The Darkest Hour is Just Before the Dawn Part II: Navigating Uncharted Waters

Фильм, который выбрал Тони, гудел на фоне, но он не обращал на это никакого внимания, наблюдая, как Питер спит, прижавшись головой к его груди. Когда Питер сказал, что фильм выбирает Тони, он попросил Пятницу поставить что-нибудь медленное и скучное, чтобы ребенок смог снова заснуть. Это подействовало как заклинание. Он вгляделся в лицо Питера, умиротворенное и расслабленное во сне. Полная противоположность тому, как он выглядел, когда Тони примчался в его комнату. Тонкая полоска слюны стекала по внешнему краю рта мальчика и стекала на его рубашку, но у Тони это зрелище вызвало скорее умиление, чем отвращение. — Пятница, — обратился Тони к своему ИИ, едва слышно шепча. Питер не шелохнулся. — Неужели ты от меня что-то скрываешь? ИИ сделала паузу, прежде чем тихо ответить: — О чем идет речь, босс? — Питеру снятся кошмары. Снова пауза. — Да, босс. — Почему же я не в курсе? После того, как Питер прибежал к нему после кошмара пару месяцев назад, он решил, что мальчик будет и дальше приходить к нему, если ему потребуется, поэтому Тони избавился от протокола, который обязывал Пятницу сообщать ему, если Питеру приснится кошмар. Похоже, это было большой ошибкой. — Совершенно очевидно, что Питер не хотел, чтобы вы знали. — И с каких это пор ты решила поставить его желания превыше его же интересов? — Я всегда забочусь об интересах Питера, — в голосе Пятницы звучала обида. — Обеспечение его безопасности — моя первостепенная задача. Так и было. Тони перевел эту функцию на Питера через неделю после того, как ребенок переехал к нему. Если когда-нибудь придется выбирать между жизнью Тони и Питера, Пятница запрограммирована обеспечивать безопасность Питера. — Вот именно. И как ты думаешь, насколько безопасно и защищенно он себя чувствует, если каждую ночь ему снятся кошмары? — Они снятся не каждую ночь. Не считая сегодняшней ночи, я отметила только три случая за последние три недели. Ну, по крайней мере, это было хорошо. Не супер, но лучше, чем он думал. Пятница продолжила: — Учитывая, что эти случаи были нечастыми, я пришла к выводу, что для Питера более важным в укреплении доверия и повышении чувства безопасности и защищенности было личное пространство. Если я ошиблась в своих выводах, я могу изменить в дальнейшем порядок работы. Тони моргнул, уставившись на сына. Он не хотел, чтобы Питер чувствовал, что у него нет секретов и личной жизни, но он также не хотел беспокоиться о том, что Питер скрывает от него важные вещи, к чему Питер, похоже, был склонен. — Если бы Питер не позвал меня, ты бы разбудила меня сегодня ночью? — спросил Тони. — Да, босс, принимая во внимание уровень эмоционального состояния Питера. — Ладно, тогда я думаю, что оставлю это дело на твое усмотрение. — Разумное решение, босс. — Не наглей, — Тони отчитал ее полусердито. Сейчас у него не было сил на шутки. После разговора с Питером в начале недели и сегодняшней беседы ему казалось, что он только начал вникать в суть неприятностей собственного сына. И он был в растерянности, не зная, что делать дальше. Ни одна из книг, которые он читал, не затрагивала эту тему. Они рассказывали об усыновлении и о том, как можно помочь подростку, который переживает тяжелую утрату, но не объединяли эти две темы. Почему-то в книжном магазине не нашлось книг о том, как помочь ребенку, потерявшему всех живых родственников за свою короткую юную жизнь и впоследствии усыновленного умным, богатым и знаменитым супергероем. Питер, очевидно, испытывал довольно сильное чувство вины. Вина выжившего? Это было что-то. Может быть, ему стоит купить книгу об этом? А может, ему нужны не только книги? Идея обратиться к профессионалу возникла у него в голове, уже не в первый раз, и теперь он не стал сразу же отбрасывать ее. Как бы он не любил говорить о своих