Герои Энвелла: Next Generation

Вопреки тому, что любили утверждать люди её окружения, которых, к сожалению, было больше одного, Мирослава Смагина была не дура. Наоборот, для своих восьми лет она была очень умной. В основном потому, что того от неё требовало выживание, но сейчас не об этом. За всё то время, что она прожила вместе с Артом, она не могла не сравнить свою жизнь до него и вместе с ним и не заметить, что эти две жизни разительно отличаются. Причём во многих аспектах. Мама била, дёргала и шлёпала Славу, Арт же её ни разу и пальцем не тронул. Мама чаще всего предпочитала общаться через вопли, а бабушка через ругательства и неприятные Славе поступки, Арт же ни разу не поднял на неё голос, как минимум не до крика. Мама забывала Славу кормить, водить в школу и вообще много чего, Арт же — никогда. Он разрешал ей ходить во двор самой. Помог слезть с дерева. Убрал паука. Помогал с уроками. Купил ей книги. И за три недели эта новизна ни разу не поменялась! А на этой он разрешил ей поспать вместе с ним. *** Слава резко вдохнула, как только проснулась. Кошмар уже уползал на задворки сознания, но вот ощущение страха после него осталось. Девочка попыталась завернуться в одеяло и снова заснуть, но теперь из каждой тени на неё будто смотрели чьи-то глаза, тени казались слишком извилистыми и словно живыми, а под её постелью сто процентов засел монстр. Слава попыталась себе объяснить, что монстр под её кроватью не поместится и даже пересилила себя и заглянула под раскладушку. Никого не обнаружила, кроме черноты, но её это не успокоило. Ей срочно нужно было присутствие живой души, а единственная живая душа в квартире сейчас спала в гостиной. Слава на всякий случай закуталась в одеяло и вышла из комнаты. Весь дом был покрыт мраком, от чего становилось только страшнее, но Славу больше беспокоило другое — чтобы Арт не отправил её спать в шкафу. Ей там ночевать уже доводилось и повторять совсем не хотелось. Ей было тогда лет пять, может, даже четыре. Слава проснулась посреди ночи от навязчивого ощущения, что под кроватью точно кто-то есть. Сначала она лежала и боялась даже носа выказать наружу из-под одеяла. Потом всё-таки пересилила себя, убедилась, что за ногу её не схватят и прокралась в спальню мамы. У неё, конечно, были подозрения, что мама будет очень даже против, но она была не так страшна, как монстры, которые притаились у Славы под кроватью. Осторожно, стараясь не шуметь, Слава забралась на мамину кровать у изножья и свернулась клубочком. Но уснуть ей не удалось — холодно, без одеяла-то. Слава попыталась натянуть один кончик на себя, но это оказалось действием ошибочным. Мама проснулась, резко села на кровати, увидела Славу и спросила хриплым от сна голосом: — Ты что здесь делаешь?! Слава тут же принялась что-то там лепетать про монстров, но мама её даже слушать не стала. Она встала, сдернула Славу с кровати и потащила обратно в её комнату. — Не хочу! Там монстры! — немедленно заныла Слава. — Нету там ничего, пошли, — дёрнула её мама за руку. — Нет! — решительно выкрикнула девочка и принялась вырываться. Это помогло. Мама остановилась, устало посмотрела на Славу и вдруг снова перехватила её руку. На сей раз они пошли в коридор. А в коридоре у них стоял шкаф для одежды. Мама молча открыла дверь, запихнула Славу туда, не дав той даже слова сказать, и с хлопком закрыла дверь. Слава немедленно вжалась в заднюю стену шкафа. Мамины шаги стихли, и к кромешной тьме прибавилась тишина, которая отдавалась противным звоном в ушах. Она задней мыслью знала, что может открыть дверь, но мозг настойчиво ей внушал, что если она выйдет, то её схватит самый страшный монстр из всех. Наверняка полчища чудовищ уже вылезают из-под её кровати и расползаются по всему дому… Ей ничего не оставалось, кроме как уткнуться лицом в колени и прижать их к