Не навреди

Огненное озеро —

Это моя гибель.

Я слышу как вы меня увозите

Но где мой повелитель?

Истинность — это когда каждая клеточка тянется к определенному человеку и не важно любишь ли ты его или нет, важно то, что ты определен своим естеством этому человеку, но судьба иногда поворачивает в совсем другое русло. Тэхен в детстве мечтал встретить истинного, мечтал о счастливой жизни в любви и гармонии, что шло в противоречие с его взрывным характером. Тэхен не думал, что встретит истинного, а потому жил спокойно с Минхо, не переживая, что однажды он свалится с неба. Только вот, он решил свалиться с неба именно тогда, когда он хотел жить спокойно с Чонгуком. — Боже, меня не было чуть меньше двух месяцев, — закатывает глаза Тэхен, и осматривает мальчишку. Совсем молодой на вид, конечно, симпатичный, иначе бы не взял вершины подиума, но ничего другого, кроме желания не вспыхивает. — И зачем он здесь? Будет учить меня всем тонкостям моделей? — усмехнулся со своего же сарказма Тэхен, у которого и опыта и связей больше, чему его учить? Его берет злость от того, что запах нравится и застилает все тело приятной негой. С Минхо такого не было, с Чонгуком тоже, а этот парень, с которым он даже не разговаривал покорил тело буквально за секунду. Тэхену голову срывает, весь разум застилается пленкой. Он не понимает это чувство, это что-то на грани похоти, сексуального желания и тяги. Неприятной тяги к нему, просто хочется быть рядом и ни о чем не думать. Он так отупеет, если ни о чем думать не будет. Невозможно и противно. Противно от этой бессмыслицы. Противно от того, что Пак с неба свалился и придется разгребать проблемы с чертовой истинностью, противно от того, что к незнакомцу тянет всеми ядрами и оттащить их Тэхен не может. Он видел новости о том, как Богом прославился и он знает этого мальчишку. Слухи о том, что Ким Тэхен потерял свое место в модельном бизнесе он тоже видел, но значения им не придавал. Пусть народ судачит, а Тэхену и пальцем пошевелить не нужно будет, чтобы вернуть славу первой модели. Богом лишь недоуменно смотрит и светится от встречи с кумиром, так они еще и истинные. Он ведет себя спокойно и сдержанно, хотя внутри все горит радостным огнем, ведь его кумир его истинный. Что может быть лучше? Пак уверен, что уже завтра они сыграют свадьбу и будет у них благополучная семья, ведь все истинные так живут? Счастливо. И хорошо обоим, ведь предназначенные природой они обязаны быть вместе и Пак убьет любого, кто встанет на пути к их с Тэхеном счастью. Богом блаженно улыбается, не замечая яростный взгляд собственного истинного. — Полегче, Тэхен. Богом сам выпросил находится тут, так скажем, хочет поучиться, — взмахнул своими бумагами Вонхо, перейдя с официального обращения. Вообще-то они конкуренты теперь. О какой наставнической деятельности идет речь, Тэхен не понимает. Он и слова не проронит, чтобы дать советы или любезничать с Паком. Это его пугает. Разве так нужно относиться к истинным? Как к конкуренту по работе, но не как к возлюбленному? Ничего в Тэхене не порхает при виде него. Так быть не должно. Тэхен поджал губы от злости на всю ситуацию и удалился к камерам. После работы все решит, сейчас нужна полная сосредоточенность на любимом занятии. Он обожает свою работу, пусть она и занимает много сил и времени. Он благодарит богов хотя бы за то, что ему остается время поспать от вечных съемок, в отличие от того же Чонгука, что загибается в больнице днями. Было бы ложью, если бы Тэхен сказал, что не переживает за него. Тэхен пару минут назад сбросил вызов, сказав, что перезвонит, как только освободится, пока сам с явно нескрываемым удивлением смотрел на свою «пару». Тэхен шокирован, а потом растерян и все вместе как раз таки не давало полностью увлечься работой, но он старался, и под конец, мыслей о том, что он будет делать дальше, не было. Была лишь пустая голова и вспышки камер на пару с визажистами, что постоянно норовили подправить скульптуру лица и помахать кисточками с пудрой. Его это все раздражало поначалу — отвык немного за время, проведенное в больнице, но потом взял себя в руки, вернув на место прежнюю профессиональность. — Подпишем контракты с некоторыми брендами, которые тебя хотят и дальше можешь быть свободен, — подходит Вонхо после окончания фотосессии и протягивает листки с ручкой. Вонхо не кажется каким-то очень злым или строгим, как говорил Хосок, но в этом человеке ощущалась воля и харизма. Это хорошо, далеко пойдет с этим менеджером. Не то, чтобы с Чимином он стоял на месте, во многом благодаря Чимину он и продвинулся вперед, но теперь, когда его нет, выбирать он не в том положении. Тем более, Хосок плохого не посоветует. Тэхен подписывает всё, мелькнув взглядом по документам и подзывает Богома к себе. Тот за все время и звука не издал, сидел как мышка и наблюдал горящими глазами. — Нам нужно поговорить, — серьезным тоном начал Тэхен, не смотря на парня. Он рассматривал какую-то картину с изображенным пейзажем, которая висела позади Пака, в то время как собеседник жадно бегал по чертам лица, как будто не веря, что перед ним Ким Тэхен собственной персоной. — Думаю, во