Стать человеком

— Будь же ты наконец-то мужчиной и покончи с этим достойно, — процедил сквозь зубы Стид Боннет. Он последний раз окинул тёплым взглядом спящую команду и, поправив хорошенько накрахмаленный воротничок перекинул ногу через перила корабля. С водой Стида теперь разделяла лишь его собственная нерешимость. В голове уж было начали появляться предательские мысли о том, почему бы просто не вернуться обратно в свою тёплую постель и притвориться будто бы всего этого не было. В конце-концов, никто даже не заметил. Каждый новый довод был ещё соблазнительней чем прежний. Перед Стидом, который уже успел продрогнуть до нитки, появлялись то кружка, наполненная доверху горячим и сладким чаем, то пуховое одеяло, ласково греющее плечи. «Нет!» ‐ решительно возразил Стид, — «Утопленники не пьют чай и не греются под одеялом». Последние минуты своей жизни он решил подумать о Мэри, которая с упоением рисовала картины, об остроумной дочурке — она никогда в карман за словом не полезет и маленьком сыне, добром и покладистом мальчике. Стид сделал глубокий вдох, смахнул непрошеную слезу с щеки и шагнул в пучину моря. От звука всплеска Пуговка подорвался со своего гамака. — А?! Что?! Где?! — бешено вращая глазами он осмотрелся вокруг, в поисках виновника. Но на палубе совершенно никого не было. Где-то рядом с его головой зашуршал и заскрипел чужой гамак. — Чего орёшь? — недовольно пробасил Крошка Джон. — Там за бортом… — Пуговка не договорил, указывая на спокойное море. — Да тебе просто приснилось. Нет там ничего, — проворчал пират и повернулся на другой бок. — Пожалуй ты прав, — уже шепотом согласился Пуговка и свернулся клубочком. Он ещё какое-то время не мог сомкнуть глаз — все с опаской поглядывал на море. Но то было совершенно спокойно — вальяжно покачивало корабль да пело колыбельную тихим грохотом волн. В считанные секунды все ухнуло под ногами, а толща воды сомкнулась над головой. Учитывая тот факт, что Стид прежде никогда не пытался утонуть, то от неожиданности попытался сделать вдох. Разумеется тут же в носу защипало, а во рту появился привкус соли. Он начал остервенело мотать руками и ногами в приступе паники. Здесь его ждала вторая неожиданность. Стид почувствовал, как ударился обо что-то мягкое или, если сказать точнее, ударил. Что-то мягкое вскрикнуло и громко выругалось. — Не мог найти места получше, чтобы поплавать?! — рявкнул незнакомец и потёр ушибленный бок. Стид на мгновение даже прекратил попытки выгрести на поверхность. Он окинул взглядом верхнюю часть, на первый взгляд человека. Отчетливо виднелись серебристая борода и такого же цвета длинные кудри волос. Дойдя до низа Стид обомлел: то, что в темноте сперва он принял за странные водоросли, на деле же оказалось гигантским чёрными щупальцами, которые слегка шевелились, удерживая их владельца в воде. Но поражаться особо не было времени. Кислород в лёгких стремительно заканчивался и Стид начал задыхаться. — Постой, так ты же видать и не поплавать решил, — задумчиво сказал спрут и заглянул в лицо Боннету. — О. Так ты недолго и коньки отбросишь, а этого мне здесь не нужно — потом ещё разлагаться станешь, тебя начнут рыбы есть, а те ещё акул собой приманят. К черту акул! Возможно спрут ещё долго мог рассуждать о том, как сильно он ненавидит акул, однако Стид его уже не мог слушать. Постепенно причудливый силуэт незнакомца начал расплываться, а вскоре и совсем померк. Боннет снова пошёл ко дну. — Ах черт, — с досадой воскликнул спрут и ухватил несчастного под плечи.— Совсем забыл что ты не можешь дышать! С удивительной лёгкостью, будто бы его новый знакомый не весил ровным счётом ничего, он потянул его за собой и вынырнул из воды. Первым же делом спрут чуть наклонил голову Стида и, не жалея сил, хлопнул того по спине. Мужчина резко распахнул глаза, сделал глубокий вдох и закашлялся . — Ну-ну, вот так, — похвалил спрут, придерживая спасенного. Наконец, когда Стид отдышался, он поднял глаза на незнакомца. — Спасибо, — улыбнулся он. — В процессе умирания как-то начинаешь понимать, что хочется ещё немного пожить. — Обращайся, — хмыкнул спрут и тут же задумчиво произнес. — Одного в толк не могу взять — с чего же ты топиться вдруг решил? И корабль у тебя есть, и шмотки очень даже ничего, кажется даже из настоящего шёлка. Спрут потрепал Стида за бирюзовые оборки его новенького камзола. — Да, и в правду из шёлка, — смущенно проговорил Боннет. — Но. — Откуда я знаю про шёлк? — догадался спрут и лукаво усмехнулся. — Увидел однажды как торговое судно заключало сделку с, кажется, испанцами. Ну и один из них держал в руках ткань, в красках расписывая какая же она замечательная и почему её нужно купить. Спрут хмыкнул старому воспоминанию, но потом его лицо приняло грустное выражение. — Хотя стоит заметить, она и вправду замечательная, когда сухая — мечтательно протянул он. — Под водой любая ткань выглядит ничем не лучше дохлой рыбы. Стид очень обрадовался, когда русло разговора ушло подальше от насущной темы, однако новый знакомый, пусть и любил скакать с одной мысли на другую, все равно быстро опомнился. — И все же мой вопрос так и остался