чувствах и избегал психиатров, возможно, профессионал мог бы помочь Питеру в том, с чем, казалось, не справился Тони. Но согласится ли Питер на это? Тони в этом сомневался. И Тони знал, что нет никого, кому бы он доверил супергеройскую личность Питера, тогда как Питер вообще может надеяться на успех, если не сможет быть честным? Без вариантов. Тони прислонил свою голову к макушке Питера, прижался к нему чуть крепче и сделал глубокий вдох. Запах шампуня Питера и еще каких-то непередаваемых, но присущих Питеру ароматов мгновенно успокоили его. Он подумал, не это ли имели в виду родители, когда говорили о волшебстве младенческого аромата. Якобы в его запах вложена некая магия, которую он несет в себе. Он всегда равнодушно и со скепсисом слушал, когда ему говорили об этом, но теперь он поверил. Ему стало интересно, пахнет ли Питер сейчас так же, как в его раннем возрасте, или это изменилось. Он снова глубоко вздохнул и понял, что если бы запах был тем же, и кто-то поднес бы ему Питера в младенчестве, он смог бы узнать его по одному только запаху. Он задумался, согласилась бы с ним Мэй, были ли у нее когда-нибудь подобные мысли, знала ли она запах Питера, как свое собственное имя. Возможно. Но ее не стало, так что Тони никогда об этом не узнает. А если бы она была здесь, то Тони было бы не до расспросов. Он хотел верить, что если бы Мэй не умерла, он бы все равно сблизился с Питером, узнал его ближе, но он прекрасно понимал, что обманывал самого себя. После того, как Питер отверг его кандидатуру, он оставил парня в покое из какой-то самоотверженной идеи, что Питеру будет лучше без него. Лучше без его влияния, способного испортить ему жизнь. Может быть, если бы Питер попытался сделать шаг навстречу, он бы предпринял больше усилий, но в этом он сомневался. В крайнем случае, он бы так и остался для него лишь отдаленным наставником. А если бы события не развивались таким образом, то сейчас у него не было бы Питера. Он никогда бы не узнал, что любимый цвет Питера — синий, или что его любимый фильм — «Звездные войны: Империя наносит ответный удар», что он любит пепперони и зеленые оливки в пицце, что у него родимое пятно на верхней части левой ступни, и то, что у него остался блеклый шрам под подбородком — он рассек его о трамплин для прыжков в воду, пытаясь сделать с него сальто в шестилетнем возрасте. Он никогда бы не стал настоящим отцом. Он никогда не узнал бы, что такое безоговорочная любовь. Как бы он не любил Пеппер, как бы ни любил свою мать, ничто не могло сравниться с его чувствами к Питеру. Он бы сделал все, чтобы уберечь его. Если бы выбор стоял между ним и Питером, он бы в мгновения ока отдал свою собственную жизнь. Без колебаний. Питер был для него всем, и он не мог поступить иначе. Он был так рад, что такой умный, веселый, добрый и любящий ребенок был его. Его. Он легонько поцеловал Питера в макушку. Ужасно чувствовать себя благодарным за то, что он обрел лишь потому, что кто-то другой умер, точнее, несколько человек, но он все равно был благодарен. Кроме того, он знал, что Мэй не будет возражать. Как он уже говорил Питеру, она была бы счастлива, что он счастлив. Счастлива, что его любят. По крайней мере, ей посчастливилось знать его на протяжении всей жизни. Она имела счастье наблюдать, как он растет. Она держала его на руках, когда он был совсем малышом. Мысль о том, что когда-то Питер был маленьким, что он был совсем крохой, а потом диким школьником, заставила его грустно улыбнуться. Он упустил это. Он никогда не сможет прочувствовать это. И, как ни странно, он бы с радостью хотел этого. Он бы с удовольствием присутствовал при первых детских шажках, первых словах, первом школьном дне. Ему было интересно, есть ли фотографии и видеозаписи Питера в детстве. Он был уверен, что они должны быть, по крайней мере, несколько. Возможно, они были в квартире. Когда