Distaste

— Братик, ну ты встаёшь? Мы же так в школу опоздаем, да ещё и в первый день… — Оля вырисовывала своим пальчиком на лице брата различные фигурки. Вспоминая те дни, когда Антон учил её рисовать различных животных, но у нее это все никак не получалось, поэтому и решила она остановится на простых кругах и квадратах. — А?.. да, Оль, встаю, — не открывая глаз, хрипло пробубнил Антон. От чужих пальцев на лице, что щекотали кожу, по телу пробегали явные мурашки. — Ну ты и врун, братишка! — девочка показательно надулась и подошла в сторону приоткрытой двери, — Если сейчас же не встанешь — я съем всю твою порцию бутербродов с колбасой! Ни крошки не оставлю! — О нет, Оля, не смей. Вот, смотри, я проснулся, — шутя, ответил Антон, подпрыгивая с кровати. Его волосы были смешно взъерошены ото сна, напоминая чем-то птичье гнездо, а майка и вовсе сползла. Девочка лишь звонко засмеялась от вида растрепанного, сонного брата и выбежала прочь из комнаты, прямо вниз по лестнице, прикрикивая маме о том, что «Тоша, наконец-то, проснулся». Антон на это лишь тихо усмехнулся, нерасторопно натягивая на себя школьную форму и поплелся вниз за сестрой, предварительно до этого сходив в ванную.

⸙⸙⸙

— Оля, поправь ты уже эту шапку, вот продует ухо и будешь мне ныть, — всё бурчала женщина, одной рукой поправляя сползающую шапку дочки, а другой держала ее сумку, дожидаясь пока та крепко не завяжет шапочку, чтоб больше не сползала. — Хорошо, мамуль! — хихикнула Оля, смотря на брата и все еще поправляя шапку, — Тоша, можешь понести мою спортивную форму? Девочка пальцем указала на тумбочку, где и лежал мешок со спортивкой внутри, и Антон, слегка кивнув головой, подобрал ту на руки. — Ладно, мы пошли, мам, пока! — прикрикнула Оля на последок, выходя на улицу. Снег под ногами привычно блестал, отражая собой лучи еще не потерявший свои брозды правления луны, тем самым заставляя невольно щуриться. Карина же, в свою очередь, сухо попрощалась, но, в моменте когда она закрывала дверь, все же легкая улыбка проступила на ее лице, что незамеченным от Антона не осталось, и у того по внутренностям распространилась тёплое чувство. Оно скручивало живот, заставляя сердце биться быстрее. Парень понимал, насколько бы мать не утомилась - она всё равно не перестанет их любить. Настроение в миг поднялось, и с улыбкой на лице Антон вместе с Олей направились прямо в школу.

⸙⸙⸙

На горизонте уже виднелось очертание их будущего учебного заведения, но из-за тумана в темень увидеть её полностью было довольно проблематично. По дороге они встречали ребят, у которых на лице было написано о том, как же им неохота вставать в такую рань и идти учиться. Антон их прекрасно понимал, ведь кому захочется в этот мороз пробираться через такие огромные сугробы? Оля же, наоборот, с великим энтузиазмом рассматривала местность и учеников, которые шли впереди них. Она была настолько взбудоражена, что, точно пингвиненок, подпрыгивала при ходьбе, а глаза ее так и блестели, предвкушая чего-то интересного, чего-то нового. А вот Антону оставалось лишь завидовать этому порыву сестры, ведь его самого охватила чувство тревоги, а живот стянуло в тугой узелок волнения. Когда они дошли до входа, Оля огорчённо выдохнула. — Э-э, я представляла эту школу побольше… Наша была гораздо красивее, — её брови чуть нахмурились, а губы надулись, напоминая форму уточки. — Оль, это же всё-таки посёлок, а не город. Да и эта сойдёт, не переживай, — Антон наклонился к ней, дабы быть на ровне со своей маленькой собеседницей, — Ты скоро привыкнешь, даю слово. От этих убедительных слов Оля вернула себе свое прежнее состояние, а именно, также лучезарно улыбнулась и энергично закивала головой в знак согласия. Они возобновили путь в сторону школы, где на входе в школу привычно висела задрипанная табличка с надписью на ней «Добро пожаловать». Антон и вправду надеялся, что новый коллектив встретит его только с добром.

