И я влюбляюсь в тебя (снова и снова)

— Эш? — Серена осторожно толкнула его, продолжая железной хваткой сжимать руку Клемонта, пока они смотрели, как их друг трясется в воде. Он был полностью мокрым, упав после неожиданной атаки Флетчиндера, и в то время как все его покемоны в ужасе вцепились в своего тренера, Эш просто перестал реагировать. Его глаза казалось, ничего не видели, взгляд был затравленный, он сильно дрожал, несмотря на яркое калосианское солнце, сиявшее над ними. Вода пенилась вокруг них странными волнами, чего Серена даже не заметила, пока не сделала шаг вперед. — Клемонт? С Эшем ведь все хорошо? — тихо спросила Бонни, дергая его за комбинезон. Два подростка коротко переглянулись, когда Клемонт отпустил ее, чтобы увести Бонни, крепко удерживая ее. — Клемонт? — С ним все будет в порядке, Бонни, — успокоил Клемонт, нормально улыбаясь, несмотря на ситуацию. — Он просто немного в шоке, вот и все, давай сделаем ему пончики, когда он снова сможет говорить, хорошо? Было так легко лгать ей, что часть Серены чувствовала себя ужасно, но Клемонт был единственным, кто знал, каково это — иметь брата или сестру. — Эшу нравятся те, что с ягодой цитрус! — Хорошая идея, ты не хочешь помочь мне их приготовить? — И Эшу станет лучше! — Да... это заставить его чувствовать себя лучше. Они замолчали, Клемонт бросил на Серену взгляд, который заставил ее кивнуть, когда она поплелась дальше в озеро. Она чуть не взвизгнула, когда вода поднялась ей до колена, уже оплакивая потерю своих прекрасных белых чулок, пока медленно приближалась к Эшу. — Эш, — снова позвала Серена. Она положила руку ему на колено, вздрогнув, когда его рука обхватила ее запястье. Хватка была не настолько сильной, чтобы причинить боль или оставить синяк, но достаточно сильной, чтобы было немного неудобно. Рука Эша дрожала, его хватка ослабла, кажется, осознав, кого держит. Мертвый взгляд Эша не изменился, когда его глаза метнулись к ее лицу. И все, что Серена могла видеть, — это испуганный маленький мальчик. Она наклонилась вперед, заключая Эша в объятия, а Пикачу запрыгнул ему на плечо и прижался к своему тренеру, когда он, наконец, разрыдался, тихие пронзительные всхлипы срывались с его губ, он крепко вцепился в ее одежду, кажется, безмолвно умоляя ее остаться рядом. Сначала она просто обнимала его, задаваясь вопросом: неужели Эша никогда раньше не утешали? В конце концов, она пришла к выводу, что Эш давал утешение больше, чем получал в ответ. — Идем, Эш, — прошептала она, пытаясь поднять его. — Ну же, пойдем на берег, ты и я. Он сжался, его взгляд лихорадочно метался по сторонам, не видя ничего, кроме нее и своих покемонов. Она задавалась вопросом, было ли это просто последней каплей, которая сломала хребет Нумела. Когда он не пошевелился, ей пришлось дергать и тянуть, практически тащить его на себе, отмечая, как сильно дрожали его ноги, когда они шли на сушу, и, несмотря на то, что она прекрасно понимала, что он явно был не совсем в себе, она едва не пропустила то, как он поскользнулся на берегу, чуть не отправив их обоих кувырком обратно в воду. — Тише, — прохрипела она, дрожа, изо всех сил пытаясь удержать его тело, прежде чем он хотя бы коснется воды. — Ну же, идем. Когда они, наконец, оказались на твердой земле, Эш, казалось, наконец-то пришел в себя. Он начал дрожать скорее от холода, чем от страха, и единственная причина, по которой Серена даже знала, что это было от холода, заключалась в том, что Эш поднял руки, чтобы выдохнуть на нее как можно больше горячего воздуха. К счастью, Эш больше не нуждался в ее поддержке и сумел, спотыкаясь, добраться до их костра, разоженный Флетчиндер, и покемон быстро сел к нему на колени, ее теплое тело мгновенно стало источником комфорта. — Сними свою одежду, — Серена толкнула его локтем, направляясь к их палатке, чтобы принести полотенце. — Ты промок насквозь, и я помню, ты