Питер переехал к нему, он вывез все из своей спальни, но остальную часть квартиры оставил нетронутой и платил за нее арендную плату. Он ждал, когда Питер будет готов, чтобы расспросить его об этом. Прошло уже почти пять месяцев, а он все еще не спрашивал. Он пытался вспомнить, сколько времени прошло с тех пор, как он начал перебирать вещи своих родителей. Он не мог вспомнить точно, но знал, что прошли годы. Годы. Тони мог подождать. Он не спешил, но не думал, что будет какой-то вред от того, что он проверит квартиру и просмотрит несколько фотоальбомов, пока Питер будет в школе. Может, сделать несколько копий, чтобы у него была своя небольшая коллекция фотографий. Он посмотрел на своего сына. Возможно, он пропустил большую часть его жизни, но он будет с ним до конца. У него будут свои первые впечатления. Первая любовь. Первый день в колледже. Боже, он еще не был готов к тому, что ребенок уедет и поступит в колледж. Он бы присутствовал на свадьбе Питера. А когда у него будет свой ребенок — и Тони станет дедушкой. Надеюсь, до этого момента еще было далеко. Тони вздохнул и попытался переключить свои мысли. Как он мог помочь Питеру? Если он не может отправить его к психотерапевту, то, возможно, ему стоит попытаться подтолкнуть его к тому, чтобы он говорил с ним чаще. Интуиция Тони всегда говорила о том, что нужно оттолкнуть и зарыть все глубоко внутри, но с Питером это явно не срабатывало. Но будет ли ему больно, если он будет рассказывать о своих тете и дяде чаще? Может быть, ему просто нужно было продолжать быть рядом с ним, продолжать напоминать ему, что это нормально — быть счастливым, и что ему не нужно чувствовать себя виноватым. Это ведь достаточно просто, да? Тони вновь вздохнул. Пожалуй, ему нужна другая книга. Он смотрел на крепко спящего мальчика, крепко и уверенно прижавшегося к нему. Чувства заботы и любви охватили его. Ему хотелось, чтобы Питер всегда оставался в безопасности, особенно с учетом возможной опасности, грозящей ему. Он не успел поговорить с Питером о его паучьем чутье, прежде чем тот уснул. После того, как он закончил оформление документов для Пеппер, он попросил Пятницу просмотреть все сведения о костюме из протокола видеоняни, чтобы выяснить, сможет ли она определить какие-нибудь подозрительные фигуры. Она ничего не нашла. То же самое произошло, когда Тони взломал камеры наблюдения возле школы Питера и попросил Пятницу проверить видеозапись. Ничего. Это не означало, что кто-то не следил за Питером. Это просто означало, что если кто-то и следил, то он явно знал, как скрыть все следы. Это заставило Тони забеспокоиться гораздо сильнее. Он не хотел, чтобы Питер снова выходил в костюме Человека-паука, пока они не разберутся в ситуации, но он знал, что парню это не понравится. Он уже мог представить себе предстоящий спор. Питер упрямо сжимал челюсти, его глаза сверкали гневом, и он отказывался делать то, что просил Тони. А может, Тони был не прав, и ребенок примет его точку зрения. Может быть, Питер отнесется к этому нормально. Но Питер точно не хотел воспринимать это нормально. — Ты, должно быть, шутишь. Нет! — Питер бурно протестовал. — Просто услышь меня, — возразил Тони, подняв руки перед собой в успокаивающем жесте. Слушать было явно последним, что Питер хотел делать, но он скрестил руки и стал ждать. — Я думаю, что пока мы не узнаем, что происходит, тебе стоит повременить с выходом в костюме, — объяснил Тони. — Это просто нелепо! — Питер перешел от скрещивания рук к их беспокойному размахиванию. — Как мы сможем выяснить, что происходит, если я перестану выходить на улицу? — Питер, — начал Тони с возмущенным вздохом. Трудно было поверить, что это тот самый ребенок, который всего несколько часов назад сладко прижимался к нему. — Нет, — Питер решительно прервал его, прежде чем он смог сказать что-то еще. — Я не оставлю Человека-паука. — Я