себе как можно ближе. Ей очень хотелось плакать, но страх не позволял. Так она там и просидела невесть сколько времени, а заснула уже под утро. Точнее, потеряла сознание от усталости. А мама из шкафа её выпустить так и не пришла — забыла. Слава потом сама вышла. Арт обнаружился на своей кровати крепко спящим. Слава подкралась на цыпочках к нему и потыкала в плечо. — Арт, — шепнула она. Тот проснулся не сразу. Пришлось потыкать ещё пару раз, а когда и это не сработало, Слава потеряла терпение, оттянула его щеку и отпустила. Это помогло. Арт всхрапнул и приоткрыл заспанные глаза. — А? Шо? — Наконец-то он её заметил. — А, эт ты, Мира… Чё не спишь? — Мне плохой сон приснился, — ответила девочка. — Можно я с тобой посплю? …Арт? У мужчины уже закрывались глаза. Не, ну нормальный?! Просил обращаться, если нужна помощь, а сам спит! — Арт! — чуть повысила голос Слава. — Так можно? — Ась? …А, да, конечно, — пробубнил тот, уже укладываясь обратно на подушку. И сразу же заснул. Слава залезла к нему на кровать и устроилась поудобнее. Но на этот раз не на краю, а почти что под боком у Арта. Просто потому, что так теплее. Ей ничего не снилось. *** Они вместе жарили блины. *** Слава как раз отложила сделанную домашку и пошла на кухню за яблоком, как вдруг застыла в дверном проёме. Арт стоял возле приоткрытого холодильника с бутылкой в руке и хмурился. Затем пожал плечами, поставил бутылку на стол, повернулся к холодильнику и принялся зачем-то доставать яйца. Тут он заметил Славу и поздоровался: — О, привет! Что, уже сделала уроки? Слава кивнула. — А у меня тут молоко скисло, — махнул рукой в сторону бутылки Арт. — Теперь ничего не остаётся, кроме как пустить его на блины, а то жалко выкидывать, я на него бабло потратил. Повезло, кажется, все ингредиенты имеются… Пока он доставал муку, Слава уточнила: — Ты будешь делать блины? Сама она их пробовала только пару раз, но они ей очень понравились. Жаль, у бабушки почти никогда не было настроения их готовить. Арт кивнул: — Да. Слава замялась, но наконец-то спросила: — Можно я помогу? Мужчина вытаращился на неё. Оно и понятно, она такого раньше никогда не предлагала, боялась. Она ведь не ошиблась сейчас? К её облегчению, Арт улыбнулся и ответил: — Конечно, можно. И Слава вошла в кухню. Артём достал все нужные ингредиенты, взял миску, добавил туда один стакан муки, два яйца и кислое молоко. Затем подвинул к Славе и сказал: — Мешай, а я пока сковородку поставлю. Слава послушно принялась мешать, как показал Арт — по часовой стрелке. Она старалась очень аккуратно, но всё-таки пару раз молоко расплескала. Благо Арт не заметил — бурчал что-то там насчёт того, что «надо было всё-таки купить тот сраный миксер». Слава вежливо притворилась, что не слышала плохое слово. Через несколько минут у неё устали руки, так что Арт сменил её. Девочка с удовольствием понаблюдала, как масса вертится в миске, словно тот светло-жёлтый крем в рекламе, как смешивается и становится похожей на что-то вроде сметаны, только не испорченную, которую Славе довелось видеть дома в холодильнике. И зачем она там только стояла? Арт тем временем добавил щепотку соли, одну чайную ложку сахара и ваниль. После этого ещё помешал некоторое время и поставил возле плиты. — А теперь мы их будем жарить, — прокомментировал он, смазывая сковородку растительным маслом. — Сейчас только сковородка нагреется… Сковородка нагрелась очень быстро. Артём достал половник и сказал: — Смотри. Слава смотрела с благоговением, как он одной рукой набрал в половник смесь, а другой взялся за ручку сковородки. Вот он вылил смесь, тут же повертел сковородой так, что смесь растеклась по ней в идеальном кружке, и поставил обратно на газ. — Пару минут и переворачиваем. Он взял лопатку и буквально через несколько моментов так и сделал. Блин лёг идеально, и даже не