что-то говорил о том, что мокрая одежда — это отстойно. Он вздрогнул, по-совиному моргая, прежде чем кивнуть. Он медленно снял с себя куртку, рубашку, брюки и ботинки, остановившись только на боксерах. Глаза Серены скользнули по его обнаженной коже, беспокойство превратилось в застилавший ужас при виде шрамов на его коже. Она даже не знала, оставил ли их человек, покемон или он получил их из-за невнимательности. Ей хотелось протянуть руку, прикоснуться к шрамам и заставить их исчезнуть, чтобы ее другу никогда больше не пришлось думать об этом. Вместо этого она отстранилась, прерывисто выдохнув, прежде чем накрыть его тело отвратительно розовым полотенцем, крепко зажатым между ее ладонями. Когда он напрягся, она могла только представить, что все эти шрамы были оставлены человеком. От этой мысли ее затошнило. Итак, она отодвинулась, поворачиваясь к своей палатке, чтобы сменить мокрую одежду, когда почувствовала, как кто-то тянет ее за промокшую юбку. Она оглянулась через плечо, пораженная тем, как Эш смотрел на нее широко раскрытыми и испуганными глазами. Как Бонни после особенно страшного кошмара. Он открыл рот и беззвучно закрыл его, пытаясь сформулировать слова. Его глаза умоляли ее не уходить. Не в первый раз она задавалась вопросом, что сделало его таким. — Я скоро вернусь, — заверила она, похлопав его по руке, чтобы он прекратил хватку с побелевшими костяшками пальцев. — Я просто очень быстро переоденусь. В отличие от тебя, я не могу просто раздеться здесь и сейчас. Шутка, казалось, не удалась, но напряжение в его плечах слегка ослабло, он отпустил ткань, которая была скомкана в его ладонях. Он кивнул, не сводя с нее глаз, терпеливо ожидая, когда она вернется. Она задавалась вопросом, не бросал ли кто-нибудь раньше. Тем не менее, Серена быстро переоделась, сменив промокшие штаны на шорты, а туфли на удобные шлепанцы. Хотя ее рубашка и куртка не промокли, они все еще были достаточно влажными, поэтому она сменила их на свободную рубашку и взяла запасное полотенце Бонни, чтобы вытереть ноги, прежде чем вернуться к костру. Глаза Эша не отрывались от ее палатки, и Серене хотелось придушить того, кто заставил его так бояться, чтобы не отвести взгляд. — Я вернулась, — заверила она, садясь рядом с ним, удивленная, когда Эш прислонился к ней, его волосы намочили ее только что надетую рубашку, но она не сильно возражала. Редко когда мальчик, выросший в Канто, проявлял такую привязанность, он принимал ее с распростертыми объятиями, но инициировать — это было совсем другое дело. Она ненавидела обстоятельства, которые привели к этому. Обычно воздух был наполнен разговорами покемонов или людей, но сейчас стояла оглушительная тишина, от которой ей хотелось кричать, пока она не перестанет дышать. Эш обычно заполнял тишину глупой болтовней или фальшиво исполненными песнями, и когда все это внезапно исчезло... — Знаешь, — неловко начала она. — Я не знаю, что делать правильно? Итак, я тут подумала... Он не сделал ни одного движения, чтобы показать, что слушает, не пытался смотреть ей в глаза, не прижался к ней сильнее, даже не пошевелил руками. Но что-то внутри нее заставило ее думать, — нет, она знала, — что он внимательно слушал. — Как думаешь, я смогу стать пекарем? Я могу делать эти сладости, но, признаю, я не уверена, сколько гребанных заказов я получу, прежде чем сойду с ума. Один? два? Десять? Или, может быть... Шли часы, целый день запланированного путешествия полностью ушел на разговоры у огня обо всем и ни о чем. Бонни и Клемонт быстро присоединились, причем Бонни была ключом к тому, чтобы заставить Эша что-нибудь съесть, и настаивала, чтобы он одел комбинезон, потому что- — Это всегда заставляет меня чувствовать себя лучше! Это был день, когда всего трое подростков и ребенок были одеты в комбинезоны, и воздух гудел из-за глупых историй. — Я обычно так не говорю, но людям трудно