не прошу тебя отказываться от него навсегда, — Тони провел рукой по лицу. — Я сказал, что нужно сделать перерыв, пока мы не выясним, что происходит. — Я не могу! Люди зависят от меня! — Поверь мне, я это понимаю, — рассуждал Тони. — Но кто-то должен беспокоиться и о тебе. О твоей безопасности. — Я справлюсь, — Питер закатил глаза. — Еще ничего не случилось. — Пока. Пока ничего не случилось. Это не значит, что ничего не случится, — Тони опроверг довольно детский аргумент Питера. — А если и случится, я разберусь, — утверждал Питер. В этом была часть проблемы. Питеру нравилось думать, что он может справиться с куда большим, нежели на самом деле, что он уже взрослее, чем был на самом деле. — Я уверен, что ты справишься, но не советую это проверять, — Тони сказал ровно, вместо того, чтобы спорить. — Ты даже не знаешь, следит ли кто-нибудь за мной на самом деле, — возразил Питер. — Что если это что-то другое? — Например? — Тони уже перебрал в уме все возможные варианты, но так и не смог придумать ничего более вероятного. — Я не знаю. Может, оно действительно глючит. Может быть, отключается по какой-то совершенно другой причине, — Питер пожал плечами. — Да, а что если кто-то следит за тобой? Выжидает время, чтобы сделать свой ход? — одна только фраза заставило сердце Тони испуганно забиться. — Ну, мы никогда не узнаем, если я просто сбегу, — возразил Питер. — Это не бегство. Боже, почему его сын оказался таким упрямым? — Как раз это и есть! — Это называется быть умным. Питер хмыкнул. — Я просто хочу уберечь тебя, — рассуждал Тони. — Да? И как надолго? — с вызовом спросил Питер. — Неделю? Месяц? Год? Тони промолчал, и это был вполне исчерпывающий ответ. — Так я и думал. Спасибо, не надо. — Ты меня не слышишь, — Тони вздохнул. — Нет, это ты не слушаешь, — возразил Питер, расстраиваясь все больше. — Я пытаюсь тебя защитить, — Тони сказал мягко, пытаясь смягчить раздражение и гнев Питера и не дать ему выйти из себя. Он сделал шаг вперед, чтобы положить руку на плечо ребенка, но Питер отмахнулся от него и сделал шаг назад. — Ты и не нужен мне, — Питер сказал с тихим вызовом, снова скрестив руки. — Питер, — Тони произнес строго, и Питер, должно быть, увидел решение в его глазах. — Ты обещал, — отчаянно сказал Питер. — Ты обещал, что больше никогда не заберешь костюм. — Я не собираюсь забирать костюм, — его выражение лица смягчилось. — Ты ведь не заставишь меня перестать быть Человеком-пауком. Прошу тебя, — Питер обратил на него свои самые широкие щенячьи глаза. — Папа, пожалуйста. Он нужен мне. Тони сжал губы в тонкую линию, обдумывая аргумент Питера. Он пытался взглянуть на вещи с его точки зрения. Он знал, что Питер считает своей обязанностью помогать людям, а ребенок и без того находился в несколько нестабильном психическом состоянии. Возможно, это только ухудшит ситуацию? Ему не нравилась идея подвергать ребенка опасности, и он знал, что Питер будет в ярости, если он станет настаивать на своем, как он и сделал. А когда Питер злился — он молчал, а это было как раз то, в чем они нуждались сейчас меньше всего. Он не хотел вбивать клин между ними, в то время как он нуждался в том, чтобы Питер продолжал общаться с ним. — И не похоже, что это случается только когда я Человек-паук, — продолжал Питер, чувствуя, как слабеет его решимость. — Это происходит и в школе. Как насчет этого? Ты собираешься запретить мне ходить в школу? — Конечно, нет. Я подумываю о сопровождении Мстителей, — признался Тони. — Нет, — Питер вздохнул, потрясенный. Тони пришлось сдержать желание закатить глаза. Большинство детей были бы в восторге, если бы в школу их отвели Мстители, но только не Питер. — Мы бы не пошли с тобой, — уточнил Тони. — Мы бы отвезли тебя вместо Хэппи, и присматривали за тобой, пока ты заходишь в школу и выходишь из нее. — Тони, — начал Питер. Тони поднял брови, когда он