Реквием должен играться ночью

В серо-зелёных глазах Шамиля отражалось серое осеннее небо, в которое ввонзались голые ветки деревьев. Рука нащупала под собой одеяло из опавшей листвы — прелой, холодной, подернутой утренним инеем. До слуха парня доносился заунывный вой ветра, разгоняющий туман, и полный боли скрип деревьев. Жгучий холод проникал даже под слои старенькой куртки. Когда Шамиль сел, то перед глазами всё поплыло, а сам он чуть снова не оказался лежать на земле. Вокруг был лес, а рядом неярко поблескивал нож для резки хлеба, лезвие которого было окраплено алой кровью. Взгляд немного прояснился. — О, проснулся?! Шамиль повернул голову на звук. На одной из нижних ветвей ели сидел парень, махая в воздухе ногой. И костюм, и начищенные до блеска туфли были чёрными, как уголь. Белые волосы коротко острижены, отчего и стояли ежиком. В руках у парня находился планшет. "Вряд ли он будет работать, — подумал Шамиль. — Интернет здесь не поймать" — Ты кто? — хрипло спросил он, пытаясь подняться с земли. Лежать на жухлой листве, конечно, было мягко, но холодно. Да и в отросших каштановых волосах Шамиля теперь торчали мелкие веточки. — Теодор Жанфар, — парень в чёрном спрыгнул на землю и подошёл к Шамилю, протягивая руку. — И что ты здесь делаешь? — встал на ноги Шамиль. — Гербарий собираешь? — Хехе, гербарий говоришь..— невесело усмехнулся Теодор. — Нет, я пришёл за тобой. Ты отдохнул? Тогда пошли, — махнул он рукой и отошёл на пару шагов. — Дел у нас много, а времени мало! — Куда? Зачем? — остался стоять Шамиль. Хоть Жанфар и казался добрым человеком, но они познакомились только что, и кто знает насколько прогнила его душа и что он хочет сделать. Лучше всего сохранять дистанцию и не совершать необдуманных поступков. Теодор остановился и повернул голову, уставшим взглядом посмотрев на парня. В этот момент последний отчётливо увидел тёмные пятна под глазами Теодора, словно он не спал уже несколько суток. — Ты умер, дорогой мой, — вздохнул Теодор. — Разве не помнишь? Покончил с жизнью самоубийством. Поэтому теперь ты должен пойти со мной, — на последней фразе интонация парня сменилась с просто уставшей, на уставше-требовательную. Глаза Шамиля широко раскрылись, а взгляд опустился на окровавленныц нож. Да, точно. Он умер. Точнее, от такой раны он точно должен был умереть. Шамиль отошёл на пару шагов, обернулся и сразу же оторопел: он до сих пор лежал на одеяле из листьев в малой луже собственной крови. С правой стороны шеи виделся глубокий порез, а серо-зелёные глаза остекленевшим взором смотрели как качаются ветки деревьев от порывов холодного, ноябрьского ветра. — Кто ты? — глухим голосом спросил Шамиль. — Я Мрачный Жнец, Ангел Смерти, Её слуга! — перечислил Теодор. Теперь мертвый парень смотрел на него другими глазами - со смесью страха и облегчения: раз он уже умер, ему ничего не смогут сделать. — И, пожалуйста, давай без упрямства - я не спал и не ел уже 2 суток, поэтому хочу поскорее закончить с тобой и пойти спать. Хотя не, лучше сначала поем... — Это Чистилище, или, как называем его мы, Министерство душ. Их шаги тихим эхом раздавались по блестящему мрамору пола. Высокие колонны подпирали потолок, с которого свисали блестящие хрустальные люсты, точно в театре. Стены были покрыты либо чёрной краской, либо деревом карамельного цвета. В обе стороны, левую и правую, шли тёмные жерла коридоров. Вестибюль был пуст, лишь пара жнецов, о чем-то тихо переговариваясь, прошли мимо. То тут, то там виделись островки из диванчиков и кресел, на которые Теодор украдкой бросил грустный взгляд. — Именно сюда отправляются души после смерти, здесь они проходят распределение в Рай, на перерождение, или в Ад, на вечные муки. — А куда попаду я? — Тебя ждет участь хуже самого Ада, — бросил Теодор взгляд на статую напротив: Смерть в потрепанном балахоне с косой в одной костной руке и песочными часами в другой.