поверить, что я дальтоник. Красный, синий и зеленый для меня ужасны. — Серьёзно? — А как ты думаешь, почему его изобретения взрываются?! Он путает цвета проводов! — Бонни!!! За все это время Эш не произнес ни слова. Это беспокоило, но Серена решила, что ему нужно время, чтобы прийти в себя. Во всяком случае, она на это надеялась. Они заснули вокруг костра — опасный поступок в Калосе, но со всеми их покемонами все должно быть в порядке... Серена почувствовала рывок, мгновенно проснувшись, огляделась, проверяя, не нужна ли Бонни вода. Вместо этого она почувствовала, как Эш прижался головой к ее голове, мягко и нежно, когда он свернулся вокруг Флетчиндера и Пикачу, пальцы вцепились в ее комбинезон с меньшим отчаянием, чем раньше. — Спасибо, — мягко прошептал Эш, не вдаваясь в подробности, прежде чем закрыть глаза, предположительно, чтобы заснуть. Она улыбнулась. — Нет проблем. На следующий день все продолжалось так же... Нормально. Честно говоря, Серена не ожидала этого, она ожидала, что несколько дней Эш будет молчать, но было такое ощущение, словно вчерашнего дня никогда не было. И, возможно, она бы в это поверила, если бы Серена не заметила, что цветные провода Клемонта были помечены, и что у Серены внезапно появилось достаточно денег, чтобы купить ингредиенты, чтобы попробовать себя в выпечке. Или то, как Бонни теперь запихивала в свою сумку 8 разных комбинезонов, все подозрительно одинакового фасона и размера, о которых она просила. Не говоря уже о появившемся из неоткуда кролике Банни, который имел поразительное сходство с Баннелби и Банири, что было почти трогательно. И она действительно не могла не заметить, что Эш внезапно несет Флетчиндер на плече, успокаивающе чешет ее подбородок и воркует с ней, улыбаясь. Но она ждала. Она ждала, пока они не оказались в Центре Покемонов, прежде чем даже подумала поговорить с ним, скрестив руки на груди и дрожа от холодного воздуха калосианской ночи. И, конечно, Эш придет и найдет ее. С тех пор, как его маленький... Правильно ли было называть это шоком или нервным срывом? Или это было чем-то большим? — Серена? — обратился к ннй Эш, подсовывая под руку немного чая. Она небрежно упомянула у костра, что, хотя она любила шоколад, горячий шоколад был проклятием ее существования, и она готова стоять за эту мысль насмерть. До этого он всегда угощал ее горячим шоколадом... — Хм-м, — промычала она, поднося чай к губам, и сделала маленький глоток. Ромашка с медом, обычное сочетание, но одно из ее любимых. — Тебе не холодно? — спросил Эш, тыча в ее кожу еще более холодным пальцем. — Это похоже на... здесь минус миллиард градусов. — Минус миллиард, — передразнила она, фыркнув и сделав глоток чая. — Сейчас 12 градусов по Цельсию, придурок. — Мороз, — ухмыльнулся ей Эш, допивая свою чашку чая. — Но серьезно, пойдем внутрь, Бонни снова хочет помучить нас всех Телепузиками. — Ей восемь. — Она настаивает на том, что По — инопланетянин, заражающий всех в шоу "Телепузик", и хочет это доказать. Я даже не знаю, откуда она это взяла. Серена снова фыркнула от смеха, откинув голову назад, осторожно коснувшись ею стены Центра Покемонов. Как глупо. Эш продолжал улыбаться, когда Серена повернулась, чтобы посмотреть на него, ощущая тепло между ребрами, которое, она была уверена, было от чая. Определённо... — Эш? — спросила она вместо этого, обводя пальцем ободок своей чашки, ожидая, когда он тихо промурлыкал ей в ответ. — Что случилось? Серена не могла сказать, застыл ли он, она заметила лишь как он повернулся, чтобы с любопытством взглянуть на нее, медленно моргая. — О чем ты? Она раздраженно скривилась, поджав губы, когда он уклонился от ее вопроса. — Ты знаешь, — она махнула рукой, как будто отмахиваясь от чего-то. — В тот день на озере? Что случилось, что заставило тебя... Я не знаю, так испугаться? Лицо Эша заледенело, его улыбка стала натянутой, пластиковой, а