прижарился. — Чума, — только и сказала Слава. Она не знала, что означало это слово, только то, что его иногда использовал Арт. Мужчина удивлённо на неё посмотрел, от чего девочка испугалась, что ляпнула плохое слово, но Арт вдруг хохотнул. — Спасибо. Когда красивый блин лежал на тарелке на ближайшей горелке, Слава неожиданно для самой себя выпалила: — Дай и мне попробовать. Арт нахмурился. — Мир, давай я лучше сам. Это всё-таки плита, я не хочу, чтобы ты обожглась. — Я осторожно! — пообещала девочка. — Пожалуйста, только один. Арт покусал губы, но под натиском жалобного взгляда Мирославы согласился. — Только под моим руководством, ладно? Славкин блин получился абсолютно некруглый, а скорее овальный, она не смогла так же профессионально повертеть сковородкой, зазевалась, от чего блин на одной стороне подгорел, и она его чуть не уронила, когда вытаскивала лопаточкой, но ей было всё равно. Когда её кривоватый блин лежал на тарелке рядом с идеальным блином Арта, и Арт произнёс: «Ну что я могу сказать — молодец!» — она поняла, что не испытывает ничего, кроме гордости. А потом она сделала ещё. И ещё. И с каждым разом у неё получалось всё лучше и лучше. А когда они сели за стол и принялись их есть вместе с мёдом, Слава официально решила, что никогда не ела ничего вкуснее. Вот бы Арт ей всегда готовил. *** Арт считал, что у неё есть талант. *** Слава проснулась с хорошим настроением. Вроде ничего не случилось, но на душе было как-то… спокойно? Давно она такое чувство не испытывала. Оно ей нравилось. Она умылась, вкусно позавтракала, причесалась и теперь сидела на заднем сидениии машины Арта. В дурацком детском кресле, конечно, но Арт сказал, что так надо, иначе ему выдадут каких-то там люлей, поэтому она не спорила. Она смотрела в окно, напевала себе под нос недавно подслушанную песню и постукивала в такт пальчиками по ручке кресла. С тех пор, как она стала жить с Артом, всё было так хорошо и мирно, что она к этому уже начала привыкать. А ведь понадобилось так мало… Тут Арт вдруг припарковался. — А ну-ка повтори, — сказал он, повернувшись к ней. — …Я ничего не говорила, — осторожно ответила Слава. — Нет-нет, ты только что напевала, напой ещё раз. Слава послушно пропела, помогая себе пальцами. Артём кивал, подняв палец, словно что-то отсчитывал, а потом спросил: — А где ты это услышала? — По радио в школе, — ответила девочка. Арт почему-то удивлённо поднял бровь. — У вас играли «Кукушку» Цоя? Слава пожала плечами. Радио во время перемены играло самые разные песни, ей эта просто запомнилась. — Ну, мелодию ты очень точно запомнила, должен сказать, — заметил Арт, возобновляя езду. — А ты ещё какие-нибудь песни знаешь? — Знаю, — кивнула Слава. — У нас сосед каждое утро играет, я все песни помню. — А ну напой одну. Слава напрягла мозги и в конце концов остановилась на песне в понедельник. — Так, как же там… А! — Она напела, как могла, вступление баяна, и: — Человек и кошка плачут у окошка, серый дождик капает прямо на стекло… — Достаточно, — почему-то напряжённо сказал Арт. — А у тебя есть, ну… менее мрачная песня? Слава не знала, что тут такого мрачного, но подчинилась и перешла на другую. Так… Песня во вторник про любовь, это же вроде хорошо, верно? Девочка напела то самое «ла-ди-да», и начала: — Есть любовь или нет — я не знаю, Только знаю в далёком краю Небольшую полянку лесную И черёмуху в белом цвету… Эта песня понравилась Арту намного больше. Он спросил, знает ли она ещё. Слава ответила, что да. Затем она спела ему про Катюшу (немного, он на этой её тоже почему-то остановил), про уток, пятничную песню на всякий случай пропустила и закончила песней, которую очень плохо помнила, потому что сосед играл её всего три раза и каждый после неё плакал навзрыд. — Это, кажется, английский, но я не знаю слов, — предупредила Слава и принялась