Вопреки всему

      Наконец-то настало утро. Из-за кошмаров, мучавших всю ночь, у Гермионы ужасно болела голова. Под глазами были жуткие синяки, и общий вид был достаточно болезненным. Девушка расстроилась. Не хватало еще, чтобы дядя решил, что она серьезно больна и отправил ее назад. Нужно срочно взять себя в руки. В ридикюле оставалась небольшая склянка с зельем от головной боли.       Узнав, что Гермионе предстоит дальнее путешествие за океан, Джинни и Луна подарили ей небольшой дорожный набор зелий. Так как это было ее первое дальнее путешествие, и так далеко она еще не ездила, Гермиона просто не представляла, как поведет себя организм. Хотя проблем со здоровьем не было, готовиться нужно было ко всему. В итоге, ей очень пригодились зелья от тошноты, так как первую неделю ее мучала ужасная морская болезнь. К тому же питание на корабле тоже не способствовало хорошему пищеварению. Но к счастью, на вторую неделю все прошло, и оставшиеся месяцы желудок ее больше не беспокоил. В сумочке осталось немного бадьяна и кроветворного. Гермиона не стала его выбрасывать, так как неизвестно, как ее примет родственник и что ее ждет в этой стране.       Наконец-то корабль вошел в гавань Сейлема на радость пассажирам, которые устали от долгого путешествия. Всем не терпелось сойти с корабля. Гермиона старалась разглядеть пристань и сам город. Несмотря на значительное расстояние, она все-таки различила причал, набережную, узкие улочки, лавки и небольшие домишки с островерхими крышами и трубами. Она вглядывалась в лица людей на пристани, пытаясь отгадать, кто из этих безликих мужчин ее дядя Снейп. Она понятия не имела, как он выглядит. Похож ли он на ее мать, свою кузину, либо же на своих родителей, которых Гермиона совсем не знала? Она не застала живыми своих бабушек и дедушек, ни со стороны отца, ни со стороны матери. В такие моменты Гермиона жутко завидовала чистокровным волшебникам, у которых имелись волшебные портреты предков. На них можно было видеть не только, как они выглядели, но и узнать много интересного об истории рода. А библиотеки, которые находились в замках аристократов, вызывали восторг.       К тому же было неизвестно, какими чертами обладал родственник. Гермионе очень хотелось бы, чтобы он был похож на ее мать хотя бы характером. При таком раскладе они смогли бы легко найти общий язык. Впрочем, осталось еще совсем чуть-чуть. Уже через несколько минут она увидит все. В любом случае, назад дороги нет.       Она медленно пробиралась сквозь толпу, не сводя взгляд с одной точки, крепко прижимая к себе ридикюль и таща за собой дорожный сундук. В порту было много воришек и лишиться последних вещей совсем не хотелось.       Выматывающее путешествие осталось позади, так же как и испытания, выпавшие на ее долю за последние полгода. По крайней мере, очень хотелось в это верить. Гермиона мало что знала о поселении пуритан, и ей не терпелось узнать больше. Тяга к знаниям не покинула ее даже на новом месте. Перед отъездом ей удалось найти немного литературы об ее будущем месте проживания. Не хотелось ударить в грязь лицом перед родственником. Нужно было проявить уважение к культуре и стране, в которую она вливалась.       Все, что ей удалось прочитать перед поездкой, толком не давало никакой картины. Городок был основан в 1629 году английскими колонистами-пуританами, отколовшимися от официальной церкви. Переселенцы были фермерами, умевшие хорошо работать и вести хозяйство. Они отбирали земли у индейцев, чтобы превратить их в пастбища для скота. Их жизнь была чередой испытаний, что не смогло не сказаться на характере и укладе жизни. Эти люди были глубоко верующими и склонными считать различные бедствия, такие как неурожаи, эпидемии и падение скота, происками дьявола. Дьявол действовал через подручных, как правило, под его власть попадали простые люди. Таких людей нарекали колдунами. Позже, за занятие колдовством, была установлена смертная казнь.       Колонии Нового Света оставались для Англии чем-то таинственным и неведомым, и потому девушка не знала, чего ей ждать теперь, когда она покинула «Афину». Гермиона сознавала, что отныне ее жизнь не будет такой, как прежде, и о прежнем комфорте стоит забыть. Англия в этом плане находится на несколько шагов впереди колоний. Но ее не пугали эти трудности, она чувствовала, что именно здесь найдет свою судьбу.       