взгляд посуровел, скрывая любые искренние эмоции, которое он обычно не скрывал. Она вздрогнула от неожиданности, выпрямившись, когда он отвернулся, чтобы посмотреть на свой чай. — Это не имеет значения, — он пожал плечами, допивая остатки чая. — Давай пойдем внутрь. На секунду Серена была готова последовать за ним, даже сделала движение, чтобы встать и забыть обо всем этом. — Я... нет, — возразила она, глядя на него, когда он повернулся, чтобы посмотреть на нее. — Эш, я хочу знать, что произошло, чтобы мы могли предотвратить повторение этого, если сможем. Я не хочу, чтобы тебе снова пришлось проходить через это, если я могу помочь. — Серена, — его голос был напряженным, как будто он был зол- почему? — Это не имеет значения, давай зайдем внутрь. — Нет, — снова возразила она, встав на месте и расправляя плечи, глядя на него, когда он протянул руку. — Я не понимаю, почему это не имеет значения... — Хватит, Серена, — резко перебил ее Эш, его рука сжалась в кулак. — Это не имеет значения. — Имеет! — она шагнула вперед, непоколебимо вскинув подбородок, чтобы посмотреть Эшу в глаза. — Почему, ну почему ты избегаешь ответа на этот вопрос? Неужели на это так трудно ответить? — Я не обязан тебе отвечать... — Почему!? — Это не твое дело! — зарычал Эш, понизив голос, когда оскалил зубы. — Вот всн дело! Это не имеет значения, Серена, так что забудь об этом! — Ты мне не доверяешь? — так же ответила она, делая шаг вперед, когда он отступил назад. — Я думала, мы друзья? Это просто... — Увидимся внутри, — перебил ее Эш, резко выдохнув через нос. Он отвернулся и протопал обратно в центр, мягкий звуковой сигнал раздвижных дверей сильно отличался от стука ботинок по тротуару. Серена резко вдохнула, ее лицо покраснело, она сердито выбросила свой чай в мусорное ведро и вскоре последовала за ним, даже не потрудившись пожелать спокойной ночи, когда ворвалась в свою комнату. Следующие дни были... напряженными. С одной стороны, Эш нормально относился ко всем, включая Серену, как будто ничего не случилось. Но Серена кипела от гнева, давая всем короткие и четкие ответы, кроме Бонни. Это было несправедливо по отношению к Клемонту, он точно не знал, что произошло, но он также настаивал на том, что ей и Эшу нужно обсудить это. Но это была не вина Серены! Все, что она сделала, это задала вопрос, и вместо того, чтобы дать ей ответ — или хотя бы разумное оправдание — Эш просто отказался отвечать, а сейчас он ведёт себя так, как будто ничего не произошло. Это приводило в бешенство!!! Серена даже не заметила, как неделя прошла в абсолютном молчании, за исключением коротких ответов, пока Эш постепенно начал уставать просто задавать ей вопросы. Она проснулась ранним утром, отметив, что, похоже, остальные все еще спали, прежде чем подошла к месту, где они вчера разожгли костёр, чтобы приготовить что-нибудь поесть для себя и Бонни. Мальчики смогут сами о себе позаботиться, так что ей было все равно. За исключением того, что Эш уже был там, медленно готовя... пасту???? Голыми руками. Она хотела уйти, но у них было только одно место для костра, а Серене еще предстояло овладеть искусством безопасного разведения огня. И черт с ним, она была голодна! Итак, она медленно начала доставать вещи из сумки, сосредоточившись на приготовлении блинчиков для себя и Бонни. И еды для покемонов. Она злилась на мальчиков, а не на их партнеров. — Серена, — мягко поприветствовал Эш, хотя она и не ответила. Она издала едва слышимый хмык, прежде чем продолжить завтрак, не заметив, как Эш сжал руки в кулаки, прежде чем разложить пасту по комплексным порционным коробкам. Она даже не успела все вытащить, когда его рука (как она заметила, без перчатки) схватила ее за запястье и потащила прочь от палаток и очага. Это была не жесткая хватка, она могла вырваться, если бы захотела, но часть ее чувствовало любопытство. Другая часть была зла. — Нам