То, как мы любим друг друга

Прошли летние каникулы. Пролетели стремительно и незаметно. Вот уже два месяца, как Бакуго и Шото встречаются. Их отношения сложно было назвать "отношениями" в том плане, котором они должны подразумеваться. Не было ухаживаний, конфетно-букетного сезона, гуляний вместе за ручку, хождений в кино, нет. Всë это точно не про этих двоих. Единственное, что их хоть как-то причисляло к "парочке" так это признание. Да и то фразу "Эй, двумордый, драться будешь со мной!" очень сложно назвать признанием. Парни создали своë понимание отношений и заключалось оно точно не в романтике. Бакуго тренировался с Шото, отрабатывал на нëм свои приëмы, а Тодороки провожал того вечером до поворота перед домом, хотя сам жил в другой стороне. А потом их поселили в общежитии. Они стали проводить ещё больше времени вместе. Мало кто заметил, что теперь Шото уходит из гостиной в то же время, что и Бакуго ложился спать. На завтрак они тоже приходили вместе. На переменах стало обычным делом столкнуться с ними спорящими в коридоре или кабинете. Правда, спорил Бакуго, а Шото просто молча выслушивал, временами кивая в знак согласия. Но по настоящему привлекали внимание их совместные спарринги. У обоих загорелось пламя в глазах. Парни дрались так, что казалось, будто они в самом деле стараются убить друг друга. Но это не так. Ледяные осколки летели в цель, но таяли, огонь бушевал, но не обжигал, а взрывы оглушали, но не ранили. В такие моменты они по настоящему наслаждались друг другом. Два месяца они играли в кошки мышки. Два месяца ходили рядом, касаясь друг друга плечами и ровно два раза поцеловались. Первый совершенно случайно. Они стояли слишком близко. Бакуго показывал новое расписание на телефоне и когда Шото назвал его по имени, чтоб поблагодарить, тот слишком резко повернул голову. Совершенно глупый, нелепый первый поцелуй. Его и полноценным поцелуем нельзя было назвать. Совершенно не в стиле этих двоих. Второй произошëл на следующий день. А точнее вечер. Это был выходной, многие ребята уехали, отдав предпочтение провести одну ночь дома, а некоторые не горели желанием встречаться с родственниками. Кампус опустел, но не затих. Мина решила организовать громкий вечер настольных игр специально подобрав время так, чтобы Бакуго не отвертелся под предлогом "пошëл спать". Тогда Кацуки просто вышел из гостиной, сказав, что отдаст предпочтение вечерней пробежке, чем "идиотским играм для умственно отсталых". И конечно Тодороки ушëл с ним. Они поцеловались в тени деревьев, подальше от света фонарей и окон учеников. Сложно было сказать кто потянулся первым. Они даже толком не отдышались. Ничего друг другу не сказали, даже не бросили "тот самый" взгляд. Но для этой пары именно такой сюжет казался наиболее правдоподобным. С тех пор в их отношениях ничего не поменялось. Они так же уходили спать в одно время, много спорили и ещё больше дрались. Но теперь в головах обоих появилась навязчивая мысль. Им хотелось зайти дальше поцелуев в темноте, хотелось исследовать друг друга, но не как соперников на спаррингах. Только теперь пришло осознание что они могут сделать друг с другом. И они оба этого жаждали. Возможно, Тодороки чуть больше, поэтому в один из перерывов, когда в коридоре не было учеников Шото схватил Бакуго за руку, разворачивая к себе лицом. – Чего тебе? – Кацуки высвободил руку, скрестив их на груди и вопросительно выгнул бровь. Шото не ответил. Он медленно прочертил воображаемую дорожку от губ, вдоль шеи и вниз. – Э, ты что удумал? – парень, чувствуя себя некомфортно под таким пристальным взглядом, невольно сжался. Тодороки сделал шаг навстречу, не подымая глаза. Его руки крепко схватили запястья Бакуго и попытались развести в сторону. Кацуки попятился назад, пока не упёрся спиной в стену. – Ч-что... Нас... Нас туда могут увидеть! – громким шёпотом запротестовал Бакуго. Он начал глубоко дышать, а зрачки расширились. Тодороки слегка улыбнулся, наклонился к самому уху, не отпуская руки и упираясь коленом где-то между ног Кацуки. – Сейчас все на обеде. Никто не заметит. Его горячее дыхание обожгло шею парню и заставили волосы на затылке подняться дыбом. Ноги