С чистого листа

— Уровень кортизола весьма существенно упал, — темные глаза внимательно изучали золотистые графики диагностического заклинания. — Как ты себя чувствуешь? — Забини внимательно посмотрел в ореховые глаза Гермионы — Испытуемого номер один. Она улыбнулась: — Ты знаешь, превосходно. И это было слабо сказано. Когда она проснулась утром в доме Блейза, то почувствовала, как душу переполняет умиротворение. Было так долгожданно и непривычно ощущать душевный покой, что из глаз потекли прозрачные дорожки слез. Она плакала от облегчения, переполнявшего все ее существо — словно с души в буквальном смысле сняли камень и внутри пела свобода. Гермиона всхлипнула от счастья и рассмеялась. Она теперь может двигаться дальше! Дышать полной грудью, жить спокойно и радостно. За окном так же, как и вчера хмурилось небо, но в этой уютной светлой комнате у Гермионы был свой персональный рай. При воспоминании о тех ярких первых эмоциях освобождения глаза снова подернулись прозрачной влагой. — Спасибо тебе, Блейз, — она в порыве эмоций крепко обняла его, погружаясь в тонкий древесный аромат с нотками цитруса. Такие же объятья получали Рон, Гарри и Джинни. Блейз слегка напрягся, но спустя секунду поднял руки и обвил ее талию. — Я так давно не ощущала такой радости и умиротворения. Нет чувства потери, нет влюбленности… Вообще ни в кого. Это так здорово! — она отстранилась от нового друга, счастливо вздохнула и, хихикнув, продолжила. — Наверное, я больше не хочу влюбляться. Блейз изучал ее сияющее лицо, не убирая руки с талии, и, подняв бровь, поинтересовался: — Действительно? Но если это взаимно? И на всю жизнь? — Откуда я могу знать, что это на всю жизнь? Вдруг… Он прервал возражения, взял ее руки в свои и с убежденностью в глазах проговорил: — Гермиона, иногда нужно рискнуть. Особенно, если человек стоит того. К тому же, — он ухмыльнулся, — у тебя, как у первого испытуемого будет безлимитное право использования зелья. Все можно будет исправить. — Ты уже все продумал, да? Как обезопасить свое сердце? — лукавая беззаботная улыбка ей невероятно шла, делая лицо моложе. — Всегда надо просчитывать риски, — ухмыльнулся он, — даже если это отношения. Он поднялся, увлекая ее за собой: — Пойдем, покажу свою лабораторию. — Действительно? , — ее глаза загорелись азартным огнем, — Я сейчас увижу лабораторию самого Блейза Забини? — Сам не могу поверить, что я это делаю, — покачал головой он. — Но до обеда еще час, думаю, ты предпочла бы в это время познакомиться с моей территорией творчества. — Ты слишком хорошо меня изучил, Блейз… О, Мерлин! Эта лаборатория круче, чем у Снейпа. И эти твои аппараты… Это что? Спектрофотометр? Она металась по большому и — конечно же! — светлому помещению, одну стену которого занимали белые шкафчики со стеклянными дверцами, вторую — непрозрачные шкафы. Ближе к окну стоял рабочий стол с перегонным аппаратом, котлом на керамической подставке и аккуратно разложенными инструментами. Пахло травами и немного цитрусом. У другой стены на столе настаивались в прозрачных сосудах разноцветные зелья, внося яркие ноты в стерильную белизну помещения. Справа от двери она обнаружила…белый халат на рогатой вешалке. — Ты варишь зелья не в мантии? — удивилась Гермиона. Блейз, с теплой улыбкой изучавший ее, прислонившись плечом к косяку двери и сложив руки на груди, пожал плечами: — Я много что взял у маглов. Там еще есть специальные штаны, — он приподнял одежду, показывая ей. — Все зачарованное. Так что если что-то прольется или взорвется — лучше испортить недорогой халат. — Следом продемонстрировал сделанный на манер рентгенозащитного фартук из драконьей кожи. — А это я использую, когда никаких посторонних чар не должно быть рядом с зельем. Пока не подводил. Она округлила глаза: — То есть, у тебя тут что-то взрывалось? Он расхохотался: — И не раз. Но драконья кожа — удивительный материал. — Увидев, как помрачнело ее лицо, он обезоруживающе поднял руки, — я все покупаю легально и меня уверяли, что драконы, давшие шкуры и другие ингредиенты это делали или после смерти, либо добровольно при жизни. — Ее лицо заметно смягчилось, а когда Блейз упомянул, что дружит с Чарли Уизли — укротителем драконов, то Гермиона и вовсе расслабилась. — Ты сейчас работаешь над чем-то интересным? — Я всегда работаю над чем-то интересным, — он ухмыльнулся. Указал на один из котлов на боковом столе. — Вот здесь — Оборотное зелье, хочу увеличить время обращения. Здесь — зелье от проклятья бесплодия, один мой…знакомый заказал. Его невесту прокляли, а ему нужен наследник. Проклятие крови, никто не взялся за лечение. По мере того, как он рассказывал, Гермиона поражалась, насколько обширной была сфера деятельности Забини. От простых зелий до снятия проклятий крови, уничтожения последствий черной магии и стирания темномагических шрамов. И, насколько она могла судить, он в этом был хорош. Гермиона никогда бы не подумала, что Блейз станет таким талантливым зельеваром. Да, в Хогвартсе он был неплох в зельях, но из-за вражды между их факультетами она мало что знала о нем. Как-то было не до Забини, если вспомнить. — Но как же снимать проклятие на крови, если часто для этого требуется кровь или волеизъявление наложившего? — поинтересовалась Гермиона. — Конкретно в этом зелье мы нашли род тех, кто наложил. Но там одного волеизъявления потомков проклинателя мало, нужна их кровь, ты права. — Лицо Блейза озарилось тем одухотворенным светом, который обычно бывает у чрезвычайно увлеченных своим делом людей, когда они делятся с кем-то интересующей их проблемой. — Они дали — наследник оказался более человечным чем далекий прадед. Я, конечно, сделаю что смогу, но здесь единственный вариант для девушки — принимать зелье до зачатия и во время беременности — кровь рода проклинателя сможет частично нейтрализовать последствия темной магии, — он вздохнул. — Единственное: есть опасение, что потом девушка сможет прожить максимум лет десять — пятнадцать. — А если она постоянно будет принимать это зелье? Скажем, раз в месяц или неделю? — неожиданно для себя Гермиона заинтересовалась проблемой неизвестной молодой пары. Девушку было откровенно жаль. Он кивнул, с блеском в глазах оглядывая ее: — Может сработать. Надо будет пробовать. — Она еще не пила? — спросила Гермиона. — Нет, — покачал головой Забини. — Я магически сделал слепок-копию ее организма, магического ядра и нитей проклятия в нем, на этом испытываю. Последние испытания прошли успешно. — Слепок-копию? — она восхищенно округлила глаза. — Это очень сложное заклинание, я про него только читала. Он скромно улыбнулся: — Я его усовершенствовал — накладываю матрицу на жидкую среду. С ней работать проще. Как омут памяти — видно все, что происходит. Гермиона алчно смотрела в темные глаза: — Я обязана это увидеть! — выдохнула она. Он ухмыльнулся: — Возможно, когда нибудь… — Погоди! — ее осенило. — То есть, ты мой магический слепок тоже делал? Чтобы зелье испытывать? Он неловко потупил глаза: — Э-э, не совсем. Я взял слепок только нейронных связей, тех, что я показывал в самый первый раз. И сегодня я смотрел на него — это та золотистая сеть: нужные нам связи разрушились. Она не знала, как отнестись к этой новости. С одной стороны, логично, что ему пришлось воспользоваться слепком ее нейронных связей — не на ней же испытывать…а с другой… Он мог хотя бы поинтересоваться. — Но…ты же уничтожаешь потом эти слепки? — прозвучал вполне логичный вопрос. Он уверенно кивнул: — Да, после завершения проекта я разрушаю слепки. У меня не Гринготтс, а обычная лаборатория, поэтому, если слепки выкрадут… Неизвестно, что тогда может начаться… — Вдруг ему пришла в голову мысль, от которой округлились глаза. — О, ты, наверное, переживаешь о своем… Я его уже разрушил, к тому же клиническая картина поменялась. Она с облегчением выдохнула. — Но…ты же сможешь мне показать, как они выглядят? — неуверенно уточнила Гермиона. — Да. Мы можем сделать твой слепок, — он подмигнул. — Заодно и потренируешься. — Не боишься, что я солью твой секрет конкурентам? — озорная улыбка скользнула по губам, обнажая зубы. Он покачал головой: — Я тебе доверяю. В открытую дверь, постучав по косяку, вошла Мисси. — Обед подан, мастер Блейз. — Спасибо, Мисси. Гермиона, прошу, — он галантно подал руку и проводил в столовую. После восхитительного обеда Блейз уговорил ее прогуляться по Гайд- парку. Взаперти сидеть весь вечер не хотелось, поэтому Гермиона аппарировала домой, чтобы теплее одеться. Едва она успела сделать что хотела, в дверь раздался стук: Забини уже был готов сопровождать ее на прогулке. Они гуляли, пока не стемнело, и она не помнила, когда в последний раз проводила время так же хорошо. Погода после обеда наладилась. Приближалась весна, ветер потеплел, вокруг витал особый аромат природы, готовой пробудиться от зимней спячки, прозрачный воздух пронзало звонкое пение синиц, весеннее солнце уже приближалось