Keep Your Shadow Close to Mine

      Криштиану возится со своим айподом, два пакета с продуктами обвязаны вокруг его запястий, когда он замечает кровавый след, ведущий из переулка, который проходит через короткий путь, которым он обычно пользуется. Его глаза расширяются, и он инстинктивно замирает, шаря глазами повсюду в поисках любых потенциальных преступников, затаившихся в засаде.       Он заставляет себя расслабиться, когда замечает, что вокруг никого нет. Или, по крайней мере, никого, кого он мог бы заметить. С годами он, конечно, растерял навыки, и кто-то с достаточной подготовкой к скрытности, вероятно, сможет укрыться от его взора. "Дыши", — говорит он себе. — "Никто за тобой не охотится. Ты ведешь себя как параноик".       Он знает, что лучше всего было бы уйти как можно дальше от крови, но что-то, какая-то маленькая часть его сознания, не позволяет ему этого сделать, и вместо этого он осторожно углубляется в переулок.       Каждый мускул в его теле напряжен, и его глаза обшаривают каждый сантиметр переулка, внимательно и настороженно. Однако, он по-прежнему никого не видит и не слышит, поэтому думает, что, вероятно, он один. Ну, наедине с источником крови. “Черт возьми...” — Криштиану что-то бормочет, когда видит скрюченное тело, прислоненное к стене, вокруг него алая лужа, растекающаяся с каждой секундой. Он не знает, как кто-то может потерять столько крови, и всё ещё быть живым, но тело дергается, и из него вырывается стон. — Эй, — осторожно начинает он, не зная, достаточно ли человек в сознании, чтобы воспринять его слова. — Ты меня слышишь? Голова человека внезапно дёргается, как будто его дёргают за невидимую ниточку, и где-то среди всей этой крови пара тёмных глаз открывается и фокусируется на нём. Криштиану почти дёргается назад. Есть что-то такое знакомое в выражении этих глаз, нечто среднее между животным в клетке и воином, который полон решимости сражаться до последнего вздоха. Он никогда раньше не видел этого человека, но он видел это выражение в другой паре глаз, у другого человека, ради которого он бы отдал всё, всё, чтобы спасти, если бы ему дали шанс. — Меня зовут Криштиану, — говорит он, решив помочь этому умирающему незнакомцу,— Я собираюсь помочь тебе. Не паникуй. Ты потерял много крови. Он подходит к человеку, не обращая внимания на кровь, которая пачкает его дорогие кожаные мокасины. Хмурое выражение, задумчивое, а не паническое, появляется на его лице, когда он опускается на колени рядом с человеком, пытаясь решить, как лучше поступить, чтобы помочь ему. —Ты... — хрипит человек мягким, но отчетливо мужским голосом. —Ты с ними? —Нет, — отвечает Криштиану, хотя он понятия не имеет, кто такие "они". Он смотрит вниз на лицо, запятнанное кровью и пылью, лицо, молодое и бледное под всеми следами драки(?). Что-то сжимается в его груди, когда он видит темную челку, перепачканную кровью и Бог знает чем ещё. Его появление угрожает вновь открыть те старые раны в Криштиану, раны, которые, как он думал, наконец-то зажили. — Я собираюсь помочь тебе, — повторяет Криштиану, теперь мягче, слова, которые он хотел бы, чтобы кто-нибудь сказал ему все эти годы назад.