вторник я более и менее свободен. Устроит? — Да, конечно, — Богом взял себя в руки и постарался прислушаться к Киму, чтобы уловить суть диалога. Его невероятно радовало то, что их связала судьба, ведь Тэхена он заметил еще до пика своей популярности. Тэхен его кумир с восемнадцати лет, он следил за ним с самого появления Тэхена на публике и продолжает до сих пор. Богом влюбился в него в восемнадцать и все четыре года грезил и дышал только Кимом, желая его. Он следил за ним в Сеуле, наблюдая за моделью, в Пусан приехал, как только узнал, что Ким будет жить на время беременности тут, потом звонил каждый день в больницу и спрашивал самочувствие, ему ничего не говорили, но Пак настырно продолжал звонить и иногда заявлялся туда, чтобы узнать состояние Тэхена. Дальше регистратуры его не пускали, так как по факту он никто Тэхену. Ким уточнил время и место встречи после чего развернулся и ушел, не оглядываясь. На дворе поздний вечер, Хосок уехал, сказав, что ждут дела в Сеуле. Он постарается приехать как только сможет. Тэхену еще нельзя было покидать Пусан, хотя он мог договориться о лечении в Сеуле, но хотелось остаться здесь. Из-за одного доктора. Сейчас он на пути в свою квартиру. Его разрывают противоречивые чувства. Определено ему нравится Чонгук и Тэхен желал большего с ним, хотелось быть с Чонгуком рядом. Тэхен проникся глубоким уважением к нему. Смотря на его работу и отношение к ней, Тэхен не усомнился во мнении о том, что Чонгук самый добрый и благородный врач на всей Земле. Невозможно уместить в человеке столько положительных качеств, да еще и сделать его спасателем чужих жизней. Буквально набор достойного альфы. Но он не должен такое чувствовать к Чону, когда встретил истинного. Почему когда он увидел этого мальчишку внутри не взорвались фейерверки и он не влюбился с первого взгляда, не кинулся в объятия? Так же и должны вести себя истинные. Он не понимает. Его жизнь не была четко распланирована: отучись, найди вторую половинку, заведи детей и живи себе спокойно. Он просто жил себе, не строя планы на следующий день, наслаждаясь повседневностью студента, пока не получил приглашение на фотосъемки. После этого мало что изменилось в стратегии жизни Тэхена «Не строить планы на следующий день». Он старался и получил заслуженную славу. Он не ждал от жизни ничего и отдавал все бразды правления судьбе и случайностям. Тэхен убежден, что ничего не изменить нельзя, сколько ни старайся, поэтому просто принимал все исходы событий. Но, конечно, смерть почти всех родных его подкосила. Никто и никогда не будет готов к таким потрясениям, сколько бы не убеждал себя в том, что примет любые итоги. Тэхен с легкостью руки получал то, чего хотел и дело было даже не в деньгах родителей и собственных приложенных сил. Бывают такие люди, которым надо приложить минимально усилий для результата, пока многие будут стараться кровью и потом добиться того же. Тэхен не замечал, что был одним из таких людей. Он вообще мало задумывался о своем успехе, списывая все на удачу и ту же судьбу, что и было правдой. Не считая диет и тренировок, в моделинге важна внешность, которую либо получишь от природы, либо сделаешь за большие бабки и под сорок будешь разлагаться от этой химии. Тэхену повезло с самого утробного развития и вообще со слияния двух клеток родителей он заполучил победу в генетической лотерее и пользовался этим без зазрения совести. Конечно, поддерживать формы требует больших усилий и Ким их прикладывает. Он старается и пропадает на съемках днями, чтобы поддерживать статус и это сложно, но и без усилий он мог бы стать вполне себе успешной моделью в Сеуле. Так уж получилось, кто-то будет умирать в шахтах, и ничего с этим не сделает, а кто-то будет сверкать в столицах моды. Легкая жизнь была определена ему с рождения. С серебряной ложкой во рту он не родился, с детства ощущалась бедность, но та была разрушена, так как отец быстро понял, что нужно поднимать свой бизнес и растить ребенка не на отшибе Пусана, а в центре и в хорошей квартире. К четырнадцатилетию Тэхена они уже жили лучше, чем зажиточные люди и были вполне себе богатыми. Тэхен и до четырнадцати себе ни в чем не отказывал и жил припеваюче. Не в бренды был одет, но и тряпки не носил и мог позволить многие удовольствия жизни. Вкусную еду регулярно, неплохую школу, правда в двенадцать его отдали в англоязычную, куда через два года попал Чимин и они воссоединились впервые за два года, что не общались из-за того, что Пак всё еще жил в старом районе Пусана, откуда Кимы съехали. Чимин тогда изменился, стал больше краситься, ходить в спортивный зал и учился танцевать, петь. Тэхен им восхищался, но не записывался с ним в зал или на танцы. Желания не было. Его единственным хобби были лошади и гитара, и то на гитаре его учили играть Намджун с Хосоком и он знает только несколько песен. Тэхен понимает, что рассказать обо всем Чонгуку будет обязательно, ведь это касается и его тоже. Ведь вчерашняя, совсем не дружеская, дрочка ясно дала понять что они чувствуют друг к другу и списать ее на взаимопомощь уже будет глупо. Сами заварили кашу, а теперь расхлебывать. Но что сказать Чонгуку? — Я