невольно начали подкашиваться от такого напора. Бакуго, высвободив руки из цепкого захвата, отодвинул половинчатого, и, не желая показывать, сбитое дыхание и как быстро бьётся его сердце, отвернулся. – Я не собираюсь делать это в коридоре, я ещё не настолько... – Идём ко мне. Прерванный Бакуго замер. В голове начали путаться мысли, взвешивая, все за и против. Он начал лихорадочно оглядывать пол и стены, пытаясь найти отговорку, а сам руками потирал запястье, где только что были пальца Шото. Тодороки, приняв молчание, а точнее сбившееся дыхание за положительный ответ, не церемонясь, схватил Кацуки под локоть и быстро потащил по коридорам академии. – Я сам могу идти! – Бакуго попытался вырваться. – Тихо, а то нас могут увидеть... _ поддразнил его парень, только сильнее сжимая руку. Бакуго по инерции влетел в резко появившуюся перед глазами комнату, за спиной тихо захлопнулась дверь. Здесь всё было слишком обычно. И необычно в то же время. Чёрт, да кто вообще будет делать комнату походящую на храм? Возможно, именно это место меньше всего подходит для того, чтобы в ней занимались сексом. Уж слишком тут правильно и чисто... Эту мысль прервали холодные руки, обвившиеся вокруг крепкого торса Каччана. Контрастное с первым прикосновением дыхание опалило шею и макушку. Тодороки уткнулся, в него, вдыхая запах, а потом медленно поцеловал в шею. Бакуго застыл. Он не привык к ласкам, отчего у него тут же разбежались мурашки по всему телу. Медленная волна наслаждения накрывала его полностью. Забывшись на мгновенье, он и не заметил, как руки небрежно задрали его чёрную майку и уже шарились по его туловищу, медленно, миллиметр за миллиметром прощупывая каждый участок, заставляя тело вздрагивать, поднимались выше к груди. Бакуго запрокинул голову, кладя её на плечо Шото, и подставляя шею для новых ласк. Тодороки закусил около ключицы, всосал кожу и тут же принялся целовать образовавшийся кровавый подтёк. Бакуго тихо прорычал, но это было больше похоже на стон сквозь зубы. В штанах начало неприятно давить. – Довольно! Ты меня сюда притащил только милостями обмениваться? – резко развернувшись, Бакуго толкнул Тодороки на кровать. Тот приземлился с тихим "ух" и только поднял голову вверх, как чужие руки властно схватили его ща подбородок и притянули к губам. Губы Кацуки были горячие и влажные от закусываний. Язык проник внутрь, пройдясь по нёбу и сплетаясь с его собственным. Это был не просто поцелуй, его пытались сожрать. Прямо этими губами. Прямо сейчас. Его хотели прямо здесь и сейчас. Шото пришлось двумя руками опереться на матрас, так как Бакуго уже полностью сидел на нём, наваливаясь сверху всем весом. Было тяжело, но ещё тяжелее было внизу. Член уже давно налился кровью и неприятно пульсировал. Застонав в поцелуй, требуя его прервать, Шото наоборот почувствовал, как Бакуго его углубил. И ему пришлось отвечать, пока у них не осталось воздуха. Оторвавшись и тяжело дыша, Бакуго снял с себя майку. Он предстал перед Тодороки таким. Горячим, возбуждённым, сидя на нём с голым торсом. Тодороки немного приподнялся, дотронулся холодными пальцами до груди, немного прошёлся около сосков, отчего они тут же встали. Бакуго тихо ругнулся, но не остановил того. Шото, наблюдая за реакцией, продолжил вести пальцами вниз, проходясь по кубиками, потом по рёбрам, рисуя узоры на боках. Бакуго уже начинал поскуливать, когда руки наконец достигли цели. Тодороки медленно потянул резинку от спортивных штанов. Поняв намёк, Бакуго приподнялся, позволяя стянуть с себя одежду, параллельно раздевая Шото. Они остались полностью голыми, жадно пожирая друг друга глазами. Тодороки снова приподнялся на локтях, одной рукой обхватил шею Кацуки, завлекая, в очередной поцелуй, а второй обхватил их члены и начал медленно двигать. Бакуго опёрся руками об кровать, позволяя Шото практически висеть на нём. Было приятно. Да чёрт, Бакуго было настолько приятно, что он готов был во весь голос стонать, и он бы соврал, что это не так. Разорвав поцелуй, он смущённо потёр шею. – У тебя есть что-нибудь, чтоб было не так...