Дьявол учится любить

      Эмма, раскрасневшаяся и взбудораженная, выскочила из недостроя ни жива, ни мертва. В носу еще стоял аромат парфюма Влада, а ощущение тяжести его руки призрачным прикосновением все еще лежало на ней. Эмма охнула, когда стерва-память снова предательски подбросила ей картинки воспоминаний, когда Влад Череватый оказался слишком близко… Она остановилась, подставляя разгоряченное красное лицо прохладному вечернему ветру. Что это все значит? О чем он? И почему вообще он позволяет себе это все?.. И главный, терзающий её вопрос: почему она ему не помешала? В голове без умолку крутился калейдоскоп из лихорадочных мыслей. Эмма лишь без конца прокручивала в голове момент, когда он прижался к ней грузом теплого тела, когда она ощущала биение его сердца, смешавшийся с её собственным, стучащим где-то в висках. И когда, в конце концов, он прошептал над ее ухом эту странную фразу, услышать которую она совершенно не была готова: «Ты будешь моей»…       Эти слова крутились в мыслях девушки неугомонно, раз за разом его голос, ласкающий слух, пламенное дыхание, обжигающее ухо и шею, проникали в ее голову. Эмма невольно улыбнулась, прижимая горячие ладони к алому, покрывшемуся багряными пятнами лицу.       Она стояла так несколько мгновений, пока сигнал её собственного здравомыслия не постучался в взвинченное сознание девушки. Эмма отогнала от себя всякие подобные мысли, стараясь как-то себя отрезвить, пусть это и было практически невозможно. Неожиданная жесткая инициатива Череватого и бестактно попранное им личное пространство Эммы никак не хотели покидать её сознания, мучая повторяющимися картинками воспоминаний. Его внезапная близость наложилась на нее невидимым, но очень ощутимым отпечатком. «Эмма! Очнись. Не теряй голову» — успела лишь отругать себя девушка, как её окликнули:       — Ежова! Ты чего? — Таня, подбежавшая к девушке, ободряюще ухватила её за руку. — Тебя будто КАМАЗом переехало. Эмма ничего не ответила, все еще пытаясь найти в себе силы выбросить из головы недавно произошедшее.       — О! — внезапно воскликнула коллега так, что Эмма подпрыгнула, временно отвлекшись от сокровенных дум. — Это ли не виновник случаем? Сначала Ежова недоуменно взглянула на Таню, совершенно не понимая, что имеет в виду та, но обернувшись, увидела Влада, медленно спускающегося по лестнице заброшенного отеля.       Он не отрывал потемневшего взгляда от ошарашенной Эммы, его лицо не выражало никаких эмоций, и девушка остолбенела. Он ничего не сказал ей, и казалось, смотрел сквозь нее, будто ничего из того, что произошло недавно, и вовсе не было. Выражение его лица по-прежнему оставалось хладнокровным, он, словно грозовая туча, медленно удалялся, оторвав взгляд от Эммы в самый последний момент. Девушка лишь смогла одно: провести взглядом его неспешно уходящую черную фигуру с накинутым на темноволосую голову капюшоном толстовки. В этом взгляде, в молчании, было сказано, как показалось Эмме, очень многое. Но что именно?       — И… Как это понимать? — Озадаченно сморгнула Таня, нарушив, наконец, напряженную тишину. — Может расскажешь?       