Six sins

Грех первый. Непокорство.

Топот маленьких ножек ещё несколько секунд слышался на втором этаже, а потом вдруг резко стих. Девушки забились в угол, прижимаясь друг к другу, совершенно обездвиженные ужасом. У них разом похолодела кровь, а сердца начали колотиться, словно сумасшедшие. – Что это было? – пролепетала Маша, дрожа от страха. – Мишель, иди проверь... – предложила Тихая, легонько подталкивая девушку к выходу на второй этаж. Прямоугольная дыра в полу изливала густую темноту. При взгляде на неë, а тем более при догадках о том, кто же это бегает внизу, склизкий страх обволакивал весь организм. Мишель судорожно сглотнула, медленно мотая головой из стороны в сторону. – Давай, Миш, кто, кроме нас?.. – начала было Кира, как вдруг на в коридоре снизу вновь послышался топот. Причём уже не двух, а явно четырёх ножек. Двое ребятишек просто ходили туда-сюда. Не было слышно ни разговоров, ни даже дыхания. Девчонки дружно отпрянули к окну. Маша и Крис зажали друг друга в объятиях, боясь шевельнуться, Лиза вцепилась в плечо Киры, как в спасательный круг, Мишель и Тихая сидели чуть поодаль, вжавшись в стену и округлившимися глазами пялясь на зияющую дыру. Детские шажки снова устремились к началу коридора и в этот момент подруги, кажется, дышать перестали от ужаса. Но, чуть помедлив, ребята спустились по лестнице на первый этаж. И всё вновь стихло. Какое-то время девочки не решались пискнуть. Было так страшно, что конечности онемели. Лиза, сидящая у окна, пришла в себя первой. Она приподнялась и выглянула наружу, словно пытаясь высмотреть на улице какое-нибудь спасение. Молчание, однако, надолго не затянулось. Судя по нецензурному выражению негодования, что крайне редко можно было услышать от начитанной Лизы, она увидела во дворе поместья что-то возмутительное. Кира и Мишель тут же подорвались с мест, чуть не сталкиваясь лбами перед пожелтевшим стеклом. – Что?.. Какого?.. Вот гадёныши!!! – вдруг начала ругаться непонятно на кого Мишель. – Кто? – дрожащим от испуга голосом спросила Маша, всё ещё не выпуская из объятий Крис. – Там двое пацанов из деревни убегают! – воскликнула Кира. – Господи, у меня чуть сердце не остановилось! Ненавижу детей! – Что?.. – остальные тоже поспешили выглянуть в окно. В сторону деревни и правда неслась парочка мальчишек лет одиннадцати. Они не оборачивались и улепетывали с такой скоростью, будто за ними черти гонятся. – Вот засранцы! – заголосила Крис. – Я до них доберусь, я каждого!.. Но тут её гневную тираду прервал заливистый хохот, который неожиданно разорвал Мишель. Девушка мешком рухнула на пол, смеясь так, что у неё из глаз брызнули слезы. – Что ты ржёшь?! – возмутилась Крис. – Девочки, я не могу, – Мишель закрыла лицо руками, продолжая колотиться от смеха. – Это мы их испугались... Ой, держите меня... Вы хоть представляете, как это со стороны выглядело?.. – Ладно, согласна, это смешно, – Кира нервно усмехнулась, выдыхая. – Но я серьёзно говорю, у меня микроинфаркт случился. – Нет, это правда смешно, – согласилась Тихая, сдавленно смеясь в кулак. К ней присоединилась Крис. Маша и Лиза же сидели мрачнее тучи. – Мы слишком стали слишком стары для этой фигни, – Мишель отсмеялась и теперь просто лежала и смотрела в потолок. – Четырнадцатилетняя я взяла бы первую попавшуюся дубину и отправилась бы на уничтожение. А тут хвост поджала... Черт, не рассказывайте никому. – Слушайте, давайте уже пойдём обратно. Скоро стемнеет, – жалобно предложила Маша. – Что-то мне тут не нравится. – Да ну тебя, трусиха. Вот начнёт темнеть, тогда и пойдём, – махнула рукой Кира. – Духи предупреждают нас! Мы должны уйти до темноты! – завыла Мишель, словно приведение из старого мультика, вытягивая руки вперёд и снова начиная смеяться. – Когда это мы кого-то слушались? – спросила