваши рыцари спорят, не является ли это какой-то уловкой, чтобы причинить вам вред. Дейнерис поморщилась. После падения Миэрина она позволила и сиру Джораху Мормонту, и сиру Барристану, бывшему Арстану Белобородому, остаться у неё на службе. Они оба предали её, но им также удалось освободить рабов. Она отчаянно нуждалась в способных последователях. Её кровные всадники и Серый Червь были чрезвычайно лояльны, но были задачи, выходящие за рамки дотракийцев и Безупречных. — Хорошо. Показывай дорогу. *** Дейнерис нашла своих советников в зале для аудиенций из богатого пурпурного мрамора. Копейщики-Безупречные стояли спиной к многочисленным колоннам, и было слишком рано, чтобы зажигать высокие свечи. Она села на скамью из черного дерева без украшений, заменившую позолоченный трон в форме гарпии. — Мы знаем, для чего эта встреча? Пришли ли жрицы, чтобы снова рассказать мне о новых страданиях в городе? Или положить к моим ногам еще одного мертвого ребенка? Скахаз мо Кандак нахмурился. Это был уродливый человек с жучиными бровями, маленькими глазами и длинным крючковатым носом. Дом Кандака поклялся в верности Дейнерис и показал это, обрив головы, пренебрегая древними обычаями гискарцев. — Я вообще не верю, что эти кости были детскими. Это могли быть овцы или козы. — Вполне возможно, Ваша Милость. Миэринцы хитры и упрямы. Я не удивлюсь, если ваши враги занимаются обманом, — слова Джораха вызвали фырканье Даарио и Барристана. — Вы должны освободить своих драконов, — прямо сказал Бритоголовый. — Страх быть сожженным усмирит другие семьи. Дейнерис не хотела ничего больше, чем освободить Рейгаля и Визериона. Дрогон, её самый могущественный сын, просто отказался быть закованным в цепи, даже его матерью. Но как она могла говорить о милосердии, если её дети охотились на сыновей и дочерей пастухов? — Довольно, сир. Что происходит в городе? Люди все еще голодны? — Естественно, — сказал Даарио. — Никакой торговли нет. Залив работорговцев торгуют только рабами — рабами для постельных утех, рабы-бойцы. Евнухи, рабы-писцы. Продажа человеческой плоти приносит больше золота, чем любой другой товар. Господа никогда не нуждались ни в чем другом для своих богатств. — В шахтах есть немного меди. И вино, — возразил Джорах. — Какой свободный человек захочет умереть в шахте? А вино — дерьмо. Оно такое же кислое, как и твое лицо, — ответил Даарио. Двери из черного дерева открылись. Первыми прошли три Зеленые Благодати, за ними последовали жрицы в сине-белом. Они принесли тело маленького мальчика, возможно, пяти или шести именин. Дейнерис не увидела следов ожогов на тунике или укусов на янтарной коже. Она с облегчением вздохнула, понимая, что это не работа Дрогона. — Ваше Великолепие, — заговорила женщина в синем. — Пять дней назад в наш храм пришел ребенок. Он кашлял и жаловался на жар и холод. Мы купали его в прохладной воде, кормили и поили. У него появились черные пятна в паху и кровь в экскрементах. Он слабел и, несмотря на то, что спал много часов, и не мог подняться. Сегодня утром он скончался. Её советники отпрянули, а Безупречные подняли щиты, словно отгоняя злых духов. — Что стало причиной его смерти? — спросила Дейнерис, страшась услышать ответ. Зеленая Благодать выступила вперед. — Чума. Чума пришла в Миэрин. ______________________________ Заметки Автора: Человеческая голова весит от десяти до одиннадцати фунтов. Сгоревшая могла бы весить меньше, но сундук с сокровищами покойного Уолдера Фрея содержит много голов и рук: лорда Уолдера, девятнадцать сыновей, внуков (Райман) и даже правнуков (Черный Уолдер, Эдвин). Сорок голов были бы довольно тяжелыми. «Игра престолов» славится семейной жестокостью, но в «Буре