перешел с папы на Тони, и ребенок тут же поправил: — Пап. Я понимаю, что ты хочешь защитить меня, но ты слишком остро реагируешь. Это может быть пустяком. — Это может быть чем-то серьезным. — Хорошо, ладно. Может быть, и так, но я не обычный шестнадцатилетний подросток. Я — Человек-паук. Я могу сам о себе позаботиться. А ты всегда говоришь, что я должен жить своей жизнью. Это была бы не моя жизнь. Тони изучал его, глубоко задумавшись. Питер был прав. Он действительно хотел, чтобы его сын жил своей жизнью, а для этого ему и нужна была собственная жизнь. — А как насчет такого варианта? Если это случится снова, в школе или в костюме Человека-паука, я сразу же позвоню тебе. Согласен? — предложил Питер. — Тогда, возможно, мы действительно сможем поймать этого парня. Тони почесал свою бородку, все еще не желая соглашаться. — Ну же, папа, пожалуйста? — ныл Питер. — Не могу сказать, что я в восторге от этой идеи, но, думаю, я готов с ней смириться, — Тони согласился со вздохом. — Но только если ты пообещаешь, что дашь мне знать, как только почувствуешь, что это снова происходит. — Обещаю! — с готовностью согласился Питер. — Хорошо, — Тони кивнул. Питер засиял и крепко обнял его. — Спасибо, папа, — сказал Питер, уткнувшись лицом в грудь Тони. Тони не знал, правильное ли решение он принял, но получить теплую улыбку и объятия вместо сердитых криков и холода, конечно, было приятно. Он надеялся, что не пожалеет об этом.

***

— Пойдем, парень, мы опаздываем! — Питер услышал зов Тони через закрытую дверь своей спальни. Он торопился закончить последнюю задачу домашнего задания по математике. — Иду! — крикнул он, запихивая все свои тетради в рюкзак. Обычно он заканчивал всю домашку в начале выходных, но после его срыва в пятницу вечером Тони отменил все запланированные дела и провел с ним все выходные. Это было здорово, но в итоге всю домашнюю работу он отложил до вчерашнего вечера. Он сделал почти всю работу, но потом тайком ушел в патруль и к тому времени, когда вернулся, был слишком уставшим, чтобы доделать последнее задание по математике. К счастью, оно не было слишком сложным, и сегодня утром он справился с ним за полчаса. А его паучье чутье прошлой ночью молчало, так что ему не пришлось беспокоиться об этом. Он еще не придумал, что будет делать, если оно сработает, когда он будет в костюме Человека-Паука, в то время как он должен был находиться дома. — Питер! — снова позвал Тони. — Давай! Питер перекинул рюкзак через плечо и поспешил к двери, где его ждал Тони, не сводя глаз со своих часов. — Я готов, — сказал Питер. — Боже, парень. Время поджимает, — сказал Тони, когда они вошли в лифт. — Ты хочешь, чтобы твой учитель меня возненавидел? Питер закатил глаза. — Да, в точку. Я просто пытался закончить домашку по математике и не более того. — Ты не сделал домашнее задание? — Нет, закончил, — Питер поспешил успокоить его. Меньше всего ему нужно было, чтобы Тони заводил разговор о школьных делах. — Ага, — Тони посмотрел на него. — Сегодня утром. Почему ты не сделал этого вчера вечером? — Я заснул, — Питер солгал. Он не понимал, о чем говорили Мстители. Он определенно умел лгать. Двери лифта открылись, и он заспешил к машине. — А что насчет остальных выходных? — спросил Тони. — Я тусовался с тобой, — напомнил ему Питер. — Хорошо, — взгляд Тони смягчился. — Только не надо брать это в привычку. — Не буду, — с готовностью согласился Питер, садясь в машину и пристегиваясь. — Ты знаешь, что тебе нужно продолжать учиться, если ты хочешь поступить в Массачусетский технологический институт, — сказал Тони, когда они выезжали из гаража. Сколько бы раз Питер ни ездил в шикарных машинах Тони, ему никогда не надоедал ровный рев двигателей и красота внутренней отделки. — Ты ведь получаешь хорошие оценки? В том смысле, что я просто предположил, потому что знаю, какой ты умный, но я знаю, что