Кира. – Ну что, продолжаем сидеть здесь? Или пойдём поищем ещё что-нибудь? – Давайте посмотрим, что эти черти делали на втором этаже, – предложила Крис. Крепко держа Машу за руку и зажигая фонарик на телефоне, она направилась темнеющей дыре. Тихая с готовностью юркнула вслед за ними. Кира, Лиза и Мишель же ещё какое-то время продолжали сидеть друг напротив друга, переваривая произошедшее. – Сейчас от напряжения между вами что-нибудь воспламенится, – беззлобно пошутила Кира. После чего две пары глаз впились в неё таким суровым взглядом, что девушка заволновалась, как бы она сама не воспламенилась. – Ты, пожалуй, права, – с иронией протянула Мишель. – Пойду-ка я лучше воспламенять плешивый ковёр коридора, нежели ваши красивые лица. С этими словами Мишель подошла к отверстию в полу и соскользнула вниз. – Она сказала, что ты красивая, – заметила Кира. – Заткнись! – Лиза швырнула в неё попавшимся под руку старым ботинком. – Эй, полегче, – возмутилась Кира. – Вдруг в этих туфлях фотографировался мёртвый дед? – Так тебе и надо, – проворчала Лиза, направляясь к выходу в коридор. Но уже у самой дыры она остановилась и будто бы взволнованно спросила: – Тебе не кажется странным, что здесь были дети из деревни? Местные вроде настороженно относятся к этому месту. – Лиз. Вспомни нас в их возрасте и не задавай глупых вопросов, – хихикнула Кира, ныряя в проём. Лиза вздохнула, ещё несколько секунд прокручивала в голове тревожные мысли, но потом всё же решила не нагнетать обстановку и последовала за подругами. – Вы знаете, что я сейчас поняла? – тихо спросила Маша, когда все шестеро снова стояли в тёмном коридоре. – Что? – спросила Крис. – Мы осмотрели далеко не весь дом. Даже не его половину. Он намного больше, чем нам показалось в начале, – задумчиво ответила Маша. – Чердак разделён перегородкой из старых досок, это не полноценная стена. Да и сама усадьба огромная, просто мы не нашли выходы в другие комнаты, коридоры... – Вот сразу видно, будущий архитектор, – хмыкнула Кира. – Предлагаешь поискать их? – Ну раз уж вы собираетесь торчать в этом проклятом месте до темноты, то чем ещё заниматься? – развела руками Маша. – Я думаю, следующий коридор должен быть за дверью в самом конце этого коридора. – Давайте проверим, – согласилась Тихая, направляясь по указанному направлению. Девочки дошли до неприметной тёмной дверки в самом конце роскошного в прошлом тоннеля. Мишель самоотверженно дёрнула ручку. Дверь, на удивление, поддалась очень легко. Архитектурный мозг Маши не подвёл – они действительно попали в ещё один коридор. Он был заметно у́же, темнее, и дверей там было совсем немного. На стенах висели разбитые бра, обои по большей части слезли или просто покрылись толстым слоем пыли и пятнами неизвестного происхождения. – Выглядит интригующе, – сказала Кира с лёгкой улыбкой. – Погнали? Мишель немедленно согласилась, первой бросаясь вперёд. Остальные решили не спорить. Стало ясно, что этих двух искательниц приключений уже не остановить. За первой дверью оказалось довольно жуткое помещение: все предметы в нём были накрыты белыми простынями. Под ними виднелись очертания кресел, диванов, шкафов, зеркал, вешалок... Окна тоже были перекрыты всё теми же белыми кусками ткани, отчего в комнате стоял бледный, болезненный полумрак. Девочки, не решаясь сказать и слова, словно боясь, что громкий звук нарушит белоснежный покой этого места, прошли внутрь, оглядываясь. Лиза, как и всегда, идущая в конце вереницы, вдруг ощутила, как её спину обдало холодом. Девушка даже обернулась, но, конечно, ничего, помимо непроглядной тьмы узкого коридора, не увидела. – Хотите полюбоваться на себя любимых? – с улыбкой спросила Мишель, подходя к стоящему наискосок от подруг, высокому и тонкому, прямоугольному предмету. Она