встретил истинного и не знаю что мне с ним делать? — ответил вслух раздраженным тоном, вжимая сильнее педаль. Машина летит по мосту, который горит огоньками, мигая. По сторонам синева ночного неба сливается с глубоким цветом моря. Он понимает, это будет больно для Чонгука. Тэхена в первую очередь заботят чувства Чона, ведь тот может воспринять это болезненно, он точно расстроится и может даже будет злиться? Тэхен не уверен, именно сейчас он не может предсказать реакцию Чонгука, хотя знает его как облупленного. За эти два месяца они провели больше времени, чем с Минхо за десяток лет. Тот вечно сидел дома или на работе, не выбирался никуда и тух в комнате, пока Тэхен путешествовал с родителями по разным столицам мира. Он любил посещать разные страны, но Минхо не переносит перелеты, так что он часто оставался дома. И все же Тэхен любил его. Ким не уверен в правильности своих действий, но это уже рациональнее поспешных решений. Нужно решать проблемы с холодным умом, а не на эмоциях. Первым порывом было сорваться к Чону и разрыдаться прямо у него на руках от раздирающих чувств, но потом он понял, что это будет эгоистично, ведь по сути, Тэхен свалит свои проблемы на Чонгука, который будет также переживать, а заставлять нервничать его Тэхен не хочет. И все из-за того, что он встретил чертового истинного. Чонгука, который собрал Тэхена по кусочкам, а потом терпеливо строил по кирпичикам заново и подставлял плечо, заботился и проявлял чувства открываясь, он не готов был отпускать. В нем безусловно говорит благодарность врачу, но что-то еще теплится внутри от одних только воспоминаний, проведенных с Чонгуком. Тэхену больше всего хотелось бы не встречать своего истинного, тогда бы и не было этой проблемы, но жизнь подкинула новые палки в колеса и Тэхен обещает себе справиться. Обещает перейти этот этап ради мертвых родителей, ребенка и мужа. Тэхен их постепенно отпускает, потому что о нем открыто заботится самый добросовестный альфа, у него есть самый лучший друг и собака, есть любимый брат и есть ради кого жить. Об этом надо помнить, когда он вжимает педаль газа, желая разбиться насмерть, как в тот день когда ему не дали умереть и вытащили из машины. С одной стороны стоит Богом, который истинный и с которым он быть обязан по законам природы, с которым сближаться не хотелось, узнавать его ближе не хотелось. В голове и в сердце Кима Чонгук, и Тэхен не хочет, чтобы это место занял Богом. И Тэхен думает, что он дефектный. С другой стороны стоит Чонгук. Его прикосновения вызывают мягкий трепет и желание остаться с ним дольше, ощущать его легкие касания и шелковистые длинные волосы дольше. Ему очень идет эта длина. Тэхен млеет каждый раз при виде Чонгука, он вызывает легкие иголки в пальцах и учащенное дыхание. Даже если бы Богом был великим искусителем, он бы не смог вызвать такую реакцию у Тэхена, такие эмоции может вызывать только Чонгук. Чонгуком Тэхен восхищается, но не как в случае с Минхо — внешностью и школьной активностью, он больше впечатляется его сущностью, его природой и атмосферой с ним. Чонгук заботливый и добрый, с ним есть о чем поговорить, он расскажет что-нибудь про похождения на парах в стенах университета, он может рассказать какую-нибудь притчу, и Тэхену будет интересно, потому что раньше он ее не слышал; про то как оказывать первую помощь или как правильно зашить швы. И пусть зашивать швы Тэхену не придется, потому что вряд ли он когда-нибудь вообще увидит как их зашивают, но слушать Чонгука одно удовольствие. Он обязательно поможет, отвлекет от тяжелых мыслей и успокоит. У Тэхена возникает желание также заботится, и также открываться Чонгуку. Даже если Богом будет самым мудрейшим человеком на Земле, с которым будет интересно разговаривать, Тэхен бы предпочел, слушать Чонгука. Потому что у Чона своя манера пересказов, свой тембр голоса и своя мимика и это не скопировать, потому что только его голос заставляют трепетать. И за это Тэхен чувствует вину перед Богомом. В его безграничной любви к работе Тэхен убедился сам за эти два месяца. Это не просто желание больше зарабатывать, это будто его смысл и призвание, будто Чонгук рожден, чтобы каждый день предотвращать смерть и забирать людей в мир живых. Тэхен не считает себя большим человеком в обществе, хоть и пользуется популярностью у миллионов людей, но Чонгук особенный своими поступками и внимательностью. Тэхен понимает это только сейчас, когда резко отпускает педаль, которую вжимал пару секнуд назад, и сбрасывает скорость. Он часто дышит, останавливаясь на обочине и смотрит на руль с широкими зрачками. Он приходит в себя после глотка воды и нескольких минут с пустой головой. Тэхен решает прекратить свои терзания и просто действовать по обстоятельствам. В первую очередь надо поговорить с Чонгуком и решить их отношения. Тэхену нужно рассказать ему обо всем, но он чувствует что это неправильное решение. Он не хочет сваливать на Чонгука такую новость, как лавину, Тэхен волнуется, потому что не знает как Чонгук переживет это. Но не рассказать тоже будет неправильно, потому что вряд ли Чонгук захочет оставлять вопрос со вчерашней дрочкой открытым.