это не всегда связано с хорошими оценками в школе, — пробормотал Тони. — У меня хорошие оценки, Тони, — сказал Питер со смехом. Для него это было всегда чем-то таким, что он делал по собственной инициативе. Мэй и Бен никогда не давили на него. Они всегда были рады, что он хорошо учится, но он знал, что они были бы не против, если бы он получал четверки или тройки. — Хорошо. Хорошо. То есть я догадывался, но проверить никогда не помешает, — Тони улыбнулся ему. Питер улыбнулся в ответ. — Разве я не должен знать, какие у тебя оценки? — спросил Тони, нахмурившись. — Или это какая-то школа, которая не рассылает информацию родителям? — О. Да, конечно должен. Думаю, промежуточные оценки будут на следующей неделе. Так что, как только я обновлю информацию о себе, они будут отправлены тебе, — он не знал, почему вдруг занервничал при мысли о том, что Тони получит отчет о его оценках. Он знал, что у него были одни пятерки по всем предметам. — Знаешь, малыш, если ты когда-нибудь получишь двойку или облажаешься с чем-то, я не буду против, — Тони сказал с беззаботностью. — Что? — То есть, не пойми меня неправильно, я не обрадуюсь этому, и нам придется это обсудить, но это не будет большой проблемой. Я не хочу, чтобы ты чувствовал, что должен быть идеальным для меня, потому что это не так. Хорошо? Питер моргнул: — Х-хорошо. Тони согласно кивнул ему, а затем снова сконцентрировал свое внимание на вождении. — Просто… — начал Тони и запнулся, слегка нахмурившись. После долгой минуты он снова посмотрел на Питера и, казалось, пришел к какому-то решению. — Просто мой отец всегда хотел, чтобы я был совершенством, а я никогда им не был. Что бы я ни делал, никогда не было достаточно хорошо. Я был для него постоянным разочарованием. Я не хочу, чтобы ты беспокоился об этом, парень. Я не жду от тебя полного совершенства. На самом деле, было бы лучше, если бы ты не был идеальным. И что бы ты ни делал, ты никогда не будешь для меня разочарованием. Тони раньше никогда не говорил с ним о своем отце. Питер знал, что это имеет огромное значение, но не знал, что сказать. В его горле образовался комок от эмоций, скрытых за словами Тони. — Спасибо, Тони, — тихо сказал он. Тони снова улыбнулся ему, но Питер по-прежнему видел грусть, которую тот пытался спрятать за улыбкой. Они ехали в тишине еще несколько минут, прежде чем Питер придумал, что сказать, чтобы разрядить обстановку. — Подожди, а кто сказал, что я хочу учиться в Массачусетском технологическом институте? К тому времени, как они подъехали к школе, они продолжали спорить о вузах. Питер делал это в основном для того, чтобы подшутить над Тони, и он полагал, что Тони знает об этом и просто подыгрывает ему. — Я просто говорю, что если я захочу пойти в Калифорнийский технологический институт? Может, мне надоест холодная зима здесь. — Ты собираешься принять решение о поступлении в университет, которое является одним из самых важных решений в твоей жизни, основываясь на погоде? — Тони звучал немного взбешенно. Хм. Возможно, он не знал, что Питер шутит. Он пожал плечами. — Может быть. — Боже мой, — Тони покачал головой, когда они припарковались. — Я не могу поверить, что ты собираешься променять Калифорнию на кусочек солнца. — Эй, ты же раньше жил в Калифорнии, — Питер засмеялся. — Да, раньше жил. До того, как я понял неправильность своего пути, — пошутил Тони, вылезая из машины и направляясь в школу. — А теперь ты живешь в лучшем городе мира, — усмехнулся Питер. — Хм. Может, мне стоит остаться здесь. Я мог бы поступить в Нью-Йоркский университет. — Господи, пожалуйста, нет. Из-за тебя у меня сейчас пойдет кровь из ушей, — сказал Тони, обхватывая его за плечи. — И вообще, лучший город в мире — это не Нью-Йорк. — Неужели? Какой тогда? — Венеция, — Питер наблюдал, как глаза Тони стекленеют от воспоминаний. — Правда? — Да. Я как-нибудь отвезу