⸙⸙⸙

— Оль, ты главное не волнуйся, друзей ты обязательно найдёшь, так что не переживай, хорошо? — Антон, слегка дрожащими руками, погладил девочку по светлой макушке. Парень сказал это лишь для того, чтобы успокоить Олю, ведь он был уверен, что та без проблем сдружиться с местными ребятами, но вот ему самому успокоиться бы вправду не помешало, а то ему казалось, что вот-вот и сердце пробьет грудную клетку, — Кстати, на, держи свою спортивку. Розовый мешок прилетает прямо в маленькие ручки, что тут же, словно лианы, окольцовывают ее в захвате, загребая ближе к себе. — Спасибо, Тошенька! Тебе тоже удачи там, — она слегка приобняла брата и в последний раз улыбнувшись ему, двинулась в сторону своего класса, на последок все же крикнув, — Я буду ждать тебя после уроков на скамейке около раздевалки. Не опаздывай! — и зашла в класс. — Постараюсь… — пробубнил он себе под нос и даже не понял к чему это было сказано, ведь Оли уже давно не было в коридоре. Антон нахмурился, поднимаясь на второй этаж, вот опять это чувство непонятной тревоги. Живот скрутило, сердце начало биться быстрее, а ладони вспотели. С какими людьми ему придётся учиться? Страшно перед лицом чего-то нового и незнакомого.