***

— Тэхен? — Альфа смотрит удивленно, пропуская домой гостя. Видимо, Чон только вернулся с ночной смены, раз на нем все та же серая кофта, которую он так любил носить на работе. Тэхен смотрит нечитаемо, даже серьезно. Чонгук сразу вспоминает, что они должны были поговорить на счет недавнего случая. К слову, подавители работали отлично и что самое главное — не вредили здоровью, поэтому их сегодняшний разговор явно не перерастет в то, что было позавчера. Чонгук нахмурился такому виду Кима и прошел на кухню, ожидая его. Омега долго ждать себя не заставил, разувшись, быстро последовал за старшим. — Я не знаю как тебе сказать, но думаю, ты должен об этом знать, — Тэхен начал сразу, не желая ходить вокруг да около. Они уже взрослые люди вряд ли захотели бы играть в недосказанность. К слову, Чонгук только рад, ему тоже не хотелось тянуть, видя напряжённость в Тэхене. Тэхен почему-то стоял и садиться на стул явно не хотел, ну или не замечал его. Альфа слабо улыбнулся и оттолкнулся от кухонного гарнитура, чтобы подойти и легко сжать плечи, усаживая на стул. Тэхен сморгнул, приходя в себя и послушался безмолвному указу сесть. Чонгук отошел и присел напротив ожидая дальнейших слов, но их не последовало, потому что Тэхен сидит загипнотизированный чем-то на столешницах гарнитура и продолжать диалог не намерен. — Хорошо, раз ты считаешь, что я должен знать, то я слушаю внимательно, — Чон решает подтолкнуть омегу к разговору, расслабляя привычными фразами. Тэхен все также с нечитаемым лицом сидит и вглядывается в электрический чайник. Он серый и с металической пластинкой. Вода греется, кнопочка красная, показывая, что чайник в работе. Чонгук заваривает чай? — Да, — отвечает альфа непринужденно. — Что? — Он что, его мысли читает? Тэхен не говорил этого вслух. — Ты спросил завариваю ли я чай, — Чон все также безмятежен, и делится этими волнами спокойствия с нервным Тэхеном, что постукивает пальцами по черной столешнице. — Да, то есть, — он запинается, пытаясь собрать в кулак все бродячие мысли, что скакали по нервным клеткам в мозгах. — Чонгук? — Зачем он его зовет? Тэхен не понимает сам себя, он растерялся в своих мыслях и пытается оставаться на кухне, не улетая в свои размышления. Альфа издает смешок. Тэхен сам не свой, но его растерянность выглядела мило. Чон не думает о чем-то плохом. Даже не представляет что произошло что-то уж слишком серьезное. Зря. — Да, Тэхен? — Он терпеливо отзывается, улыбаясь и предоставляя Тэхену время. — У меня, — звучит жалко, хлипло, но он продолжает дрожащим голосом. — Нет, не так, — поправляет себя, плакать запрещает, Чону сейчас это не нужно, не нужны истерики Тэхена. — Я не хотел тебе об этом говорить до того, как сам не решу что делать дальше, но наши отношения так и остались нерешенными и я подумал, — Тэхен не закончил, снова запнулся. Его язык заплетается, не давая произносить слова. Глаза, вопреки желанию Тэхена не расплакаться, слезятся, но совсем немного, чтобы Чонгук не заметил. В горле тысяча камней, что мешают говорить. Чонгук кивнул, понял о чем он говорит. Об их отношениях после ситуации на этой самой кухне. — В общем, я встретил истинного, — звучит жалко, хлипло, но Тэхен не может держать голос нормальным, не сегодня и не в таком положении. Тэхен не заметил как Чонгук встал, оперевшись на стойку. Чонгук держится. Держится за столик, и отводит взгляд, отпуская голову. Дышать тяжело, он глотает воздух. Волосы свисают. Его грудь вздымается, он тяжело сглатывает. Сердце грохочет жутким барабаном, отбивая все внутренности больным шлепком. Какая температура в этой комнате? Так жарко, душно, тяжело. Жарит, душит, давит. Чонгуку плохо, внутренности скручиваются в тугой узел, больно отдаваясь в нервных окончаниях. Пульсируют виски, словно кто-то сжимает в своих огромных руках так, что череп сейчас по швам разойдется, мозг вылетит кашей. Жарко, жарко, жарко. Чайник резко выключается, перестает бурлить. Красная кнопка перестает гореть. Всё в комнате потухло, рубильник вырубился. Звучит смешно, на деле страшно. Оба ничего не говорят по поводу кромешной темноты. Тэхен даже не моргнул, он редко пугался темноты и резких движений. Чонгук же немного вздрогнул, Тэхен почувствовал это. Чон уходит на ватных ногах включить свет в квартире, Тэхен же сидит неподвижно, боится даже вдохнуть. Ему давит на грудь несуществующая металлическая глыба. Она выбивает зубы, она сейчас проходится полосами по коже и раздирает губы в кровь. Но оказывается это Тэхен грызет губы и царапает кожу. Видимо Чонгук воспользовался моментом, чтобы проскочить к раковине в ванной и ополоснуть лицо холодной водой. Бледность напротив испугала и Чонгук отпрянул, хватаясь за мраморную поверхность столешницы. Он был удивлен, мягко сказано, он был разочарован, тоже мягко сказано. Отчаян? Пока что это не так сильно ощущалось, но со временем, он уверен, отчаяние поглотит и будет бить поддых. Он уверен, потому что Тэхен, тот упрямый омега, что светился каждый раз, когда Чон заходил в палату, уйдет и, возможно, больше даже не захочет иметь дело с ним. Кому захочется? Вчера ты дрочил врачу, которого знаешь два месяца, а на следующий день встречаешь истинного, с которым всегда долго и счастливо, и того врача этот истинный попросит забыть, ведь альфы собственники и не позволят иметь хоть какие-то отношения с тем, кому его омега дрочил. Чонгука пугает, что Тэхен может уйти из его жизни. Чонгук хочет, чтобы он жил счастливо с кем-то другим, но