Ох… Если бы Эмма сама знала, сама могла объяснить такое поведение… Девушка с трудом подавила в себе порыв оглянуться, чтобы проследить, куда именно ретировался чернокнижник. В её душе происходила самая настоящая борьба: она не могла понять, почему ей дико захотелось броситься вслед за ним, догнать его хотя бы для того, чтобы просто сказать нелепое «пока».       «Что он сделал со мной?..» — Эмма поникла, недоумевая, почему её тело и сердце так красноречиво и эмоционально реагируют на этого заносчивого засранца? Как он действует на нее? Эмма была уверена, что далеко не первая рыбка в его сетях. Но ведь он что-то сделал… Наверняка! «Боже… Не хватало только влюбиться в этого ненормального».       — Так! — Вдруг взвизгнула Таня, моментально перекрыв поток судорожных мыслей Эммы. — Короче, Склифосовский! Шуруй в машину, там все расскажешь. А то сама не своя, не нравится мне это все, — и, зябко поежившись от холода, Эмма проследовала вслед за подругой. Правда, рассказывать все, что произошло с ней полчаса назад, девушка совершенно не горела желанием. Зачем? Чтобы Таня, (ака сарафанное радио) растрепала всем, что она "втюрилась" во всеми уже известного Череватого? Только не это!       Эмма, маринуясь в своих думах, не заметила, как они с Таней уже оказались рядом с заполненным микроавтобусом, у которого собрался небольшой круг из персонала съемочной группы.       — Что с лицом, Эмс? — Дружелюбно окликнул её Илья Ларионов, но вместо ответа Эмма отрицательно покачала головой, давая понять, что это не имеет значения. Незаметно Таня снова улизнула, сославшись на «незавершеннее дела». Потому Эмма, оставшись ждать ее на улице и обняв себя руками от обдувающего ее сквозняка, невольно прислушалась к увлеченной полемике собравшихся. Скорее от скуки, чем из интереса. Приход осени был уже на пороге. Об этом ясно сигнализировали порывы ветра, становящиеся все более прохладными. Одно было ясно, как день: совсем скоро осень постучится в дверь и встанет на замену знойной жаре лета. Ветер беспощадно трепал белокурые волосы Эммы, пока она стояла, обняв себя руками, в нескольких шагах от кучки, болтающей о какой-то ерунде, и нить смысла беседы которой она уже давно потеряла.       — Интересно? — Горячее дыхание вновь обожгло кожу шеи, пробуждая цунами всевозможных эмоций. Эмма обернулась, заранее зная, кто перед ней стоит. Едва ее взору предстало насмешливо улыбающееся лицо Влада, как сердце ушло куда-то в пятки, поднимаясь обратно в грудь, и так несколько мгновений подряд, пока их лица разделяли жалкие сантиметры. — Еще увидимся, — он произнес это как утверждение, словно все знал наперед. Может, так оно и было? Влад уже трижды за сегодня вызвал бешеный поток колких мурашек по телу девушки. Она не замечала, как столпотворение обращает на них любопытные взгляды и недвусмысленно хихикает. Эмма лишь застыла, словно статуя, не в силах шевельнуться. Слишком много потрясений в один день… Как только Влад, едва ощутимо касаясь её плеча снова ушел, она дала волю нахлынувшим эмоциям:       — Чертов чернокнижник! — Прошипела Эмма, сетуя, скорее, на собственное бессилие, нежели на молодого экстрасенса.