⸙⸙⸙

Вот он стоял перед кабинетом и болванчиком уже минуту пялился на нее не в силах дернуть за ручку и открыть эту несчастную дверь. — Как я понимаю, Петров - это Вы? - раздался женский голос сзади, отчего у Антона душа из тела вылетила. Он, округлив глаза, тут же обернулся и глупо кивнул. Видимо это и была их классной руководительницей. Мама про неё рассказывала. — Д-да, кхм, это я, — хриплым голосом проговорил он. В горле пересохло и слова всячески отказывались выговариваться. Ему срочно нужна была вода. — Замечательно, ну, что же, готов представиться ребятам? — её губы обрели форму лёгкой улыбки. А с виду и не скажешь, что перед ним стоит милая женщина, а не тиран какой-нибудь, почему-то решил для себя Антон. Пора бы понять, что внешность обманчива и нельзя мыслить слишком узко. — Да, готов. И после этих слов «Лилия Павловна», как было написано на её бейджике, первая зашла в класс, а Антон чуть помедлил, собираясь духом, но всё-таки зашел за ней. — Так, я чего-то не понимаю, что это за цирк вы устроили? Морковкин, ты что там делаешь? Живо слезай оттуда, — кричала женщина, демонстративно стуча рукой по парте. Антон хмыкнул, всё-таки чуйка не подвела, и эта женщина, кажется, действительно опасна в ярости. Не хотелось бы встретиться с этими строгими глазами раз на раз. Когда парень вернулся из своих рассуждений, все уже сидели на своих местах, а былой суеты словно и не было вовсе. Только теперь он заметил, что почти половина парт пустуют, видимо, зимний сезон гриппа не щадит никого. Надо бы предупредить Олю, чтобы та берегла себя. — Так, ребята, с этого дня с вами будет учиться ещё один ученик. Представишься? — женщина с ожиданием посмотрела Антону в глаза. — Меня зовут Антон Петров, мне шестнадцать. Бета. Люблю рисовать и читать, — пробубнил он слова, которые репетировал всю ночь раз за разом. Чёрт, а не слишком ли сухо получилось? После окончания его не слишком то и длинной речи в классе начались ожидаемые шушуканья. И откуда-то в глубине класса послышалось то, что неприятно врезались в слух: — Антон-гандон. И весь класс залился волной голдежа и смеха. А сердце Антона на это лишь болезненно сжалось. Он прикусил внутреннюю часть губы, но ничего не ответил. — Так, Морковкин, с тобой вообще всё хорошо? То на шкаф лезешь, как обезьяна, то теперь такое вытворяешь? Ещё одно замечание и будешь дежурить целую неделю, предварительно погостив с родителями в кабинете у директора. Понял меня? — Извините, Лилия Павловна, молчу, — наигранно расстроился парень, демонстративно подняв руки вверх. А после послышалось тихое: — Вот же сучка. Лилия Павловна же, вероятно не уловив последнюю реплику не ухоженного сального чухана, продолжила общение с Антоном, но уже на спокойных тонах. — Если будут обижать или изводить, ты скажи сразу, хорошо? Вон сядь на третью парту третьего ряда, там теперь твоё место. — Да, спасибо, — лишь смог выдавить он и молча направился в сторону уже законно своей парты. Ему было не комфортно в этой душной аудитории, казалось, что сама атмосфера против него, что она довила его грудную клетку, затрудняя дыхание. На него все таращились, будто на какое-то экзотическое животное в зоопарке или на клоуна в цирке, что плясал под дудку в центре арены. Как он и боялся, тут тоже присутствуют такие ублюдки, прямо как тот парень. Хотя, такие, наверное, есть в каждом уголке земного шара и таких индивидуумов избежать никак, остаётся лишь научиться с ними бороться, чего Антон, к сожалению, делать не умеет. Прозвенел звонок и начался урок геометрии. Как же Антон ненавидел этот предмет. Он не понимал, зачем нужно доказывать, что треугольник это треугольник, если уже видно по рисунку. Спустя пару минут, уже после звонка, к ним зашла довольно молодая женщина, примерно двадцати восьми лет, что вообще весьма удивило Антона, ведь в деревне и молодые преподаватели? Допустим. Как он видит своими собственными глазами — и такое бывает. — Здравствуйте, ребята. Я вижу, у нас новенький? Все взгляды вновь впились в него, отчего Антон по привычке сгорбился, пытаясь спрятаться от этих осуждающих его глаз, но всё же он находит в себе силы встать, дабы представиться, но как только он пытается открыть рот его перебивают. — Хуёвенький, — хрюкнул один из парней на что все его дружки сидящие подле него очевидно начали гоготать, точно гиены. А сам шутник не то, что сидел, а, корректнее было бы сказать, практически лежал на стуле, подложив ноги на передний стульчик, где не было ученика, да