— Ты будешь работать в Министерстве. Но не волнуйся, люди здесь хорошие, друзей быстро заведешь! — Потому, что я самоубийца? — Бинго! Позже тебя введут в курс дела, но перед этим нужно составить твоё портфолио. Теодор неожиданно остановился и ухмыльнулся. — Знаешь, давай сначала в другое место заглянем, а? — в карих глазах жнеца загорелись звёздочки, как будто бы он задумал сделать какую-то шалость. — Я пойду туда, куда ты меня проведёшь. — Звучит как из романтического фильма! — заметил Жанфар и взял Шамиля под руку. — Тогда пошли, дорогой мой, к стилисту! Через несколько минут и этажей Шамиль оказался в просторной комнате, где вкусно пахло ванилью. На мягком диванчике полулежала женщина с достаточно пышными формами, но это как раз было дополнением к её красоте, а вовсе не недостатком. При том, одежда была подобран идеально, и скрывала все изъяны, если такие, конечно же, имелись. В руках женщины находилась чашка ароматного чая, а рядом, на журнальном столике, стояло блюдце с пряниками. Взгляд её был устремлен на экран широкоэкронного телевизора, висячего на стене. В эфире были новости, но ведущая говорила на непонятном Шамилю языке, поэтому он ничего не понял. Эта комната чем-то походила на салон красоты: в угру стояла раковина, чтобы мыть волосы, у стены - длинный стол с различными баночками, бутылочками и кисточками. По краю широкого зеркала светились лампочки. — Леди Корделия! — широко улыбнулся Жанфар, раскрывая руки для объятий. — Теодорчик! — для женщины в весе, она достаточно резво вскочила с дивана и заключила Теодор в крепкие, рёбротрещательные, объятья. — Здравствуйте, леди Корделия. Знакомьтесь, это Шамиль. Шамиль, это Корделия Мишкевич - один из богов красоты и стиля Министерства душ. — Здравствуйте! — Приветик, котенок,— пухлая рука Корделии потрепала каштановые волосы парня, а сама она расплылась в очаровательной улыбке. — А мордашка то симпатичная! Люблю красивых людей. — Вы тоже красивая, — не удержался от комплимента парень. — Знаю! — кивнула леди Корделии. — Слушай, котенок, а ты причёску поменять не хочешь? Ты что, сам подстригался? — Да, — к щекам Шамиля, на которых едва были заметны веснушки, прилила кровь. Всю свою жизнь он следовал правилу - либо подстригайся сам, либо ходи с длинными волосами. — Ох, — по-доброму вздохнула женщина. — Садись в кресло и закрой глаза, а откроешь, когда я скажу. Я из тебя модель сделаю! Шамиль сделал всё как и сказала Мишкевич. На нем тут же оказалась какая-то накидка. Видимо, чтобы не испортить одежду. Что женщина творила с его волосами парень не понимал, да и решил не забивать этим голову. В какой-то момент Шамиль даже задремал, потому что женский голос вернул его из небытья. — Открывай! Шамиль сонно заморгал и пытался сфокусировать зрение. А когда, наконец, чётко увидел свое отражение, не поверил глазам Волосы были аккуратно подстрижаны в причёску, что была у некоторых актёров в азиатских сериалах, которые любили смотреть девчонки днями напролёт. Они называли их дорамами. Цвет волос тоже поменялся - в свете ламп на волосах появлялся стальной оттенок. — О.. Ого... — лишь смог произнести Шамиль. — Нравится?! — гордо спросила леди Корделии, хотя прекрасно знала ответ. — Очень! Спасибо, леди Корделия! — Не благодари! Позже я приду за тобой, так что жди! — Зачем? — Как же зачем, котенок? — искренне удивилась женщина. — На шоппинг пойдём! Или ты в такой одежде собрался мёртвых встречать? — указала она на повидавшие жизнь чёрные джинсы и футболку. Стоп! А куда делась его куртка?! Леди Корделии хотела предложить парням выпить с ней чаю, но Теодор сказал, что они очень спешат, поэтому быстро ретировались, обещая заглянуть позднее. Комната, куда жнец привёл Шамиля, была маленькая. Или так просто казалось из-за