Антреприза

Секундная стрелка на больших круглых часах, висевших прямо над его головой в главном конференц-зале, издевательски медленно и до боли в перепонках громко отсчитывала бесконечно долгие мгновения этого совершенно бессмысленного совещания. Конец года. Время подводить грёбаные итоги, до которых никому (нет, серьёзно, никому) не было дела. Разве что… Малфой лениво перевёл глаза с девственно чистого листа пергамента перед ним на начальницу самого унылого отдела в этом цирке. Грейнджер. Однако, вопреки его предположениям, она выглядела так, будто кто-то наложил на неё парализующее проклятие. Её лоб лежал на ладони опиравшейся на столешницу руки, перо замерло на одном месте, а остекленевшие глаза уставились в пространство невидящим взглядом. Если бы он сидел ближе, то ткнул бы в неё пальцем. Просто, чтобы проверить. Драко пригляделся внимательнее, подмечая, что её грудь, обтянутая белым скучным хлопком, двигалась в ритме её учащённого дыхания, а пальцы, сжимающие перо крепче, чем следовало, слегка подрагивают от напряжения. Что за..? Любопытство разрушительной волной пронеслось по венам, моментально стряхивая с него сонную негу. Он ещё никогда не видел, чтобы эта заноза в министерской заднице была столь далека от рабочего процесса. Мисс я всё знаю и всё контролирую. Мисс ты мог бы хоть раз сдать отчёт в срок. Мисс заебу тебя, не раздеваясь. Что, если..? Драко ощутил покалывание магии, от которого даже волосы на затылке поднялись дыбом. От предвкушения. Только слегка. Ничего, что могло бы навредить. Он незаметно сменил положение, направляя палочку под столом, невербально произнося заклинание, которым владел мастерски. Легилименс. На самом деле только лишь годы, проведённые под одной крышей с бомбой со сломанным механизмом, удержали его от громкого и явно нецензурного комментария, когда перед его глазами предстала картина, которую Грейнджер видела в своей голове. Ведро ледяной воды, опрокинутое на него прямо в зале заседаний, возымело бы куда меньший эффект. Если бы Драко был уверен в себе и в своих способностях хоть на полпроцента меньше, он бы однозначно решил, что это какой-то тупой розыгрыш. Он почувствовал, как в кончиках пальцев, сжимающих древко, бьётся пульс ускорившегося в два раза сердца. Он всё ещё находился в этом самом зале, но сейчас тот был пуст, за исключением… Драко внимательно вгляделся в лицо мужчины, словно пытался найти десять отличий. Ладно, хотя бы одно. Его прототип из фантазии Грейнджер был гладко выбрит. В отличие от него. Малфой перевёл взгляд вниз, где прямо перед ним… перед ними... на коленях стояла Грейнджер с расстегнутой блузкой и с неожиданным энтузиазмом заглатывала его… то есть не его… член. Он фыркнул, не удержавшись. Она явно его недооценивала. Ему стало до смешного обидно, что впору было дать себе затрещину. Драко услышал низкий стон своего двойника и, сглотнув вязкую слюну, наблюдал, как девушка подняла на него слезящиеся глаза, в которых плескалось… что? Удовлетворение? Самодовольство? И, как будто в подтверждение его мыслей, она с громким мокрым звуком выпустила член изо рта и усмехнулась. Лже-Малфой опустил ладонь на распущенные волосы и потянул за них, снова насаживая её голову на свой лже-член. — Это самое правильное применение твоему занудному рту, Грейнджер, — хрипло сказала подделка, толкаясь бёдрами ей в глотку. Драко отрешённо отметил про себя, что Грейнджер не пыталась вырваться и не давилась, что заставило его задуматься, действительно ли она обладает такими впечатляющими навыками горлового минета или это ещё одна воспалённая фантазия её мозга, как и… вот это вот всё. Почувствовав себя использованным, Малфой вдруг ощутил непреодолимое желание запустить в себя Аваду. Какой-то ёбаный пиздец. Картинка вдруг сменилась, и Драко оказался за спиной своей жалкой копии. Он сделал шаг влево, почувствовав, как ему стало больно дышать. Воздух, что он с силой втягивал в свои лёгкие, резко сгустился, словно в каждой молекуле оказались спрятаны иголки, которые раздирали горло, вызывая першение. Грейнджер склонилась над низкой спинкой кресла, упираясь руками в сидение, а лже-Драко держал её за бёдра так, что она едва доставала до пола кончиками пальцев, и с какой-то нечеловеческой силой вбивался в неё со звериным рычанием, вырывавшимся из влажной от пота груди. Теперь на нём не было рубашки, и Малфой мог в полной мере оценить игру мышц на спине и руках, если бы его глаза не были прикованы к тому месту, где соединялись их иллюзорные тела. Гермиона громко вскрикивала с каждым ударом члена глубоко внутри её истекающего соками влагалища. И эти прекрасные звуки молотом били прямо ему в пах. Внезапно пол под ногами покачнулся, и он понял, что снова сидит на своём месте и пялится на Грейнджер, а Грейнджер смотрит прямо на него. На секунду ему показалось, что она застукала его как самого последнего извращенца, подглядывающего за родителями через замочную скважину. Но по скрежету десятка резко отодвигаемых кресел Драко понял, что совещание закончилось, и, видимо, её просто кто-то отвлёк. Скрюченные буквой Г от долгого сидения сотрудники быстро покидали душное помещение, а он не мог сдвинуться с места, морщась и надавливая ладонью на болезненно ноющий стояк.

~

Малфой был в ярости. Он не смог бы себе объяснить, если бы вздумал спросить, почему. Но, тем не менее, гнев разливался по его венам, когда он думал об этом. Вернее, не так. Когда он думал об этом, он сначала обиженно дрочил, а потом непременно упивался своей злостью, взрывая пару статуэток беспалочковой магией. Так сильна была степень его возмущения. С того памятного случая прошло три дня. Стремительно приближались рождественский приём в Министерстве и невозвратная черта его безумия. В голове зрел план. Самый, пожалуй, непродуманный план со времён короля Ричарда Беспечного, который сказал своему войску перед битвой: «Ну, это… они всего лишь гоблины» в восемьсот сорок шестом году. План включал в себя шампанское, танец и омелу. Этого должно было хватить, чтобы покорить эту ледяную гору с хроническим недотрахом. Он был уверен. Но встречая её холодный пустой взгляд в коридорах Министерства, начинал сомневаться в собственном ментальном здоровье. А может, что-то пошло не так, и это вообще была его фантазия. Нет. Неа. Драко фыркнул. У подделки был не его член. За это он мог поручиться. В конце концов он смотрел на него двадцать четыре года и семь месяцев. Ему ли не знать. Он даже пытался себя убедить голосом почившего папаши, что он — Малфой и не должен даже думать о том, чтобы присунуть грязнокровке. Но это давно не работало. Эта чушь выветрилась у него из головы в тот же миг, когда в ней поселилась ненависть и отвращение к ублюдочной рептилии, направившей палочку на его чистокровную до последнего волоска мать. К тому же, если он правильно рассмотрел, Грейнджер была чертовски потрясающе сложена под этой нелепой бесформенной грудой тряпок, которую она называла одеждой. Ему было интересно. И Драко совсем не отдавал себе отчёт, куда может привести его этот интерес.