если бы и был, этому типу явно было бы наплевать на чужие чувства, а тем более мнение. Вот такое максимально отрицательные впечатления производил этот толстяк. — Бабурин, ещё одно слово и вылетишь в коридор, — учительница с угрозой посмотрела на этого шутника, процедив фразу через зубы, а потом на Антона, но уже значительно смягчив свой взгляд, — Пожалуйста, продолжай. — Петров Антон. — Приятно познакомиться, Антон, надеюсь, ты быстро адаптируешься в новом для тебя месте, — улыбнулась она и направилась прямо к доске, подхватывая мел, — Садись. Так, а теперь начинаем новую тему. Слушайте внимательно, ведь на следующем уроке я проведу небольшой тест по этой теме. В классе раздались мучительные вздохи, а также протесты и голдеж. Антон же лишь молча переписывал всё с доски, надеясь поскорее вернуться домой, устав от этой нескончаемой суеты. Так пролетел урок геометрии, сказать, что Антон что-то понял — это ничего не сказать. Вообще, он просто сидел и рисовал, пока на фоне звучала монотонная лекция от учительницы. Антон не спорил — та была просто замечательным человеком, но при всем его желании путь под названием ‹‹понимать геометрию›› для него тернист и вовсе недосягаем. В общем, он какое как пережил остальные нудные уроки и начал собираться на последнюю. Последним уроком же была химия, что проходила в лабораторном классе. Через пять минут уже должен был быть звонок и оттого все столпились, чтобы попытатьудачу занять последние парты. И вот в тот момент, когда он просто стоял, затесавшись где-то в краешке толпы, его толкнули и видно что не случайно, ведь он, не имея должной опоры, полетел прямо в сторону одной девушки. Прошло буквально секунду, и, осознав, в какой позе он находится, в мгновении покраснел. Одна его рука вцепилась в грудь девушки, а другая опиралась на подоконник. Та, в свою очередь, по всей видимости, ещё не осознала, что происходит, и просто стояла в ступоре. Но вот, проходит мгновение и она уже визжит на всю школу. — Что ты творишь? Не успел перевестись, а уже лапаешь девчонок?! — Антону казалось, что его барабанные перепонки вот-вот лопнут, всё же не сумея выдержать такой напор все возрастающих децибел. Но, сумбурно и невнятно пробормотав извинения, Антон предпочел быстренько ретироваться и с глупой, как ему казалось, фезианомией попятился назад. Пока какая-то другая девушка, видимо подруга, лишь сама краснея от абсурдности ситуации, успокаивала свою взбесившуюся подругу. Только вот Антон, чьи мысли заполнены лишь о том, что какой же он все таки идиот, пропускает момент, когда ему ставят подножку, отчего он вовсе не успевает среагировать и, прикрикнув от удивления, падает на холодный пол, больно при этом умудряясь больно ударится локтем об нее же. Напротив его лица в мгновение возникает тот самый толстяк, вроде бы Бабурин, что потешался над ним на геометрии, что сейчас с гладкой миной на лице присаживается на корточки рядом с ним. — Ну, здорова, Антоха, — толстяк оскалился в противной улыбке, а его вязкие капельки слюни попали прямо на лицо Антона, чуть ли не вызывая приступ тошноты, — Ты ведь теперь у нас любимчик Лилечки. Чуть что и под юбочку спрячешься, не так ли? Ха, ссыкун, гляди как трясёшься. Как баран перед стаей волков. — Что? Я ни капли тебя не боюсь, ссыкун тут только ты, — стараясь хоть казаться уверенным, решительным голосом прикрикнул Антон. Ведь отец а далёком прошлом наставлял, что если в тебе увидят хоть какую-то брешь, то считай, ты проиграл и защита твоя непременно будет разломленна. — Ну и что ты мне сделаешь, а? Смелый ты наш, — с этими словами палец Бабурина начал довольно сильно толкаться в лоб Антона, отчего голова шла, то вперёд, то назад, словно те самые игрушки пса в машине, качающегося мордой туда-сюда . А Бабурин лишь, брызгая слюнями во все стороны, гадко хихикал: — Даже если коснусь тебя вот так, ты ничего не сможешь сделать! Антон не выдержал этого откровенного попущения перед всеми и размахнувшись, ударил левой рукой Бабурина по уху. Вышло вообще не так, как он представлял, но эффект неожиданности сделал своё дело. — Сука! — опешил тот, распахивая свои маленькие глаза, успевая лишь произнести ругательство, как уже сам оказывается лежащим на полу. — Блять, ну ты попал. гандон хренов! — злость, что в тот час полился из Бабурина, что он готов было встать и прямо там избить Антона к чёртовой матери, но блондина от этой участи спасла подошедшая на толптворение Лилия Павловна. — Я не поняла, что тут у вас