Химия...

Сегодня с самого утра, как понял Феликс, у Хëнджина настроение явно на нуле. Идя до своего кабинета, альфа обронил раз пять точно довольно едких фразочек, чем очень удивил омегу и заставил задуматься над причиной плохого настроения. Впервые в жизни Феликс подумал о том, что он рад тому, что сегодня нет химии и он не будет наблюдать это хмурое лицо, но вообще-то его очень даже хочется наблюдать. Омега спешно вбегает в кабинет английского, здоровается с друзьями и прыгает за излюбленную последнюю парту прямо за Чаном, который сейчас преспокойненько посапывает, обняв свой худи, который служит парню подушкой. В кабинете достаточно тепло, поэтому, сняв свою кофту, Феликс тоже с удобством располагается на парте, ведь голова чугунная и не подъёмная. Он засыпает, но не глубоким сном, на подкорке сознания держа мысль о том, что спать на уроке не лучшая идея. С упоением он так же думает о том, что счастлив тому, что его течка так и не пришла на выходных и он по полной развлекался, совершенно наплевав на учёбу. И вот, сегодня понедельник. Состояние ужасное, а погода за окном и того хуже. Где-то в рюкзаке валяется баночка с пилюлями, которые в скором времени придётся пить, потому что омега чувствует жар, распространяющийся от паха к каждой клеточке тела. Омега бы и дома остался, но он решил сегодня твёрдо сказать о своих чувствах, а там и уйти спокойно, надеясь, что не будет загоняться по поводу отказа Хëнджина, который альфа ему точно выплюнет прямо в лицо. Учитель что-то рассказывает монотонным голосом, какие-то правила, и вдруг радостно переключается на учеников, оповещая их о том, что им предстоит разговор, чтобы закрепить эту тему. Феликс мычит, не желая разговаривать сегодня на уроках вообще. Он хмурится и прячется под учебником, думая, что так он ушёл от всего мира и сможет поспать. Чан тоже так думает, поэтому продолжает дремать, совершенно никого и ничего не слыша и не видя. Место Чонина сегодня пустует, так как парень поехал снимать ненавистные брекеты и скоро будет светить всем своей белоснежной сверкающей ровной улыбкой. Он так долго этого ждал. Феликс тихо вздыхает и поднимается с парты, подпирает голову рукой и хмурится. Ску-ко-та. Ему скучно. На химии куда веселее и интереснее. И вот снова мысли его улетают к Хëнджину. Ли поджимает и без того свёрнутые трубочкой губы и вздыхает, садясь ровно. Он тихо глубоко вдыхает и жмурит глаза, думая, что пора бы напичкать себя таблетками, поэтому отпрашивается с урока в туалет, не забыв взять из рюкзака пластинку. Коридор встречает тишиной, в которой, как кажется, если капля воды упадёт, то это будет самый громкий и хорошо слышимый звук. Поэтому Феликс тихо, практически бесшумно пробирается к туалету. Там он глотает спешно таблетку, умывается, зачесывает волосы назад и вылетает из-за угла и чуть ли не вскрикивает от неожиданной преграды в виде тела Хëнджина, которая появилась из-за угла. Тело Феликса, кажется, пробивают множественные разряды тока, а сердце ухает куда-то вниз. Парень прячет пластинку в карман и лишь пробегает вперёд, не сказав ни слова.