***

      Когда Лео просыпается, ему кажется, что он лежит на облаке. Его тело легкое и невесомое, и в нем нет ни малейшего беспокойства или страха. На самом деле, кажется, что вместо тела вообще ничего нет, и он на мгновение задумывается, не мертв ли он. — Ты проснулся, — произносит незнакомый мужской голос, и Лео чуть не подпрыгивает, его глаза распахиваются. Затем он понимает, что не может пошевелиться, не может даже дёрнуть какой-то мышцей, может разве что пошевелить веками, и задается вопросом, какие лекарства ему дали. Его разум лихорадочно соображает, пытаясь понять, где он может быть, кто этот человек, который с ним разговаривает, как он может выбраться, но на все три вопроса у него нет ответа. — Тебе не следует двигаться, — говорит мужчина, — Ты был очень сильно ранен. Честно говоря, я удивлен, что ты выжил. “Кто ты такой?” —Лео пытается спросить, но у него вырывается только сдавленный хрип. Он пытается оглядеться, но шея не слушается его, и всё, что он видит, — это невзрачные обои и блестящий деревянный пол. —Извини, я этого не понял, — говорит мужчина, и в его голосе звучит лишь легкая насмешка. Лео замечает, что у него молодой голос с акцентом, но Лео не может разобрать этот акцент. Это звучит, как смесь нескольких акцентов, как из иностранных языков, так и из испанских диалектов, и Лео подозревает, что это сделано специально, чтобы акцент не мог подсказать, откуда родом этот человек. — У тебя были огнестрельные ранения в правую ногу, левую руку и живот, а также рана на голове, на которую требовалось наложить тридцать семь швов, три сломанных ребра, перелом ключицы, и тебе грозил разрыв селезенки, — мужчина перечисляет травмы спокойным, невозмутимым голосом. — У тебя есть и другие травмы, сильные ушибы и некоторые повреждения связок, но это самое страшное. Я попросил... друга осмотреть тебя, квалифицированного врача, вместо того, чтобы отвезти тебя в больницу. Я не думаю, что тебе понравилось бы отвечать на их вопросы, и, по правде говоря, я бы тоже этого не хотел. — Кто ты такой? — повторяет Лео, собирая каждый маленький запас сил, чтобы выдохнуть эти слова. — Меня зовут Криш — Криштану, — говорит мужчина. — Я думаю, я должен сказать тебе, что ты в моем доме. Затем он появляется в поле зрения. Лео не узнает его, что вызывает у него одновременно облегчение и тревогу. Ни один обычный гражданский не примет полумертвого незнакомца, лежащего в луже крови. Этот человек, должно быть, агент или что-то в этом роде, и Лео не стал бы доверять ему настолько, насколько он может его бросить. — Я назвал тебе своё имя, — говорит Криш (если это действительно его имя), одаривая улыбкой, которая, как отмечает Лео, призвана очаровать. — Разве ты не должен сказать мне своё? Лео не отвечает, просто смотрит на него, на его загорелое, красивое лицо и шоколадно-карие глаза, на слабый шрам через левую бровь, который был бы незаметен для большинства людей, на всклокоченные волосы, которые поддерживаются, должно быть, дорогим гелем, на... — Знаешь, тебе никто не говорил, что пялиться невежливо? — спрашивает Крис, явно забавляясь. — Да, — говорит Лео, его голос, наконец, возвращается к нему, хотя у него болит горло, когда он говорит. Удушающий прием Рамоса нанёс больше вреда, чем он думал. —Но я не слушаю кого попало. Крис смеется, звук на удивление теплый. — Тогда у нас с тобой есть по крайней мере одна общая черта. Он оборачивается, и Лео не может не думать о каждом шаге, который он может сделать, чтобы навредить ему, полностью расслабленному и застигнутому врасплох. Он даже не предвидел, что может произойти. — Ты хочешь немного воды? Жаль, что Лео сейчас не может даже поднять руку, не говоря уже о том, чтобы драться. — Да — Хорошо Криштиану уходит, и его шаги слишком легки и проворны, чтобы принадлежать простому гражданскому лицу. Лео наблюдает за ним прищуренными глазами, пытаясь сопоставить внешность Криса со всеми агентами, которых он знает, но у него снова ничего не получается. — Тебе не стоит слишком напрягаться, — кричит Криш из того места, что Лео считает кухней. — Таким темпом у тебя могут разойтись