Can't trust anyone, least of all you

Путь до магазинчика для Итана казался вечным. Наконец, мужчина распахнул дверь, и проник внутрь помещения. В магазине не было ни одного покупателя. Уинтерс отметил, что ему повезло, и двинулся по узкому проходу в сторону кассы. — Мне следовало оставаться в Америке, — пробормотал Итан себе под нос, беря с полки пачку жевательной резинки с румынским логотипом, который он не смог прочитать. По пути убеждая себя, что у него нет другого выхода, Итан всё же нашёл в себе смелость подойти к продавцу. Он положил жвачку на прилавок и на ломаном румынском произнёс: — Здравствуйте. Продавец с бейджиком: «Григорие Попеску», бросил на мужчину скучающий взгляд и постучал по кассовому аппарату. — С вас 13,89 лей. Желаете что-нибудь еще? Уинтерс вытащил пистолет из-за пояса и направил его в лицо кассиру. — Мне нужны только деньги. Не делай глупостей, и все пройдет хорошо! Судя по всему, Итан был настроен серьезно, но когда кассир встретил взгляд мужчины, то заметил нерешительность и страх в его голубых глазах. — Будь ты проклят, — с сильным акцентом сказал Григорие. Сердце испуганно ёкнуло, но Уинтерс не собирался отступать, учитывая всю хрень, с которой ему пришлось столкнуться. — Я уже и так проклят. Давай, живо деньги. Продавец кивнул и, не отводя глаз от дула, открыл кассу и начал выгребать все наличные в черный мешок. — У тебя стальные яйца, парень, — проговорил Попеску, пытаясь заговорить зубы мужчине. — Хотя по твоему внешнему виду, я могу сказать, что у тебя был трудный день. Ты паршиво выглядишь. За дверями послышался мощный звук двигателя, и Итан взмолился, чтобы это был Гейзенберг, а не румынские правоохранительные органы. — Заткнись и прекрати тянуть время, старик, — рявкнул Уинтерс, чувствуя себя гангстером из голливудских фильмов 50-х годов. — Давай сюда деньги. Он нервно переступил с ноги на ногу, а затем сдался. — Да, и мне ещё нужны сигареты. Скрипя зубами от бессилия, кассир протянул Итану мешок с деньгами, который тот засунул под локоть. — Хорошо, сейчас я достану ваши сигареты, — сказал Попеску со странной улыбкой и нырнул под прилавок. Уинтерс лишь на несколько секунд отвернулся, чтобы посмотреть, не видно ли четвертого лорда снаружи. Когда он повернулся обратно, то увидел дуло двуствольного дробовика, которое смотрело прямо на него. Палец Итана дернулся на спусковом крючке пистолета, рука нервно задрожала, когда он понял, насколько сильно облажался. Уинтерс также осознал, что без чудесного исцеления с помощью плесени, он не переживет выстрел из дробовика в лицо. Сейчас в венах мужчины текла человеческая кровь; кровь, которой предстоит окрасить пол этой заправки, если он что-нибудь срочно не придумает… — Знаешь, американец, я думал, что тебе хватит смелости убить меня, — с ухмылкой прорычал продавец. — Ну теперь уже поздно, потому что у тебя кишка тонка провернуть такое! Итан с трудом сдержался, чтобы истерически не рассмеяться. Неужели он столько выживал лишь для того, чтобы в конце его прикончил лысеющий румынский лавочник? Однако хуже всего было признавать то, что малышка Роуз будет помнить своего отца, как жалкого мелкого воришку, а не как героя, который боролся с нечистью до конца. Наблюдая за тем, как палец кассира дразнит спусковой крючок, Итан смирился с судьбой и не испытывал никакого страха. Мужчина смело посмотрел в темные глаза лавочника, надеясь лишь на то, что лицо будет слишком изуродовано, и его невозможно будет опознать. — Все кончено, Итан, — мужчина прикрыл глаза и приготовился умирать. Вдруг раздался громкий скрежет металла, который заставил ствол дробовика деформироваться и растягиваться в дрожащих руках Григорие. — Какого хрена… — хрипло прошептал продавец. Уинтерс открыл глаза, наблюдая за тем, как глаза кассира наполняются парализующим ужасом, когда черные отверстия дула повернулись в его сторону. Итан