***

День в самом разгаре, ученики уже канючат, потому что не хотят более сидеть на скучных никому не нужных, по их мнению, уроках. Чонин наконец-то пришёл и вся компания собралась полным составом, как и должно быть, разве что теперь с ними ещё зависает Сынмин, что всем очень нравится и все этим довольны. Никто и не собирался отторгать человека, который очень важен и нужен Чанбину, особенно Феликс, который больше всех радуется за альфу и сейчас разглагольствует о том, кто же первым из их компании выйдет замуж и обоснуются, как семья. Себя он почему-то в расчёт не берёт, что очень огорчает Чанбина и остальных, а особенно Минхо, который готов избить этого дурачка за это. Он считает, что Феликс одиноким уж точно не будет. Обязательно найдёт своего человека и будет счастлив, как никто другой. Феликс этого и не отрицает, просто думает, что сейчас он лишний в их компании хотя бы потому, что остальные разбрелись по парочкам и тусуются парочками. И общаются реже, чем обычно. Именно это обижает Феликса, но он продолжает улыбаться и хихикать. — Ну что, Чанбин-и, начал французским заниматься? — смех Чонина разлетается по тому пространству, которое имеется в этой компании, а глаза всех и каждого обращаются на Со, который, словно довольный кот, обнимает Сынмина и кивает гордое «да». — Видимо, уроки проходят отлично — Чонин снова хихикает и подпирает голову рукой, удобно расположив конечность на парте. Он тихо ойкает, когда Чан пихает его пальцем в бок и несколько хмуро смотрит на альфу, который, дождавшись наконец внимания, поднимается из-за парты и тащит Чонина за собой прочь из кабинета. — Э-эй, если хотели засосаться, могли бы сделать это здесь! — кричит радостно Чанбин и хихикает, наблюдая, как зардевшийся Чонин закрывает дверь кабинета. Он продолжает хихикать, а Минхо лишь хлопает его по плечу, приговаривая, что для такого должен случиться конец света, ну или метеорит должен упасть на землю, чтобы Чан и Чонин поцеловались при ком-то. Эти двое знают толк в уединении. Феликс тихо вздыхает и мычит, качая головой. Он хмыкает вдруг и выходит из кабинета, сжимая кулаки. Сердце его заходится в бешенном беге от осознания того, что сейчас произойдёт. У Хëнджина сейчас начнётся последний урок и Феликс наконец решился сделать то, что хотел сделать ещё в пятницу. Омега стучит в дверь кабинета и, получив одобрительный возглас, входит и закрывает эту самую дверь. Хëнджин одаряет его проницательным взглядом и кивает, показывая, что он готов слушать и отвечать. Выглядит спокойным, но на душе почему-то очень неспокойно. И причину этого беспокойства не знает даже он сам. Чувствует он что-то неладное, но гадать не хочет, ожидает слов омеги, который явно волнуется и что-то мямлит. Хëнджин впервые видит его таким. — Феликс, всё хорошо? — спрашивает он и клонит голову вбок, сканирует омегу взглядом и ожидает. — Н-ну… — выдыхает Феликс и поднимает до этого опущенные глаза на него и снова опускает этот робкий взгляд в пол, покраснев щеками. — Я должен что-то вам сказать… — мямлит он и Хëнджин ни слова не понимает, но ожидает, когда омега соберётся с мыслями и силами. — Я… — он всплескивает руками и вздыхает, качнув головой. Волнение окутывает его с головы до ног, заставляет дрожать, а сердце биться где-то в горле и доставлять жуткий дискомфорт. — Ну… вы… ох — он, кажется, наконец приходит в себя и выдыхает. — Вы мне очень нравитесь! — восклицает омега и сразу же становится серьёзнее и даже чуть хмурится, чтобы не показать своё смущение и ещё большую неловкость. Он смог, теперь всё зависит от Хëнджина, пускай и ожидание сильно пугает Феликса. Хёнджин стоит с лицом ошарашенным и искренне недоумевающим, ещё чу-чуть и грохнется, поэтому он с выдохом присаживается на стул. Его тёмные глаза стали непропорционально большими, альфа, как рыба, глупо открывает и закрывает рот, пытаясь понять, что только услышал. Сразу же решает, что ослышался. А если не ослышался, то просто неправильно понял. Или Феликс имел в виду что-то другое, просто от своего волнения перепутал слова или… Или ещё что-то, но только не то, что он сказал. — А-м… Феликс, ты уверен, что хорошо себя… чувствуешь? — выдыхает Хван и закрывает рот, думая, что либо мир сошёл с ума, либо Феликс, либо он сам, что мало вероятно. Себя он ощущает сейчас, конечно, не так как всегда, но в целом он такой же Хëнджин. — Ты сам себя слышал? — хмурится резко Хван и качает головой, поднимаясь