***

      В затемненной спальне московской двухкомнатной квартиры, куда, казалось, не проникал даже малейший лучик света, абсолютная тишина нарушалась лишь едва слышимым дыханием. Стрелка часов перевалила уже за два часа дня, и Влад, зарывшись носом между подушек, дрых поверх скомканного в процессе сна одеяла. После вчерашних съемок парень был основательно вымотан. Все свалилось на него необъятным снежным комом: сначала испытание ебейшей сложности, затем эта наивная белобрысая дурочка…       Упавшая где-то совсем рядом картина вырвала взбудораженного Влада из крепкого сна оглушающим грохотом: — Хватит пузыри пускать уже, сонное царство! Подъем! Влад, совершенно недовольный таким раскладом, лишь неудовлетворенно промычал в подушку что-то невнятное. — Шуруй на кладбище, ленивая твоя жопа, еб твою налево! — Толик уже не говорил, а орал уставшему Владу на ухо. Когда Череватый не соизволил отреагировать даже на это, отвязный демон на этот раз швырнул на пол хрустальную вазу, оставшуюся от пожилой хозяйки квартиры на трюмо. Влад, подскочив на постели, пронзительно прорычал в пустоту:       — Отъебись уже, ради всего нечистого! Дай поспать хотя бы сегодня, — и снова завалился в подушки. Спальню оглушил неистовый дьявольский смех: — Дрянная твоя память! — Демон, сидящий на шкафу, вмиг преодолел расстояние от него до кровати Влада, присев у того в ногах. Ему, очевидно, стало скучно смотреть, как он спит. На звяканье посуды Череватый во сне и ухом не повёл, на стуки по спинке кровати тот также не обратил внимание. Как так можно жить?! Настало время веселиться! — Вспомни, о чем мы договаривались!       Чернокнижник, вздыхая, нехотя осведомился:       — Что на этот раз? — Пиздец! — Зарычал Толик, буквально оглушая Влада вибрациями своего голоса нечеловеческой громкости. — Как ты живешь с такой то памятью?! Про девчонку вспоминай, времени не так много осталось!       Влад неприятно поморщился, вспоминая вчерашний инцидент. Точняк… Оставался еще один нерешенный вопрос, решать который совершенно не хотелось. Владу было чуждо кого-то обхаживать и бегать хвостиком, учитывая, что у него отнюдь нет никаких чувств по отношению к этой мелкой… Ээ… Как её там? Влад уже даже не помнил её имени. Но одно он помнил железно и упрямо: каким-то образом, известным одному лишь Анатолию, эта девка могла привести его к такой желанной победе. А посему приходилось применять свое природное обаяние и харизму, чтобы её очаровать. И, судя по всему, получалось у него весьма успешно. — А что в кармане лежит? — С удовольствием припомнил бес, оказавшись уже над головой сонного чернокнижника, — работку сделаем на нее? Ммм? Влад вскочил, бросившись к спинке стула, на которой висели наспех туда брошенные джинсы. Под аккомпанемент издевательского дьявольского смеха, тот полез рукой в один из карманов, достав оттуда забытый им вчера шарф Эммы.       — Какого хуя… — Вслух недоумевал растерянный Влад, у которого из головы совершенно вылетел факт того, что он забрал вещицу этой глупышки с собой, едва ступил на порог своей съемной квартиры. — Ты не забыл, что ты мне должен?! — уже какой раз напоминая о своем присутствии и должке Влада, Толик подлетел к нему, нависая двухметровой черной фигурой.       — Та не забыл я! Ты хоть минуту молчишь? Или у тебя рот вообще не закрывается? — Владу было уже не до шуток, когда входная дверь с гигантским грохотом захлопнулась перед его носом. — Ну тогда пораскинь мозгами, как к ней подкатить шары! — Потребовал вдруг демон, бросая взгляд алых огненных глаз на почти севший смартфон, лежащий на прикроватной тумбочке. Влад, обернувшись в сторону, куда было секунду назад направлено внимание демона, устало нахмурился:       — Вынуждаешь меня хуйней заниматься!       Дьявол выжидательно оперся спиной на стену, скрестив руки на груди и принялся наблюдать, что придумал его подопечный и чем это обернётся. Как бы там ни было, но зрелище то безумно занимательное! Ну разве можно упустить шанс лишний раз поиздеваться над людишками? Ох, а как же ему нравится наблюдать за реакцией этой белобрысой овцы, когда он посылает ей различные видения с участием Череватого. М-да, она, походу, втюрилась в него по самые не хочу. Но это ведь только на руку, верно? А дальше… Дальше самое интересное!       Влад, взяв в руки смартфон, смерив последний раз взглядом своего личного беса, принялся строчить смс-ку…