мечей» есть строка, которая намекает на некоторые действительно плохие вещи. Когда мертвое тело Тайвина воняет в королевской септе, Джейме говорит с Томменом по душам. Он говорит: «Мир полон ужасов, Томмен. Ты можешь бороться с ними или смеяться над ними — или же смотреть, но не видеть. Ты можешь просто… уйти в себя», а Томмен отвечает: «Я… я иногда уходил в себя, когда Джоффи мог… «. Это может быть типичное физическое или психическое насилие. Это также может быть что-то гораздо худшее. Сыр из Арбора смоделирован по образцу Рокфора, сделан из овечьего молока и считается французами «сыром королей».» Рокфор использует плесень, похожую на пенициллин, для образования синих пятен. В рассыпчатом влажном сыре много жира, а вкус сливочный и острый — как раз то, что, как я себе представляю, ест Оленна Тирелл. Алин Амброз — тривиальная фигура, связанная с Тиреллами. У меня такое чувство, что с ним случится что-то действительно ужасное. Он очень хочет доказать, что достоин Элинор. Прадед Бейлиша был браавосским наемником на службе дома Корбрей. Дед стал межевым рыцарем, который взял голову Титана в качестве символа. Отец Бейлиша был мелким лордом, который подружился с Хостером Талли на Войне Девятигрошевых королей на Ступенях. Смерть Бейлона впервые была описана в книгах капитаном Мириам Роббу и северянам. И да, он говорит, что крабы съели глаза Бейлона. Мириам доставляет Теона на Железные острова, и капитан уплывает обратно в Сигард после смерти Бейлона. Оправдывая Мейса, можно сказать, что новости достигнут Ланниспорта и Старомета раньше Хайгардена. Тирион знает, потому что его люди следят за доками в поисках Бейлиша. Зоркие читатели помнят, что Тихо Несторис появился в главах 29 и 31 Волчьего Местера. Тайвин Ланнистер может верить, что он контролирует ситуацию, но Железный банк никуда не денется. Обесценивание римской валюты было огромной проблемой для Империи. В первые дни чеканка монет была чрезвычайно чистой — 95%. В динарии, главной монете, использовалось 4,5 грамма серебра. Нерон был первым императором, который снизил эту сумму, но все же он сохранил её на уровне 90%. Ко времени Марка Аврелия, в 150 году нашей эры, этот показатель снизился до 75%. Сто лет спустя он полностью рухнул с монетами, в которых было всего 5% серебра. Это привело к огромной инфляции и уничтожению торговли. Валюта-одна из тех вещей, которые часто игнорируются, но она была столь же важна для падения Рима, как и все остальное. Ланнистеры не дураки. Тайвин достаточно умен и проницателен, чтобы понять, как работают финансы. В книгах намекают, что рудники в Утесе Кастерли истощаются. В шоу Тайвин говорит Серсее, что золотые рудники пусты, объясняя необходимость союза с Тиреллами. Главный план Дорана — вернуть Таргариенов. Открытым остается вопрос, как отреагирует Север, учитывая смерть лорда Рикарда, Брандона и Лианны. У Джейме был очень похожий разговор с Ланселем в книгах в Дарри. Именно здесь Лансель заявляет, что намерен отказаться от Дарри и его жены из Фреев, чтобы присоединиться к Сыновьям Воина. Он также признается в прелюбодеянии, что вбивает огромный клин между Джейме и Серсеей. Великая септа Бейлора была бы одним из лучших мест для появления чумы. В «Буре Мечей» Серсея говорит, что площадь и сады полны сотен воробьев. В книге Миссандея — девочка одиннадцати лет, не такая женщина, как Натали Эммануэль. Я поклонник книжной Миссандеи — мне нравится, что она умна, и я думаю что Дейнерис должна была слушать её, а не якобы более опытных советников. Чума распространяется на кораблях (торговля) и в густонаселенных районах (города). Браавос ближе к Королевской Гавани, чем Миэрин, но эпидемии не ограничиваются одним городом.