напевать. По мере того, как Слава напевала, что помнила, у Арта в зеркале почему-то появился некий отдалённый взгляд, а потом он снова припарковался, уже возле школы, но так и не заговорил. Он сидел и в зелени его глаз плескались незнакомые Славе эмоции. — Арт? — осторожно позвала она. — Ась? — тут же очнулся он. — А, извини, Мир, это я так, молодость вспомнил. — Он повернулся к ней. — Слушай, да у тебя же талант! Самый настоящий музыкальный слух! — Это хорошо? — уточнила Слава. — Это отлично! Тебе надо в музыкалку ходить или в музыкальный кружок как минимум. — Я не знаю, где это, — ответила Слава, радуясь похвале. — Не волнуйся, когда твоя мама вернётся, я попрошу её в него тебя записать, — пообещал Арт. При упоминании о маме и её возвращении вся Славкина радость тут же улетучилась. *** Арт купил Славе телефон и не вошёл к ней в комнату. *** — Где подарок? — первым делом спросила Слава, как только они вошли в квартиру. — Сейчас принесу, — усмехнулся Арт, — ты давай раздевайся пока. Слава, сгорая от любопытства, принялась стаскивать с себя обувь. Арт, прежде чем высадить её у школы, сообщил, что по возвращении её дома будет ждать подарок. Но вот какой — не сказал. Девочка никогда ещё так не ждала конца уроков, как сейчас, так ей не терпелось увидеть, что же это такое. Слава уже нацепила домашнюю одежду и пила на кухне воду, как вдруг пришёл Арт и положил на стол пакет. — На вот, открывай. Слава немедленно так и сделала. В пакете оказалась коробка, а в самой коробке — телефон. Девочка застыла в благоговении. Самый настоящий телефон! Как у самого Арта, без кнопок, в отличие от бабушкиного и маминого! Это же чума! — Нравится? — улыбнулся Арт. — Мне тоже. Интернета хватает на месяц (только нужно будет детский режим включить), гигов где-то четырнадцать или пятнадцать, и корпус прочный, так что можно смело ронять! — И тут же добавил: — Это шутка, не роняй его. Слава так увлеклась своим новоиспеченным телефоном, что забыла поблагодарить мужчину. Но тот спокойно продолжил: — Свой номер я уже вбил, так что ты сможешь мне звонить, и номера твоих бабушки и мамы тоже. Надо будет сказать им спасибо, телефон всё-таки они передали. Последнее предложение хлестнуло по возбужденному сознанию Славы, превратив его в лёд. — Это они передали? — уточнила она напряжённо. — Да, а что? — ответил Арт, который явно заметил перемену в её настроении. А то, что теперь телефон предстал перед Славой в совершенно новом свете. Теперь это была не новенькая интересная штучка, а предмет, по которому ей могла позвонить бабушка. Причём прямо сейчас. Слава так радовалась, что видит бабушку не каждый день, а только каждые три недели, потому что с мамой жить и так утомительно, а тут ещё и она… Но теперь она могла ей звонить, может, даже каждый день. И Слава будет выслушивать от неё гадости не только вблизи, но и вдали. Девочка живо представила, как телефон звонит-разрывается, а она сидит под столом, заткнув уши, и ждёт, когда же он уже прекратит, а потом приходит мама и визгливо грозится вышвырнуть Славу вместе с телефоном в окно, и решительно засунула агрегат в пакет. — Не возьму, — объявила она свой вердикт. Арт явно растерялся. — Почему? — спросил он. — Просто, — ответила Слава, которой теперь хотелось, чтобы Арт не задавал вопросы и отстал от неё. — Должна быть причина, — не отстал Арт, и терпение Славы немедленно лопнуло. — Не возьму и всё тут! — воскликнула она и бросилась к себе в комнату. — Мира, ты куда? Да стой же ты! — донеслось ей вслед. Оказавшись внутри, она быстро захлопнула дверь и на всякий случай залезла на кровать. За дверью послышались шаги, от чего Слава натянула на себя одеяло. Если он войдёт, нельзя, чтобы он видел, что она уже на грани слёз. А он сто процентов войдёт, наверняка. Бабушка и мама всегда заходили к ней в комнату без стука, и