его отпускать он совсем не хочет. — Пожалуйста, останься рядом, — шепчет, будто разговаривая с водой. Его тихий голос сплетается с характерным её журчанием из крана. Она будто говорит, вторит Чонгуку: Останься с ним, пусть и не возлюбленными, не людьми в отношениях и уж точно не родителями будущих детей. Тэхен, останься с Чонгуком. Хотя бы знакомыми, хотя бы натянутыми друзьями. Удивительно, Чонгук уже построил семью с Кимом в своих мечтах, но как всегда все идет по наклонной. Ему теперь стыдно за свою наивность. Теперь, он чувствует как Джисон усмехается и лепечет: — Я же говорил, не получится ничего, с ним. Только я, Чонгук, — он стоит за спиной обхватывая плечи, сжимая с такой силой, что становится больно. Чонгук подскакивает на месте, удивляясь такому четкому видению. Он морщится от фантомной боли, но смотрит на Джисона, что будто настоящий сейчас, лицо немного размыто. Видна его любимая синяя кофта и заколка на белых коротких волосах. Он смотрит через зеркало на Чонгука с диким превосходством, будто победил. Неизвестно кого он победил. Чонгука, который пытался построить новую жизнь, без Джисона. Или Тэхена, который непозволительно близко оказался к Чонгуку. К Чонгуку, который принадлежит Джисону, но самому Чону хотелось бы сейчас принадлежать Тэхену, навсегда только ему, потому что от взгляда истинного становится не по себе. Он смахивает ресницами воду, трет глаза в шоке. Он только что галлюцинации увидел. Прекрасно, докатились, духи видятся. Джисон исчез, но послевкусие неприятное. Будто над ним посмеялись и опустили в грязь, растоптав все его светлые чувства. Джисон так едко улыбался, были видны его губы и по ним понятно в какой язвительной усмешке они расползались. Зубы были острыми, будто прокусят даже самую толстую кожу. Истинный это навсегда, и во второй раз у Чонгука счастливо жить не получится. Надежда на шаткое счастье была, когда Тэхен ярко улыбался, принимая очередную маленькую бутылочку чая из кафе Юнги, когда Тэхен заливисто смеялся с Чонгука, что потягивал молоко из коробочки и тряс своими шишечками из косичек, так же широко улыбаясь. Надежда тогда была. Чонгуку было хорошо и как никогда свободно. А сейчас его сковал страх, его едкими объятиями стискивает отчаяние, выжигая кислотой все мягкие ткани. Тэхен терпеливо ждал, не желая уходить и оставлять вопрос нерешенным. Чонгук вернулся через десять минут, он забыл вытереть лицо и оно было мокрым. Капельки скатывались с коротких ресниц, густых бровей, длинных волос… Они спускались на бледные щеки, обходя небольшие синие круги под глазами. Тэхен надеется, что это не слезы, а вода. Хотя, одно и то же, разве нет? Тэхен прав, Чонгук не плачет, потому что глаза не покрасневшие, они просто пустые. Нет больше наполненных омутов, в них почему-то только отрешенность. Будто, он не в этом мире. Тэхен закусил губу, расцарапал всю кожу на запястьях до крови, которой было немного, только небольшие выступившие капельки и слезшая кожа, но Чонгук, обратив на это внимание, подошел к шкафчику и достал бинты с обеззараживающим веществом. Он тихо подошел к омеге, уселся на корточки так, что Тэхен видел каждое его действие. Его одежда по-домашнему приглушенно шуршала. Он такой уютный в этих белых спортивках и все той же серой кофте. Его прикосновения все также мягко отзывались под кожей расползаясь по телу мурашками. Чонгук теплый, когда своей ладонью аккуратно перехватывает чужое запястье, его пальцы бережно проходились по свежим ранкам ватным диском. Он дунул слегка, когда Тэхен дернулся от небольшой боли. Щипало. Чонгук не смотрел на него, делал все тихо, боясь вдохнуть. Только когда он завязал милый бантик из бинта и поднялся, он тяжело выдохнул, смотря куда-то вправо — на диван в гостиной, не желая сталкиваться с тэхеновым взглядом. — Не стоит так делать. Занесешь заразу. Даже сейчас он заботится и переживает, хоть и не смотрит своими больными от недавней новости глазами. Тэхен неотрывно наблюдает. Ему хочется сейчас подойти и обнять, попросить не переживать и не забивать этим голову. Но не смеет делать этого. Давать лишнюю надежду и ласку, открывая раны, которые только что сам нанес. Тэхен не знает с кем ему нужно быть. Чонгук, который не истинный, но такой правильный. Будто он и должен быть истинным, парой, пазлом, второй половиной снежинки для Тэхена. Или Богома, который абсолютный незнакомец и с которым сближаться не хотелось и к которому он чувствует ничего. Это неправильно? Не чувствовать к истинному того, что чувствует к другому. — Чонгук, — несмело зовет Тэхен, — Я еще ни с чем не определился. Ты дашь мне время решить эту проблему? Чонгук не понимает. Время для того, чтобы Тэхен принял истинного и оставил его? Или время для того, чтобы разобраться с истинным и вернуться к Чону? — Время на раздумья, — будто мысли читает. Да, точно, Тэхену нужно подумать и разобраться во всем самому. Чонгук подождет, хоть тысячу лет будет ждать, ему не важно, главное, чтобы Тэхен оставался рядом. Пусть, Тэхен будет любить не его, пусть он будет не его ждать с работы и не ему показывать фото раньше, чем они покажутся на журналах, не его будет упрашивать днями съездить к большому питомцу со странным прозвищу Силентиум. Чонгуку главное, чтобы он не отстранялся, не уходил, не оставлял. Ведь, Тэхен так резко и неожиданно появился в его жизни и перевернул её, направив в другое русло. Тэхен, он ведь спасение Чонгука, без него Чон никуда и никак. — Тэхен, — начинает Чонгук с