без ответа, — сказал он и выжидающе посмотрел на Боннета. Тот потупил взгляд и тяжело вздохнул. Спрут за столь короткое время успел понравится Стиду и совершенно не хотелось увидеть разочарование в чужих глазах. При мысли о том, что ему придётся поведать о причине своего поступка, сердце жалобно сжималось и пиявкой извивалось в груди. — Я плохой человек, — выдавил из себя Боннет. — Плохой человек? — со скепсисом в голосе переспросил спрут и сложил руки на груди. — И почему же ты так решил? Давай, удиви меня. — Потому что я заколол саблей одного из капитанов морского флота, — тихо ответил Стид, а затем уже скороговоркой протараторил. — Вернее, я всего лишь оглушил его, а затем он упал на свою саблю, так что формально все сделала гравитация, но все равно он умер по моей вине! Стид умолк и весь сжался в преддверии самого худшего. Он ожидал какой угодно реакции, к примеру, что его новый знакомый молча удалится или же начнет осуждать. С каким же удивлением он заметил, что спрут сначала тихо захихикал, а потом уже не скрываясь, засмеялся во весь голос. — Прости-прости, — сквозь хохот проговорил он и с громким всплеском хлопнул по воде. — Подумать только, Пират-Джентльмен, а так мучается из-за какого-то бриташки, которого впрочем и сам не убивал! Это поразительно! Всем бы такую элегантность. Стид уж было подумал обидеться, однако услышав свой псевдоним приободрился. — Выходит ты слышал обо мне?.. — с надеждой в голосе спросил он. — О да, и много, мистер Боннет — так же весело ответил спрут. — Говорят у тебя целая каюта заставлена книгами и что камзол есть на каждый случай. Я считаю это просто восхитительным — не то что эти оборванцы с днищами кораблей, насквозь проеденными крысами да моллюсками! — Надо же… Ты правда так считаешь? — смущенно поинтересовался Стид. — Спрашиваешь ещё! — уверенно заявил спрут. — Но постой, ты знаешь моё имя, а я твоего нет, — заметил Боннет. — Ах, да, точно, — смутился собеседник. — Эд. Меня зовут Эд, хотя многие знают меня под другим именем. — И каким же? — Кракен. Глаза Стида при звуке этого имени округлились от ужаса. Он набрал в лёгкие как можно больше воздуха и завопил: — ПОМО…! Кракен не дал закончить ему фразу и, притянув к себе, закрыл Боннету рот рукой. — Тише, — прошипел он. — Китоловы не спят, а они готовы за мою шкуру заплатить очень дорого. Наконец, когда первая волна паники спала, а осознание того, что вопить рядом с грозой семи морей, который по легендам потопил тысячу суден как минимум неразумно, а как максимум чересчур опрометчиво, Стид прекратил попытки позвать на помощь. Кракен почувствовал это и разжал ладонь. — Но зачем ты тогда спас меня?! — возмущенно прошептал Боннет. — Мог бы просто оставить меня на съедение акулам или же разбросать мои кишки по морскому дну! — Ой, да брось! Я таким не занимаюсь! — тут он понизил тон и смущенно кашлянув, добавил. — Больше не занимаюсь, если сказать точнее. — И все же? — как можно строже напомнил Стид. — Я делал кучу всякого, а вот спасать — никого не спасал, — пожал плечами Эд. — Ну и чего греха таить — то, что я о тебе слышал просто взорвало голову, так что я все равно рад что узнал тебя лично и более того, если бы ты не врезал мне ногой в бок, быть может мы бы никогда и не познакомились. Он усмехнулся и задумчиво почесал свою пышную бороду. — Уф, прости, — с сожалением в голосе пробормотал Стид. — Ничего страшного, — махнул рукой Кракен. С каждым словом Эда, Стид все больше и больше проникался к нему симпатией. В его голове никак не могли сопоставиться образ морского чудища, обхватывающего своим гигантскими щупальцами корабль, которые на его фоне казался почти что игрушечным, и того Кракена, которого он видел перед собой. Буквально ничего не выдавало в нем монстра: ни чернющие как смоль глаза, в которых плясали весёлые огоньки, ни тёплый тон оливковой кожи, ни очаровательные завитки уже сильно седеющих волос. Даже голос, который в представлении Стида должен был звучать властно и грубо, на деле же был мягким и глубоким. Немного расстроенный баритон Кракена вывел Стида из раздумий: — Ладно, я уже поплыву — скоро рассвет. Приятно было познакомиться. Спрут уже начал отплывать в сторону, но тут Стид окликнул его: — Постой! Мы ведь ещё увидимся? — с робким чаянием произнес Боннет. — А ты этого хочешь? — удивленно спросил Эд. — Да. Возможно я буду тебе даже чем-то полезен, ведь в конце концов ты спас мне жизнь, — улыбнулся Стид. — Научишь меня всяким человеческим штучкам? Например читать книги или разбираться в одежде? — оживился Каркен. — Без проблем, — кивнул Боннет. — Тогда я тебя найду, — пообещал Кракен. Завтра, ближе к закату. С этими словами на губах Эда заиграла счастливая улыбка, Он напоследок помахал рукой и скрылся в тёмной пучине моря. Утро не заставило себя ждать. Голубая линия горизонта разделила еще темный небосвод с морем. Стид, прежде чем позвать кого-нибудь из своих матросов и подняться на корабль, еще долго вглядывался в ночную тишину, туда, где совсем недавно разговаривал с ним Кракен — гроза семи морей и долго думал об этой неожиданной встрече, предаваясь грезам о завтрашнем дне.