некоторые из этих тридцати семи швов. — Как ты узнал... Криштиану ухмыляется, появляясь снова с двумя кружками в руках. На левом запястье у него часы, а на одном из пальцев есть полоска незагорелой кожи, что наводит на мысль о обычном наличии кольца. — Я слышу твои мысли за милю — Я должен подумать, — бормочет Лео себе под нос. —Ну, думать — это здорово и всё такое, но не лопни свой кровеносный сосуд, — Криш ставит одну из кружек, которые держит в руке, на кофейный столик рядом с Лео. — Я надеюсь, ты не возражаешь, но пока ты на диване. Он, конечно, не идеален, но на нём всегда было приятно сидеть, поэтому я подумал, что тебе будет удобно. Он снова улыбается, и Лео чувствует, что эта улыбка не должна быть очаровательной или ослепительной, она просто такая как есть. — Мне нужно возвращаться к работе, но я буду в своём кабинете, так что просто крикни, если тебе что-нибудь понадобится Лео думает, что а)он едва может говорить, так как же он будет кричать и б)он не может оставаться здесь дольше, он просто не может. Он никак не может ждать, пока полностью выздоровеет. Одному богу известно, сколько времени это займет. — Верно, это глупо с моей стороны, — говорит Криш, как будто он может читать мысли Лео. — Ты не можешь кричать, когда твое горло в таком состоянии. Он внезапно просветлел: — Я просто принесу свой ноутбук вниз и буду работать здесь. Лео качает головой, имея в виду, что Криштиану не следует этого делать, и он предпочел бы побыть один. Криш, похоже, интерпретирует это как “я не хочу доставлять вам неприятности" (или, по крайней мере, он делает вид), и он одаривает его яркой улыбкой, более "пластиковой", чем предыдущая, и говорит: — Не беспокойся об этом, в конце концов, я должен заботиться о своих гостях. Каким бы хозяином я был в противном случае? Он вряд ли гость, думает Лео, он скорее заключенный, чем кто-либо ещё, пойманный здесь в ловушку своими травмами и какими-то наркотиками, которые, должно быть, сейчас отравляют его организм. — Я просто возьму свой ноутбук и сразу вернусь, — говорит Крис, — Я бы сказал ”чувствуй себя как дома", но... — Он замолкает, бросая на Лео извиняющийся взгляд, и уже на полпути к тому, что должно быть лестницей, когда Лео моргает. Он быстр — думает Лео с лёгким трепетом. Однако вскоре это чувство стирается и заменяется настороженностью и подозрительностью, когда Лео наблюдает за тем, как двигается Криш, с очевидной грацией и проворством, которые могли быть привиты только годами занятий боевыми искусствами. Он также не утруждает себя тем, чтобы скрывать это, что означает, что он либо доверяет Лео, либо предупреждает его о своих собственных способностях. — Кто же ты такой? — Лео шепчет, обращаясь к диванным подушкам, к журнальному столику, к со вкусом обставленной комнате, которая, само собой разумеется, не даёт ему ответа.

~таймскип, сколько бы времени ни потребовалось Лео, чтобы в основном исцелиться~

      Рот Лео на долю секунды приоткрывается, а затем выражение его лица снова становится совершенно спокойным. Или, возможно, "спокойное" — не совсем подходящее слово. Он просто выглядит... опустошенным. Тем не менее, это самая большая эмоция, которую Криштиану видел от него до сих пор, и это действительно о чем-то говорит. — Ты... — начинает Лео, а затем останавливается, обрывает себя. — Криштиану Роналду… Ронни. —Да, так меня называли в Англии, — говорит Криштиану. — Сейчас мне это не очень подходит, не так ли? Он видит, как взгляд Лео метнулся к двери, а затем к окнам, его глаза двигались так быстро, что другой человек даже не уловил бы этого движения. Но Криштиану по-прежнему смертоносен, даже если он бросил этот образ жизни много лет назад, оставил его позади, когда... Нет, он не хочет думать об этом. Он этого не сделает. Он провел годы, прячась от своего прошлого, хороня его подальше, и он думает, что наконец-то попал в какое-то полубезопасное место, где призраки прошлого больше не будут нападать на него из-за углов, где он может обрести некоторую степень покоя, вдали от демонов, которые, кажется, полны решимости подавить его. — Ты можешь идти, если хочешь, — говорит