ко дню равноденствия и робко пробивалось из-за туч, взрезая облачный покров желтыми лучами. Это все кружило голову, наполняя сердце неописуемым восторгом, от которого Гермионе почему-то хотелось плакать и обнимать весь мир. Осознание того, что у нее снова появилась способность замечать красоту окружающего мира пьянило. Она много смеялась над шутками Блейза, отмечая его острый немного саркастичный (она бы сказала — слизеринский) юмор и тонкое понимание мира. С ним было действительно интересно. Ее ум нашел себе достойного и интересного собеседника и наслаждался их разговорами. Она получала удовольствие от прогулки, и, глядя на нее, глаза цвета крепкого кофе улыбались, искрясь теплом. Незаметно стало холодать, на землю опустились сумерки, и первая звезда появилась на горизонте. — Я ушла с Прорицания и ни разу не пожалела, — категорично заявила Гермиона. — Даже когда узнала о пророчестве про Поттера? — поддел ее Блейз. — Даже тогда. Несмотря на то, что его произнесла как раз профессор Трелони, все остальное, что она делала там в классе с нами было какими-то сказками. О, она кстати однажды сказала пророчество Гарри на третьем курсе, что Темный Лорд возродится, когда его найдет верный слуга, предавший друга. Мы подумали сначала на Сириуса Блэка, помнишь, он тогда убежал из Азкабана, но это оказался Петитгрю. Жаль, что к пророчествам не выдаются сразу толкования — тогда бы стало значительно проще жить. Но все эти чаинки и постоянные запугивания бедных студентов… Она странная женщина. И назвала меня бессердечной, — надула губки она. Он рассмеялся: — Держу пари, ты до сих пор не можешь ее простить. — О, я до сих пор на нее зла за это, — покачала она головой, не веря сама себе, что вдруг призналась в этом вслух. — Это не значит, что мне не жаль ее, но она недалекая женщина. — Моя мать очень хороший астролог. Натальные карты и все такое, — заметил Блейз. — К ней часто обращаются за советом. Когда Темный Лорд возродился, она забрала меня в Италию. Мама не особо верила этому полукровке, особенно после того, как составила его натальную карту. Поэтому я избежал всего того, что здесь происходило. И вы с Поттером молодцы. — Он усмехнулся, снижая градус серьезности разговора. — Никогда не думал, что я это скажу. — Я тоже никогда не думала что подружусь со слизеринцами, но вот — я здесь, гуляю с тобой по парку, — тонкая ручка обвела их круговым движением, и звонкий смешок сорвался с девичьих губ. — Мог ты себе это представить? — Никогда, — белые зубы обнажились в широкой улыбке, — Но я, несомненно, рад, что так произошло. Ночь наступала неумолимо, становилось холоднее, и они понимали, что пора расставаться. Завтра Гермиону ждала работа, а Блейза — дела. — Гермиона, через неделю наш общий знакомый будет гостить у меня в поместье в Италии. Я буду праздновать свой день рождения. Тебе нужно его увидеть, поэтому приглашаю тебя на праздник. Будет весело, — он подмигнул. — Нам нужно объяснить, в каком качестве… — Моей девушки. Будущей, — тут же нашелся с ответом он. — Скажем, что я за тобой ухаживаю со всеми вытекающими последствиями… Это было ошеломляюще. Конечно, испытания зелья еще не подошли к концу: им нужно было проверить, не возобновятся ли ее чувства при виде бывшего возлюбленного, но изобразить девушку Блейза… — Я не знаю, насколько это правильно — обманывать твоих друзей, — засомневалась она. Его теплая рука поймала ее запястье, скользнула по ладони и стиснула пальчики. — Гермиона, ничто другое не убедит Малфоя в твоей безобидности для него. Если он увидит, что между нами что-то происходит, его паранойя утихнет, и мне не придется отбиваться от его требований отправить тебя в Лондон, — лукавая и такая обезоруживающая улыбка скользнула по пухлым губам.- К тому же мне действительно будет приятно, если ты придешь. И когда эти темные глаза стали такими убедительными? Гермиона поймала себя на том, что в последнее время она делает все так, как хочет этот нахальный, но обаятельный итальянец. Это было не похоже на нее. «Наверное, он знает какие-то чары соблазнения», — подумала она, соглашаясь посетить важное для него мероприятие. Сияющая улыбка вспыхнула на темном лице, отчего на душе стало еще теплее и уютнее от такой явной радости. — Пришлю тебе портключ, — он коснулся холодными губами ее замерзшей щеки и велел аппарировать домой — греться и отсыпаться: здоровый сон способствовал правильной работе нервной системы. Сбои ей сейчас точно не нужны.