В поисках дома

      Сириусу удалось занять себя еще на неделю прежде, чем его терпение лопнуло.       В доме было много дел: ремонт, уборка чердака, уход за садом. Не говоря уже о его мотоцикле, с которым можно было возиться часами. Но он начинал сходить с ума и знал, что им нужно куда-то выйти и что-то сделать.       — Мы идем в Косой переулок, — объявил Сириус однажды утром за завтраком. Он вытянул руку и щелкнул Гарри по носу. — Тебе нужна одежда, мне нужна палочка, и у Ремуса серьезное заболевание, а это значит, что он умрет, если не зайдет в книжный магазин хотя бы раз в месяц.       Ремус закатил глаза, но улыбка на его губах была нежной.       — Только если ты не против, Гарри.       — Да, звучит здорово, — сказал Гарри, уже вставая из-за стола. — Я схожу за обувью.       Сириус сделал последний глоток чая. Когда он поднял голову, Ремус все еще улыбался той же мягкой улыбкой, только на этот раз она была адресована ему.       — Чего?       — Он обожает тебя, — сказал Ремус. — Сириус, у тебя есть тринадцатилетний ребенок, который хочет пойти с тобой за одеждой.       — Неа, — сказал Сириус, махнув рукой. — Он еще даже не знает меня, Лунатик. Он просто слишком долго сидел взаперти и хочет выбраться из дома.       — Конечно, — согласился Ремус, хотя голос его звучал неубедительно. Он допил свой чай и спросил: — Серьезное заболевание, хм?       — Поистине разрушительное, — сказал Сириус. — Думаю, сегодня мне придется купить тебе по крайней мере пять книг, иначе ты откинешь коньки.       — Я сам могу купить себе книги, Сириус, — запротестовал Ремус.       — Разумеется, но мне нужно как-то наверстать двенадцать лет отсутствия, не так ли? Я не собираюсь баловать только Гарри, Лучик.       Щеки Ремуса порозовели, и Сириусу захотелось вернуть прозвище обратно. Он не использовал его уже более тринадцати лет и понятия не имел, будет ли у него когда-нибудь право использовать его снова. Он даже не собирался сознательно использовать его сейчас. Просто сорвалось.       — Ладно, хорошо… — Ремус прочистил горло. — Думаю, я могу тебе это позволить.

***

      Они привлекли к себе внимание в Косом переулке еще до того, как добрались до своей первой цели, которой был Гринготтс. Однако, в отличие от предыдущих путешествий по магическому миру, теперь к Гарри никто не подходил. Люди пялились, как и всегда, но потом замечали человека в шрамах и бывшего заключенного по обоим сторонам от него, и, казалось, передумывали с ним говорить.       — Это невероятно, — пробормотал Гарри себе под нос, и Сириус рассмеялся.       — Удобно иметь убийцу в качестве крестного отца, не так ли?       Ремус закатил глаза.       — Ты не убийца, Бродяга, в этом весь смысл.       — Да, но если слухи об этом отпугивают людей от Гарри, то я более чем счастлив позволить им верить, во что хотят, — Сириус обнял Гарри за плечи. — Пойдем, детка. Сначала Гринготтс.       Втроем они поехали на повозке к хранилищу Сириуса, но тот не пустил ни одного из них внутрь, пока брал золото.       — На хранилище наложено несколько неприятных проклятий, древняя магия, над которой еще нужно будет пошаманить прежде, чем любой, кто не является чистокровным, сможет безопасно войти, — объяснил он, когда они возвращались обратно. — В конце концов мне нужно будет это сделать, потому что вам обоим нужен доступ к этому хранилищу, просто руки никак не доходят. А до тех пор вы двое можете считать меня своим, э-э, как маглы его называют? Папкой.       Ремус издал странный задыхающийся звук, и его лицо вспыхнуло ярко-красным.       — Это папик, Сириус, и нет! Это… это кое-что совершенно другое.       Сириус невозмутимо пожал плечами.       — У маглов такие странные термины, не так ли?       — Папка, серьезно, — пробормотал Ремус себе под нос, но Гарри не упустил ласкового взгляда, который тот бросил на Сириуса, когда они шли по вестибюлю Гринготтса.       Они были почти на выходе, когда Гарри понял, что они кое-что забыли.       — Сириус, — сказал Гарри, — мы не останавливались у моего хранилища.       Сириус остановился и посмотрел на него с недоумением.       — Тебе что-то нужно там?       — Ну, — сказал Гарри, внезапно засомневавшись. Сириус говорил, что ему нужна одежда, верно? Вот почему его привели в Косой переулок. Может, Сириус передумал? — Мне… мне нужны деньги, если мы пойдем по магазинам. Но мы не обязаны возвращаться! Мне так-то ничего и не нужно.       Сириус фыркнул.       — Тебе точно нужны вещи. Тебе нужно больше одежды, а потом мы должны купить украшения для твоей комнаты, и ты, я уверен, захочешь выбрать несколько книг. И, не знаю, игрушки? Тебе тринадцать, ты, конечно, все еще любишь игрушки. И мы хотели купить тебе сладостей и зайти в магазин товаров для квиддича, а потом…       — Помедленнее, Бродяга, ты его перегрузишь, — весело сказал Ремус. — Гарри, если тебе нужны карманные деньги, мы, конечно, можем пойти в твое хранилище. Но это не обязательно. Сириус все купит.       — Конечно, куплю, — сказал Сириус, с его лица исчезло замешательство.       — Вот для чего я здесь, детка. Не беспокойся о деньгах. Все в порядке.       — Я не могу позволить тебе сделать это, — сказал Гарри. Сириус поднял бровь, глядя на него.       — Посмотрим, как ты попытаешься остановить меня, — сказал он, явно забавляясь. — Мне нужно компенсировать тринадцать пропущенных дней рождения и Рождественских праздников. Я собираюсь избаловать тебя до безобразия. Папка, помнишь?       — Сириус, нет!

***

      Верный своему слову, Сириус провел утро, основательно балуя своего крестника. Сначала они купили одежду, потому что это было самым утомительным, но необходимым делом. Сириус купил Гарри совершенно новый гардероб, смесь магловской одежды и волшебных мантий на все случаи жизни. Ему даже удалось тайком купить несколько новых рубашек и брюк для Ремуса. После этого он пошел купить новую палочку и набор для зелий, а Ремус в это время отвел Гарри за парой очков и принадлежностями для Хедвиг. Они пообедали на солнышке, а потом Гарри больше не мог сдерживаться и потащил их в магазин товаров для квиддича.       — Ты уже купил ему лучшую метлу на рынке, Бродяга, — сказал Ремус, когда Сириус посмотрел на новые поступления метел на витрине.       — В прошлом году, Ремус. У него прошлогодняя модель!       — Он переживет. Почему бы тебе не купить ему тренировочный набор мячей и колец для дома? Во дворе можно устроить миниатюрное поле для квиддича.       Сириус хлопнул его по плечу, усмехнувшись.       — Блестящая идея, Лучик.       — Да, иногда они у меня появляются.       И, верный своему слову, Сириус согнал их всех во «Флориш и Блоттс» в качестве последней остановки перед тем, как отправиться домой.       — Запомни, — твердо сказал он Ремусу, — как минимум пять книг.       Ремус закатил глаза, но легкая улыбка тронула его губы.       — Я помню.       Сириус засчитал себе маленькую победу, когда Ремус покинул книжный магазин с семью книгами. Он даже помог Гарри выбрать несколько. Тот признался, что не очень любит читать, но был готов воспользоваться рекомендациями. Сириус также подарил ему несколько волшебных комиксов. Все-таки какой тринадцатилетний не любит комиксы?       Вернувшись домой, Гарри поднялся наверх, чтобы оставить свои новые вещи. Затем он помог Сириусу устроить тренировочное поле для квиддича на заднем дворе.       — Хочешь опробовать? — спросил Сириус. Он игриво толкнул Гарри плечом. — Я был загонщиком, знаешь ли. Лучший в команде в тот год, когда твой отец был капитаном. Думаешь, мог бы дать мне шанс за мои деньги?       Гарри одарил его застенчивой улыбкой.       — Не знаю. Держу пари, ты великолепен. — Ну, это мы еще посмотрим. Лунатик! Тащи сюда свою костлявую задницу, нам нужен судья!       Сириус явно потерял хватку, и было очевидно, что Гарри поддавался, пока они играли несколько матчей один на один, но, по крайней мере, крестник не подыгрывал ему настолько, чтобы дать ему победить. Сириус попытался уговорить Ремуса присоединиться к ним, но тот отмахнулся, довольствуясь пребыванием в саду с одной из своих новых книг и время от времени предлагая свои услуги в качестве судьи.       После того, как они вернулись обратно внутрь, Гарри пошел разбирать свои покупки, а Ремус заварил чай.       — Ну, первую пару недель мы преодолели, — сказал он, передавая Сириусу кружку. — Я думаю, все идет довольно неплохо, а ты?       Все шло лучше, чем Сириус смел надеяться. Часть его продолжала ждать, когда все снова ухудшится.       — Иногда я слышу его посреди ночи, — вместо ответа сказал Сириус. — Я не думаю, что он хорошо спит. И он все еще проглатывает свою еду так быстро, как будто думает, что мы её отнимем. А еще он её прячет, ты замечал?       — Замечал, — сказал Ремус. — У меня есть список терапевтов. Мы можем обсудить это вместе, а потом поговорим об этом с Гарри. Мы должны найти ему кого-нибудь до конца лета.       — А что будет, когда он вернется в Хогвартс?       — Я уверен, что мы можем получить специальное разрешение от Минервы, чтобы иногда забирать его на выходные для сеанса. — Ремус сделал глоток чая. — О, кстати, сегодня утром па прислал сову. Он хочет приехать в следующем месяце. Как ты на это смотришь?       — Это твой дом, Лунатик, — ответил Сириус. — Тебе разрешено приглашать сюда отца, когда только хочешь. Он не будет возражать, что мы здесь?       — Мерлин, нет. Думаю, он ждет встречи с тобой даже больше, чем со мной, если честно. Ты ему всегда нравился, а теперь, когда он знает, что ты невиновен, каждое его письмо о том, что в Министерстве полно некомпетентных придурков, и там нужно выпотрошить все сверху донизу.       — Ну, тут я с ним спорить не буду.       Ремус посмотрел на часы.       — Ладно, я собираюсь поработать над редактированием перед ужином.       — Я могу себя занять, Лун, — ответил Сириус на невысказанный вопрос, закатив глаза. — Тебе не нужно нянчиться со мной. Иди.       Ремус наклонился к нему, словно собирался поцеловать, но тут же опомнился. Его зрачки расширились, и он прочистил горло прежде, чем развернуться и выбежать из комнаты. Старые привычки и все такое. Сириус охотно поцеловал бы его, но Ремус был прав — лучше возвращать все постепенно.       Сириус провел пару часов на улице, возясь со своим байком. Когда он вернулся в дом, Ремус все еще сидел в кабинете, а Гарри был в своей комнате.       Сириус нашел Гарри на полу его комнаты, покупки были разбросаны вокруг него. Сириус легонько постучал в дверной косяк, а затем прислонился к нему.       — Ты в порядке, детка?       Гарри подпрыгнул и посмотрел вверх.       — Да, я в порядке.       — Ты сказал, что собираешься убрать вещи. — Сириус кивнул в сторону пакетов. — Это было несколько часов назад.       — Извини! — Гарри поспешно потянулся за ближайшим пакетом. — Прости, я знаю, что тут ужасный беспорядок, я уберу его. Обещаю.       — Эй. — Сириус зашел в комнату и сел на пол напротив Гарри. — Я не это имел в виду. Это твоя комната, и ты можешь делать с ней, что хочешь. Мне все равно, чистая она или нет. Я просто имел в виду — все в порядке? Ты выглядишь… не знаю. Не в духе.       Гарри взъерошил свои волосы — нервный тик, который был и у Джеймса. Он вздохнул.       — Это просто, — начал он. — Просто много…       — Чего много?       — Всех этих вещей! — Гарри раскинул руки, охватывая комнату. — Ты так много всего мне купил. Это слишком, Сириус. Это слишком много. Я не могу… я не заслуживаю… мы должны отнести что-то обратно.       — Гарри, ты видел свое хранилище в Гринготтсе, да? Подземелья Блэков, — да, подземелья, — посрамят даже это состояние. Я мог бы купить тебе целый особняк, и это не ударило бы по моему кошельку. На самом деле я мог бы купить десять особняков. Так что это немного. На самом деле, это очень мало, особенно учитывая, что я купил бы тебе намного больше за эти годы, если бы ты жил со мной все это время.       — Но…       Сириус встал и протянул руку Гарри. Тот ухватился и поднялся на ноги.       — Давай распакуем здесь все, и я помогу тебе убраться. Думаю, это будет казаться менее ошеломляющим, когда все не будет просто вот так лежать.       — Наверное, — сказал Гарри неуверенно.       Сириус коснулся его щеки.       — Ты заслуживаешь хороших вещей, Гарри. Позволь мне дать их тебе.       Гарри нахмурился.       — Но, Сириус, ты даже меня не знаешь.       — Вообще-то, знаю! — воскликнул Сириус, потому что как Гарри мог верить в это, когда он был единственным, о ком Сириус думал каждый день, пока был в Азкабане? Он смягчил голос и сказал: — Иди сюда. Я хочу показать тебе кое-что.       Ремус держал фотоальбомы на книжных полках внизу, в гостиной. Сириус взял с полки один из них и принес Гарри, устроившись рядом с ним на диване.       — Это год твоего рождения, — сказал он, открывая альбом. Новорожденный Гарри беззвучно завопил на него со страницы, и он усмехнулся. — Это твои первые фотографии. Знаешь, ты почти стал августовским ребенком. Лили привела тебя в мир незадолго до полуночи. Ремус выиграл у меня кучу денег. Я ставил на август.       — Извини, — пробормотал Гарри, но было ясно, что его внимание приковано вовсе не к Сириусу, а к фотографиям улыбающихся лиц его родителей, когда они впервые взяли его на руки.       — Джеймс был так счастлив, — тихо сказал Сириус. — Как и Лили. Они были в восторге.       — А ты был там?       — Был, — сказал Сириус, переворачивая страницу и указывая на первое фото. — Мне позволили взять тебя на руки сразу после твоих родителей. Я выгляжу чертовски испуганным, да?       — Есть такое, — весело сказал Гарри. — Но ты… был счастливым?       Он сказал это как вопрос, будто не был уверен, как кто-то мог быть счастлив, держа его на руках. Сердце Сириуса сжалось.       — Конечно, был, — сказал он, подталкивая Гарри плечом. — Конечно, я счастлив. Ты лучший крестник, потому что ты мой крестник. Ты делаешь меня счастливым, Гарри, и ты сделал своих родителей очень счастливыми.       Остаток дня они просидели на диване, просматривая фотографии; Сириус рассказывал Гарри все истории, какие только мог вспомнить, и делал мысленные заметки попросить Ремуса позже восполнить недостающие фрагменты.       Когда они подошли к концу, Сириус закрыл альбом и сказал:       — Я знаю тебя с того дня, как ты родился, а люблю тебя даже дольше. И если ты когда-нибудь усомнишься в этом, я хочу, чтобы ты пришёл посмотреть на эти фотографии, потому что они расскажут об этом лучше, чем я когда-либо мог.       Гарри немного нервно похрустел костяшками. Затем повернулся и обнял Сириуса, в первый раз сам. Сириус застыл в шоке на мгновение, а потом вернул объятие.       — Я люблю тебя, — сказал он в спутанную копну черных волос.       Гарри молчал, но его хватка только усилилась, и это тоже говорило лучше любых слов.

***

      Однажды ночью Гарри проснулся от бешеного стука сердца и с криками матери на задворках сознания. Как только он понял где находится и что произошло, сердце ушло в пятки. Он надеялся, что теперь, когда он живет с Сириусом, его кошмары прекратятся, но это определенно было не так. В основном ему снилась смерть его родителей, но иногда сны были о том, как он встретил Сириуса, или что он был слишком медленным, и дементоры поцеловали его, или что Министерство утаскивает Сириуса, закованного в цепи.       В горле пересохло. У Дурслей ему пришлось бы ждать до утра, чтобы выпить воды из-за замков на двери или в чулане. Но Сириус никогда не запирал его в комнате и ничего не говорил о том, что Гарри нельзя вставать посреди ночи. Единственным правилом, которое он установил, было то, что Гарри не мог пересекать границу защиты вокруг дома Ремуса, на что у Гарри не было никакого желания.       Тем не менее, Гарри старался быть тихим, когда встал с кровати и прокрался вниз по лестнице. Не стоило будить Сириуса, даже если Гарри был почти уверен, что тот не рассердится на него.       Серо-голубой свет мерцал на стенах, и сердце Гарри сжалось. Он думал вернуться в комнату за палочкой, но был уже на полпути вниз по лестнице. Он тихонько спустился по остальным ступеням, и облегчение сразу охватило его, когда он увидел, что это был всего лишь Сириус. Гарри мог видеть только его черную макушку, но это точно был именно крестный. Он полулежал в одном из кресел в гостиной, и телевизор играл совсем тихо.       Гарри пришлось пройти за кресло и диван, чтобы попасть на кухню, и он попытался сделать это как можно тише. Но Сириус все-таки повернулся и мягко спросил:       — Гарри? Это ты?       — Пришел попить, — сказал Гарри и быстро пошел на кухню.       Он налил себе стакан воды и выпил половину. Он уже чувствовал себя лучше, хотя и не мог сказать, почему. У Дурслей кошмар означал бы, что он не заснет всю оставшуюся ночь, но прямо сейчас он чувствовал… ну, он не чувствовал, что сможет заснуть сразу, но как будто он сможет немного отдохнуть. Он был… спокоен. Сам факт кошмара был, конечно, ужасен, это точно, но он знал, что дядя Вернон или тетя Петуния больше не накричат на него, и что ему не придется терпеть насмешки Дадли. Почему-то это все меняло.       