тяжело? Блять, почему он так стыдится это говорить? Они же оба этого хотят, так почему только он красный?! Тодороки на секунду посмотрел на него так, будто услышал иностранную речь. Затем молча выбрался из под тела Качана, подошёл к тумбочке и начал там рыться. Бакуго решил не упускать возможности и во все глаза наблюдал за голым задом Тодороки. Когда ещё на такое удастся посмотреть? – Это подойдёт? На кровать упали два тюбика. Бакуго подобрал оба. Один был обычной смазкой а второй... – Со вкусом ментола? Ты сейчас серьёзно? – прочитав этикетку, он поднял глаза. И заметил в руках половиначатого ещё что-то. Одно точно была пачка презервативов, а второе он видел впервые. Заметив изучающий взгляд, Тодороки кинул вещицу следом за смазкой. – Вибратор, помогает при...ну... – Да не дебил я! Знаю что это такое! – зло заскрипел зубами Кацуки. Он снова посмотрел на тюбик в своих руках, а потом на вибратор. Он был толщиной примерно с три пальца, а длиной сантиметров десять. Его одновременно и передёрнуло и охватило любопытство. – Я помогу с этим, – кивнул головой, Тодороки указал на игрушку, – только дай мне пару секунд. Он взял с собой тюбик обычной смазки, быстро растёр гель по набухшему члену и надел презерватив. Наблюдая за этим, Бакуго почувствовал, как его собственный член начал подрагивать. – Ложись у изголовья и раздвинь ноги. Кацуки, даже не думая приператься, сделал как велели. Тодороки устроился внизу, выдавил приличное количество смазки на руку и растёр, давая гелю немного согреться в ладони. Он медленно распределил всё по стволу, спускаясь к анусу. Бакуго пришлось сажать простынь в кулаках, чтоб не простонать в голос. Его член был слишком чувствителен. – Сука, половинчатый, твои пальцы...– закусывая собственную руку, Качан откинулся на подушку, выгибаясь и подставляясь навстречу. – Попробуй расслабиться, мне надо разработать тебя. А ответ Бакуго хотел что-то съязвить, но не успел, так как один горячий палец проник внутрь, заставляя мышцы сжиматься, а холодные пальцы второй руки обхватили член и начали двигаться а такт. Бакуго зажмурился, подавляя очередной стон наслаждения. Когда палец начал свободно двигаться, Шото добавил второй, ускоряя темп. – Не т-так...быст-тро, – Бакуго одной рукой попытался остановить Тодороки, но тот сам отпустил его и высунул пальцы. Бакуго издал странный огорчёный скулёж, не понимая, что его так заставило расстроиться. Восстановив дыхание, он приподнял голову, пытаясь рассмотреть что происходит внизу. Раздалось характерное жужжание. Шото, обильно поливал смазкой вибратор, начал его вводить. Бакуго бросило в жар. Он почувствовал, как что-то проникло внутрь него и начало вибрировать. Не успев зажать рот, он издал удивлённый вздох, а затем глухо застонал. Шото готов был кончить только от одного этого вида. Он ещё немного надавил на игрушку, проталкивая её глубже, пока Бакуго внезапно не изогнулся в пояснице и мелко не задрожал. “Попал“ – улыбнулся про себя Тодороки. Теперь он мог полностью насладиться игрой. Тодороки оседлал Бакуго так, что их члены тёрлись друг об друга. Он припал к груди, снова хватая Кацуки за руки, отводя их от лица. – Не молчи, я хочу слышать тебя – сказал он Бакуго и припал губами к шее, оставляя горячие поцелуи, то поднимаясь вверх, не доходят до губ, то снова спускаясь до ключиц, дразня светловолосого. На третьем таком подходе тот не выдержал и сам притянул Шото за поцелуем. Тот только хмыкнул, запуская язык во влажных рот. Бакуго что-то промычал, не разрешая оторваться от него, высвободил одну руку и спустил вниз, начиная дрочить обоим, подстраиваясь под свой собственный темп. От неожиданности быстрого ритма Тодороки не сдержался. – А-ах-а, – он самозабвенно запустил пальцы в волосы Бакуго, не переставая его целовать. – Не знал, что тебе такое нравится, – с самодовольной улыбкой, что наконец сумел смутить Шото, Бакуго ускорился. – Замолчи, ах, – Тодороки лишь сильнее оттянул волосы Кацуки. Переждав, когда сухой оргазм пройдёт, Тодороки опустился на грудь и начал еë сосать. Бакуго казалось, что у него звёзды перед глазами поплыли, или это его собственные искры. Он даже сбился, заново начиная двигать рукой. – Дай мне, – не отрываясь от восхитительной груди, Тодороки убрал руку