нужно поговорить, — Эш остановился по другую сторону их прохода, скрестив руки на груди. — Это просто смешно. Она фыркнула, скрестила руки на груди и уставилась на него, вздернув подбородок, ожидая продолжения. — Ты... ты... — он на мгновение запнулся, повернувшись к ней лицом, которое медленно покрывалось красными пятнами, и взмахнул руками. — Ты ведешь себя как сволочь! Она моргнула, на мгновение удивленная его выбором слов, прежде чем ее волосы встала дыбом. Плечи напряглись, когда рычание сорвалось с ее губ. — Я веду себя как сволочь!? — она ткнула Эша в грудь. — Ты называешь меня сволочью!? — Да! — Эш огрызнулся в ответ, шагнув вперед, чтобы ткнуть в нее пальцем. — Вы, мисс Серена, ведете себя как сволочь! Как чертова королева драмы! Любой может вести себя как мудак, но вы, мадам, прямо сейчас на совсем, Мью вас подери, ином уровне! — Я не из тех, кто огрызается ра других из-за вопроса, — она ткнула его в грудь, постепенно отталкивая его назад. — Я не та, кто кричала на друга за то, что он поинтересовался моим психическим здоровьем, я не та, кто притворяется, что ничего этого не было, потому что представьте, что мистер Кетчум. Это, блядь, произошло! — А ЧТО, ЕСЛИ Я НЕ ХОТЕЛ, ЧТОБЫ ЭТО ПРОИЗОШЛО?! Серена шокированно отшатнулась, грудь вздымалась, когда она смотрела на Эша широко раскрытыми глазами. Кантонианец слегка наклонился вперёд и оскалил зубы, как какой-то испуганный покемон. — Ну и что, если я захочу забыть, что это произошло!? — зло повторил он, его лицо налилось кровью и стало нежно-красным. — И что, если я не говорю об этом, какой в этом вред? Я не хочу думать об этом, конец истории! — Почему? — ее руки поднялись к ушам, руки метались перед ней, когда она пыталась понять это. — Почему ты просто не можешь об этом поговорить?! Это все, что я хочу знать! — Я не обязан тебе рассказывать! — Эш мгновенно огрызнулся. — Это потому, что ты мне не доверяешь?? — Серена сделала шаг вперед, пытаясь вернуться в его личное пространство, пытаясь заставить его действительно понять, почему она так разозлилась. — Это потому, что я облажалась? Это потому, что ты не видишь в нас друзей??? Это потому, что ты боишься? Почему Эш!? — Потому что я не хочу, чтобы кто-нибудь из вас волновался, ясно!? Этот ответ... был не тем, чего она ожидала. Ее рот закрылся, когда Эш вздрогнул, одна ее рука метнулась к его груди, когда он отвернулся от нее, явно пытаясь взять под контроль эмоции, которые к его неожиданности вырвались наружу. — Я... — он остановился, резко сглотнув, прежде чем сел на траву, прижав колени к груди и обхватив их руками. — Я не хочу, чтобы вы волновались... потому что, когда я всем рассказываю, они пугаются и волнуются, они думают, что я какой-то ребенок, который не может справиться сам. Я взрослый человек, Серена, я был взрослым с десяти лет. Я всегда мог сам о себе позаботиться. Во рту у нее пересохло, кипящий гнев, который когда-то кипел в ее груди, остыл, как камень, внезапное осознание вины с силой обрушилось на нее. ... Все это время... — Ты идиот, — выпалила она, но без эмоций, побуждая его повернуться, чтобы посмотреть на нее. — Я все равно буду беспокоиться о тебе, расскажешь ты мне об этом или нет... Он скривился, недоверчиво уставившись на нее. — Тогда почему ты так старалась это выяснить? Я сказал "нет"... Разве этого недостаточно? Действительно. Она сделала паузу и действительно задумалась об этом, было ли этого когда-нибудь достаточно раньше? — Я... — ее язык подвел ее, все, о чем она думала, не казалось достаточно хорошим ответом. Все ее эмоции не казались достаточным оправданием для того, что она думала или говорила. Так почему же она так старалась получить ответ? — Я думала, — начала она, смущенно отводя взгляд. — Я думала, что... я думала, что если ты скажешь мне, это будет означать, что мы являемся лучшими друзьями... верно? Потому что это означало, что ты