From dusk to dawn.

Блондинка покачивает головой в такт музыке, протирая ножи от засохшей крови. Конечно не хочется терять даже скрутившиеся капельки, но Спиннер сказал это негигиенично. Тога этого не понимает. Иногда на неё смотрят, и не просто, к простым взглядам она привыкла, они смотрят на неё как на монстра. Этот леденящий душу ужас, который она видела в глазах того мальчика, пока вонзала в него нож снова и снова. Это больно, неприятно. На неё смотрят как на монстра, да, она хочет крови, она может быть странной, но она не монстр. Когда она шла в Лигу она хотела найти понимания, тех, кто не будет считать её ужасной. Она убивает людей и пьёт их кровь, она монстр. Конечно, на неё больше не смотрят с тем животным ужасом, на его место пришло непонимание. Это как шрамы Даби, невозможно не заметить. Единственное что всю её жизнь согревало её и помогало окончательно не свихнуться - это небольшое сердечко на запястье, внутри которого сливались в единое тонкие линии букв. Очако. Так зовут её судьбу, так зовут того, кто примет её. Девушка глубоко вздыхает, немного приглушая музыку в наушниках и откладывая нож вместе со старой тряпкой на стол. Злодейка закатывает рукав левой руки и смотрит на заветное имя. — Я найду тебя, Очако. Она распрямляет рукав, беря нож обратно в руку и убирая его в небольшой кармашек на бедре. Блондинка поправляет немного растрепавшиеся пучки, проверяет наличие запасных лезвий и игл. Пора. * Очако Урарака. Так зовут ту милую девочку-героиню. Иронично. Химико понимает что это её родственная душа, и она знает что Очако это тоже поняла. Стоило им столкнуться взглядами, внутри сразу разлилось непривычное тепло, согревающее всё тело. Оно дарило тепло и надежду, странное чувство эйфории и покоя. Такое Тога не чувствовала даже когда пила очень вкусную кровь. Кровь, у неё получилось взять немного крови Очако, и господи, это самое прекрасное что она когда-либо пробовала. В меру сладкая, с лёгким привкусом ягод. Она никогда такую не пробовала, она хочет ещё. Химико с благоговением смотрит на маленькую колбочку с остатками крови Урараки, пока сердце на её запястье слегка жжётся. Она готова подождать столько, сколько нужно, ведь она уверенна что они ещё не раз встретятся с Очако. * Фроппи по просьбе Урараки ушла спасать других жителей, оставив двух девушек наедине. Тога вытирает кровь в уголках рта, всё тело невероятно болит, она покрыта кучей ссадин и синяков, а ещё у неё неприятно саднит в груди. Возможно она сломала одно или два ребра, а может это просто болит её сердце, когда она смотрит на Чако. Уравити делает пару аккуратных шагов вперёд, пользуясь тем что блондинка отвлеклась. Тога паникует. Многие её лезвия и иглы сломались, крови почти не осталось, да и вряд ли она сможет сбежать и притвориться кем-то. Урарака смотрит на неё. Она не боится. Сердце на запястье нещадно жжёт, это не то удовольствие и предвкушение встречи, это обжигающая реальность. Она делает ещё пару шагов назад, натягивая на себя ту фальшивую приторную улыбку, готовясь срочно отступать и бежать обратно, к Лиге и Махии. Блондинка делает ещё два шага назад, и чувствует, что ещё немного, и арматура - торчащая из стены, вплотную прижмётся своим острым концом меж её лопаток. Она громко вздыхает, готовясь до последнего бороться за свою жизнь, за право вернуться к её небольшой семье. Она жмурит глаза, за пару секунд перед ней предстаёт образ хмурого Даби, выкуривающего очередную сигарету, вечно чешущийся Томура-кун, что-то бормочущий и хмурящийся. Добрый Твайс и его последние слова, игры и фокусы Мистера, и её обещание Спиннеру, что она сделает всё чтобы вернуться. Она ещё не сделала всё. Злодейка открывает глаза, полные решимости и упорства. Она будет биться до последнего вздоха. Тога меняет сломанное лезвие ножа на своё последнее, готовая вот-вот броситься в атаку. — Стой, — Уравити протягивает руки ладонями вперёд, её мягкий и мелодичный голос, звучащий немного звонче из-за нервов, ослабляет жжение на её запястье, и Тога с подозрением смотрит на свою пару. — Я хочу поговорить. — Она делает серьёзное лицо, делая один шаг назад и поднимая обе руки вверх, в знак поражения. Взгляд Химико задерживается на её нижней губе, из которой маленькой жирной капелькой по подбородку спускается кровь. — Я ничего не сделаю, клянусь. Она не должна ей верить, она не должна убирать оружие и делать доверчивый шаг вперёд, она так много всего не должна. Но она делает, и абсолютно не жалеет. * Тога скрестила ноги, сидя по-турецки. Она тихо напевает себе под нос первую песню которую смогла вспомнить, каменная кожа Махии неприятно царапает её и оставляет затяжки на ткани, но она это игнорирует. — Love is just a history that they may prove, Она смотрит на Даби Тойю с белыми волосами, и думает что в их маленькой группе очень много блондинов. — And when you're gone, Она видит как паникует Спиннер, пытаясь разбудить Шигараки, как Даби постепенно сходит с ума, говоря о своём отце-ублюдке. Она видит как всё катится к чертям собачьим, как всё рушится, но, Химико не будет что-то менять. — I'll tell them my religion's you. Тойя прыгает вниз, загораясь ярким синим пламенем. Он готовится атаковать, когда появляется герой номер четыре, Best-jeans. — When Punktious comes to kill the king upon his throne, Нити неприятно стягивают кожу, постепенно становится труднее дышать. — I'm ready for their stones. Пару мгновений, прежде чем Шигараки на мгновение просыпается, приказывая Махии уничтожать, и тогда всё взаправду идёт плохо. — I'll.. Она готова, она знает что будет. — Dance, dance, dance, Даби сжигает себя, пытаясь отомстить отцу. — With my hands, hands, hands, Мистер Компресс сжимает часть себя, спасая Спиннера и Шигараки, и медленно истекая кровью. — Above my head, head, head, Сознание Томуры-куна захватывает какой-то Сенсей, который оставляет их на произвол судьбы, раскидывая героев и уходя. — Like Jesus said.. Кто-то истекает кровью, кто-то в изнеможении лежит, пересиливая себе и делая глотки спасительного кислорода, а она сидит, тихо напевая: — I'm gonna dance, dance, dance, Она знает что могла помочь, что может могла бы что-то изменить. — With my hands, hands, hands above my head. Но все её мысли о Очако, о том, какая у неё сладкая кровь, о том, какие у неё мягкие губы, и о том, что они обязательно ещё увидятся, ведь она обещала. — Hands together, forgive him before he's dead, because... Герои выполняют свои обещания, она в это поверит. Если понадобится, выбьет под кожей, чтобы отпечатать это навсегда. Герои спасут её. Очако уж точно.