Нюхли и Жмыры / Nifflers and Kneazles

      – Серьезно, Рональд, ты хотя бы дышишь?..       – Я голоден, Миона!       Гермиона сдержала желание хмуро взглянуть на рыжеволосого, который ел сразу две индюшачьи ножки, а струйка жира стекала по его подбородку. Девушка поверженно вздохнула и вернулась к своей тарелке с фруктами.       Гарри сдержал смешок и продолжил обедать. Несколько минут троица сидела в тишине, а затем он выпрямился и спросил:       – Скажи, Гермиона, куда ты ходишь в последнее время?       Чуть не подавившись кусочком персика, Гермиона откашлялась и непонимающе посмотрела на него.       – Ты о чем?       – Ну, скоро третье задание турнира и все такое... Занятий стало меньше, и теперь у нас больше свободного времени, которое мы не знаем, чем занять, – Гарри все продолжал. – На днях мы с Роном пошли искать тебя в библиотеке, но Пинс сказала, что в тот день тебя там не было. Честно говоря, я понимаю, что ты ей нравишься гораздо больше нас. В ту же секунду она ударила нас по затылкам «Историей Хогвартса» и выгнала из библиотеки.       Насмешливо покачав головой, Гермиона ответила:       – Неужели так трудно поверить, что я не все свое время провожу уткнувшись в книгу?       Когда ни один из друзей ничего не ответил, она шлепнула Гарри по плечу и шутливо посмотрела на него.       – Возможно, вам обоим будет интересно узнать, что я просто наслаждаюсь погодой, пока могу.       – Тогда идем с нами ​​на поле для квиддича сегодня, – предложил Рон. Он старался говорить непринужденно, хотя его голос выдавал воодушевление от этой идеи. – Посмотришь на новую тактику Гриффиндора. Кто знает, может, ты даже полетаешь на метле!       – Если честно, я лучше выгуляю соплохвостов, которых поручил нам Хагрид, чем хоть еще раз в жизни сяду на метлу, – пробормотала Гермиона. Ее неприязнь к зачарованным метлам началась еще на первом уроке полетов. Некоторые думали, что это случилось потому, что она не смогла поднять метлу в воздух командой «Вверх!». Но на самом деле она не хотела возвращаться к родителям со швами на затылке и объяснять им, что она передвигалась на заколдованном средстве для уборки.       – Тогда что ты делаешь каждый раз, когда убегаешь после уроков? – рыжеволосый нахмурился от недоумения.       – Тебе и правда так надо знать? – Гермиона не понимала, почему оба друга внезапно начали интересоваться, чем она занимается в свободное время.       – Нет, полагаю, нет, — пробубнил Рон себе под нос, теперь глядя на свой завтрак без особого аппетита. Все трое снова затихли на несколько мгновений, прежде чем он снова заговорил.       – Ты ходишь на тайные пикники с Виктором или что-то в этом ро...       – Что?!       Гермиона знала, что привлекла внимание учеников неподалеку, и даже несколько студентов с других факультетов повернули головы в их сторону. Ей было все равно, потому что ее глаза округлились от неожиданного обвинения Рона в адрес болгарина, с которым она теперь почти не разговаривала, если только он не останавливал ее в коридоре.       Темноволосая ведьма потеряла дар речи на несколько секунд. Рон вел себя хорошо по отношению к Виктору, не упоминал его в большинстве разговоров о турнире или чемпионах, и держал рот на замке, когда они затрагивали Святочный бал. Она точно не ожидала услышать, как друг снова заговорит о нем.       – Разве он не пригласил тебя на свидание?       – Рон, я сто раз говорила, между мной и Виктором ничего нет! – сквозь зубы прошипела Гермиона.       – Но он...       – С какой стати ты думаешь, что между нами что-то происходит? Я уже давно не занимаюсь с ним и почти не вижу его больше...       – Тогда куда ты постоянно убегаешь?       – Неужели моя личная жизнь настолько важна, что тебе надо знать все, что я делаю, когда я не с вами? – спросила Гермиона яростным шепотом, хотя у нее было искушение закричать на него.       Рон что-то проворчал себе под нос, но она уловила, как он сказал «нет». Гарри все так же молчал во время этого маленького фиаско, и когда она взглянула на Рона, тот уже прикусил язык.       Фыркнув от досады, девушка посмотрела на фрукты в своей тарелке и поняла, что у нее пропал аппетит.       – Увидимся позже в гостиной, – буркнула она, поднялась со своего места и накинула сумку на плечо. – И если вам обоим интересно, я иду гулять одна, чтобы подышать свежим воздухом. Я должна рассказать вам что-то еще?       