Keep Your Shadow Close to Mine

      Криштиану просыпается от очень приятного сна — на самом деле, он не помнит, что ему точно снилось: что-то с манго и воздушными змеями? Чтобы ему не снилось, из-за раздражающего звонка телефона всё уже в прошлом. Он издает стонущий звук, который, вероятно, похож на стон умирающего слона, и задаётся вопросом, будет ли его телефон подлежать восстановлению после того, как его швырнут через всю комнату, но затем он смутно различает идентификатор вызывающего абонента и отвечает еще одним умирающим стоном: —Боже мой, почему ты звонишь мне в гребаный ебанный час ночи? Лео колеблется: — Э-э-э-мм, прошу прощения? —Знаешь, мне нужно хорошенько выспаться, — Криштиану устало трет глаза: —Лучше бы это было важно. Что, тебе приснился мокрый сон обо мне, и ты не смог снова заснуть? Большинство людей, вероятно, затруднились бы с ответом на это, но Лео просто говорит: —Если тебе так хочется, — и Криштиану ухмыляется. —Может быть, и так, — говорит он с намеком. —Криш, - вздыхает Лео. — Мы не занимаемся сексом по телефону в – цитирую тебя – ебучий час. —Я мог бы перезвонить тебе позже. —Криш. — Но Криштиану слышит смешок в голосе Лео. —Я звоню тебе по серьёзному поводу. Криштиану стонет. Он вообще не настроен на серьёзные разговоры ночью. На секс по телефону, он вполне ещё мог пойти, но реальный разговор… —Если это из—за матча, я уже сказал тебе, что не пойду за Маскерано и не напишу "ИДИОТ" на его машине, так что я действительно не вижу смысла... —Дело не в этом, - обрывает его Лео. —Речь идет о Блаттере. То что он сказал... —О.. — Криштиану некоторое время молчит. Не то чтобы он постоянно думал о том, что сказал Блаттер, или что-то в этом роде, но разгоревшееся шумиха в СМИ по этому поводу, да и Зидан фактически подошел к нему, чтобы сказать, что клуб планирует связаться с ФИФА по этому поводу; было трудно не думать об этом. — Лео, я действительно не готов говорить об этом прямо сейчас. —Мне жаль, - неожиданно говорит Лео. —О чем? Не похоже, что ты был именно тем, кто говорил эти вещи. — Криштиану проводит рукой по лицу, внезапно чувствуя усталость совсем по другой причине, совсем не от того, что его разбудили посреди ночи. — Просто забудь об этом, Лео. Люди будут говорить то, что они хотят сказать. Так было всегда, и так всегда будет, так что нет смысла переживать из-за этого. —Но они ошибаются, — говорит Лео со злостью, на которую большинство людей не сочли бы его способным. — Они неправы, и ты не можешь позволить им сойти с рук что-то подобное. — И что же я должен делать? Подать на него в суд? —Я знаю хорошего адвоката, — предлагает Лео, и Криштиану смеётся, только наполовину горько. —Знаешь, он был не совсем неправ, - небрежно замечает Криштиану. — Я имею в виду, ты действительно "хороший мальчик", и я был бы не прочь отвезти тебя к себе домой. —Криш, - снова вздыхает Лео, наполовину с любовью, наполовину с раздражением, а затем его голос резко становится жестким. — Ты делаешь это снова. Криштиану прикидывается дурачком: —Что делаю? —Ты делаешь из ситуации посмешище, чтобы притвориться, что тебе всё равно, когда я знаю, что тебе не всё равно. Криштиану осознаёт, что нет смысла притворствовать в присутствии Лео, который слишком хорошо его знает и без колебаний подловит его. —Какое значение имеет то, что мне не всё равно? — тихо спрашивает Криштиану. —Если мне не всё равно, если я разозлюсь, то это не принесёт мне никакой пользы. Это именно то, чего хотят люди: вывести меня из себя. Они могут "толкать" меня сколько угодно, но я не собираюсь падать”. —Я знаю это, - говорит Лео. —Я действительно восхищаюсь тобой за это. —Знаешь, ты не должен переживать за меня, - как ни в чем не бывало говорит Криштиану. —У людей может быть преувеличенное представление обо мне, но это не возникло из ниоткуда. Я точно не самый скромный и ранимый человек в мире. — Точно также как и я, - говорит Лео, а затем: — Я не жалею тебя. Мне жаль их, потому что они видят в тебе только то, что хотят видеть, а именно тебя они даже не видят. А ты, ты... —Лео, — тихо говорит Криштиану, и ему вдруг так сильно хочется, чтобы Лео был здесь, с ним, чтобы расстояние между Мадридом и Барселоной не казалось таким огромным, как сейчас, иногда почти непреодолимым. Но прямо сейчас, когда Лео звонит ему посреди ночи, чтобы рассказать