со стула. — Я – учитель, а ты – ученик, что значит, «вы мне нравитесь»? — он взмахивает руками и очень сильно негодует и волнуется и чувствует совсем не лёгкий шок и смущение почему-то. Почему же? — То и значит — хмыкает Феликс и прожигает старшего своим искренним взглядом. — Я хочу извиниться за все свои колкости, которые вылетали из моего рта при первых встречах — он клонит голову вниз и прожигает взглядом пол, чувствуя, как кровь закипает в жилах и плывёт раскалённым огнём по венам и совсем не отрезвляет. — И… ну… я не ошибся в себе и своих чувствах, я уверен, что вы мне нравитесь, как альфа — омега берёт себя в руки и старается не мямлить, а говорить связно и понятно, но глаза поднять боится и посмотреть на предмет своих обожаний. — Так, — выдыхает альфа и вдыхает глубоко, чтобы успокоиться и прийти в себя. Он растерял все свои мысли и теперь совсем не знает, что ответить и сказать, а обижать Феликса он уж точно не хочет. — Феликс, и что ты предлагаешь мне делать с этой информацией? — а что ещё делать? Сказать, что и Феликс ему нравится? Но давать ложную надежду Хван не хочет. Омежье сердечко очень хрупкое и в любой момент может разбиться, если вдруг альфа сделает что-то не то, чего он совсем не хочет, ведь мечтает лишь о том, чтобы улыбка не сходила с веснушчатого лица. — Хван Хëнджин, вы взрослый человек — слишком строго для своей внешности и глубоким голосом обрушается на альфу омега и смотрит так проницательно, отчего мурашки заставляют дрожать и ежиться. — И… я думал вы поймете и… — И? Что, думал я соглашусь на твоё предложение встречаться, которое так и крутится в твоих глазах, но которое ты боишься озвучить? — Хëнджин сам не замечает, как становится серьёзным, не замечает, как волнение отпускает, а здравый смысл нехотя, но всё же возвращается на законное место. Голос его наконец-то приобретает твёрдость, от которой омега лишь вздрагивает. — Да! — честно отвечает он и краснеет щеками, думая, что с ума сойти ему недолго, а если Хван не перестанет так пристально смотреть, то он просто расплывется маленькой ванильной лужицей по полу. — Феликс, ты себя вообще слышишь? Мы не можем быть вместе, вернись, пожалуйста, в реальность, ребёнок — альфа цокает языком, чувствуя разочарование от правды, которое медленно, но верно обволакивает все его внутренности и сводит с ума больше, чем прекрасный ванильный аромат омеги. — Я вам совсем-совсем не нравлюсь? — шепчет Феликс и опускает голову, чувствуя ещё большее разочарование, нежели старший и вздыхает. — Нравишься, конечно, но... Я учитель, а ты ученик, я даже позволить себе не могу думать о тебе в таком ключе. — А вы позвольте! — восклицает омега и тихо что-то бубнит. Он вздыхает нервно и чешет шею, буквально чувствуя, как она покрывается красной краской. Его вся эта ситуация смущает до чёртиков, но молчать более он не захотел. Таить в себе такое грех страшный и тяжелая эта ноша, поэтому омега всё рассказал, но теперь очень сильно мучается. Феликс робко выглядывает из под своей светлой и, делающей его до чёртиков милым, чёлки и улыбается так обворожительно. — Пожалуйста. Вы не знаете, как разбиваете совершенно невинное влюбленное сердце — усмехается нервно омега и убирает руки за спину, готовый разреветься. — И знать не хочу — отрезает Хëнджин и хмыкает. — И отказываться от своих слов я не собираюсь — он щёлкает зубами и окончательно становится серьёзным и непреклонным. Обречённость и лёгкий испуг нисколько не смягчают его, а сердце, несчастное сердечко, только сильнее биться начинает и сводит своим стуком с ума. Феликс глубоко вдыхает, успокаивается довольно быстро и вылетает из кабинета, в который так никто и не заходит, ведь до начала урока ещё пять минут. Хëнджин снова щёлкает зло зубами и чуть ли не рычит, садясь за стол и зарываясь рукой в волосы. Он вздыхает и кивает вошедшим ученикам, которые без особого энтузиазма пришли на урок. Хван думает-думает-думает и ни к чему не приходит, лишь вздыхает и до звонка сидит, думает, глазами бегает по всему чему не лень и просто не может перестать думать об омеге. Когда всё же звенит звонок, Хван поднимает взгляд на учеников, анализирует всё и всех и с радостью отпускает всех домой, приговаривая, что у него появились неотложные дела и, что лабораторную они обязательно проведут на следующем уроке. Класс разбегается просто по щелчку пальцев, а Хëнджин поднимается со своего места и радостный собирается домой.