Кончики ушей Рона стали ярко-розовыми, и он слегка покачал головой. Ее пышущий взгляд испепелял его макушку, поскольку он слегка наклонил голову, чтобы не смотреть ей в глаза. Гермиона повернулась и быстрым шагом направилась к выходу, смутно осознавая, что некий блондин наблюдает за ней с другого конца Большого зала.       Сквозь толпы студентов Гермиона выбралась из вестибюля и пошла к лестнице по дороге к озеру. Легкий ветерок щекотал ее шею, пока она шла вниз. Раздражение девушки по поводу вмешательства двух лучших друзей в ее личную жизнь было совершенно очевидным для любого, кто встретился бы ей на пути.       Ее теперь кислое настроение разительно отличалось от сияющего над головой солнца, которое освещало и согревало землю. Она не обращала на это внимания, лишь продолжала идти к привычному месту встречи с Драко.       По шее пополз румянец, и Гермиона признала, что теперь никогда не забудет походы к берегу озера по той самой тропинке, прямиком до их валуна. Хотя она не знала, можно ли назвать его их – скорее, они просто делили камень всякий раз, когда встречались и...       Неистово замотав головой, чтобы избавиться от густого румянца на щеках, Гермиона почувствовала, как раздражение сменилось смущением оттого, что мысли были заняты предыдущими встречами с Драко, а не поведением ее рыжеволосого друга и обвинениями в адрес чемпиона Дурмстранга.       Стоило выйти на каменистый пляж, как она уже делала много раз, Гермиона тяжело вздохнула и стянула сумку с плеча. Она подошла к валуну, забралась на излюбленное место и вытащила из сумки книгу.       Белокурый волшебник, занимавший ее мысли, казалось, теперь много для нее значил. Каждый раз, когда он искренне улыбался, ее сердце билось немного быстрее. Когда она видела его очередное озорное подмигивание, желудок делал кульбит. Она никогда не ощущала ничего подобного рядом с Роном или Гарри. По правде говоря, ее сердце никогда не билось так быстро рядом с Виктором, даже когда болгарин пускал в ход все свое обаяние.       Она знала, что ее дружбе с Драко Малфоем никогда не суждено было случиться. По прошлым годам в Хогвартсе она и представить себе не могла, что когда-то будет сидеть у озера и слушать истории блондина о его детстве и нелепых розыгрышах, которые он проворачивал со своим итальянским другом, а в ее животе будут порхать бабочки от его насмешек над своими воспоминаниями.       Она никогда не думала, что однажды поговорит с ним о своих любимых произведениях, особенно о магловской литературе, которая ему понравилась. Даже тот факт, что он заинтересовался идеями и мыслями маглов, удивлял ее: она не ожидала, что это когда-либо случится. А еще не думала, что кончики его ушей будут краснеть, когда он заболтается о персонаже, а она будет ловить себя на том, что пялится на него.       Она никогда не предполагала, что у Драко Малфоя может быть более мягкая и добрая сторона, скрытая за его обычной маской безразличия, которую он надевает ради того, чтобы прослыть хладнокровным и безжалостным слизеринцем. Для других даже мысль о том, что Драко может быть нежным и способен кого-то утешить, была абсолютно нелепой и откровенно бредовой. И все же девушка увидела в нем то, что никто другой не считал возможным, и одна только эта мысль вызвала неясное ощущение в ее груди.       В общем, если бы три года назад кто-нибудь сказал, что она испытает чувства к блондину, который показал свою истинную сущность, она бы рассмеялась этому человеку в лицо и спросила, сколько веселящей воды он выпил.       Но теперь Гермиона не сомневалась в правдивости этой мысли.       Ее внимание привлек хруст ветки, и она перевела взгляд с недочитанной страницы на высокую фигуру в тени деревьев. Ей даже не нужно было видеть его лицо – платиновых волос было достаточно, чтобы узнать озорные серые глаза, смотревшие на нее в ответ.       – Неужели это слизеринский принц собственной персоной! – окликнула его Гермиона одним из своих обычных приветствий. Она отодвинула сумку в сторону и подтянула ноги под себя. Ее губы изогнула легкая улыбка, когда блондин неторопливо пошел вперед. Он весь будто светился от самодовольства, а слизеринская ухмылка озаряла его лицо.       Темноволосая ведьма уже чувствовала, как в животе порхают бабочки.       – Чем обязана радости видеть тебя сегодня? – пошутила Гермиона. Она не сразу поняла, что только что сказала, но вдруг ее глаза округлились, и она сдержала румянец, который грозил залить шею от смущения.       Драко усмехнулся и сел рядом с ней, уперевшись руками в камень.       – Захотелось свежего воздуха.       – Что на этот раз? – Гермиона вытянула перед собой руку, готовая загибать пальцы. – У Блейза снова неприятности, Тео сделал какую-то глупость, Пэнси как всегда была прилипалой...       – Динь-динь-динь, друзья, у нас есть победитель! – наигранным голосом изобразил Драко. Гермиона закатила глаза, но тем не менее улыбнулась.       – Ну расскажи, – ответила Гермиона, жестом приглашая на этот раз поведать свою историю.       – Только то, что у нее есть последний номер «Ведьминого еженедельника», – Драко нахмурился при воспоминании о смехотворных статьях в этом журнале. – Мне правда нужно рассказать намного больше?       Гермиона сдержала фырканье и покачала головой в ответ. Вовремя отвернувшись, она не заметила эмоцию, которая быстро промелькнула в его взгляде, прежде чем он вновь стал бесстрастным.       – Это... и я не мог не заметить, как ты выбегаешь из Большого зала после того, как Уизли, видимо, сказал какую-то глупость.       После такого неожиданного комментария щеки Гермионы залил легкий румянец от радости или смущения. Она еще не была уверена, от первого или от второго: то ли он заметил, что она уходит, то ли она устроила громкую ​​сцену.       – Что, правда было так заметно? – пробормотала она в надежде, что голос был достаточно тихим, чтобы он не расслышал вопрос. Приподнятая светлая бровь говорила об обратном.       – Увидев, как ты выбежала и оставила Поттера и Уизли с таким видом, будто они только что сделали что-то не так, чтобы вывести из себя Золотую девочку, я бы сказал «да», – Драко принялся играть с травинкой. – Мне продолжать объяснять?       Вздыхая, наверное, сотый раз за этот день, Гермиона обратила взор на темные волны, накатывающие на каменистый берег.       – Просто иногда немного раздражает, что у меня нет времени на себя.       Позволив своим словам дойти до сознания, она вдруг поняла, что это звучало невероятно грубо, и резко повернула голову, чтобы посмотреть на Драко. Глаза блондина опустились, и его самодовольный взгляд исчез.       – Я... я... Прости, Драко, я совсем не это имела в виду! – она защищалась и поспешно пыталась разубедить его в том, что, как он считал, она подразумевала. – Я просто имею в виду, что иногда они... это не имеет к тебе совершенно никакого отношения... и, эм, я просто... уф, это катастрофа.       Гермиона закрыла лицо руками, а румянец, который она пыталась подавить, залил все ее лицо, от ключиц до самых кончиков ушей. Сквозь пальцы она услышала тихое фырканье и легкий шорох одежды.       Обеспокоенная тем, что он собирается уйти, Гермиона убрала руки от лица и увидела, что он отодвинулся дальше на камне, чтобы вытянуть ноги перед собой. Ее румянец сменил цвет с розового на малиновый, стоило понять: она волновалась, так как могла обидеть его до такой степени, что он собирался уйти.       Она на самом деле не хотела, чтобы он уходил.       – Золотой мальчик и Вислый не оставляют тебя в покое? – спросил блондин, полностью игнорируя несмелый взгляд после того, как он назвал Гарри и Рона его любимыми прозвищами. Он был гораздо больше сосредоточен на алом румянце на ее щеках и шее из-за ее торопливого ответа, чтобы извиниться за сказанные слова. Он не мог не признать: ему нравилось видеть, как она краснеет, даже если она краснела от смущения и стыда.       – Да, ну, по крайней мере, иногда, – Гермиона опустила одну руку на колени, а другой принялась накручивать локон на палец. – Я не говорю, что эти двое ничего не могут сделать сами, потому что это не так, но время от времени приятно просто... ну, знаешь...       – Подышать свежим воздухом, – закончил за нее Драко. Гермиона подняла голову, встретила его ласковый взгляд и кивнула, улыбнувшись уголками губ.       По-видимому, не в силах оторваться от его серебристых глаз, девушка не могла не понять смысл его фразы. Вот уже пару месяцев они встречались во второй половине дня, разговаривали и делились историями, пока часы не били три. Когда бы один из них ни пришел, другой словно уже был там. Их разговоры давали возможность просто сесть, расслабиться и выплеснуть что-то, что они, возможно, не могли бы доверить другим своим друзьям. Они всегда немного пререкались, а потом смеялись. И всякий раз, когда Гермиона уходила, она чувствовала себя намного лучше, чем до встречи.       