однажды в один из таких моментов бабушка застала её плачущей. Её вопль («Вот что ты сидишь себя жалеешь?!») так и не забылся. Но дверь не открылась. Наоборот, в неё постучались. — Мира? — спросил голос Арта. — Можно войти? Хотя… он ведь уже видел её в одеяле и плачущей. Не случилось же беды. Но… если она его впустит, он попробует всучить ей телефон. — Нет! — громко отчеканила Слава, и сама чуть не удивилась своей наглости. Арт послушался и не вошёл. Ого, она, если честно, не думала, что сработает… Но тут Арт заговорил, стоя в коридоре: — Мир, ты поняла, что я солгал, да? Ну извини, я не специально, правда. Да, телефон купил я, но я же как лучше хотел. Слава застыла и выглянула из-под одеяла. Так это была неправда? Телефон на самом деле от него? Но зачем он соврал? — Я думал, тебе приятно будет, если я скажу, что это от твоих бабушки с мамой… Так он… просто хотел ей угодить? И всё? Слава вытерла под глазами и приготовилась его встречать. Вот сейчас он предупредит, что войдёт, а потом откроет дверь. Но Арт постоял под дверью пару мгновений, потом что-то повесил на ручку двери и собрался уходить. Он послушался её и не вошёл. Оказывается, как много может значить самое обыкновенное действие. Слава слезла с кровати и вышла. Арт, который уже отошёл от двери, немедленно обернулся. Затем выпучил глаза, когда девочка шагнула вперёд и порывисто его обняла. Впервые за всё время пребывания здесь. Потом она отстранилась, сняла с ручки пакет с телефоном и сказала: — Спасибо. И на этот раз оставила дверь открытой. *** И вот теперь к концу подходила четвёртая неделя, чего Слава должна была ждать с нетерпением. Но она обнаружила, что не хочет, чтобы эта неделя кончалась. Потому что её конец означал отъезд Арта в другой город, она слышала, как он разговаривал с кем-то насчёт этого по телефону. Но ведь дома её ждёт мама, и наверняка ей уже стало лучше! Неужели она по ней совсем не соскучилась? Слава тщательно поискала внутри себя хотя бы частичку той самой тоски, которая присутствовала в самом начале, и не нашла ни единой. Она испарилась, словно и не было её никогда, кажется, даже до того, как она нашла тот рассказ про Котьку. Уж слишком слова мамы Котьки напоминали ей то, что ей уже доводилось слышать дома. И когда мама Котьки выпроводила его за дверь, в темноту вместе с этими дурацкими огурцами, и велела не возвращаться, перед глазами Славы стояла только ночь, проведённая в трубе на детской площадке. Тот день на её памяти был самым отвратительным. Эти мерзкие чувства беспомощности, страха, обиды, ненужности… Мол, ну и уходи, никто не держит. Сами с нетерпением ждали, когда ты решишься. А Котька словно собрал все эти чувства и бросил ей прямо в лицо. Но дело вот в чём. Родители в других рассказах так себя не вели. Получается, мама Котьки поступила неправильно? Но тогда это означало, что… Осознание было таким болезненным и тяжёлым, что Слава не выдержала и расплакалась. Она-то думала, что в отличие от бабушки, мама её любит больше всего на свете. Но если бы она её любила, то разве бы кричала? Била? Давала бабушке творить с ней то, что ей не нравится? Запирала бы в шкафу? Забывала кормить и всё остальное? Нет. Но тогда зачем Славе с ней жить? Пусть с мамой живёт бабушка! Так мама будет в безопасности, а Славе не придётся волноваться, что у неё опять случится приступ! А поскольку у неё теперь есть Арт, то с ним она и будет жить, и иногда навещать маму. И тогда все будут счастливы! Слава довольно кивнула. Отличный план! Девочка спрыгнула с кровати и пошла искать Арта. Тот обнаружился на кухне за телефоном. — Привет, — сказала девочка. — И тебе не хворать, — оторвал мужчина глаза от экрана. — Что делаешь? — не зная, как начать, спросила Слава. — С человеком одним переписываюсь, а что? Мирослава по привычке взялась рукой за локоть, на что Арт поднял