Все, что нам дорого

Сяо Чжань убрал еду в холодильник, принял душ, распаковал чемоданы, и запустил стиральную машину. Он даже приготовил сумку на завтра. Он осознавал, что занимал себя всем этим только потому, что откладывал звонок матери Ибо. Он до сих пор пребывал в ужасе. Одно дело было услышать об этом в новостях, но услышать это от нее… она была одной из самых сильных женщин, которых он знал, но он не знал, как отреагирует, если она заплачет. А она ведь заплакала бы, не так ли? Его разум продолжал твердить ему, что она может сказать ему, что Ибо умер. Он не хотел об этом думать, но продолжал представлять худшее, чтобы потом у него была возможность испытать облегчение, когда он услышит настоящую новость. И следуя этой ошибочной логике, он думал, что чем дольше будет откладывать разговор, тем дольше он сможет предотвращать превращение плохих новостей в реальность. К трем часам утра он закончил все свои дела, и больше уже не мог откладывать. Сев на край кровати, он набрал номер. Ему ответили спустя только один гудок. — Вэй? — сказал сонный женский голос. — Тетушка? Это я. Сяо Чжань. — Сяо Чжань! Ох. Оу, Чжань. Я так рада, что ты позвонил! Подожди, я отойду куда-нибудь, где я смогу говорить. Сяо Чжань услышал звук отодвигаемой мебели и быстро удаляющийся писк медицинского оборудования, пока она куда-то шла. К его удивлению, ее голос звучал так же, как и всегда. — Вот. Тут должно быть удобно говорить. Как у тебя дела? Ты нормально добрался до дома? Твой менеджер… цзе Чию? Да, именно так ее зовут. Она сказала мне, что у тебя было целое приключение. Ты что-нибудь ел? Ее голос был полон тепла и заботы о его благополучии. Можно было подумать, что они просто столкнулись друг с другом в торговом центре. У Сяо Чжаня перехватило горло. — Я в порядке. У меня был долгий день, но сейчас я дома. Чию заказала мне еду. Спасибо, тетушка. — Хорошо, хорошо. Я рада. Я полагаю, ты уже видел новости. Но Бобо говорил мне, что ты должен был вернуться сегодня вечером, поэтому я хотела убедиться, что смогу лично поговорить с тобой. Я не хотела, чтобы ты волновался. У Сяо Чжаня задрожал подбородок. Она волновалась. О нем. Ее сын находился в отделении интенсивной терапии, а она не хотела, чтобы он волновался. Он поморщился, пытаясь сдержать слезы. — Как… — он не мог произнести его имя. — Он? — наконец выдавил он шепотом. Она вздохнула. — Не очень хорошо, дорогой. Но, по крайней мере, ему не становится хуже, так что мы должны быть благодарны хотя бы за это. Его оперировали сегодня утром. Нейрохирург сказал, что завтра у них будет лучшее представление о его состоянии. Или уже сегодня. Кажется, уже скоро утро. Я немного потеряла чувство времени. Они оба замолчали на минуту. Сяо Чжань не мог заставить себя говорить. Закрыв лицо рукой, он изо всех сил пытался выровнять дыхание. — Ты все еще на линии? — спросила она с беспокойством. Он судорожно вздохнул. — Я здесь, — сказал он сдавленным голосом. — А вы… вы в порядке? — Не переживай за меня, Сяо Чжань. Я в порядке. Все здесь такие милые и услужливые. Нам назначили медсестру, которая говорит на китайском и корейском языках. Она очень милая. И очень хорошо заботится о Бобо. И обо мне тоже. Сяо Чжань услышал чей-то голос на заднем плане. Тетушка Ван кому-то ответила. — Прости. Это была ночная медсестра. Я пыталась связаться с отцом Бобо, но он работает в какой-то отдаленной части Замбии, там очень плохая связь. Госпиталь продолжает пытаться связаться с ним. Я отправила ему сообщение через его компанию, но не уверена, что он его получит. Все равно от него сейчас не будет никакой пользы. Не хочу видеть, как он будет пытаться объяснить докторам, как им делать свою работу. Сяо Чжань не мог не рассмеяться от такого заявления. — Вот так-то лучше. Я рада, что заставила тебя смеяться. Она замолчала. — Я не знаю, как это сказать, поэтому буду откровенна. Я знаю, что ты занят. И я знаю, что это слишком большая просьба. Но ты не мог бы приехать сюда? Я не хочу тебя обременять, но думаю, Бобо очень понравилось бы, если бы его гэгэ был здесь. Чем скорее, тем лучше. Сяо Чжань позволил себе откинуться назад на кровати. У него так сжимало грудь, что он едва мог дышать. Он закашлялся, чтобы попытаться немного ослабить напряжение, и из его глаз брызнули слезы. — Сяо Чжань? Ты в порядке? Прости, что так огорошила тебя. Не торопись. Он все еще в критическом состоянии, но в данный момент, достаточно стабилен. Я знаю, что ты очень занят. Ты можешь приехать, когда у тебя будет время. Пожалуйста, не волнуйся, ладно? И не спеши. Ее доброта добила его. Не в силах больше сдерживаться, он громко всхлипнул, прикрывая рот рукой, чтобы не разрыдаться еще сильнее. — О, боже, Сяо Чжань. Не плачь так. Он в хороших руках. Все будет хорошо. Но он только еще больше разрыдался от ее слов. Перед тем, как позвонить ей, он переживал, что ему придется утешать ее, но вот он сам сломлено рыдает, и они полностью поменялись ролями. И хуже всего было то, что он был совершенно не в состоянии остановить поток слез. — Мне так жаль, — выдавил он между всхлипами. — Не нужно жалеть. То, что ты так заботишься о нем, согревает мне сердце. Просто дай себе выплакаться. Он чувствовал себя таким одиноким. Таким маленьким. Он нуждался в том, чтобы кто-нибудь обнял его. Он нуждался в нем. Сяо Чжань плакал, а она слушала, утешая его, как могла. Спустя какое-то время, он более менее успокоился, чтобы продолжить разговор. — Простите, — снова сказал он, чувствуя смущение. — Не надо, дорогой. Я тоже уже наплакалась, и уверена, что еще буду плакать. Но я должна быть сильной, и быть рядом с ним, понимаешь? Сяо Чжань чихнул и откашлялся. — Насчет поездки в Сеул. Я бы приехал, даже если бы вы меня не просили, тетушка. Чию, должно быть догадалась об этом, потому что она уже заказала мне билет. Я буду на месте к сегодняшнему вечеру, — сказал он севшим голосом. — О, Сяо Чжань. Это хорошая новость. Очень хорошая новость! Внезапно в ее голосе послышались слезы, и ему пришлось приложить титаническое усилие, чтобы не зарыдать снова. Поговорив еще несколько минут, они договорились о встрече, и закончили разговор только после того, как она взяла с него обещание не слишком волноваться. Еще одно обещание, которое он уже нарушил. Он так и остался лежать на кровати, глядя в темный потолок, а по его вискам продолжали катиться слезы. В его груди была пустота, зияющая дыра, которую ему так хотелось заполнить. Что за день это был. Ему буквально на каждом шагу напоминали, что его любят, что сделают все возможное, чтобы позаботиться о нем. И тем не менее, он чувствовал, что совершенно не заслужил всего этого. Сяо Чжань установил два будильника, и удостоверился, что телефон подключен к зарядке. После этого он, наконец, почувствовал усталость, и заснул, обняв подушку Ибо.