кучи пачек бумаги, складированных у стен в высокие горы. Из освещения была лишь настольная лампа и монитор компьютера, вырывающие из темноты небольшую часть комнаты. За столом сидел полный мужчина с чёрной аккуратной бородой и неотрывно что-то набирал на клавиатуре и казалось, сов не заметил присутствия посторонних. — Привет, господин Закреску! — громко сказал Жанфар, привлекая внимание. Он вошёл в круг света и сел на одно из кресел, стоящих возле стола. Шамиль остался стоять в тени. — Здорово, Теодор, — оторвался от компьютера мужчина и пожал парню руку. — Надеяться, что ты пришёл ко мне просто так, бессмысленно, верно? — К сожалению, да,— грустно сказал Теодор, вздохнув.— Но я обещаю, что потом пропущу с тобой по рюмке рома! — и заговорщески улыбнулся. — Ловлю на слове! — вмиг повеселее господин Закреску. — Так зачем ты пришёл? — Новенького, вот, привёл, — махнул рукой Теодор, подзывая Шамиля. Тот медленно подошёл к столу и сел в соседнее от жнеца кресло, тут же неприятно скрипнувшее. — Оформить нужно. Господин Закреску внимательно осмотрел парня, особенно его лицо, и со вздохом произнес: — Такой молодой и красивый... Что же вас всех на этот свет тянет? — мужчина нажал на несколько кнопок на клавиатуре. — Эх, ладно.. Как звать? — Сафронов Шамиль Евгеньевич. Господин Закреску быстро все напечатал и задал следующий вопрос. — Дата рождения. — 28 марта 20## года. — Дата смерти. — 5 ноября 20## года, — ответил за Шамиля Теодор. — В семь часов пятьдесят три минуты. — 16 лет всего...— покачал головой мужчина, но ничего говорить не стал. Видимо, такие, как Шамиль, тут не редкость. — Место рождения. — Россия, город Екатеринбург. — Преступления какие-то совершал? Шамиль задумался. — Если только кухонный нож своровал... — Н-да, какое ужасное преступление! — усмехнулся Закреску вместе с Теодором.— Причина смерти? — Ножом сонную артерию перерезал, — подал голос Жанфар. — Хех, догадываюсь каким именно ножом. Смотри сюда..— он повернул в сторону Сафронова небольшую камеру, прикрепленную прямо к монитору компьютера. —Ага, хорошо, — дальше заработал принтер, и вскоре, в красивой чёрной папке с рисунком часов, маятник которых изображала Коса Смерти, были протянуты документы. — Вот тебе, Шамиль, все бумаги, заполни их и отдай Главе до боя часов. — А если я не успею? — поинтересовался парень, прижимая папку к груди. — Придётся ждать до утра, пока она придёт, — подал плечами мужчина, откидываясь в кресле. — Глава уходит с первым ударом, запомни это. Выйдя в светлый коридор, парень открыл папку. На первом листе были его данные, на втором и третьем нужно было написать медицинские показатели. А четвёртый лист представлял собой заявление о приёме на службу в Министерство душ. За дорогой Шамиль особо не следил - ноги сами вели его все за Теодором, который тоже свалился с ног от усталости. Но тем не менее, героически выдерживал и не ворчал, что ему приходится возится с новеньким, за что Шамиль был ему бесконечно благодарен. К самостоятельной жизни его почти не приучали, поэтому парень бы заблудился в два счета в подобном месте, а спросить дорогу было как-то неловко. Теодор повёл Шамиля в больничное крыло. Оно было стерильно-белое, самый тёмный оттенок - это светло-серый пол. На стенах - картины с изображениями операций и врачей великих художников. Даже как-то жутковато. Теодор остановился напротив одной из дверей коридора. В этот момент из соседнего кабинета вышла темнокожая девушка с пышной гривой кудрявых волос. Тёмные глаза скользнули по фигурам парней, задержавшись на Шамиле. Но девушка не стала задерживаться и быстрыми шагами направилась на выход из крыла, как раз в тот момент, когда дверь напротив парней открылась. В верном проёме показался высокий молодой человек азиатской внешности в белом медицинском халате. На тонком прямом носу поблескивали