тебя туда. — Хорошо, — Питер засиял. Он был за пределами страны только один раз, когда ездил в Берлин в костюме Человека-паука, и у него не было кучи свободного времени, чтобы посетить достопримечательности, пока он был там. — Так, ну и где кабинет директора? — спросил Тони, придерживая дверь, чтобы Питер мог войти. — Сюда, — Питер повел Тони в нужном направлении. За выходные Тони каким-то образом удалось договориться с директором Моритой о встрече в понедельник в семь утра, так что учеников поблизости не было. Питер сомневался, что его директор был бы настолько любезен с кем-то другим. Таково преимущество Тони Старка. Они вместе прошли к кабинету директора школы. Было еще рано, и секретарь еще не пришла. Когда они дошли до двери с надписью «Директор Морита», Питер замешкался. Последний раз он был в этом кабинете на выпускном вечере в прошлом году, почти ровно год назад, и получил строгий выговор. И не то чтобы он этого не заслуживал. — Нервничаешь? — спросил Тони, и даже несмотря на его ухмылку, рука, которой он слегка провел по затылку в знак утешения, показала, что его это волнует. — Нет. — Не волнуйся. Я сам все расскажу. — Я не нервничаю, — снова опроверг Питер и, чтобы доказать это, шагнул вперед и несколько раз быстро постучал в дверь кабинета директора. — Войдите, — прозвучал за дверью голос директора Мориты. Тони шагнул вперед и взялся за ручку двери раньше, чем Питер успел это сделать. Он одарил его еще одной ободряющей улыбкой и открыл дверь, войдя в кабинет со всей наглой уверенностью Тони Старка. Питер шагнул следом. Директор Морита встал из-за стола и резко подошел к нему, протягивая руку в знак приветствия. — Мистер Старк. Рад познакомиться с вами. — Взаимно, — Питер наблюдал, как они почтительно пожали друг другу руки. — Спасибо, что согласились устроить это так скоро. — Никаких проблем, — Морита улыбнулся и жестом указал на два свободных стула перед своим столом. — Присаживайтесь. — Полагаю, речь пойдет о мистере Паркере? — спросил Морита, когда они сели. — Раз уж он здесь. Боюсь, ваша помощница не сказала, о чём именно пойдёт речь, когда попросила о встрече. — Да, это касается Питера, — ответил Тони, доставая конверт из внутреннего нагрудного кармана своего костюма. — Понятно. Что-то связанное с его стажировкой? Должен сказать, что все мы в Мидтауне очень гордимся им. Он выдающийся молодой человек, — заявил Морита, и Питер покраснел. — Так и есть, — согласился Тони и бросил на него гордый взгляд. — Но я здесь не за этим. — Не за этим? — Морита, казалось, на мгновение растерялся, но тут же взял себя в руки. — Нет, — сказал Тони. — Понимаете, я не знаю, в курсе ли вы, но тетя Питера скончалась этим летом. — О, простите, — сказал Морита, переключив свое внимание на Питера, а не на Тони. — Нет, я не знал. Она была вашим… опекуном, не так ли? Питер кивнул, а затем отвернулся, не зная, что сказать в ответ на искреннее сочувствие своего директора. Честно говоря, он был несколько удивлен, что Морита знает о нем столько подробностей. После того, как прошло несколько секунд, а разговор не клеился, Морита прочистил горло и снова повернулся к Тони. — Простите, но какое отношение это имеет к вам? — Тетя Питера была его последней живой родственницей, — объяснил Тони. Услышать такое вслух по-прежнему было неприятно. — Когда она умерла, я взял опекунство над Питером. Морита выглядел ошеломленным. Когда через несколько минут он ничего не сказал, Тони достал из конверта документ и протянул его директору. Питер понял, что это его свидетельство об усыновлении. — Как видите, все официально, — сказал Тони. — Я вижу. Вы… усыновили его, — сказал Морита, закончив просматривать форму и передавая ее обратно. — Да, — Питер наблюдал, как Тони аккуратно положил бланк обратно в конверт и убрал его в карман, а затем достал другой конверт с набором бумаг, явно заполненных