потянула за край старой простыни, одним резким движением обнажая внушительных размеров зеркало. Девочки с некоторой опаской взглянули в него, но не увидели ничего такого страшного, кроме своих слегка размытых отражений. Снова завязалась незначительная беседа. Подруги переключились на уже излюбленные темы: безалаберность Киры и Мишель и возможное присутствие здесь привидений. Лиза же опять стояла молча. Несколько секунд она пялилась в пол, безуспешно пытаясь уловить нить разговора. Потом, слегка напряжённая, подняла взгляд, вновь повернула голову в сторону зеркала... и второй поток холода, но на этот раз исходящий откуда-то изнутри, сковал её тело. В зеркале были они: активно что-то доказывающие Кира и Тихая, смеющаяся Крис и Маша, как обычно, в её объятиях. Но прямо рядом с Лебедевой, буквально в нескольких сантиметрах от неё, был ещё один человек. Ещё одна девушка. Незнакомая. И будто... ненастоящая. Она отрешённо смотрела в пустоту и практически сливалась с комнатой: прозрачная, фарфоровая кожа её чуть ли не светилась от мертвенной бледности, светлые глаза не выражали ни единой эмоции, белёсые волосы рассыпались по худым плечам. Одета она была в простое белое платье, напоминающее пижаму. Лиза увидела её лишь на короткое мгновение. С трудом сдержав испуганный вскрик, она, похолодевшая от ужаса, буквально на полсекунды отвела взгляд, покрываясь цепкими мурашками... А когда решилась вновь взглянуть туда, то уже никого не увидела. «Снова мерещится?» – подумала девушка. – «Вот тебе и посмотрела фотоальбом... Везде теперь эти мертвецы перед глазами встают...» – Лиз, ты чего? – в сознание, какое-то время заполненное назойливым звоном и стуком собственного сердца, вдруг резко ворвался голос подруги. Лиза очнулась, тряхнула головой и обнаружила, что вцепилась в плечо Киры настолько сильно, что аж костяшки побелели. – А? – девушка отпустила свой персональный спасательный круг, опуская взгляд в пол и чувствуя на себе пять кристальных взглядов. – У тебя опять давление скачет, старуха? – Кира сдавленно рассмеялась, легонько толкая её в плечо. – Ты чего так побледнела? Призрака увидела? – Своё отражение в зеркале, – попыталась отшутиться Лиза. – Спать потому что надо, а не мечтать всю ночь на подоконнике, – посоветовала Кира. Лиза на это заявление лишь закатила глаза и вновь взглянула в зеркало. Долго, внимательно. Но никто ей больше не мерещился. К лучшему это или к худшему – остаётся гадать. Следующая комната мало чем отличалась. Та же мебель, скрытая под белыми простынями. Чтобы не было так скучно, Кира, Крис и Мишель придумали очередную выходку: замотаться в простыни и со страшным воем бегать за визжащими Машей и Лизой и скептически настроенной Тихой. Кончилось это всё тем, чем и должно было кончиться: Мишель с разбегу врезалась спиной в стоящий у окна шкаф, он чуть качнулся, накренился, и с края его вдруг упало несколько книг, незаметных вначале. Самая тяжёлая, конечно же, прилетела на голову девушки. Приведение взвизгнуло возмущённое «Ай!», покачнулось и неловко шлёпнулось на пол. Шкаф, на счастье Мишель, поймал равновесие и вновь замер. – Кто упал? – послышался глухой вопрос из-под простыни, в которую укуталась Кира. Крис со сдавленным смехом, вытягивая руки вперёд, пошла на ощупь искать пострадавшую. Мишель же всё это время сидела, прислонившись к шкафу, и не подавала признаков жизни. Тихая и Маша наперегонки рванули к ней, сдергивая с её головы простынь. Глаза Мишель были закрыты. – Она живая? – Маша похлопала Мишель по плечу. Та лишь поморщилась. – Сейчас будет живая, – пообещала Тихая, замахиваясь с намерением отвесить девушке пощёчину. – Стоять! – завизжала Мишель, аж подпрыгивая от испуга. – Я же говорила, – с довольной усмешкой подытожила Тихая. – Ты как? – У меня звёздочки перед