Качана, самостоятельно перехватывая инициативу. Теперь светловолосый полностью отдался ощущениям, так хорошо ему не было никогда. Внезапно он почувствовал, как вибратор потянули назад и он с пошлым звуком вышел. – Я вставляю медленно, не волнуйся. Тодороки уже оказался у него между ног, расставляя их ещё шире и поглаживая яички и член, чтоб Бакуго полностью расслабился. – Только не весь сразу! – предупредил его Бакуго – Иначе я не знаю что с тобой сделаю. Тодороки не ответил, лишь продолжил поглаживать член парня. Он вводил медленно, чувствуя, как мышцы обхватывают его. Бакуго, казалось, задержал дыхание. Тодороки нагнулся вперёд, проводя руками от рёбер до бедра. – Дыши глубже, больно не будет. Бакуго сделал пару глубоких вдохов и попытался расслабиться. Шото вошёл на половину. Чтобы было удобнее, он закинул ноги Кацуки себе на плечи. Тот начал возмущаться, но быстро умолк, когда Тодороки пару раз поцеловал его во внутреннюю сторону бедра. – Я почти всё. – сказал он, снова целуя, на этот раз уже другую ногу, а рукой начиная двигаться от головки до самого основания. –Можешь двигаться, – сказал Бакуго, закидывая руки и зажимая простыню в кулаках. – Только медленно. – Уверен, что готов? – спросил Тодороки, входя ещё чуть глубже. – Я тебе что, кисейная барышня? Не ра-аа-ах! На последних словах Шото вошёл во всю длину и стал двигаться. Бакуго отвечал на каждый его толчок громким вскриком, уже почти не сдерживаясь и не пытаюсь поддавать звук. Потихоньку набирая темп, Тодороки начал ускоряться, тоже чувствуя, как невольные стоны вырываются из него, а член начинал пульсировать всё сильнее. – Подожди, давай поменяем позу. – предложил Шото. Он понимал, что ещё пару минут и он кончит. Бакуго молча поднялся, встав на четвереньки и схватился руками за изголовье кровати. Тодороки раздвинул ягодицы светловолосого и снова ввёл член. Бакуго прогнулся, в пояснице и снова ахнул. – Эй, половинчатый, – еле сдерживаясь начал светловолосый, – так ты...п-попадаешь прям...ах-аа, дааа. Тодороки уже понял и начал быстро двигаться, каждый раз задевая точку, от которой Качана била дрожь в коленях, а голос срывался на крик. Шото сильнее вцепился в бока парня, оставляя на светлой коже маленькие царапинки. "Потом останутся синяки" - промелькнуло в голове, но новая волна удовольствия уже его заставила чуть ли не лечь на спину Бакуго. "Он меня так сильно сжимает..." Тодороки, чувствуя, что уже на пределе, замедлился, начиная глубоко вдалбливаться в задницу, заполняя комнату хлопками. Заметив, что дрожь усилилась и Кацуки начал дышать отрывистее, он понял, что тот тоже уже на пределе, поэтому начал целовать широкую спину и плечи, а горячей рукой прошёлся по прессу, схватил член и принялся двигать рукой в такт. – Сукин сын, я сейчас кончу, – прошипел Бакуго, сильнее насаживаясь и подставляясь под ласки. – Я тоже, – куда-то между лопаток прошептал Тодороки. Кожа Качана была мокрой и горячей, волосы на затылке вымокли, а кончик члена в руках подрагивал. – Можешь в меня. – от этих слов Тодороки бросило в жар, если ещё жарче вообще было возможно. Одна фраза, произнесённая этим низким, хриплым из-за долгих стонов голосом заставила Шото содрогнуться и кончить. Обессилевший, он рухнул на спину Бакуго, тяжело дыша. В глазах помутнело, а в голове образовалась приятная лёгкость. Он только услышал последний низкий рык Бакуго и почувствовал, как его рука наполнилась горячим семенем. Так, лёжа друг на друге и восстанавливая дыхание они пробыли почти десять минут. Бакуго не хотелось двигаться вообще, но давящее тело сверху заставило его приподняться и аккуратно спихнуть вбок. – Половинчатый..., – немного замявшись, он продолжил, – Шото, нам нужно в душ. Тодороки кивнул, понимая, что тот прав. Он уже начал вставать, как большие и влажные ладони надавили на грудь, заставляя снова упасть на кровать, а рот накрыли чужие губы. – Н-но... , – попытался он возразить сквозь поцелуй. Бакуго обнял его за плечи, одновременно качая головой в отрицательном жесте, заставляя Шото повторять за ним, чтоб не упустить губы. – Обед закончится только через десять минут, у нас ещё есть время, – и снова поцеловал.