***

Грусть и тоска распространяются по каждой клеточке тела и пробираются к самому сердцу, сжимают его в тисках, делая очень больно, мешая дышать. Омега мычит, разъяренно хлопая дверью и пугается того, как из кухни вылетает Минхо. Альфа удивлённо оглядывает омегу и ожидает, когда тот закончит раздеваться и снимать ботинки. Феликс без слов с поджатыми губами бежит в свою комнату, где он, не переодеваясь, падает на кровать и тихо вздыхает, надеясь, что нос его предательски не шмыгнет, а слезы впитаются в подушку и Минхо просто ничего не заметит, уйдёт и оставит его в покое, но альфа, явно не собираясь этого делать, садится на кровать и облокачивается на тельце омеги, не то что бы спрашивая, но в общем-то это можно так назвать: — Что-то случилось? Ликс, не игнорь, я же волнуюсь. — Да всё замечательно — отмахивается омега и вздыхает, обнимает подушку и тихо шипит, сжимая ни в чем не повинный мягкий зелёный с ромашками плед. — Очень смешно, цыплёнок — фыркает альфа и за талию поднимает младшего с кровати, усаживает на её край и сжимает чужие руки, заглядывая в грустные глаза. — Хëнджин просто отшил меня, ничего криминального — слишком спокойно для человека, которого отшили, проговаривает Феликс и вздыхает, качая головой. Только сейчас он понял, каким был дураком, раз на что-то понадеялся. Добрые улыбки, смех… Наверное, Хван просто жизнерадостный человек, ничего более. Интересно, ему вообще кто-нибудь нравится? — Чего? — Минхо глупо хлопает глазами и с громким стуком приземляется на пятую точку, не удержавшись на ногах. — Можно ему морду набить? — просит он с дьявольской улыбкой и хлопает своими непропорционально огромными глазами, а ресницы веером, словно крылья, взмахивают, и вот-вот унесут его, довольного и весёлого, куда-то далеко. — Хëн, перестань — морщится невесело омега и вздыхает, зачем-то положив свою руку на чужие волосы и потрепав их. — А ты не грусти, иначе кое что перестанет расти, и давай улыбнись. Твоя кислая мина вызовет очень много вопросов — морщится в ответ альфа и поднимается с пола, садится на кровать и кладёт руку на чужое плечо. Его улыбка заставляет блондина улыбнуться и выдохнуть спокойно. Омега прижимается к подкачанному телу и вздыхает. Он конечно не хочет прогонять Минхо, но остаться в одиночестве очень хочется. А может и нет… У Ли-старшего такая приятная аура. С ним приятно находиться в такие моменты жизни. Феликсу уж точно. — И не надо разводить нюни, нужно хватать быка за рога, точнее альфу за… кхм… — Фу, Минхо, перестань. Не собираюсь я его ни за что хватать — кривится омега и морщится, передернув плечами. Он вновь расстроенно мычит и вздыхает, качнув головой. — Я буду в порядке, обещаю, можешь идти домой — шепчет он совсем не убедительно для Минхо, но альфа лишь кивает, чуть улыбается и, крепко обняв его, покидает комнату, а вскоре и дом. Феликс, чуть ли не обливаясь слезами, падает на кровать и вздыхает. Он твёрдо решает устроить сегодня безвылазный день. Омега сворачивается клубочком на кровати и медленно хлопает глазами, чувствуя как ресницы неприятно касаются ткани рубашки, но менять что-либо не спешит, ведь его всё устраивает. Телефон разрывается от сообщений, которые поступают очень быстро и постоянное пиликанье начинает раздражать, поэтому Феликс хватает гаджет и открывает Какао. Он хмурится и лишь вздыхает, читая добрые и позитивные сообщения друзей. На губах невольно появляется улыбка, но брови так и не выпрямляются. Феликс отвечает коротким «спасибо за поддержку, ребята» и пропадает из сети, выключает звук и откладывает телефон куда подальше, накрывается одеялом и закрывает глаза, чувствуя как слезинки скапливаются на ресницах, но скатываться с них явно не спешат. Омега глубоко вдыхает и с тихим полустоном выдыхает и поднимается с кровати. Он быстро переодевается в домашние вещи и идёт на кухню, чтобы покушать и выпить чай. В кухне он встречает отца, который на удивление спрашивает как прошёл день и довольно ласково интересуется причиной, которая заставила омегу плакать, но Феликс говорит, что не хочет об этом говорить и проходит к столешнице, хватая кружку. Руки его подрагивают, а сердце почему-то то замирает, то больно бьётся о грудную клетку, заставляет нервно вздыхать. Омега слышит копошения альфы позади и тихо вздыхает, чувствуя, как слезы собираются в уголках глаз, а нос тихо шмыгает. Парень с громким стуком откладывает ложку и ретируется в свою комнату, схватив несколько вафель. Феликс вбегает в спальню и плюхается на кровать, предварительно поставив кружку с чаем на тумбочку. Телефон немедленно оказывается в его руках, наушники тоже. Парень подключает их, включает какой-то фильм и удобно располагается на кровати, потягивая чай и поедая вафли.