толикой тоски. Нет, весь его голос пронизан нитками печали и тоски, — Ты абсолютно свободный человек. Я приму любой твой выбор. Меньше всего я хотел бы, чтобы ты, когда примешь это решение, думал о комфорте кого-то постороннего. В первую очередь, иди туда, где лучше будет тебе, — Он хочет добавить «К истинному, потому что природой заложено так, потому что с ними всегда счастливо и долго», но замолкает, ведь тогда он себе шанса не оставит, подтолкнув Тэхена к истинному. Эгоистичное желание, чтобы Тэхен выбрал его, Чонгука, не оставляет и крутится клубком в груди. Чону хотелось, чтобы омега указал пальцем на него и забыл о всяких истинных. Тэхен выдыхает. Он думал, что альфа примет это более эмоционально, в плохом смысле, но это же Чонгук. Всегда рациональный и не забывающий о чужих чувствах. Чонгук всегда принимает верные решения и Тэхен слушается его. Чонгук решает не мучаться сильно мыслями о том, что Тэхен возможно оставался всё это время из чувства долга, так как быстро вспоминает, что Тэхен не из тех, кто будет держать рядом человека, который ему полностью безразличен. Но он просто не может с легкостью принять мысль, что, возможно, Тэхена он больше не сможет обнимать, вдыхать, возить в своей машине, ухаживать за его псом, обнимать его и даже смотреть на него. Голова бухнет, мозги копят в себе эти переживания, эти внутренние пытки, тревога накатывает вновь. Дышать страшно, произносить слова страшно. Дом кажется логовом чудовища и Чонгуку сейчас здесь находиться невозможно. Тут душно, воняет не пойми чем. Тут это чувство безисходности и неизбежности, чувство томительного ожидания тягучего, как слюна этого чудовища, что поселился в доме Чона, после слов Тэхена. Это накатывающее волнами беспокойство. Оно душит Чонгука, сковывает гортань и сжимает с такой силой, что слышится фантомный хруст. Одежду с воротником он не надевал, но почему чувствуется тугой галстук. Кажется так прошло около десяти лет, на деле не меньше десяти минут. Тэхен тускло прощается, не забыв поблагодарить за помощь с ранками на запястьях. — Пока? — Тэхен уже стоит обутый в свои открытые тапки. Ему удобно их носить летом, и возможно, за это его тоже будут ненавидеть, ведь папарацци уже ждут внизу, а охрана стоит на втором этаже, но ему сейчас не до этого. Не хотелось уходить сейчас, оставляя его в явно плохом самочувствии, потому что тот не, выдержав взгляда Тэхена, опёрся на стену одной рукой, смотря в пол. Тэхен разрывается, чувствуя его боль на себе, чувствуя его как никогда. Чонгука слегка лихорадит, он тяжело дышит, но Тэхен этого не замечает, слишком далеко стоят. — Да, до встречи, Тэхен, — вымуенно улыбается, стоя в конце коридора и уже смотрит на Тэхена, который поджимает губы и заламывает брови. Этого Чонгук не видит, далеко стоят. Чонгуку кислорода не хватает, мозг его не получает. Он чувствует как кровь отбивается в венах на голове, но она без кислорода, она темно-бордовая без O₂. Даже в артериях она без него. Чонгук чувствует как она бежит по сосудам. Темные пятна перед глазами врезаются и Тэхена уже плохо видно, все размазано, темно, но Чонгук стоит, должен стоять и не вызывать подозрений. Сложно, потому что земля шатается, пол в квартире неустойчивый, Чонгуку тяжело держать равновесие. Тэхену бы сейчас не хотелось видеть такого альфу, ради него стоит, пока слабость во всем теле отдается ужасными цунами. Слабость, будто температура 40 по Цельсию. 104 по Фаренгейту. 313 Кельвинов. Слабость, кости ломит, мышцы ноют, веки горят, глаза как будто сами пытаются выкатиться из орбит. Да что такое? Будто сейчас Чонгук свалится в самую утробу ада. Будто разлагается в ускоренном режиме и чувствует как веретенообразные клеточки мышц разрываются, чувствует как рвутся все его внутренности на тонкие ниточки. И с сопровождением дикой боли. Тэхен не хочет уходить, их вопрос остается нерешенным, но он последний раз смотрит печально и уходит, закрывая дверь. Его сьедает чувство неправильности, пока он быстро перескакивает ступеньки. Ему приходится бежать, иначе он передумает и рванет к Чонгуку, обнимет, покачиваясь и погладит по волосам, успокаивая и прося не переживать так сильно. Он видел его, такого потерянного и отрешенного, словно только дотронься и он рассыпется. Чонгук казался таким растерянным, хрупким, вот-вот разобьется. Чонгук всегда был сильным альфой, стойким и с железной выдержкой. Но сегодня его подменили. Сколько он работал? Тэхен винит себя, ему нельзя возвращаться, иначе он сделает поспешный выбор, не разобравшись в себе и даст надежду Чонгуку, которому это совсем не нужно. Чонгук такой, ему нужна стабильность, ему не нужна эта беготня Тэхена от одного к другому, и сам Тэхен не хочет бегать, и как неуверенная в себе омежка сидеть на двух стульях. Он хочет решить что делать со своей жизнью и с кем ее провести. Если бы не чертова истинность, он бы абсолютно точно был с Чонгуком. Чонгук не хочет жаловаться, но звонит Юнги. Стоит все на том же месте, опираясь одной рукой на стену и смотря на белые лучи, пробивающие дорогу к зрительному нерву, сквозь колбочки в сетчатке глаза. Волосы все также мокрые, кожу на лице стягивало от воды, глаза слипались от бессонных ночей в больнице. Чонгук просто говорит, что его подташнивает и: — Тэхен встретил истинного. Он падает на пол с хрустом. Разбился, рассыпался. Телефон звонко бьется о паркет, отдаваясь в бессознательном теле, но видимо сохраняя свои функции, потому что Юнги что-то кричит, его слышно.