происходит? Бабурин, опять ты драку затеял? Тот с недопониманием и обидой посмотрел на учительницу. — А чо сразу я? Этот пидо-... Антоха первый начал, — осекся хулиган в последний момент, всё же Лилия Павловна имела огромный авторитет среди учеников, кем бы они не были. Антон же, сославшись на плохое сочувствие, отпросился домой от греха подальше. Всё равно химия была последней, а ещё и разбираться с тем жирдяем не хотелось вовсе. Да и Оля, вероятно, заждалась уже. — О, Тоша, а почему так рано? Мама ведь сказала, что ты будешь до трёх, а сейчас только пол второго… — удивились Оля, что всё это время сидела на скамеечке около раздевалки от скуки болтала ногами. — Да у меня чуть голова разболелась от волнения, вот и отпросился, но ты не переживай, пройдёт скоро, — отмахнулся тот и, одевшись, вышел из школы, дожидаясь сестру, что все никак не могла нацепить на себя второй ботинок, но спустя пинуту возни, все же показалась за проёмом двери. — Ну что, Тошенька, пошли домой? — Пошли, — улыбнулся тот и взял сестру за руку. Антон надеялся, что завтра ему не настанет конец. И в случае чего ему надо будет придумывать план побега. Да, он наивно и в какой-то мере по детски верил в то, что происшедший конфликт как-то сам собой рассосётся и тот дирдяй просто забудет о его существовании. Наконец-то виднелся их дом, что стоял вдали от деревни, прямо на окраине, будто напуганный зверёк. Антон и сам не понимал почему это ассоциация пришла ему в голову, но пусть оно так и будет. Оля же вприпрыжку побежала вперёд через сугробы, смешно размахивая руками во все стороны, радостна крича во весь свой звонкий голос: — Ура, наконец-то добрались! Парень засмеялся, видимо, Олин позитив заразен, но тут же улыбка спала с его лица, оттого, что в глазах начало безпречинно темнеть, а деревья и местность перед глазами поплыли, утекая прочь. Антон даже не понял в чём причина внезапного недомогания, то ли из-за проделанного пути, то ли из-за волнения в школе или вообще сработал эффект самовнушения, когда он отпрастлся по причтне придуманной болезни, но та воплотилась в реальность, но об этом он подумает как-то попозже, ведь от открывшейся из-за Оли двери, распространился необычно вкусный аромат свежей выпечки, и желудок предательски заурчал, начиная петь симфонию голода. — Ма-ам, мы дома! — заскочила зайчиком в дом Оля, забрасывая портфель на стоящую рядом тумбу, а куртку - на её положенное место и ринулась к маме на кухню. Антон тоже не медлил и через минут десять уже сидел напротив сестры. Голова отчего то вновь чуть покачивалась, но парень оправдал это резкой сменой температуры. Но когда Карина ложила свежевыпеченные рогалики для каждого на тарелку, задела рукой лоб парня и в мгновении ахнула. — Антон, это что такое? Парень в ступоре посмотрел на мать. Чего он успел натворить, что ей не понравилось? — Почему ты весь горишь? Без шапки, что-ли, домой шёл? — Нет, шапку-то я надел, но мне реально как-то плоховато... — голова начала трещать, а на кухне, где было невыносимо жарко из-за недавней готовки матери, — Мам... открой окошко, почему тут так душно? — Антон, да тебе конкретно плохо! Живо в постель! В глазах потемнело, а тело резко расслабилось. Последнее что он помнит - это взгляды наполненные непрекрытыми переживаниями матери и сестренки. — Мам! Тоша очнулся, — какой-то неприятный скрежет стула ударил в голову на периферии сознания, тем самым заставляя его нахмурится. Тело горело настолько, что Антону сейчас хотелось раздетсся до гола и просто лечь на холодный пол, а если заходить ещё дальше, то было бы замечательно сейчас же выбежать на улицу и прыгнуть в сугроб леденящего снега. Вернувшись в реальность, парень почувствовал, что все тело его было потное, грязное и противное, каждое движение причинял дискомфорт, принося лишь слабость и тошноту. Он не понимал что происходит. Ну не мог же он так легко подхватить какой-то сезоннй грипп. — Температура сейчас благо спала, но врачи сказали, что недельку минимум тебе отлежаться надо точно, дабы вылечить грипп полностью, — проговорила Карина, касаясь своими холодными, как казалось пылающему Антону на тот момент, руками его лба, а другой держала градусник и, слегка прищурившись, рассматривала результат В итоге он всё таки сумел подходить грипп за первый же день в школе. Прекрасно. Нет, сейчас и вправду было без какого либо сарказма, ведь надежда, что произошедшая стычка в коридоре как-то устаканится и забудется за неделю уже не казалось такой уж и абсурдной.