всё это, города совсем не кажутся далёкими. — Ты видишь меня настоящего. Как и мои друзья, и семья. Люди, которые имеют значение, делают это. И... всё в порядке. Я в порядке. —Я ненавижу, что люди говорят о нас так, как будто они нас знают, — говорит Лео. — Они нас совсем не знают. Они не знают, кто мы на самом деле, и им так не терпится навесить на нас ярлык. —Тебе надоело, что тебя называют скромным и невинным маленьким ангелочком? —Криштиану дразнит. —Мы с тобой оба знаем, что я совсем не ангельски невинный, — отвечает Лео, и на самом деле, просто слова не должны вызывать у Криштиану такую вспышку жара, но когда дело доходит до Лео, есть несколько "просто". —Однако, я должен сказать, - растягивает слова Криштиану, — мне нравится, что все считают тебя такой милым, а потом ты превращаешься в настоящую дикую кошку, когда ты со мной. Лео кашляет: —Это ты у нас тот, кому нравится оставлять засосы, похожие по стойкости и яркости на татуировки, — ворчит он. — Мои товарищи по команде две недели подшучивали надо мной по поводу отметин. Криштиану ухмыляется. Ему нравится мысль о том, что люди видят его отметины на Лео, особенно этот невыносимый Неймар, который ходит за Лео, как потерявшийся щенок. Лео принадлежит ему, и люди должны это понимать. — Им понравилось моё произведение искусства? —Я бы не назвал это произведением искусства. —В следующий раз я буду стараться усерднее, — обещает Криштиану. Лео вздыхает: —Однако, мне понравилось твое сообщение в Твиттере, — говорит он. —Это было... умно с твоей стороны. —Что я могу ещё сказать — я гений. —Конечно-конечно. Но Криштиану слышит улыбку в голосе Лео, почти видит её, хотя они просто разговаривают по телефону. Между ними всегда так, и это не то, о чём они когда-либо говорили, но они оба прекрасно это знают. —Некоторые замечания Блаттера были довольно хороши, — задумчиво говорит Криштиану. —Потому что, знаешь, тебе не повредило бы потратить немного больше на парикмахера. Серьёзно, ты проверил того, которого я рекомендовал тебе в прошлый раз? Потому что с твоими волосами не помешало бы немного поработать.” —Ты... — Лео издает серию хлюпающих звуков. — С моими волосами всё в порядке. Криштиану вздыхает: —Лео, разве у тебя нет зеркала? Или расчески? —Ты выбросил мою расческу, когда приходил в прошлый раз, потому что, как ты сказал, "она вызывает слишком сильное пушит и электризует волосы, а также опасно увеличивает вероятность секущихся кончиков. —Ну, да. Эта тварь была практически преступницей. Ты купил это в долларовом магазине, или что-то в этом роде? Лео долгое время молчит. —Ты была бы счастлив, если бы я просто позволил тебе быть моим личным парикмахером? — наконец спрашивает он. —Черт возьми, нет, — фыркает Криштиану. —Я не хочу иметь дело с этой шваброй на твоей голове.— Он вполне может представить Лео, кипящего от злости на другом конце провода, и это слишком весело. —Ты ужасно активен для того, кто жалуется на то, что уже поздно для звонков, — говорит Лео. —Уже поздно? Я чувствую, что день только начался. —Криштиану. —Лео произносит его имя как вздох, смех и прикосновение одновременно. Просто удивительно, как много всего он может вложить в одно только имя Криштиану, и как много вещей он может заставить Криштиану почувствовать, просто услышав это. —Да, Лионель? —Становится довольно поздно, — говорит Лео, — или рано, я думаю. Я поговорю с тобой позже, хорошо? —Хорошо, — говорит Криштиану, хотя он не хочет, чтобы Лео вешал трубку; он хочет продолжать разговаривать с ним и считать улыбки, которые он может видеть, не смотря на них, и, возможно, если он закроет глаза, он сможет представить, что Лео прямо там, с ним. —Мы скоро увидимся,— Лео говорит это так, как он всегда делает, обещая, а не так небрежно, бездумно, как это говорят другие люди. Они говорят это, потому что так говорят люди, или потому что они чувствуют, что должны; Лео говорит это, потому что именно это он имеет в виду. Криштиану это в нем нравится. —Хорошо, — снова говорит Криштиану, — и, действительно, иди причешись получше, и ещё: Я тоже тебя вижу, Лео. Мы скоро увидимся. —Криш, — мягко говорит Лео, и Криштиану может сказать, что он улыбается. —С этого момента держись подальше от моих расчесок. Они не прощаются, потому что на самом деле не расстаются, а просто ждут, что скоро будут вместе.