бровь. — Ты ведь в другой город переезжаешь, да? — Да? — кивнул тот. Слава собрала всю волю в кулак, глубоко вдохнула и выпалила: — Возьми меня с собой. Наступило молчание. А потом Арт усмехнулся. — Что ты, Мира, я не могу взять тебя с собой. — Почему? — У Славы опустились уголки рта. — Ну, во-первых, в Санкт-Петербурге меня ждёт работа, не развлечения всякие, сама понимаешь. А во-вторых, у тебя есть мама, с которой ты живёшь. — Я не хочу жить с мамой! — немедленно возразила девочка. — Это почему же? — выгнул покорёженную бровь Арт. — Она меня не любит! Это была сущая правда, но Арт ей почему-то не поверил. — Что ты, любит, конечно! Просто у неё не очень хорошо получается эту любовь проявлять. У некоторых родителей, к сожалению, так бывает… Слава даже не пыталась его слушать. Её больше волновало то, что Арт говорил совсем не то, что она хотела услышать. — Арт, — жалобно протянула она, — ну возьми меня с собой. Тебе что, так трудно? — Мира, — чуть посерьёзнел Арт, — я же это не из вредности делаю. У тебя есть семья, и она тебя любит. Да, они могли бы обращаться с тобой и получше, но ты не волнуйся, я с ними поговорю. Бабушка больше не будет вмешиваться в твоё воспитание, и мама будет уделять тебе больше времени, да и денег я вам выделю в помощь… Нет. Нет-нет-нет. — …Вот только тебе тоже придётся с мамой разговаривать, чтобы донести, что тебе от неё нужно, у меня с отцом тоже так было, он не всегда меня понимал… Почему он её не слушал? — Арт, я не хочу с мамой разговаривать! — воскликнула Мирослава. — И возвращаться тоже не хочу! Она меня не любит! — Да с чего ты взяла? — не понял Арт. — Просто знаю и всё! — Надо ему сказать, объяснить, как-нибудь защититься! — Мира, ты перегибаешь палку. Просто твоя мама ещё неопытная, не знает, как с тобой обращаться, а бабушка ей наверняка должным образом не помогает. Не волнуйся, я им всё разъясню… А что думает сама Слава, видимо, не считается, ага. — Ну почему ты меня не слушаешь?! — Почему она должна объясняться? Почему она должна рассказывать про неприятные ей вещи, вещи, от которых жжёт горло и печёт глаза, чтобы он её услышал? — Да слушаю я тебя, Слав! Что бы тебе ни нужно было сказать, я тебя слушаю! — уже начал терять спокойствие от растерянности Арт. — Мне нужно, чтобы ты взял меня с собой! — Может, он её поймёт теперь? — Я же сказал, я не могу тебя взять, у меня работа… — Арт принялся объяснять, но у Славы уже лопнуло терпение. Какой смысл говорить, просить, объяснять, если он всё равно поступит по-своему? Если между работой и Славой он выберет работу? — Ну и уезжай! — выкрикнула она. — Уезжай, я по тебе вообще скучать не буду! И, не дожидаясь, пока Арт её окликнет, бросилась к себе в комнату.

***

Весь последний день Арт кружил вокруг комнаты Славы и никак не мог до неё достучаться. Каждый раз, когда он пытался заговорить, ответом ему было гордое молчание. — Мир, давай поговорим. Можно я войду? Нет ответа. — Ну Мир! Последний же день вместе, давай не будем ссориться на прощание. Нет ответа. — Слушай, я всё понимаю, но я реально не могу тебя взять. Я — режиссёр, я путешествую, я не смог бы за тобой смотреть. Нет ответа. — И я знаю, что твои бабушка и мама с тобой обращались не лучшим образом, но это изменится, обещаю! Я с ними побеседую насчёт твоего воспитания, уверен, они это не со зла, они поймут и исправят свою ошибку. Нет ответа. — Мира, я не могу разговаривать с дверью. Нет ответа. — У тебя ведь есть мой телефон. Ты сможешь звонить мне когда захочешь. Нет ответа. — Ну да, с мамой тебе придётся разбираться, чтобы вы смогли вместе жить, но я уверен, у вас всё получится! Всё будет хорошо, правда. Нет ответа. — Она любит тебя. Нет ответа. — Что, совсем не хочешь говорить, да? Нет ответа. Арт сдался и наконец-то ушёл. Он не слышал, как из комнаты донёсся едва слышный всхлип.