Но ему пока не хотелось возвращаться в свою кровать, поэтому он вышел в гостиную, чтобы присоединиться к Сириусу.       — Кошмар? — мягко спросил Сириус, и Гарри фыркнул.       — Настолько очевидно?       — Нет, я просто очень хорошо угадываю, — Сириус протянул руку. — Иди сюда.       Гарри немного поколебался, но все-таки подошел. Кресло точно было недостаточно большим для двоих, поэтому, когда Сириус потянул на себя, Гарри оказался у него на коленях. Мальчик сразу напрягся, пораженный внезапным физическим контактом. Дядя Вернон и тетя Петуния никогда его даже не обнимали, не говоря уже о том, чтобы приласкать. Но постепенно Гарри расслабился и положил голову на плечо Сириуса. Сириус взмахнул правой рукой, и одеяло поднялось с дивана и поплыло к ним через всю комнату. Он надежно обернул его вокруг Гарри.       — Что это? — спросил Гарри, кивая на телевизор.       — Какое-то дурацкое шоу, которое любит Ремус, — сказал Сириус. — Это о маглах в космосе. Хотя в команде сценаристов точно есть ведьма или волшебник. Ну, типа, посмотри на это! Это явно паффскины.       Он указал на экран, на котором был изображен мост воображаемого космического корабля, покрытый маленькими пушистыми круглыми существами.       — Многие волшебники так делают? — спросил Гарри. — Живут как маглы? Устраиваются на магловскую работу?       — Некоторые. Мир маглов намного больше нашего, поэтому иногда от него трудно убежать. Кто-то просто очарован маглами и хочет жить как они, насколько это возможно. А таким людям, как Ремус, проще устроиться на работу среди маглов, чем среди волшебников.       — Ты бы мог так жить? — спросил Гарри.       — Что ты имеешь в виду?       — Тебе нравятся магловские вещи, — сказал Гарри. — Ты одеваешься, как маглы, и у тебя есть телик и всякие магловские штучки в доме.       — Ну, большинство магловских вещей здесь принадлежит Ремусу. Его мама была магловского происхождения, поэтому он вырос между двумя мирами, — Сириус рассеянно погладил Гарри по спине. — Мне интересна магловская культура, не пойми меня неправильно, но я не думаю, что хотел бы жить, как один из них. В основном я проникся их культурой, потому что это приводило в ярость моих родителей.       Гарри еще не слышал, чтобы Сириус говорил о своей семье, и сразу же был заинтригован.       — Да?       — Они были ужасными людьми, Гарри. Убеждены, что быть Блэком равно быть выше всех. К тому же, сторонники превосходства по крови. Я сбежал, когда мне стукнуло шестнадцать, и никогда не оглядывался назад.       — Куда ты пошел?       — К твоему папе, — сказал Сириус. — Твои дедушка и бабушка приняли меня, относились ко мне, как к родному ребенку.       — Я этого не знал… — Гарри многого не знал о своей семье. — Подожди, а родители моего папы еще живы? Как их зовут?       — Нет, хороший мой, они умерли до твоего рождения, — сказал Сириус, и в голосе его звучали отголоски боли. — Ты не знаешь их имен?       Гарри фыркнул.       — Я даже не знал, как выглядели мои родители, пока Хагрид не подарил мне фотоальбом на первом курсе. Тетя Петуния никогда не хранила дома их фотографии. Сказала, что они никчемные пьяницы, и никогда не говорила о них больше…       — Она что?       — И, эм, — Гарри потянул за свободную нитку на одеяле, теребя ее между пальцами. — Она сказала, что они погибли в автокатастрофе. Я узнал правду только после того, как получил письмо. Я не знал, как они умерли, или что я знаменит, или почему я знаменит.       — О, Гарри, — он ожидал гнева, но Сириус звучал грустно. — Многовато новостей за один раз. Мне очень жаль.       Он глубоко вдохнул и сказал:       — Твоих дедушку и бабушку звали Флимонт и Юфимия, а Джеймс был их единственным ребенком. Он появился у них поздно — он был сюрпризом. Они не думали, что когда-нибудь смогут иметь детей, а потом появился Джеймс. Они обожали его, Гарри, и он так любил их. Честно говоря, я не думал, что в мире есть родители лучше, чем Монти и Эффи… пока ты не появился у Джеймса и Лили.       Между осторожными поглаживаниями и теплом одеяла Гарри почувствовал, что начинает засыпать. Он спросил, не расскажет ли Сириус ему еще что-нибудь о его родителях, что-то, чего он не знал, но заснул прежде, чем крестный закончил рассказ.