юридическим языком. — А теперь, когда вы это увидели, я попрошу вас подписать это, — сказал Тони и протянул конверт через стол. — А это? — спросил Морита, листая их. — Соглашение о неразглашении. О неразглашении кому-либо информации о том, что Питер — мой сын, — пояснил Тони. — Учитывая, кто я такой, мы не распространялись об усыновлении. Вы кажетесь разумным и здравомыслящим человеком. Уверен, вы понимаете, почему это необходимо в интересах безопасности Питера. Морита слегка нахмурил брови, вероятно, понимая, что Тони пытается сыграть на его самолюбии, но, тем не менее, он согласился и подписал форму. — Конечно. — Спасибо, — сказал Тони, забирая бланк после того, как Морита поставил свою подпись. — До меня дошло, что в школьных документах Питера до сих пор значится его тетя и вся ее информация. Я надеюсь, что есть способ исправить эту ситуацию, не делая ее достоянием общественности. Чем меньше людей знает, тем безопаснее для Питера, но если что-то случится, я хочу быть тем, кому будут звонить. И все официальные бумаги, бланки разрешений и тому подобное, я хочу, чтобы их присылали мне. — Конечно, — кивнул Морита, достал из ящика стола чистый лист бумаги и протянул его Тони. — Если вы напишете на нем свою информацию, я сохраню его и буду сам вести всю корреспонденцию мистера Паркера. Я сделаю пометку в его личном деле, что все разрешения и уведомления должны обрабатываться лично мной. — Спасибо. Правда. Я знаю, что прошу о многом, — сказал Тони, записывая на бумаге все свои личные данные. — На самом деле это не так. Вы бы удивились, если бы узнали, о каких безумных вещах меня просят родители. Это пустяки и это очень разумно, учитывая ситуацию, — улыбнулся Морита, взяв бумажку и написав на ней сверху «Контактная информация Питера Паркера», после чего положил ее обратно в ящик стола. — Могу ли я еще что-нибудь сделать для вас, мистер Старк, или это все? — спросил Морита. — Это все, — ответил Тони, вставая, и двое мужчин снова пожали друг другу руки. — Спасибо, мистер Морита, — наконец заговорил Питер. — Не за что, — сказал Морита. — Теперь, когда у тебя есть Железный человек, тебе лучше держать ухо востро. Чтобы больше не было никаких наказаний. — С каких это пор тебя стали задерживать после уроков? — Тони приподнял бровь. — Эмм… — Питер не мог толком объяснить свою привычку прогуливать уроки из-за выходок Человека-паука перед директором. — Серьезно, парень? — спросил Тони, когда Питер не стал прямо отрицать это. — Неважно. Мы поговорим об этом позже. Морита усмехнулся: — У вас есть все шансы на успех. Тони улыбнулся мужчине, настоящей улыбкой, а не своей фальшивой публичной улыбкой Тони Старка. — Поверьте мне, я знаю. — Эй! — в насмешку обиженно запротестовал Питер. — Пойдем, парень, — Тони снова обхватил его за плечи и начал подводить к выходу. — Мы оба знаем, что ты не ангел. — Тони, — прохрипел он, смущенно оглядываясь на директора Мориту. Тот забавно улыбался. Класс. — Увидимся позже, мистер Паркер. Приятно было познакомиться с вами, мистер Старк, — попрощался Морита, когда они подошли к двери. — Вам тоже, — ответил Тони. — До свидания, мистер Морита, — сказал Питер. Они вышли из офиса, и Тони взглянул на часы на стене. — Пойдемте быстро позавтракаем. У нас есть немного времени до начала занятий. — Ты уверен, что у нас достаточно времени? — спросил он. Было 7:15 утра, а его первый утренний урок начинался в 8:00. — Уверен. Кроме того, если ты опоздаешь сейчас, я могу позвонить и отпросить тебя. Питер фыркнул. — Я не думаю, что тебе стоит использовать свои новые возможности во имя зла. — Ха-ха. Пойдем, умник, — Тони взъерошил ему волосы, — я знаю поблизости отличную блинную. Расскажешь мне, как оставался после уроков. Питер застонал. Он надеялся, что Тони об этом забудет. По крайней мере, он надеялся, что тот не накажет его за прошлогодние проделки. Наверное.