***

      Эмма шуршала на кухне, пока несчастные блины уже второй раз издевательски подгорали к старой чугунной сковороде.       — Черт бы побрал эту плиту доисторическую! — Вспылила девушка, переворачивая на сковороде горелый ком белой густой массы. Ей несказанно повезло хотя бы тем, что в её доме обитало не более, чем пятнадцать-двадцать человек. Район, в котором недавно поселилась Эмма, особым спросом среди приезжих не пользовался, а из коренных жителей постепенно кто умирал от старости, кто уезжал безвозвратно ближе к центру. Впрочем, жаловаться было грех на что. Возможности как таковой выбраться в людный мегаполис, или же более продвинутый район, у девушки не было. Пока что старая, серая, пропахшая от и до плесенью и сыростью пятиэтажка — её максимум.       Съемная квартира Эммы, расположения на третьем этаже, не была самым плохим вариантом из всех ей предложенных, а предложенных было достаточно, учитывая ничтожное количество квартирантов в выбранном девушкой доме. Но работы было непочатый край: выцветшие обои, дырявые шторы, грязный потолок, совковские половицы, при одном касании к которым они трещали так, будто по ним как минимум пронесся табун лошадей и многое-многое другое… Впрочем, по мере возможности, гранича с работой и остальными хлопотами, Эмме удавалось решать эти бытовые проблемы. К своим двадцати годам для Эммы уже было огромным достижением то, что она сумела выбраться в столицу и исполнить свою мечту, — попасть редактором на Битву экстрасенсов. Главное не потерять эту возможность, благодаря одному занозе в заднице!       От приготовления завтрака Эмму отвлекли очень настойчивые несколько вибраций её мобильного. Девушка, морщась от щекочущих её нос прядей белых волос, выбившихся из неуклюжего пучка, прикрыла раскаленную сковороду крышкой и, выключив плиту, потянулась за телефоном. Подгоревший завтрак все равно было уже не спасти. Дисплей загорелся, явив ее взору уведомление от неизвестного абонента: «В 18:00 жду тебя около твоего подъезда. И не опаздывай» Эмма слегка опешила, едва ее глаза пробежались по тексту сообщения от незнакомца. Страшная догадка кольнула её в самое сердце, заставляя его перекачивать кровь в два раза быстрее. Эмма, сгорая от любопытства, правильны ли ее суждения, принялась печатать ответ нагловатому инкогнито: «Соизвольте представиться, прежде чем я решу согласиться на свидание» — с долей лёгкой издевки ответила неизвестному девушка.       Одновременно с этим Эмме пришло еще одно сообщение, о существовании которого она, увидев странное предыдущее, вовсе забыла. Открыв его, Эмма выдохнула, увидев сверху крупным шрифтом «Таня с БЭ»: «Детка, как насчет встретиться сегодня на кофе? Только мы! И никакого сверхъестественного)))» Ежова улыбнулась сообщению от подруги. Действительно, почему бы и нет? Не сидеть же здесь, в унылой тесной каморке, как старая бабуля, и покрываться пылью и мхом?       Эмма вознамерилась сразу же ответить подруге утвердительно, как новое сообщение от предыдущего отправителя стерло её улыбку в пух и прах: «Не выйдешь — подселю тебе сожителя. Не знаю как он тебе, а ты ему точно понравишься) думаю, ты уже поняла, кто это» Шумно выдохнув, Эмма отбросила от себя смартфон. Господи, какой же нахал! Нашел, чем её шантажировать. Эмме очень хотелось сейчас забиться в кровати к стене под одеяло, засунуть голову под подушку и забыть про все с ней происходящее, как про дурной сон. Девушка отказывалась верить, что это то, о чем она думает. Что от нее хочет Череватый? Зачем зовёт её? И как он, черт его дери, узнал где она живет?! Номер еще он мог выудить у кого-нибудь, но точный адрес? Пока девушка кипела от накрывших её снежной лавиной мыслей, она уже триста тысяч раз успела пожалеть, что не выбрала для работы какое-нибудь другое, более позитивное и спокойное место. И её, как назло, еще и приняли! Без опыта, едва закончившую вуз — это было ничто иное, как злой рок, так незаметно к ней подобравшийся.       