развернувшись назад, увидел Гейзенберга, который стоял в дверном проёме с жуткой ухмылкой, которая как обычно не предвещала ничего хорошего. — Стой, не убивай его! — воскликнул Уинтерс. — Поздно, этот человек уже нас запомнил, — зловеще усмехнувшись, сказал Карл. Позади мужчины раздался оглушительный звук выстрела. Он обернулся, с недоумением глядя на бесформенное тело продавца за стойкой, которому снесло пол головы, и увеличивающуюся лужу крови на полу помещения. Уинтерс ощутил тошноту и выбежал из магазина на улицу. На заправке стоял старый пикап, изготовленный румынским автопроизводителем «Dacia», о котором Итан никогда не слышал, пока не переехал в эту страну. На вид это был помятый кусок дерьма, но по сравнению с их предыдущей машиной, он выглядел как золотая колесница. Следом за ним вышел Гейзенберг. — Эй, ты даже не скажешь мне спасибо? Уинтерс проигнорировал лорда и тот обиженно фыркнул: — Похоже, что твоя мать не научила тебя хорошим манерам. Они забрали свои вещи из старого грузовика и уселись в новую машину. Наступило тягостное молчание, а затем Карл протянул руку через колени мужчины к месту, куда он бросил мешок с деньгами. Итан неловко поерзал, пытаясь вжаться как можно глубже в сиденье, в то время как Гейзенберг копался внизу, и его лицо было всего в нескольких дюймах от… Карл как ни в чём не бывало поднялся, изучил содержимое мешка и разочарованно вздохнул. — Ну что ж, учитывая обстоятельства, эта сумма не так уж и плоха. — Ты убил ни в чём не повинного человека, — наконец произнёс Уинтерс. Сквозь запотевшее ветровое стекло, он все ещё мог видеть лужицу крови, вытекающую из-за кассы, где лежал продавец. — Ты, должно быть, издеваешься надо мной, — нахмурился Гейзенберг. — Разве ты не был в моём логове механических пыток? Он продолжил в издевательском тоне: — Да, возможно там был другой Итан Уинтерс, который не являлся полным отстоем. Неустойчивый разум Итана был искажен истощением, травмой, постоянным, затяжным чувством паники, которое сжимало его грудную клетку. Все это время мораль мужчины служила опорой — спасти свою дочь, защитить мирных жителей, убить зараженных уродов. Сейчас Итан оказался частично ответственным за смерть человека, полностью далекого от всего этого дерьма, и ему пришлось столкнуться со сложной дилеммой. Уинтерс повернулся к лорду, и прошипел: — Я же просил тебя не убивать! — Значит ты бы предпочел, чтобы я оставил тебя на произвол судьбы? — хмыкнул Гейзенберг. — Ну да, ты там действительно хорошо со всем справлялся в одиночку, Уинтерс. Даже не было похоже на то, что ты на самом деле хотел, чтобы этот мудак разнёс твое лицо на куски. Боже, ты такой неблагодарный. Четвёртый лорд глубоко вздохнул, качая головой и продолжил: — Я думал, что ты заботишься о своей дочери, но ты предпочел бы сохранить жизнь случайному незнакомцу, чем вернуться живым к своей драгоценной Розе. Итан схватил лорда за рубашку на груди и дёрнул так, что тот ударился спиной об дверь пикапа. Мужчина ощутил жар кожи Гейзенберга, который сквозь тонкую ткань рубашки казался ещё сильнее. — Не смей упоминать мою дочь, ты чёртов мутант! Уинтерс набрал в грудь воздуха, как будто хотел что-то добавить к своей гневной тираде, но внезапно силы его покинули. Он упёрся головой в грудь лорда и тот замер, ощущая прерывистое дыхание на своём теле. Уже через мгновение, Карл пришел в себя и схватил мужчину за плечи. Усталый, яростный взгляд Итана встретился со стальным взглядом Гейзенберга. — Мы должны выбираться отсюда, Итан, — тихо проговорил лорд. — Э-э, да, конечно, — Уинтерс испуганно моргнул. Карл повернул ключ в замке зажигания, и пикап мягко тронулся с места, унося их подальше от трупа, который они оставили остывать на линолеуме. — Держись, Уинтерс, — подбодрил собеседника Гейзенберг. — Я обещаю, что скоро мы найдем хороший мотель с баром, где я смогу угостить тебя отличной выпивкой.