глазами, – пожаловалась Мишель, потирая макушку. – Чем это хоть тебя... – Маша подняла увесистый русско-французский словарь. – Он чуть не сломался об твою чугунную бошку. – Вот не зря же я французский не любила, – проворчала девушка. – Так, ну тут ничего интересного, – Маша пролистала словарь, шурша сухими страницами. Как вдруг из середины его что-то выпало. Чёрно-белое фото. Маша уже инстинктивно пискнула, отбрасывая его в сторону. Крис и Кира, снявшие наконец простыни, подбежали к ней, спеша рассмотреть найденный артефакт. На снимке, к счастью, был живой человек. Девушка лет семнадцати. Она, одетая в лёгкое белое платье, сидела в мягкой траве, у корней высокого раскидистого дерева, держа на коленях букет полевых цветов. Светлые волосы были заплетены в тонкую косичку, перекинутую через плечо, а на губах играла лёгкая, застенчивая улыбка. – Ого, они что, улыбаться умели? – фыркнула Кира. – Лиз, посмотри. Тебе же вроде нравятся блондинки, да? – А ты на что-то рассчитываешь? – парировала Лиза, невозмутимо игнорируя иронический хмык, раздавшийся со стороны Мишель, и тяжёлый взгляд Маши, которым она окинула шутницу. Лиза всё же подошла к подругам, оглядывая фотографию. Черты девушки на снимке показались ей странно знакомыми, хотя лицо, за счёт качества съёмки, было слегка размыто. Скинув это странное предчувствие на игры своей бурной фантазии, Лиза неопределённо пожала плечами. – Лиза не оценила, – вздохнула Крис. – Красотка не пережила бы такого удара. – Заберём на память? – предложила Тихая, перенимая фото из рук Киры. – Призраки разгневаются за воровство, – фыркнула Медведева. – Нельзя украсть то, что никому не принадлежит, – Тихая с улыбкой дёрнула бровями, складывая фотографию пополам и засовывая в карман джинсов. – Ну что, идём дальше? Спустя ещё минут сорок подруги осмотрели весь дом. Из того узкого коридора они попали в ещё один, более широкий. А потом снова в более узкий. Это поместье было каким-то лабиринтом коридоров, в нём прятались десятки комнат: маленьких и больших, красивых и не очень. Абсолютно в каждой комнате они находили занимательные вещи: игрушки, фотографии, одежду. В одном из помещений, в самом дальнем коридоре, и вовсе удалось обнаружить целый гардероб. В довольно просторной, светлой комнате покоились и строгие мужские костюмы, и изящные женские платья, и кружевные зонтики, и целая гора одежды для ребятишек всех возрастов. Вещи было разбросаны повсюду: горами висели на стульях, вешалках, штурмах, валялись прямо на полу, были аккуратно сложены на столиках и полках деревянных стеллажей. – Смотрите... – Маша осторожно подняла лежащее на кресле платье, расшитое тускло-серыми камушками и серебряными нитями. – Платье с такими же мерками мы видели во второй комнате. Их обладательница, видимо, та девушка, чье фото забрала Тихая. – Жалко её, – вздохнула Лиза. – Наверняка выдали замуж в семнадцать лет за кого-нибудь престарелого графа. – Похоже на то, – пробормотала Кира. – Смотрите, что тут валяется. Девушка достала из какой-то коробки лёгкую, кружевную, белую фату. Маша с восхищением приняла вещицу из её рук, пытаясь нацепить на волосы. – Подожди, давай помогу, – Крис взяла её за локоть, уводя на другой конец комнаты, к стоящему за бумажной ширмой зеркалу. Встала позади, поправляя фату и не отказывая себе в удовольствии лишний раз коснуться мягких каштановых волос. – Крис, скажи честно... – пробормотала Маша, любуясь их совместным отражением. – Тебя не напрягают происходящие здесь вещи?.. Ну, например то, что в усадьбу вошли дети. Это было... как-то неправдоподобно. Сначала бегал один, потом вдруг появился другой. Они ушли из дома слишком тихо. Мы не услышали даже хлопка двери. И ещё эти фото повсюду, надписи красной краской... Некоторые комнаты выглядят, как комнаты