***

Вечер окутывает Сеул и Феликс выползает из своей комнаты, а после из дома, потому что друзья, не потерпев возражений, решили сходить с ним в кино, а после съездить в Макдональдс. Они посчитали, что грустить Феликсу категорически запрещено. Минхо, видимо решив убить время, пришёл прямо за Феликсом и сейчас ожидает его, стоя в коридоре. Честно сказать, парни даже не решили, на какой фильм идут. Просто спонтанность и желание развеять Феликса. Омега крепко обнимает альфу и с искренней улыбкой благодарит его и спешно идёт вперёд. Минхо, приговаривая, что спешить им некуда, ведь они сто лет будут ждать одного только Чанбина, бежит за ним, и, получив лишь весёлое хихиканье, набирает Джисона. Хан вылетает пулей из дома, сотню раз извиняясь за свою нерасторопность, обнимает Минхо и сразу же переключается на Феликса. Парень на полном серьёзе спрашивает, не сошёл ли Феликс с ума, и удовлетворённо кивает, получив нужную реакцию. Блондин продолжает обиженно фыркать и бубнить что-то о том, что он, конечно, любит друзей, но иногда они его бесят до чёртиков. Минхо и Джисон лишь весело переглядываются и заливаются смехом, идут в обнимку. Альфа без промедления хватает Феликса за руку, втягивает его в объятия между ним и Джисоном, треплет по волосам, приговаривая, что нужно улыбаться даже тогда, когда жизнь повернулась к тебе задом. — Ликс, да выкинь ты этого Хвана из головы, ты же сам всё понимаешь… — вздыхает Минхо и машет головой. — Но… я же не виноват, что… — Любовь не грех, я понимаю, но не всем дано ответить взаимностью — вздыхает снова альфа и переглядывается с Ханом, который лишь с улыбкой кивает и треплет Феликса по волосам. Блондин тихо хмыкает и кивает, мотает головой и улыбается, чтобы не показывать всю свою грусть и обиду. — Всё в порядке, — говорит он и отвечает на звонок телефона, улыбается, разговаривая с Чонином. Ян радостно что-то говорит, Феликс слушает в пол уха, витая в своих мыслях и думах. Блондин улыбается, слушая нетерпеливые бормотания младшего, и выдыхает, когда Чонин наконец замолкает, извинившись. — Чонин-и, я понял, что у вас неотложные дела, можешь не переживать, как сможете, подъедете, мы же в мак собирались — говорит он и ловит на себе заинтересованные взгляды старших, а после они же перемещаются куда-то, куда Феликс смотреть не пожелает. — Да-да, всё в силе, конечно мы вас ждать будем — улыбается Феликс и останавливается по воле Минхо, который лишь вздыхает и тихо цокает, ожидая, когда омега наговорится. Блондин отключается и с удивлением замечает, что они уже дошли до дома Чанбина. Со вылетает из здания, закрывает калитку и громко, как и всегда в принципе, здоровается со всеми. — Чанбин-и хен, привет. Сынмин, сможет? — спрашивает Ли и приобнимает альфу за плечо, после переводит взгляд на остальных. — У моего француза дела, так что нет — пожимает плечами Чанбин и тихо хихикает, почесывая щеку. — Ну, идём? Все кивают и разворачиваются в нужную сторону. Поход до кинотеатра проходит за разговорами, весёлым смехом и подколами, на которые Феликс отчего-то реагирует очень остро и вообще настроение его испортилось к чёрту. Минхо ничего не говорит, лишь хмыкает тихо и качает головой. Чанбин прижимает к себе вмиг притихшего Феликса и тихо удивляется тому, как скачет настроение омеги. Феликс тихо вздыхает и вырывается из объятий, идёт в стороне и никак не контактирует с друзьями, которые всё