***

На следующий день в комнате отсидеться не получилось: вернулись бабушка с мамой. Они позвонили Арту, тот постучался в комнату Славы и попросил собрать вещи. Девочка послушалась, потому что что ей ещё оставалось? Всё равно за неё уже всё решили… Когда она вышла из комнаты и встала в коридоре, Арт осмелился спросить: — Мира, всё в порядке? Слава кивнула. Она не собиралась с ним ссориться, но и мириться тоже, хотя последнего ей очень хотелось. Но внутри засела обида и не давала ничего сказать. Даже в машине Слава молчала. Песен не напевала, пальцами не постукивала, лишь ментально готовилась к встрече с бабушкой и мамой. Особенно с мамой. Вот они приехали. Вот они поднялись на три ступеньки вверх и позвонили в звонок. Дверь открыла мама. — Славочка! — воскликнула она. Обладательница имени аж встрепенулась. Не может же быть, чтобы мама звучала так счастливо, да ещё и по отношению к ней? Но нет. Мама бросилась к ней, прижала к себе и принялась ворковать, рассказывать, как сильно она скучала по ней, что ей уже лучше, что теперь они никогда-никогда не расстанутся… Словно и не было того, что было. Арт смотрел на эту сцену с улыбкой, которая явно означала: «Я ж говорил». На пороге уже стояла бабушка и награждала Славу невпечатленным взглядом. Слава же стойко сносила эти непрошенные объятия. Но сама на них не отвечала. Не потому, что была к ним не готова, просто чувствовала, что эти объятия какие-то… не такие. Неправильные. Но девочка быстро задавила это чувство. Теперь-то какая разница? Разве это не то, что она хотела? Да, чувствуется это всё как-то неловко, непривычно, но это пройдёт. Арт всё-таки был прав, мама любит её! Надо с ним помириться. Прямо сейчас. Но тут Арт повернулся к бабушке и сказал: — Вера Авксомовна, нам надо поговорить.

***

Слава разговор подслушивать не стала, хотя очень хотелось. Но Арт попросил её посидеть у себя в комнате и подождать. Девочка потихоньку разобрала вещи, разложила книги, положила телефон на стол и открыла «Денискины рассказы». Так-с, на чём она там остановилась? Страница скользнула в сторону и открыла тот самый рассказ. Глаза Славы задержались на картинке насупленной мамы, показывающей в сторону темноты, и сгорбившегося мальчика, который покорно шёл в ночь возвращать огурцы. Сомнения снова поползли вверх. А вдруг… Нет. Нет, теперь всё будет по-другому. Арт же сказал, что поговорит с бабушкой и мамой, а значит, обижаться не на что. С ними всё-таки всё будет хорошо. Слава твёрдо кивнула, задавила сомнения и погрузилась в чтение. Через некоторое время к ней кто-то постучался. — Мира, это я. Теперь-то мне можно войти? — Можно, — откликнулась Слава. Ручка двери дёрнулась, и Арт вошёл. Он слегка улыбался, причём явно облегчённо. — Всё, поговорил я с твоими родаками. С бабушкой пришлось попотеть, но вот твоя мама со мной полностью согласна. Так что отныне, если тебе что-то не нравится, иди к ней и говори об этом. Она пообещала тебя слушать. У Славы дёрнулся уголок рта. — Спасибо, Арт, — честно сказала она. Затем подошла к нему и приобняла. Тот взъерошил ей волосы. — Да пожалуйста. Только, это самое… — Он присел перед ней на корточки. — Ты, конечно, говори с мамой, но если что, можешь позвонить мне. Я тогда быстренько им напомню, что к чему. Слава кивнула. — Тогда будем на связи, — пообещал мужчина. — Не пропадай, хорошо? — Не буду, — ответила Слава. — Но я буду по тебе скучать. — Ну вот, признала. — Может, всё-таки возьмёшь меня с собой? Хотя бы на чуть-чуть? — Сейчас не могу, — развёл руками Артём. — Но давай так. Как только ситуация устаканится, я возьму отпуск и привезу тебя в Питер. Будем вместе развлекаться, по городу ходить, я тебя с детьми друзей познакомлю — они как раз твои ровесники! — Скорей бы, — мечтательно протянула Слава. — Время очень быстро пролетит, — пообещал Арт. — Ну что, теперь давай прощаться? — Давай, — вздохнула Слава. И они попрощались. Когда Арт вышел из парадной, он увидел, что Слава смотрит на него в окно. Он остановился и помахал ей. Девочка помахала в ответ. Затем Арт сел в машину и со спокойной душой уехал. Теперь-то всё точно будет хорошо.