***

— Я встретил истинного, — Нога на ногу, коричневый легкий костюм и солнечные очки. За окном ослепляющие лучи, и птицы щебечут. Здесь шумно, дорога практически рядом. Кабинет Соджуна приятный, Тэхену нравится. Располагает к беседам. Кресло мягкое. Навязчивых и лишних вещей тут нет. Стены нейтральных оттенков, пахнет свежестью, без природных запахов, окно как всегда прикрыто, потому что кондиционер включен. Рядом небольшой кожаный диван и столик с бутылкой воды. Тэхен в который раз оглядывает кабинет, приложив длинные пальцы к подбородку. Он расслаблен, с Соджуном уже давно не было напряжения. Этот человек будет лечить его еще несколько месяцев, но таблетки Тэхену уже запретили. Видимо, идет на поправку. Он не знает, если до произошедшего был уверен, что да, идет на поправку, то после тяжелого разговора с Чоном, уже не ощущалась та жизнерадостность. После разговора с Чонгуком прошли ровно сутки. Чон не звонил, не писал. И Тэхен переживал, но убеждал себя, что все в порядке. Зря. Соджун немногословный, улыбается редко, у него внимательные большие глаза и тонкие губы. Обычно он слушает Тэхена, помечая что-то в блокноте, потом начинает говорить. Они не друзья, вряд ли ими станут, они обычный пациент и хороший специалист. Не как с Чонгуком. — Тебя это радует? — Тишину нарушил тягучий голос. — Я бы не сказал. — Расскажи почему. Из Тэхена нужно было вытягивать всякую информацию, он говорить много не хотел. С Соджуном не хотел, но понимал, что нужно, поэтому не скрывал, просто шел на контакт неохотно. — Мне нравится другой человек. — Истинность в нашем мире не связывает кандалами, Тэхен. Ты можешь отказаться от истинного и быть с тем, кто тебе нравится, ты ведь знаешь. — Знаю. — Тогда что тебя останавливает? — От чего? — От разрыва отношений между истинным и тобой. — А не очевидно? — он скептично выгибает бровь, начиная раздражаться, — Я же обязан с ним быть! — Тэхен сходит на негромкий, но крик, потому что до этого доктора не доходит. Он будто пропустил мимо себя прошедшие слова Соджуна. Соджун с преспокойным лицом записывает в блокнот. — Истинные никто друг другу, просто незнакомцы, выбранные по случаю судьбы. Тэхен, ты имеешь право выбирать с кем хочешь провести свою жизнь, — говорит второй раз, только в другой формулировке. Иногда до пациентов сложно достучаться. Соджун наблюдает как Тэхен достает сигарету и нервно теребит по ней пальцами, сбрасывая пепел в специальную шкатулку. Удивительно, только минуту назад, он убеждал себя, что расслаблен, на деле он выкуривает от нервов очередную пачку. Чонгук бы поругал, начал лекцию про легкие, Тэхен бы сделал вид, что ему не интересно это занудство, но занудство Чонгука самое лучшее, что с ним случалось, его нравоучения он готов был записать на плеер и слушать на повторе. Он не морщится и принимает дым с самым нечитаемым лицом. В мыслях скользит, что пора бросать. Хотя бы ради Чонгука. Черные очки закрывают глаза и Соджун не может прочитать посетителя. Он сегодня закрытый, нервный. Но попросить снять их, значит нарушить шаткое доверие. Если ему комфортно, то пусть хоть в бронежилетах придет. — Знаю, — бросает Тэхен уже более спокойно. Сигареты имеют свое воздействие на него. — Но я должен, ведь? — Ничего не должен, Тэхен, если не хочешь, — Врач сидит в своем кресле расслабленно, позволяет курить в своем кабинете, зная, что некоторым необходимо, да и бросать сразу тяжело. — Еще раз, истинность — это не сказки из детства, где они жить друг без друга не могут, это случайность и она заложена в генах. Детские сказки романтизировали истинность, как родственных душ и предназначенных судьбой, силами свыше. Но кроме биологической зависимости вас ничто не связывает. Симпатия же, которую ты чувствуешь к другому человеку, не истинному, появляется не в твоей ДНК с зачатия, она появляется вследствие социализации и общения. Так что, не стоит путать эти понятия, Тэхен. Я вижу, что ты запутался в этом. Запутался, да. — Как прошел твой сегодняшний день? — Соджун решает попытаться вытянуть из Тэхена причину его нервозности. Тот изначально сидел напусканно расслаблено. Будто пытается уверить в этом себя и врача заодно, но внутри у него все натянуто струнами. Это было очевидно для Соджуна хотя бы по тому, что тот надел очки и подогнул к себе босые ноги на кресло, теребя пальцами по подбородку. — Я проснулся. И от этого мне уже захотелось блевать. Соджун записывает. — Как думаешь, почему? — Я переживаю за кое-кого. — Ты чувствуешь вину за это? — Да, это же я его довел до такого состояния. Тэхен винит себя за вчерашнее. Он бы абсолютно точно остался с Чонгуком и помог ему, не бросая его в одиночестве справляться с этим, но разве это будет правильно? Он должен сейчас сократить их отношения к минимуму. У Тэхена ведь истинный, он должен быть с ним, он должен думать о Богоме, но почему-то переживает он за Чонгука. Он не понимает себя, это бесит, раздирает глотку изнутри. Он переживает за Чонгука. Ким считает себя виноватым в его проблемах, он всегда их доставлял Чону. Боже, какой он идиот. Это ведь из-за него Чонгуку пришлось брать дополнительные смены, потому что Ким Тэхену вздумалось покататься на лошадках, забив на то, что у Чонгука рабочий день. Ему выделили выходной, под условием, что он отработает, но Чонгук об этом Тэхену не сказал, а тот только сейчас догадался, почему Чон такой загруженный. А когда он названивал Чонгуку, чтобы тот покатался с ним по магазинам, Чон тогда ведь хотел отдохнуть, выспаться, возможно, это был его единственный свободный вечер, который он хотел провести в тишине и покое, но Ким Тэхен выразил желание купить шторки. Болван. Тэхен поджимает губы, но сдерживает желание закричать и сорвать на себе все волосы, оттого насколько он оказывается тупой. Это он еще думал заботиться о Чонгуке? У него не получается заботиться о нем, он ему только усугубляет все. Тэхен одна сплошная проблема для Чонгука. Его размышления и внутреннее самотерзание прерывает врач. — Расскажешь почему у тебя бинт на левом запястье? — Соджун заметил сразу, но спросить решил сейчас. Черные часы совсем немного перекрывали бинт, да и Тэхен явно не собирался скрывать его. — Поцарапал