пытаются вовлечь его в разговор. До кино они доходят в итоге в полном молчании. Феликс немного успокоился и теперь не излучает обиды и грусти. Он обсуждает фильм, на который все вдруг решили пойти, и смеётся с того, что никто так и не решил, на какой фильм они все-таки идут, и предлагает какой-то боевик. Все соглашаются и проходят к кассе. Кассир любезно предлагает им фильм нужного жанра и уверяет, что довольны они останутся. Парни покупают билеты и радостные и довольные проходят в нужный зал, ведь начало буквально через пять минут. — Феликс, тебе есть задание — вдруг говорит Джисон и, переглянувшись с Минхо, хихикает. — Внимательно смотри фильм, потом вопросы задавать буду — улыбается он и крутит телефон в руках, видимо серьёзно относясь к этому заданию. Феликс лишь неловко чешет затылок и кивает, думая, что Джисон гений, раз решил вот так его отвлечь. Парни рассаживаются на места, зал погружается во мрак, а большой экран загорается, идёт реклама и после длительного ожидания всё же начинается фильм. Феликс и правда смотрит внимательно, погрузившись в атмосферу фильма, пытается запоминать ключевые моменты, по которым Джисон сто процентов будет задавать вопросы, и на секунду чувствует разочарование от того, что нечего пожевать. Он любит смотреть кино и что-то есть, не важно что, а тут просто просмотр, но остальным, видимо, нормально и так. И жаловаться на это он не намерен, ведь фильм уже идёт и нельзя поставить его на паузу, как на ноутбуке…

***

Опрос Джисона закончился радостными возгласами и весёлым смехом. Феликс и правда ответил на все вопросы, пускай и несколько неохотно, а после они поехали в Макдональдс, где каждый обязательно взял колу и картошку фри. Весёлая компания явно никому из посетителей не мешает и смех становится более громким и весёлым. Феликс, наплевав на нормы приличия, играется с картошкой, делая себе что-то типо клыков, а соус сырный использует как кровь, якобы он кого-то закусал до смерти. Его смех чуть ли не переходит в громкий возглас от испуга, когда его глаза закрывают чьи-то большие руки, а компания лишь хихикает, Чанбин весело спрашивает «угадай кто» и обиженно мычит, когда Феликс узнаёт в этих нежных ручках Чонина. Он сжимает младшего в объятиях и отдаёт парням их картошку, соусы, колу, коктейль и чизбургеры. — Как фильм? — Чан припадает к трубочке и делает несколько жадных глотков, будто от жажды умирает. Он хватает картофелину, макает её в соус и с наслаждением закидывает в рот, после проделывает то же самое с другой, но летит она в рот Чонина, на что омега лишь благодарно кивает и запивает колой. — Отличный, — кивает Чанбин и вытирает губы салфеткой. — Джисон-и устроил Ликсу опрос по нему и прошёл он успешно — усмехается и качает головой, кидая взгляд на блондина, который всё подтверждает кивком и усмехается. — Я думал, что умру — признается он весело и откидывается на спинку стула, явно объевшись. — Не преувеличивай, ты с явным удовольствием отвечал — усмехается в ответ Джисон и бодается в его плечо. — Феликс-хëн не умеет долго грустить, даже если его… отшили — Чонин не замечает укоризненных взглядов и говорит то, что думает, преподнося это как факт и чистейшую правду, от которой Феликс улыбается и даже немного смущается. Такое мнение очень его порадовало. Парни ещё недолго сидят в Маке, после садятся на последний ходящий автобус и едут домой, довольные до чёртиков.