В общем, темноволосая ведьма почти могла утверждать, что встречи с ним были как глоток свежего воздуха.       И она задавалась вопросом, чувствовал ли он то же самое...       – Гуляешь одна, а, Гермиона?       Услышав еще один голос у тропы, Гермиона подпрыгнула от удивления и резко обернулась, чтобы увидеть, кто стал их неожиданным гостем.       Драко тоже отскочил от того места, где они, казалось, придвинулись друг к другу, и проследил за ее взглядом на фигуру под сенью деревьев. Но даже в тени, покрывающей его лицо, девушка узнала пронзительные зеленые глаза.       Гарри появился на дорожке, и его пышущий взгляд пронзил Гермиону, а затем метнулся к Драко.       – Гарри, я могу объясни...       – О, так теперь ты хочешь поговорить о том, почему ты тайком общаешься с хорьком за нашими спинами! – рявкнул Гарри и сжал челюсти, когда договорил.       Осторожно соскользнув со своего места на камне, Гермиона сделала шаг вперед с прижатой к боку сумкой. Она выглядела спокойной и собранной, и ей хотелось чувствовать себя так же, несмотря на бешено колотящееся сердце и вихрь мыслей.       – Осторожнее, Поттер, – Драко нахмурился с вершины валуна. Он не спустился, только снова оперся на руки и прожигал Гарри взглядом. Гермиона оглянулась на него через плечо и заметила одно крошечное изменение.       Стоило ему отвести полный ненависти взгляд от Гарри, он посмотрел на нее сверху вниз, и Гермиона могла поклясться, что увидела, как на кратчайший миг его холодный стальной взгляд вдруг снова стал ласковым и серебристым.       – Поверить не могу, – причитания Гарри привлекли ее внимание. К тому времени, когда она оглянулась, лучший друг уже начал подниматься обратно по тропинке, качая головой и бормоча что-то себе под нос.       – Гарри, подожди! – она побежала к дорожке. Когда тень деревьев укрыла ее от солнца, она обернулась, чтобы бросить на блондина последний мимолетный взгляд. Она была удивлена, но Драко махнул ей головой, чтобы она пошла за Гарри и во всем разобралась. Когда он отвел взгляд, она могла поклясться, что увидела разочарование и печаль в его глазах.       Отодвинув это на дальний план, чтобы подумать об этом позже, Гермиона побежала вверх по тропинке в надежде перехватить Гарри до того, как он доберется до замка.       К тому моменту, когда она достигла начала тропы, она немного запыхалась. Лучший друг шел широким быстрым шагом и все равно опережал ее.       – Гарри, подожди! – крикнула Гермиона и поправила сумку, продолжая следовать за ним. – Гарри, остановись, пожалуйста!       Когда друг даже не попытался повернуться и, казалось, только ускорил шаг, чтобы добраться до замка как можно раньше, девушка ощутила, как ее собственные раздражение и гнев закипают в груди. Прежде чем она успела взять себя в руки, слова сами вырвались наружу.       – Гарри Поттер, послушай меня сейчас же! – Гермиона едва не закричала. Она никогда не срывалась на друга, но, похоже, это привлекло его внимание. Гарри остановился как вкопанный и повернулся, чтобы посмотреть на нее. Его глаза были широко распахнуты, а выражение лица на мгновение стало встревоженным.       В глубине души она знала причину, по которой Драко порой изводил ее: он ощущал, что она буквально испытывает удовлетворение от его страха увидеть ее сердитой. Широким быстрым шагом Гермиона догнала лучшего друга прежде, чем он смог тронуться с места.       Сделав последний успокаивающий вздох, она заявила:       – Я, эм... я думаю, что нам, возможно, нужно поговорить.       – Да, ты думаешь, – возразил Гарри ровным холодным голосом, поскольку его беспокойство и страх снова переросли в гнев. Гермиона видела, как он практически кипел, и прежде чем он шелохнулся, чтобы снова уйти, она схватила рукав его мантии и потащила в сторону замка.       – Эй! – запротестовал юноша в попытке вырвать мантию из ее рук. Она не поддавалась, и пока он пытался освободиться на протяжении всего пути, Гермиона ослабила хватку только во внутреннем дворе.       – Сюда, – буркнула она, пока лавировала между потоками студентов. Не совсем понимая, куда она их ведет, девушка нашла свободный путь к уединенному крытому деревянному мосту, который вел в лес.       Убедившись, что Гарри все еще следует за ней, несмотря на угрюмое настроение, она потащила его к перилам. Как только они остановились, Гарри наконец удалось высвободиться из ее хватки. Он нахмурился и собирался было уйти, но под ее пышущим взглядом остался на месте. Уже зная, что подруга и так сердится, Гарри не собирался играть на ее нервах, потому что понял: она может сорваться в любую секунду.       – Я знаю, что это глупый вопрос, но я полагаю, тебе есть что спросить? – начала Гермиона после нескольких минут молчания.       Скрип дерева под ними от дуновения ветра на несколько мгновений заполнил тишину. Краем глаза она увидела, как Гарри кивнул и прислонился к деревянному столбу, поддерживающему крышу над ними.       – Начнем с начала, – Гарри поверженно вздохнул, когда понял, что никуда не пойдет, пока не выслушает ее. – Почему ты была у озера с Малфоем?       – Это уже случалось пару раз. Когда я прихожу туда, он тоже оказывается там, – честно ответила девушка. – Мы просто сидим и разговариваем, правда. И больше ничего не происходит.       Гермиона говорила спокойным голосом в надежде, что в ее словах не проскользнул намек на разочарование из-за того, что блондин хочет быть только друзьями. По вялой реакции друга и кивку головы она догадалась, что сделала все правильно.       – Говоришь, пару раз? Не хочешь объяснить? – в голосе Гарри не было и намека на то, что она может увильнуть от вопроса. Кивнув головой, девушка глубоко вздохнула и рассказала о том, как они с Драко каждый день встречались на берегу озера, где просто общались и делились историями. Ей несколько раз пришлось убеждать друга, что блондин не предпринял никаких попыток прикончить ее.       Она заверила его, что он не делал этого с конца третьего курса.       – Что это должно означать? – Гарри нахмурился от недоумения. Гермиона вздохнула, уже зная, что это будет долгий и трудный разговор.       И как всегда, она не ошиблась.       Она начала с самого начала – с конца третьего курса – и рассказала Гарри почти все об их перемирии, превратившемся в дружбу. Собрав воедино все, что только можно было припомнить, она рассказала ему историю о том, как она, Гермиона Грейнджер, по-видимому, подружилась с печально известным Драко Малфоем.       Где-то на середине рассказа ее начало беспокоить, что Гарри почти ничего не ответил. Только когда она сделала паузу, друг высказал свои мысли. Как она и ожидала, он перечислил все причины, по которым ей не следует перекидываться с ним и парой слов, не говоря уже о том, чтобы дружить со «злобным мерзким тараканом», как она выразилась на третьем курсе.       Гермиона не могла не рассмеяться над тем, как друг использовал ее слова против нее самой.       Тем не менее, она продолжила. Пока Гарри слушал рассказ, он хмурился в тех местах, где сомневался, и добавлял порой грубые комментарии, когда она утверждала, что Драко сделал что-то хорошее. Гарри закатывал глаза, если она говорила о нем хоть немного одобрительно, и время от времени насмехался, когда она объясняла одну из грубых или двусмысленных шуток, которые блондин узнал исключительно от Блейза. Очевидно, было несколько эпизодов, которыми, как она знала, можно было поделиться позже. В частности, сцена после Святочного бала и первая помощь на Чемпионате мира.       Гарри время от времени вклинивался, напоминая ей, кто он на самом деле. Например, говорил, что подруга имеет дело не просто с каким-то слизеринцем, а с самим Драко Малфоем.       – Разве ты не помнишь всего, что он сделал с нами за последние годы? Что он сказал тебе? – спросил Гарри, в пятый раз за время разговора пытаясь повлиять на ее мнение.       – Вообще-то я все помню, притом очень хорошо, – Гермиона кивнула. – И именно поэтому я решила оставить все это там, где оно должно быть: в прошлом. Дамблдор ввел новое правило в прошлом году именно по этой причине, так ведь? Чтобы объединить и сплотить факультеты. Драко не...       – Драко?! – вскрикнул Гарри, а его брови взлетели на лоб. Он уже собирался открыть рот и возмутиться, почему она называет хорька по имени, но решительный и холодный взгляд подруги остановил его.       – Да, Драко. Кажется, его так зовут, верно? – Гермиона вскинула бровь. Легкий румянец залил щеки Гарри, но он стиснул зубы и перевел взгляд на холмы перед ними. – Как я уже сказала, Гарри, я понимаю, что сделал Драко. Я знаю, что он совершал ошибки, и я точно знаю, что последние три года он был гребаным придурком.       Гермиона увидела, как уголки губ Гарри приподнялись от услышанного оскорбления, и покачала головой.       – Но это не значит, что я виню его сейчас. В начале нашей... дружбы он извинился за все, что сказал и сделал мне в прошлом. Он знал, что поступал неправильно, и он знал, что не должен был называть меня теми словами, которыми называл. Драко извинился за то, что вел себя как высокомерный слизеринец, и тогда наше перемирие переросло в дружбу.       Когда Гарри ничего не ответил, она продолжила.       – Я знаю, что вы друг друга на дух не переносите, как и многие наши друзья. Но все, о чем я прошу, это дать ему шанс, Гарри. Он правда изменился, я это точно знаю. Я видела весь этот путь от подонка, которым он был, до такого эгоиста, какой он сейчас.       Она снова сдержала желание улыбнуться, когда на лице Гарри появился намек на ухмылку.       – Я знаю, что у вас двоих свои отношения, и я понимаю, что ты не готов ему доверять. Я прошу лишь о том, чтобы ты доверял мне.       Гарри помолчал несколько мгновений, пока уставился куда-то вдаль, и все намеки на улыбку сползли с его лица. Гермиона затаила дыхание, не зная, бьется ее сердце или нет. По стуку крови в ушах и сильному удару в груди она догадалась, что, вероятно, бьется.       Внезапно Гарри строго посмотрел на нее и пронзил взглядом ярко-зеленых глаз в попытке увидеть всю правду на ее лице. Девушка знала: он видит, что она не лжет. Она верила, что Драко действительно изменился, считала его одним из своих друзей и знала, что Гарри и Рон, скорее всего, не были готовы принять это.       Она не отводила взгляда, пока друг внимательно изучал ее, и не могла не задаться вопросом, искал ли он что-то еще за ее словами. Она хорошо отзывалась о Драко, но только потому, что он был довольно умен, умел вести светскую беседу и мог придумать тему для обсуждения помимо квиддича...       И ровно в эту секунду она поняла, что искал Гарри.       Гермиона отвела глаза и сдержала румянец, потому что не могла допустить, чтобы юноша увидел ее реакцию. Он неотрывно смотрел ей прямо в лицо, а она разглядывала холмы, а затем – каменистый берег озера, наблюдая, как волны поднимаются и накатывают на пляж, и вскоре возвращаются в темные воды.       – Мне не нравится этот чертов идиот, это точно, – наконец заговорил Гарри спустя пару минут молчания. Прислонившись к перилам моста, он вздохнул и некоторое время подбирал нужные слова. – И иногда он самодовольный придурок.       На этих словах Гермиона фыркнула и согласно кивнула. Она знала это на личном опыте.       – Он слизеринец. Сомневаюсь, что я нравлюсь его родителям. Я просто волнуюсь, что он использует тебя, – Гарри краем глаза уловил ее обеспокоенный взгляд и снова вздохнул. Он и сам не вполне верил, что говорит это, но все же закончил мысль. – Я не знаю, как ты собираешься с этим справляться, Гермиона... но я знаю, что не должен вставать у тебя на пути.       Глаза Гермионы округлились, и она медленно повернула голову в его сторону.       – Значит, ты не будешь пытаться его проклясть, если увидишь, как он разговаривает со мной? – пошутила она.       Гарри усмехнулся и покачал головой.       – Не могу этого обещать.       Гермиона ждала, что он продолжит. Она надеялась, что друг хочет сказать что-то еще.       Вздохнув в последний раз, Гарри посмотрел на нее и сказал:       – Как только он что-нибудь сделает с тобой или поведет себя как настоящий козел, я прокляну его на сто лет вперед ради тебя. Договорились?       Волшебница не сдержала широкой ухмылки и вырвавшегося смешка. Покачав головой, она удовлетворенно вздохнула и еще больше прислонилась к перилам. Приятный весенний ветерок продолжал обдувать ее лицо.       Гермиона почувствовала на плече руку, которая притянула ее к себе для крепких объятий. Обняв Гарри, она улыбнулась и положила голову ему на плечо.       Она знала, что будет нелегко. Нет, она совершенно точно знала, что будет трудно. Но Гарри и Драко, а может быть, даже ее бойкий рыжеволосый приятель увидят друг друга в том же свете, что и она. Однажды.       По крайней мере, когда-нибудь.