доверил мне самые темные стороны себя... — Ты являешься одной из моих лучших подруг, — начал Эш, но был прерван, когда Серена подняла руку. — Нет, — она покачала головой, наконец переместившись, чтобы сесть напротив него, не обращая внимания на утреннюю росу, которая начала просачиваться под ее пижаму. — Нет, я хотела... Я хотела чего-то большего. Я хотела быть лучшим другом, а не одной из лучших друзей. — Почему? Она попыталась ответить за этот вопрос, надеясь, что каким-то чудесным образом это поможет ей найти лучший ответ, лучшую причину. Но ничего не приходило в голову... — Я... не знаю, — тихо призналась она, поднимая глаза и встречаясь взглядом с Эшем. — Я действительно хотела этого. А поскольку ты отказывался отвечать мне... Он помолчал секунду, уставившись на нее в явном замешательстве, пытаясь понять смысл всего, что она сказала. — Я... Ты думала, что то, что я не отвечаю, означает, что я не вижу в тебе друга? — Эш, казалось, пришел в ужас от ответа, но она только скривилась. — Да, — ихо призналась она, прежде чем вздохнуть и вытереть лицо. — Ивелталь, это пиздец, я не... Я даже не подумала дважды, прежде чем разозлиться на тебя. Я... Ты не ответил на вопрос, который я считала простым, и это меня разозлило. — Ты думала, я не вижу в тебе друга? — Эш снова напрягся, но на этот раз не столько из-за ужаса, а скорее из-за обиды. — Да, — она опустила голову, в волнении запустив пальцы в волосы. — Блять, я не знаю, что еще сказать, ясно? Я спросила тебя о чем-то личном, ты мне не ответил, поэтому я подумала, что это означает, что мы не были друзьями, потому что ты не доверял мне — или, по крайней мере, я думала, что ты не доверяешь мне в конкретно этом аспекте своей жизни, и это было больно, ладно?! — Серена, я никому не доверяю с этой своей стороны, — огрызнулся Эш, его лицо исказилось от гнева. — Дело было не только в тебе, я... Ты действительно подумала, что раз я ОДИН РАЗ сказал тебе "нет", то мы никогда не были друзьями вообще??? Что я- что? Использую тебя для... для... не знаю, для компании??? Она молчала, задрожав от его слов. И чем больше он произносил это вслух, тем больше повторял то, что она сказала, и все больше и больше заставлял ее осознавать, что она злилась по совершенно детской причине. Это было то, с чем у такой 3-классницы, как Бонни, могли возникнуть проблемы, но только не рядом с такими взрослыми, как они! — Мне очень жаль, — она низко опустила голову. — Я не знаю, почему я так подумала... — Я тоже! — парировал Эш. — Всю эту Мью подери неделю я думал, что мы сможем замять это, но ты злилась на меня без всякой причины! Ты злилась, потому что... потому что я не видел в тебе друга, как будто я не старался ИЗО ВСЕХ СИЛ продолжать идти дальше и позволял верить в этот бред??? Я знаю, что люди называют меня идиотом, но, БОЖЕ, я чертовски уверен, что чувствую себя таковым прямо сейчас! Он резко поднялся, начав ходить по узкому кругу, делая сердитые движения руками, дрожа от чистого бешенства. И Серена не винила его. — Мне очень жаль, — повторила она, вздрогнув, когда он развернулся, чтобы указать на нее, буквально пылая от ярости. — Ты сожалеешь только сейчас! — Эш зарычал. — А как насчет тех моментов, когда ты огрызалась на Клемонта без всякой причины? Или то, что ты игнорировала меня всю чертову неделю? Как насчет того, что ты нарочно отдалялась от нас или... или создавала впечатление, что мы с Клемонтом ни хрена не заслуживаем, потому что ты была зла. На МЕНЯ! Клемонт не имеет к этому никакого отношения, но ты все равно злилась на него! — Я злилась, что он пытался защитить тебя, я злилась, что он даже не пытался задавать вопросы! — парировала Серена, но даже для нее эти оправдания казались слабыми. — Да ты что, блять, с тбой не так?! Он сказал нам обсудить это, как взрослым людям, Серена, а не простить меня за мои предполагаемые проступки! Я не могу в это