заброшенного дома, а некоторые удивительно сохранились. Крис какое время не отвечала, задумчиво проводя ладонью по руке девушки и кладя подбородок на её плечо. – Не знаю, Маш, – вздохнула она, обнимая Лебедеву поперёк живота. – Наверняка есть какое-то объяснение. В этом доме жили люди совсем другого времени, у них были свои, непонятные нам обычаи. А деревенские мальчишки... Ну что с них взять это же дети. Скорее всего они и намалевали в комнате с роялем. Кира слишком много треплется по поводу призраков, это и сбивает с толку. Но ты же никогда не верила в мистику. – Не верила. Но я не знаю, как ещё это объяснить. Согласись, такая роскошная обстановка необычна для никому не нужной развалюхи. – Необычна, – согласилась Крис, уткнувшись носом в изгиб её шеи. – Но тебе так идёт эта кружевная хреновина, что я не могу думать о чём-то серьёзном. – Ну ты можешь хоть сейчас не приставать ко мне? – Маша тихонько рассмеялась, специально прижимаясь к ней ближе и поворачивая голову. Крис поймала взгляд вечно-хитрых, но при этом безумно тёплых шоколадных глаз, не в силах сдержать ответной улыбки. – Не могу, – хихикнула Крис, касаясь рукой её щеки. Болтовня девчонок на другом конце комнаты не утихала. Маша, уже успевшая запомнить посыл каждого совершенного девушкой движения, сама потянулась к ней, невесомо касаясь своими губами её губ. Крис улыбнулась, прикрывая глаза и зарываясь пальцами в мягкие волосы. Дурацкая фата слетела с Машиной головы, падая рядом с их ногами. Возлюбленные прижались друг к другу, всё больше растворяясь в нежности и непоколебимом доверии к своей избраннице. – Девчонки, смотрите, как отлично просвечивает эта ширма! – послышался вопль Киры. А следом, по обычаю, дружный хохот Мишель и Тихой. – Давно уже двадцатка, а интеллект остался на уровне пятого класса, – цыкнула Маша, отстраняясь от крайне довольной жизнью Крис и выходя из-за ширмы, чтобы надавать шутницам по подзатыльнику. С трудом найдя дорогу назад, подруги вскоре вернулись на первый этаж, с неким опасением спускаясь в тёмные комнаты. Парадная, гостиная, библиотека, кухня. Единственным источником света было всё то же единственное окно, которого лишили шанса на дальнейшее существование Мишель и Тихая. На кухне Кира зажгла фонарик на телефоне, кладя его возле старинной плиты экраном вниз. Противный белый свет заливал собой, конечно, не всё помещение, но, как говорится, жить можно. Девочки уселись, кто куда: Лиза и Кира расположились на столе, на котором стояли горы пыльных тарелок, прислоняясь друг к другу. Крис и Маша уселись с другой стороны, сдвигая в сторону валяющиеся повсюду вилки и ложки из потемневшего серебра. Мишель и Тихая нашли по табуретке, садясь между двумя столешницами, на которых уже обосновались подруги. Лиза уронила голову на плечо подруги, кажется, собираясь провалиться в сон. – Там уже смеркается, – задумчиво сказала Маша, выглядывая в щель между досками. – Чего сидим? Вроде всё посмотрели. – Да отдохнём сейчас и пойдём обратно. А то у меня уже ноги отваливаются от исследований этих лабиринтов, – сказала Кира. – Но круто же было, скажите. – Да уж, – хмыкнула Тихая. – Вы представляете, как бы нас песочили за это, если бы нам было по пятнадцать. – Это же весело – правила нарушать, – пожала плечами Кира, хихикая. – За это и наказание не стыдно получить. – Восемь лет на каторге в Сибири... – сонно пробормотала Лиза, не открывая глаз и лишь чуть-чуть улыбаясь. – Нам только Достоевского и не хватало, – фыркнула Маша, а Кира на автомате зажала Лизе рот, чтобы она «хоть сейчас не приплетала русскую классику». Веселье девушек было неожиданно прервано. Причём так, как никто из них ожидать не мог. Фонарик, освещавший кухню, вдруг с тихим щелчком моргнул и погас. Помещение погрузилось в кромешную темноту.