очки в тонкой оправе, а чёрные волосы самую малость прикрывали кончики ушей. — Доброе утро, меня зовут Тан Вэйцун, — обворожительно улыбнулся он. — Я врач Министерства душ, буду рад с вами работать! — Я-я тоже.. — оторопел Шамиль. — Проходите! — кабинет Вэйцуна, в отличии от кабинета господина Закреску, был очень светлым и с окном напротив двери. На подоконнике росли какие-то зелёные растения. Стол врача был завален бумагами и карточками. Рядом со столом находилась кушетка, на которую и сел Шамиль. Теодор решил остаться в коридоре. — Можно, пожалуйста, документы? — когда бумаги оказались у врача, начался стандартный опрос. —Какие-нибудь врождённые заболевания есть? — Шамиль покачал головой. — Аллергия? — На цитрусы. Далее произошёл полный осмотр, как при диспансеризации. Только кровь взяли ещё и из вены. — Вот, — врач протянул папку назад, оставив себе один экземпляр мед.заключения.— Удачной работы! Если что-то забеспокоит, приходи! — Хорошо, спасибо вам, — перед тем как выйти из кабинета, Шамиль взглянул на часы: 14:09. Ого, как быстро время пролетело! Уже обед закончился! — Куда дальше? — спросил Теодор, пронзительно зевая. — Тут написано 'комната', — тыкнул парень в свободную строку на главном листе с его данными. В строке "медицинское обслуживание" уже красовалось имя Вэйцуна. — В общежитие, значит, ещё раз зевнул Жанфар. — Скажу сразу, Огниан Боров — это такой человек, с которым лучше не спорить. Поэтому со всем соглашайся и кивай. А иначе можешь метлой по заднице получить. — Хорошо, — принял к сведению Сафронов. Теодор и Шамиль направились в другое крыло, что находилось дальше всех остальных. Здесь уже стоял и гомон, и слышались голоса. Шамиль сразу же ощутил себя в своей тарелке. Около двери, за ресепшенем сидел мужчина. Пусть он и был лысым, впечатление приятного человека не производил: широкие брови сведены к переносице, губы плотно сжатые, а пальцы, казалось, сейчас разорвёт газету пополам. — Огниан Алессандрович, добрый день! — подошёл к стойке Теодор и положил руку на старенький пузатый телевизор, из которого, как и в комнате леди Корделии, шли непонятные слова. И только сейчас Шамиль задумался. Теодор Жанфар должно быть жил во Франции, а Вэйцун - в Китае, Закреску вообще румынская фамилия, а имя Огниан, вроде бы, болгарское. Шамиль уже повстречал стольких людей, нет, жнецов, с разных концов света, но всех прекрасно понял и смог с ними общаться. Как такое возможно? Магия? "Нужно потом спросить у Теодора". — Добрый, Теодор, — оторвался от газеты Боров и взглянул на Шамиля. — Новенький? — Ага. Шамиль молча протянул ему черную папку, стараясь сделать так, чтобы руки не дрожали. Этот мужчина одной своей аурой мог нагнать страху. — Шамиль Сафронов,— прочитал Боров в бумагах, что-то написал и кинул Шамилю ключи. В связке было три ключа и номерок комнаты. — Комната 1138. И не дай бог ты потеряешь ключи!! — повысил голос мужчина, покрываясь алым цветом. — Десять шкур спущу, понял?! — Понял, спасибо, — кивнул парень, принимая папку назад. — Так, ключи получили, — произнёс Теодор на выходе из общежития. —а теперь можно и к Главе идти. — Арахаси-сан, можно к вам? — Ну рискни, — послышалось с той стороны чёрной двери. — Идём,— махнул рукой Жанфар, открывая дверь. Кабинет Главы был в преимущественно серых и чёрных тонах. Стены были покрыты серой краской, шторы - чёрные. Мебель была сделана из тёмного дерева с металлическим элементами. По середине кабинета стоял стол, за которым находилась симпотичная девушка с ярко-рыжими волосами. Чёрные глаза хорошо гармонировали с чёрным костюмом и перчатками, в которые обтягивали небольшие ладони. У дальней стены, в нише, расположились книжные полки, чуть ближе - диваны и кресла. Но самым необычным, в этом кабинете, для Шамиля оказался мальчик, вальяжно рассевшийся на подоконнике