***

      Сириус проснулся от того, что почувствовал чью-то руку в волосах, и, подняв голову, увидел Ремуса, стоящего рядом с креслом с дымящейся кружкой чая в свободной руке.       — Твоя шея не скажет тебе спасибо за это, — сказал он, звуча весело и невероятно нежно. — Вы двое были здесь всю ночь?       — Я встал около часа, — сказал Сириус хриплым ото сна голосом. Он протянул руку и поймал ладонь Ремуса, переплетая их пальцы. — Думаю, мелкий встал примерно через час. Кошмар приснился.       — Хочешь, я отнесу его обратно наверх?       — Неа. — Сириус крепче обнял Гарри, прижимая его к себе. — Он мерзлявый. Думаю, это лучший сон, который у него был за последнее время. И я не против.       — Я хоть чаю принесу, — Ремус замолчал с той же нежной улыбкой на губах.       — Чего?       — Маленьким он тоже засыпал только тогда, когда ты держал его на руках.       Это было не совсем так — в детстве Гарри был очень привязан к обоим своим родителям. Но, да, бывали времена, когда Сириуса будили среди ночи измученные Лили и Джеймс, которые умоляли его приехать, потому что ни один из них не мог уложить Гарри спать. И в те несколько раз, когда Сириус и Ремус нянчились с Гарри до расставания, Гарри позволял только Сириусу укачивать его. Если Ремус пытался уложить его, то он мог рыдать часами.       Гарри выглядел немного смущенным, когда позже проснулся и обнаружил, что проспал всю ночь на коленях Сириуса, но в то же время он казался в тайне довольным.       — Хорошо спится? — спросил Сириус, запуская пальцы в волосы Гарри, и ему было приятно, когда Гарри неосознанно прижался к нему чуть ближе.       — Да, отлично, — глаза Гарри снова закрылись, и Сириус усмехнулся.       — Знаешь, я думаю, это означает, что сегодня будет пижамный день.       — Что?       — Пижамный день, — сказал Сириус, проведя пальцами по боку Гарри и вызвав у мальчика удивленный смешок. — Мы будем в пижамах весь день сидеть на диване и смотреть телевизор, и мы будем пить горячий шоколад, пока от него не затошнит. Как тебе такое?       — Великолепно, — сказал Гарри, его глаза сияли.       Так что они провели весь день на диване, закутавшись в одеяла, чтобы защититься от холода не по сезону прохладного дня, смотря телик и поглощая сладости. К ним присоединился Ремус, который провел много времени, объясняя различные отсылки к поп-культуре, которые ни Сириус, ни Гарри не понимали.       — Сириус сказал, что твоя мама была маглом, проф… Лунатик? — спросил Гарри. Он до сих пор иногда забывался и называл Ремуса профессором, что Сириус считал бесконечно очаровательным.       — Она была, — сказал Ремус. — Вот почему мне комфортно в обоих мирах, меня растили сразу в двух. Сириус с годами стал чуть лучше, но ты бы видел его и Джеймса, когда я брал их с собой в магловский Лондон во время летних каникул. Они были совершенно беспомощны.       — Ой, мы не были так уж беспомощны, Ремус!       — Расскажи мне об этом, — сказал Гарри, и Ремус с удовольствием начал рассказ. Конечно, одна история повлекла за собой другую, потом еще одну, и вскоре время обеда уже прошло, но Гарри, казалось, это не заботило; он жадно поглощал все истории, которые Ремус и Сириус могли ему рассказать.       Сириус не мог вспомнить, когда в последний раз так много смеялся. Он также отметил, что впервые за это лето услышал, как Гарри смеется так свободно, и поклялся сделать все возможное, чтобы этот звук всегда наполнял этот дом.