поверить... Эш резко повернулся, сердито вытирая лицо. — Мне жаль, — вздохнула Серена, опустив голову на колени. — Мне очень жаль, ясно? Я облажалась, теперь я это вижу. В то время я действительно думала, что ты просто был против того, чтобы я знала, и это, в свою очередь, превратилось в проблему доверия. Мне жаль, что мне потребовалось так много времени, чтобы вытащить голову из задницы, чтобы действительно увидеть это, хорошо? Я не извиняюсь перед тобой за Клемонта, потому что должна извиняться перед ним, а не перед тобой, но мне жаль, что моя неуверенность в себе помешала нам быть друзьями и создала проблемы, которых просто не существовало... Эш молчал все это время, прежде чем, наконец, его плечи опустились, и он тяжело вздохнул, поворачиваясь, чтобы посмотреть на нее. — Я просто... почему ты не поговорила со мной об этом? — спросил он, заставив ее вздрогнуть от своего хриплого голоса. — Мы могли бы прояснить это в первый же день... — Часть меня была слишком зла, чтобы говорить, — призналась она. — А другая даже не думала, что ты будешь слушать. Ты так сильно обидел меня в тот день, что... что мысли о попытках выяснить, почему ты тогда сказал те слова, что ты снова скажешь мне забыть все произошедшее... Эш на секунду выглядел виноватым, отворачиваясь и качая головой. — Я думаю, я мог бы вести себя тот день лучше, но, учитывая, что вы все трое спрашивали меня об этом, просто... это было слишком. — Трое? — Клемонт и Бонни тоже спрашивали, — мягко признался Эш, пожимая плечами. — Я сказал им забыть об этом, и в то время как Клемонт прекратил довольно быстро, Бонни этого не сделала. Она остановилась только тогда, когда Клемонт узнал, что она спрашивала. Итак... Не только ей Эш отказался отвечать. Она ненавидела то, что это заставляло ее чувствовать себя легче. — Я не хочу говорить вам, ребята, потому что я не обязан этого делать, — Эш пожал плечами. — Я просто не хочу. Я уже говорил вам всем, что ненавижу, когда меня неожиданно обливают водой, разве этого не должно было быть достаточно? Серена собралась кивнуть, прежде чем сделать паузу, пытаясь вспомнить, когда он... когда-нибудь говорил это? Так вот почему он так сильно разозлился? — Когда ты это сказал? — искренне спросила она. — Я не помню... — Когда я приехал в Калос, я рассказал вам все, — выпалил Эш в ответ, явно раздраженный. — Это было сразу после того, как я ... сразу после того, как я получил Фроки, понимаешь? Она медленно моргнула, указывая на себя. — Эш, меня там не было для этого, — медленно начала она, игнорируя его раздраженное лицо. — Я встречался с вами, ребята, у Виолы. — Нет, ты... — и Эш сделал паузу, понимание озарило его лицо. — Черт... Она поморщилась, опустив голову на колени. Блять. — Можем ли мы просто согласиться, что это было глупо, и мы оба идиоты, думая, что другой знал что-то, чего явно не знал? — Серена вздохнула. — Я все еще большая идиотка, но... — Отлично, — вздохнул Эш. — Мы придурок и идиотка, отличная пара. Она фыркнула, покачав головой, после чего встала, притянув Эша к себе, и обняла, прежде чем он смог возразить. — Мне очень жаль, — выдохнула она. — Я вела себя как идиотка. — Мм, мне тоже жаль, — Эш расслабился, обнимая ее. — За то, что был идиотом, но не так сильно, как ты. — Сука. — Дура. И это ослабило боль внутри нее, которая давила на ребра, угрюмое осознание того, что она могла бы все испортить, будь Эш более мстительным человеком, каким была она. Черт. — Я сделаю все возможное, чтобы больше не делать подобных поспешных выводов, — оттолкнула она, в основном, чтобы посмотреть ему в глаза. — Что я сделала... То, что я сделала, было дерьмово, и да, мы оба облажались, но я вела себя по-идиотски из-за этого. Я обещаю, что буду стараться, хорошо? И Эш улыбнулся ей. — Я тоже, — согласился он. — Я напомню тебе, если ты снова начнешь дерьмово себя вести, но только если ты потом что-то спечешь!