одного из окон. Тот вернул Сафронову такой-же любопытный взгляд, а после весело улыбнулся и помахал рукой. —Доброе утро! — поклонился Теодор. — Вот, я новичка привёл. — Мне тебя поздравить? — вздохнула Арахаси-сан — Портфолио? — Вот, — протянул ей папку Шамиль. — Мгм, все верно, — сказала девушка, спустя минуту. — Свободны. — Извините, — неожиданно произнёс Шамиль. — Иожно вопрос? — Смотря какой, — внимательно посмотрела на него Глава. — Что означает тот иероглиф? — парень указал на картину, что висела на правой стене от двери. Широкие и тонкие мазки и линии образовывали причудливый символ, похожий на китайскую букву. Все присутствующие уставились на картину. Мальчик первым потерял интерес, вновь поворачивая голову к окну, Теодор лишь пожал плечами, а Глава все молчала. Шамиль уже и не надеялся на ответ и хотел извиться и уйти, как Арахаси-сан заговорила. — Это оптическая иллюзия, там нарисованы простые линии. — Ясно, — видимо, от усталости и беготни у него просто разыгралось воображение. — Извините. — Идите, — вновь произнесла девушка, прикрывая глаза. — Он увидел его, — заговорил мальчик, когда Теодор и Шамиль скрылись за дверью. — Госпожа... — Я же просила не называть меня так, Арлекин! — мигом заткнула его девушка. — Просто госпожа, конец фразы! — мальчик по имени Арлекин поднял руки в примирительном жесте. — Арахаси-сан, кофе будешь? Глава кивнула. Арлекин легко спрыгнул с подоконника и вышел из кабинета. — Шамиль Сафронов... — протянула Арахаси-сан, вновь заглядывая в папку. — Посмотрим, что из тебя выйдет. И резким движением спрятала портфолио в ящик стола. — О! Новый сосед! — услышал Шамиль, как только вошёл в свою комнату. На самом деле это было что-то вроде гостиной, а четыре двери на левой и правой стене вели уже в непосредственно спальни. Гостиная была небольшой и разделена на две локации: первая находилась ближе к правой стене, здесь стояли диваны, журнальный стол и шкафы с телевизором. Во второй части находилась маленькая кухня и обеденный стол, за которым сидело трое парней. Хотя они уже обступили Шамиля, почти припечатав его к двери. — Привет, я Джордж Адамс! — Джордж был афроамериканцем с длинными тёмными дредами и широкой ослепительной улыбкой. Было сразу ясно, что с этим парнем не заскучаешь, даже если очень захочешь. — Жан-Жак Филье, — пожал он руку Сафронову. Жан-Жак был выше всех и, видимо, старше. Виски у него были выбриты, а русые волосы на затылке заплетены в нехитроумную дульку. Таких ярко-голубых глаз Шамиль ещё ни у кого не встречал — Хан Син Джу, можно просто Син Джу, — поклонился парень. Его прическа чем-то напоминала новую причёску Шамиля, только более небрежную. Чёрные глаза Син Джу с интересом глядели на новенького. — Шамиль Сафронов, — наконец представился парень, когда круг, сжимающий его, немного расступился. — Ты без вещей? — удивлённо спросил Джордж, за что и получил тычок локтем от Жан-Жака. — Леди Корделия обещала потом зайти за мной. — О, за мной тоже, — улыбнулся француз. — Значит, вместе пойдём. — Ладно, идём, Шамиль, — махнул рукой Син Джу. — Покажу тебе комнату. Комната была маленькой. Под окном, выходящем в сад, стояла односпальная кровать, рядом - тумбочка с лампой. Небольшой шкаф находился возле двери. Стол был пуст, ровно как и все в этой комнате. Шамиль судорожно вздохнул. Его первая личная комната. В детском доме у Шамиля было по 4 или 5 соседей, которые шумели до глубокой ночи и разбрасывали свои вещи. Парень частенько сравнивал их со свиньями. Но ничего не мог поделать, ведь потом ему это могло ой как аукнуться. — Шамиль, чай будешь? — крикнул Жан-Жак из гостиной. — Да, пожалуйста.

Разумно ль смерти мне страшиться? Только раз Я ей взгялну в лицо, когда придёт мой час. И стоит ли жалеть, что я — кровавой слизи, Костей и жил мешок — исчезну вдруг из глаз? — Омар Хайям —