Криштиану, — Ты здесь гость, а не заключенный Лео не отвечает, даже не делая вид, что услышал его. — Знаешь, если бы я хотел убить тебя, я мог бы сделать это давным-давно, — говорит Криштиану наполовину весело, наполовину раздраженно. —Я мог бы просто оставить тебя в том переулке. Это бы убило тебя. Мне не нужно было ухаживать за тобой, чтобы вернуть тебя к жизни. — Тогда почему ты это сделал? — тихо спрашивает Лео, с едва уловимым намеком на раздражение в голосе. — Я уже говорил тебе раньше. — Брови Криштиану хмурятся, — Любой порядочный человек не оставил бы кого-то истекать кровью в переулке. — Ты не должен быть порядочным человеком, — говорит Лео, и Криштиану смеется: — Почему же? Потому что я убил больше людей, чем самые ужасные серийные убийцы на свете? — Потому что ты такой же, как я, — просто говорит Лео. Криштиану замолкает. — Ты не считаешь себя порядочным человеком? Лео пожимает плечами, больше не говорит ни слова, и Криштиану не давит на него. Он считает наполовину чудом даже то, что Лео что-то говорит. — Я сделал это, потому что…ты напоминаешь мне друга, который у меня был, - говорит Криштиану, слегка запинаясь. — На самом деле, два друга. Два очень дорогих друга. Лео просто наблюдает за ним своими тёмными, немигающими глазами, глазами, которые, кажется, впитывают свет, а не излучают его. — Они мертвы. — Это утверждение, а не вопрос. — Да, — тихо говорит Криштиану. — Мертвы. — Ты отомстил за них? — Что? — Криштиану пристально смотрит на него. — Ты отомстил? — повторяет Лео. — Людям, которые их убили. Криштиану даже глазом не моргнул на этот вопрос. Он приучен ни на что не реагировать, и хотя он потерял большую часть привитой ему ментальной дисциплины, когда-то он не зря был одним из лучших. — Что заставляет вас думать, что они были убиты? Лео просто пожимает плечами: — Потому что это то, что происходит — Я думаю, ты уже знаешь ответы на все вопросы, которые ты мне задаёшь, — говорит Криштиану. — Возможно, я ушел, когда ты был всего лишь восходящей звездой, но я знаю достаточно о "Блаугранас", чтобы понимать, что они не послали бы тебя, если бы ты не был самым лучшим. Лео ничего не говорит, хотя Криштиану и не ожидал от него этого. — Я не хочу показаться высокомерным, но я сделал себе достаточное имя, чтобы любой приличный агент знал историю моей жизни. И ты, очевидно, далек от того, чтобы быть просто порядочным. — Он ждёт, что Лео что-нибудь скажет, что угодно, но тот по-прежнему молчит. — Как я и сказал, — говорит Криштиану. — Ты свободен, можешь идти, если хочешь. — А если я этого не сделаю? Уголки рта Криштиану подергиваются вверх. — Тогда ты можешь остаться, пока тебе не станет лучше. —Для тебя небезопасно держать меня здесь. Криштиану воспринимает это не как выражение беспокойства, а скорее как еще одно предупреждение: — Тебе небезопасно здесь находиться, — отвечает он и выходит из комнаты, пока воздух не стал слишком удушливым. Присутствие Лео приносит слишком много теней из прошлого Криштиану, и с каждой секундой, которую он проводит, тьма все ближе к тому, чтобы поглотить его.

***

— Ты будешь сок или молоко? — рассеянно спрашивает Криштиану Лео на следующее утро. Он спустился по лестнице в пижамных шортах и выцветшей футболке и увидел Лео, сидящего на диване, телевизор был включен, на приглушенной громкости шёл футбольный матч. — Сок. Криштиану молча достает упаковку апельсинового сока и наливает им по стакану. Он почти отпускает шутку о том, что это объясняет рост Лео, но он думает, что они ещё не достигли стадии шуток, и поэтому ничего не говорит. — Я собираюсь готовить омлет, — говорит он вместо этого. — Ты будешь? — Хорошо. — Надеюсь, ты любишь сыр. Криштиану открывает холодильник, достает яйца, масло и брусочек чеддера. Когда он отворачивается от холодильника, перед ним стоит Лео. Лео протягивает пачку банкнот. —Вот, — говорит он. — Это за... всё — Тебе не нужно мне платить, — говорит Криштиану, не обращая внимания на деньги. — Мне не нужны твои деньги. — Тогда чего ты хочешь? — говорит Лео, глядя на Криштиану ясными глазами. Тень улыбки мелькает на лице Криштиану: — Почему ты думаешь, что мне что-то от тебя нужно? — Потому что каждый чего-то хочет. Криштиану несколько секунд моргает. — Тут я не могу с тобой спорить, — говорит он, а затем спрашивает: — Так что тебе добавить, грибы или перец, в омлет? — Чего ты хочешь? — повторяет Лео. — Лично я люблю со шпинатом или лососем, — говорит Криштиану, делая вид, что неправильно истолковал его вопрос, — но "благодаря" тебе я забыл снова сходить за продуктами, поэтому у меня нет ни того, ни другого. — Извини, — говорит Лео, и Криштиану улыбается, потому что это единственное, что он сказал, что не было вопросом или вежливым утверждением. — Все в порядке. Итак, грибы или перец? Лео, кажется, немного обдумывает это, а потом говорит: — И то, и другое. —Хорошо, — легко говорит Криштиану и снова открывает холодильник, чтобы достать шампиньоны и болгарский перец. —Криштиану? Криштиану вспоминает, что несколько дней назад доел шампиньоны, но находит несколько королевских устриц, о которых забыл. —Ммм? —Спасибо —Ты можешь отблагодарить меня, помогая мне с омлетами. — Он замечает тревогу в широко раскрытых глазах Лео и не может удержаться от усмешки: — Что, ты не умеешь готовить? Лео лишь качает головой. —Ты же знаешь, как взбивать яйца, верно? Лео слегка неуверенно кивает. Криштиану почти смеется над тем, как он может убить человека, не задумываясь, но он нервничает из-за приготовления омлета. —Тогда мы начнём с этого, — говорит он, протягивая Лео коробку яиц. —Начнём? — вторит Лео. — Конечно. Ты же не думал, что сможешь жить здесь бесплатно, не так ли? Я научу тебя готовить. Поверь мне, этому гораздо легче научиться, чем боевым искусствам или стрельбе. — Я не думаю, что ты захотел бы есть мою стряпню, — говорит Лео, просто как о факте, не стесняясь. — Почему? Ты собираешься отравить меня? — Криштиану дразнит. Лео не отвечает, и часть веселья исчезает с лица Криштиану. — Ты воспринимаешь все слишком серьёзно. — Криштиану уходит, повернувшись спиной к Лео, чтобы найти большую миску. — Ты недостаточно серьезно относишься ко всему, — парирует Лео. — Я уже говорил тебе, что для тебя небезопасно держать меня здесь. — И я уже говорил тебе – нет, подожди, на самом деле, я этого не говорил, — говорит Криштиану, вкладывая венчик в руки Лео. — Слушай, я уже бросил этот... образ жизни. Но они правы, когда говорят, что вы можете вывести человека из мафии, но вы не можете вывести мафию из человека. Во мне всегда будет та часть, которая приучена никому не доверять, постоянно быть начеку, жить, оглядываясь через плечо.— Криштиану вздыхает: — Но я устал так жить. Я ушел, имея на то причину. Я ушел, но, на самом деле, я никогда не смогу уйти. — Ты не должен был говорить мне это, - говорит Лео, совершенно неподвижно, венчик выглядит так, словно вот-вот выпадет из его руки. — Я не должен был брать тебя к себе, - говорит Криштиану. — Я не должен был позволять тебе оставаться, когда ты был достаточно здоров, чтобы уйти. Мне не следовало готовить тебе завтрак. — Тогда почему ты?.. — Сколько раз ты собираешься задавать мне этот вопрос? — спрашивает Криштиану с полуулыбкой. Он не может решить, забавляет его это или расстраивает. Вероятно, и то, и другое. — Пока ты не скажешь мне ответ, — говорит Лео, как будто это совершенно очевидно. — Нуу, тебе придется остаться здесь, чтобы выяснить это, — говорит Криштиану и берет нож. Краем глаза он замечает, как напрягся Лео, прежде чем начать нарезать грибы и перец. — Сделай мне одолжение и начни заниматься яйцами прямо сейчас. Ты можешь найти миску в правом шкафчике. — Почему ты хочешь, чтобы я остался здесь? — спрашивает Лео с неподдельным любопытством в голосе. — Я не знаю, я нахожу тебя интересным. — Криштиану сияет улыбкой, которая покорила множество сердец. Однако, похоже, на Лео это никак не подействовало. — Я не такой. — Лео тянется к шкафу. — Это мне решать, —Криштиану начинает насвистывать веселую мелодию, которая некоторое время остается единственным звуком на кухне, когда Лео снова погружается в молчание. Хотя, как ни странно, это не неловко и не натянуто, и Криштиану воспринимает это как победу.