Невзирая на все увещевания самой себя никуда не идти, Эмму все же настигли страхи о том, что Влад может сотворить обещанное. Он не был похож на человека, который бросает слова на ветер, даже если это касается малознакомой, безобидной девушки. Эмма еще раз выругалась про себя: «Боже… А я ведь на полном серьезе намылилась туда идти!». Но выбора не было: либо она это сделает, либо ей все равно придется потом бегать за Владом и умолять, чтобы он забрал этих своих чертей назад.       Все время до шести часов вечера голова Эммы едва ли не пускала пар из ушей от постоянных рассуждений о предстоящей встрече. Она так и не поела незадачливые блины — тарелка осталась нетронутой на столе, и мысли о холодном, слипшемся завтраке вызывали только рвотный рефлекс. Должно быть, это все из-за волнения, отзывающегося досадливой болью в желудке от постоянных приливов адреналина при одной лишь мысли о дневной переписке. В голове то и дело возникали вопросы: «Для чего?» «Зачем?» и «Почему?». Смска Тани так и осталась неотвеченной, что также благополучно вылетело из головы девушки.       Когда время стало поджимать, Эмма, полная решимости в случае чего улизнуть домой, быстро собралась. Бросив мимолетный взгляд в окно своей спальни, она с облегчением выдохнула, увидев, что солнце еще не закатилось за горизонт, и голубой до этого небосвод окрасило в яркие, оранжево-красные цвета. Это давало понять, что вскоре, вслед за красочным пламенным закатом последуют зловещие сумерки. Назвать их зловещими можно было хотя бы потому, что она встретит их рядом с так называемым «сыном дьявола». Перспектива не лучшая, но чему быть, того не миновать.       Накинув коричневый кардиган и натянув голубые джинсы, Эмма быстро влезла в кроссовки и, захватив маленькую черную сумочку, прикрыла за собой входную дверь. Она застыла, прежде чем сделать следующий шаг. «С Богом!» — девушка перекрестилась, слепо надеясь, что её молитва станет отличным барьером для того, кто служит Сатане. И пусть она глубоко в душе понимала, что Влад не станет шугаться ее, словно вампир чеснока, эта мысль её успокаивала.       Выбравшись из темного, затхлого подъезда, Эмма лихорадочно заозиралась по сторонам, однако Влада в радиусе нигде видно не было.       — Эй! — Девушка подскочила, чуть не закричав от знакомого голоса, раздавшегося за её спиной.       Рывком обернувшись, девушка узрела Череватого, стоящего под козырьком подъезда, облокотившись на холодную стену. На его лице мгновенно блеснула ухмылка. И она, должно быть, вовсе не увидела бы его, если бы он не дал о себе знать.       — Ты что, караулишь меня?       — Ты опоздала на пять минут, — Влад медленно обошел Эмму и остановился напротив, отрезая пути к отступлению. Девушка вскользь осмотрела его: хорош, мерзавец, ничего не скажешь. Эмма быстро пробежалась взглядом по черным брюкам, черной рубашке, бросила взор на руки, на татуировку на приоткрытой шее… Интересно, была ли она раньше? Странно, что Эмма ранее ее не замечала.       — Зачем позвал меня? Говорить нам не о чем, мы толком не знаем друг друга, и… — Девушка резко умолкла, когда Влад, подойдя к ней вплотную, взял её за руку, крепко сжимая так, чтобы она не смогла вырваться. Чернокнижник вдруг куда-то устремился быстрым шагом, буквально волоча Эмму за собой. Любые его прикосновения отнимали у нее возможность говорить, она лишь уставилась на его точеный в начинающихся сумерках профиль, боковым зрением замечая мелькающие кусты и оранжевые блики окон, где горел свет.       — Куда мы идем? Куда ты меня тащишь? — Затараторила Эмма, когда доля волнения все же пробралась глубоко в ее нутро. — Влад! Едва чернокнижник услышал собственное имя, произнесенное Эммой, как он остановился, не отпуская ее руки.       — Только не ори, — вполоборота сказал он ей: — на кладбище.