кожу. — Сам? — Сам, — смысла врать нет, Тэхен не хочет врать. Соджун замолкает. Записывает. Тэхен на дальнейшие уточняющие вопросы не отвечает, оставляя их проигнорированными. Они сидят в тишине, Соджун смотрит и ждет, пока Тэхен соберется и скажет что-нибудь, но тот сидит, оперевшись всем весом на спинку мягкого кресла, подобрав под себя ноги и оперев подбородок на руке, задумчиво вглядываясь в рамки с наградами. — Может стоит попробовать? — наконец подает звук Тэхен, вываливая все свои думы одним вопросом. Он спрашивает снова про Богома, пока в мыслях сидит Чонгук, которого хочется сгрести в объятия и не отпускать. — Значит хочешь? — Хочу как в сказке, — усмехается Тэхен, явно не имея в виду ничего серьезного. Убегает от ответа. Соджун выводит буквы в блокноте, записывая. — Как в сказке можно и без истинных. Тебе хочется идеала из детских маминых рассказов и ты, конечно, можешь попробовать построить отношения с истинным, ведь, как ты говорил, шанс ты считаешь дать нужным. Но тогда стоит определиться с тем, кто тебе нравится. Или бросить его безо всяких объяснений. Каждый твой выбор понесет последствия. — Я не хочу его отпускать. Он мне как кислород. Соджун записывает. Привязанность. — Ты хочешь сидеть на двух стульях? — Прозвучало без упреков, чистый вопрос с интересом. — Нет, но если я выберу Богома, я ведь потеряю его? — Тэхен не договаривает кого потеряет. — Возможно. Главное быть готовым к такому исходу событий, — кивает он, смотря своими глазами заинтересованно. — Но почему ты даже не даешь шанса тому, кто тебе нравится? Ты ведь за этот сеанс ни разу не сказал: «Я хочу построить отношения с тем, к кому чувствую симпатию, а не с тем кто мой истинный». Тэхен замолчал. И правда, в его голове после встречи с Богомом мыслей о том, чтобы счастливо жить с Чонгуком не было. Было лишь чувство долга перед Богомом. Обязан. Быть. С Истинным. — Потому что это неправильно? — Получился вопрос, вместо внятного ответа. Неуверенность в своих словах. Соджун опять что-то чиркает на бумаге с сосредоточенным взглядом. — Что именно неправильно? — Вопросом на вопрос. Нечестно. — Блять, бросать истинного неправильно, — раздраженно поясняет, видимо мнимое спокойствие от сигарет улетучилось. Соджун снова записывает. Да когда он перестанет постоянно водить карандашом. Раздражает этот шаркающий звук. — Ты действуешь по канонам из детства, где все построено по определенно системе — это проблема, но твоя жизнь не принадлежит чьим-то правилам из этой системы, ты делаешь абсолютно все, что захочешь и твои действия всегда будут влечь последствия, некоторые из них непоправимы и прежде чем решить с кем ты хочешь быть, нужно решить как будет строится твоя дальнейшая жизнь с выбранным человеком. — Сегодня Соджун необычайно много говорит, наверное, замечает ухудшения в эмоциональной стабильности Тэхена. Ким сначала срывается на крик, потом курит нервно, потом с особой неохотой идет на контакт, это настораживает врача. — Я не хочу быть с Богомом, и я боюсь этого, мы же истинные, я должен хотеть, но все что я хочу это просто, — он замолкает, не зная как сказать это, — Трахнуться с ним, — он сказал это без вопроса. Соджун записывает. Уверен в своих словах на счет сексуального влечения. — Блять…— он провел потной рукой по лицу, наплевав на то, что лишние касания вредят нежной коже лица, — Как будто животные. Эта штука с истинностью для того, чтоб мы размножались? — звучит устало, с прикрытыми глазами. — От части, да, древний механизм не перестает давать сбои и сейчас, — непринужденно кивает врач, — Тэхен, хотеть истинного нормально, он для этого и был придуман. Важно то, как ты будешь чувствовать себя после того же секса. Использованной игрушкой или любимым человеком. Использованной игрушкой? Что он несет? — Мне нужно с ним переспать? Логично. Тэхен гений. Так легко ведь переспать с незнакомцем. Нет, может в клубе и да, но в его положении это звучит странно. — Нет, но, чтобы точно определиться нужно рассмотреть сразу две стороны, если ты не уверен в своем выборе. Тэхен не уверен в чем? В выборе? Чонгук или Богом что ли? Чонгук, определенно, но истинный то Богом. — И все же, я обязан дать ему шанс, он ведь истинный. Соджун внутренне усмехнулся, но пациенту не показал. Этот парень так и не понял почему он так держится за слово «Истинный». Оно ничем не обязывает. Это чужие друг другу люди и на опыте Соджуна были такие проблемы у пациентов. Когда нравился один, но чувствовали они, что обязаны другому. Чаще в таких случаях люди уходили к истинным, но были и те, кто шел против истинности и оставался с любовью. — Это разные чувства. К истинности в дополнение любовь не идет. Она строится кирпичиками и долгим усердным трудом двух человек. Истинность не обязывает любить, а любовь испытывают не обязательно к истинным, — Соджун пытается расставить все термины в голове Тэхена правильно, потому что Ким думает, что истинность обязывает и истинные должны с первого взгляда влюбляться, оттого у него и возникает чувство, будто он неправильный, не такой, как другие истинные, он винит себя за эту реакцию. — Ты чувствуешь только симпатию ко второму своему человеку? — разбавляет свою тираду наводящими вопросами. Тэхен должен определиться что он чувствует по отношению к истинному и ко второму, который не истинный. Свой человек. Звучит жутко по-собственнически, но в отношении Чонгук звучит правильно. Определенно. — Нет, мне с ним до ужаса хорошо и я, наверное, люблю его? — шепнул Тэхен, будто это великая тайна. Получилось вопросом, он что, неуверен в своих чувствах? Соджун записывает. — И ты хочешь проверить свою любовь? — Соджун поднимает свой взгляд. Если сказать Тэхену всё, что он сегодня записал, он ухудшит его состояние, или стоит умолчать? Но Тэхен более и менее стабилен, если не считать его сегодняшнего состояния, ему будет легче, если он расставит все по полочкам и разберется в своих чувствах не путая ничего. Тэхен молчит, Соджун продолжает. — Следование правилам из детства, неуверенность в своих чувствах и чувство долга, вины, неправильности. Поработаем над этим, Тэхен? Тэхена раскрыли. Его ткнули носом в свои эмоции и потихоньку полочки в голове встают на свои места.