Гермиона оглядывалась по сторонам, надеясь отыскать своего дядю. Вдруг кто-то довольно грубо тронул Гермиону за руку. Она повернулась. Немолодой мужчина отталкивающей внешности с длинными сальными волосами глядел на нее, прищурив глаза.       — Это ты — Гермиона Грейнджер?       — Да, — кивнула Гермиона. — А вы кто?       — Аргус Филч. Я работаю у господина Снейпа, он и послал меня за тобой.       Гермиону удивило такое поведение. Она первый раз видела, чтобы слуги так дерзко разговаривали с теми, кто выше их по статусу. Кроме того, в его поведении не было даже намека на радушие или дружелюбие. Гермиона отметила, что мужчина относится к ней с явным пренебрежением. Судя по его хмурому выражению лица, он уже невзлюбил девушку, хотя ничего плохого она ему еще не сделала.       — Что-нибудь не так? — холодно осведомилась она. Такой бесцеремонный осмотр возмутил ее, от его взгляда по телу бежали неприятные мурашки.       Никогда еще она не сталкивалась со столь презрительным к себе отношением, да еще со стороны прислуги. Да даже чистокровные аристократы-волшебники смотрели на нее более приязненно. В недоумении она размышляла, что же в ее внешности так раздосадовало Филча. Гермиона думала, что выглядит вполне прилично, даже привлекательно. Девушка никогда не считала себя красавицей, но и уродиной ее назвать было нельзя, и она прекрасно это знала. Грейнджер убрала свою пышную каштановую гриву волос, стянув их лентой в тугой пучок, а под плащ надела бархатное платье зеленого цвета с длинными рукавами. Наряд был довольно закрытым, в духе их поселения. Так что же в ее облике так не понравилось слуге?       — Если вы закончили меня рассматривать, то предлагаю наконец отправится в Сейлем. Хотелось бы попасть туда до темноты, — бросила она с некоторой надменностью, выдержав пристальный взгляд Филча.       — Идем, нас ждет повозка, — ответил Филч.       — Совершенно с вами согласна, — холодно произнесла Гермиона, но в душу ее уже закралось беспокойство, интуиция просто вопила, что что-то не так.       Начинала подниматься паника. Магия снова грозилась вырваться из-под контроля. Гермиона никогда не страдала паническими атаками и такое было с ней впервые, нужно было срочно взять себя в руки. Иначе быть беде. Девушка прикрыла глаза и сделала пару глубоких вздохов.       Ей вдруг безумно захотелось броситься на корабль и уплыть обратно в Англию. Может быть, все происходящее с ней сейчас — лишь нелепый кошмар. Родители живы, а она благополучно заканчивает школу. Но бесполезно предаваться подобным мечтаниям. Эта часть ее жизни завершилась, былого уже не воротишь.       Гермиона пошла следом за Филчем по пристани. Он подвел ее к небольшой повозке, запряженной одной-единственной лошадью, которая не отличалась молодостью и здоровьем. Это была старая кляча. Удивляло, как она может перевозить людей.       — Забирайся внутрь, мы и так потеряли много времени, — приказал Филч.       Помочь с багажом он не соизволил, Гермионе еле удалось запихнуть свой сундук в повозку и взгромоздиться на сиденье возле хмурого слуги. Филч правил лошадью, а девушка тем временем решила оглядеться. Какая же все-таки глушь эта колония! Дорога была узкой, на ней не разойдутся даже две лошади. Интересно, а как быть, если встретятся две повозки, которые будут идти навстречу друг другу?       «Да тут без волшебства не обойтись», — невольно подумалось Гермионе. Огромные деревья тянулись вдоль дороги. Солнце спряталось за тучами, стало еще мрачнее и безрадостнее. Подул холодный ветер, девушка сильнее закуталась в дорожный плащ. Казалось, что она продрогла до самых костей. Гермиона затосковала о большом пылающем камине в гостиной Гриффиндора, возле которого было уютно сидеть вечерами с хорошей книгой в руках.       Гермиона старалась представить, что за люди населяют эту местность. Неужели они так же грубы и мрачны, как и Филч?       — Как долго нам еще ехать? — спросила девушка.       Филч бросил на нее мрачный взгляд.       — Около четырех миль, — ответил он хмуро. — Деревня Сейлем находится вон там, за шесть миль от города.       Это расстроило девушку еще больше, ведь она надеялась, что дядя живет в городе, который она успела рассмотреть на пристани, но все оказалось гораздо хуже. Он обосновался в глуши. Чем дальше они отъезжали от города и пустыннее выглядела местность, тем больше падала духом Гермиона.       Насколько она поняла, деревня Сейлем — это часть города Сейлема, жители которого занимаются в основном фермерством. С горожанами у них мало общего, казалось, что они вообще стараются держаться подальше от цивилизации.       — Наша деревня старается вести праведную жизнь, мы отказываемся от праздности и соблазнов, чтобы не поддаться влиянию ведьм. Лишь молитва, жизнь по заповедям божьим и усердный труд, сможет уберечь нас от дьявола, — пафосно вещал Филч.       Сердце гулко забилось от страха. А вдруг на причале она неосознанно проявила магию? Но ведь она себя контролировала и ничего подозрительного не заметила. Стало страшно, неужели он уже подозревает ее в колдовстве.        — Что вы имеете в виду?       Филч искоса взглянул на нее.       — Мы скоро приедем, и если суд закончится хорошо, ведьму обличат и признают виновной, то ты все сможешь увидеть своими глазами, — ответил он.       Через некоторое время они выехали из леса на широкую опушку, на которой и раскинулась деревня. Дома, находящиеся на окраине деревни, представляли собой безликую массу, видно было, что люди живут небогато. Однако, ближе к центру, можно было увидеть и добротные дома, которые значительно возвышались над бедными хижинами. Значит, в деревне имелась своя знать, и про праздность Филч соврал, либо же не видел в этом ничего такого. Богатые не могут быть ведьмами. Но больше всего Гермиону поразило не это. В самом центре деревни располагалась площадка с колодками и позорными столбами для порки. На окраине деревни можно было увидеть уродливое тюремное здание с маленькими окнами, которые скрывали толстые железные прутья решетки.       Вдруг Гермиона увидела группу людей с факелами, которые не спеша двигались от тюрьмы и тихо переговаривались. Девушка сразу вспомнила свой реалистичный кошмар, по телу побежали мурашки. У Филча фанатично загорелись глаза.       — Свершилось, праведники одержали вверх, очередная ведьма отправится в Ад и больше не будет истязать праведных жителей деревни. — пробормотал Филч. — Смотри, Гермиона, что бывает с прислужницами дьявола, — Филч схватил ее за руку, сдернул с повозки и потащил ближе к процессии.       Впереди с факелом шествовал мужчина. Это был высокий, тощий человек, напоминающий мертвеца. С бледной кожей и крючковатым носом, который резко выделялся на худом лице. Волосы до плеч были темные и сальные, казалось, что их не мыли несколько месяцев.       Тонкие губы он сжал с такой силой, что, казалось, их не было вовсе. В своем унылом черном сюртуке, застегнутом под горло, и черных же бриджах он выглядел мрачным и скучным. Его глаза — вот что больше всего притягивало и одновременно отталкивало Гермиону. Они были холодные и черные. Никогда еще не встречала она глаз такого странного темного цвета и настолько лишенных человеческого тепла. Сейчас они горели фанатичным огнем. Казалось, что он не видит перед собой ничего, кроме виселицы, которая возвышалась на холме.       Сзади него двое дюжих констеблей вели худощавую девушку, ноги и руки которой были закованы в цепи, а темные волнистые волосы распущены и падали на лицо. Женщина еле передвигалась. Казалось, что если мужчины не будут ее держать, то она упадет замертво. Сзади шли горожане, все выглядели довольно возбужденно, ни у кого на лице Гермиона не прочла и толику жалости.       Наконец-то процессия подошла к виселице. Незнакомец в черном отошел в сторону и дал мужчинам затянуть несчастную на помост. Женщина совсем не сопротивлялась. Казалось, что у нее просто не осталось сил. Присмотревшись получше, Гермиона увидела, что закованные в цепи руки и ноги ужасно опухли и кровоточат, лицо украшали гематомы, причем они были разной степени давности. Сразу видно, что женщина подвергалась неоднократным пыткам. Гермиону пробрал мороз. Неужели она ничем не сможет помочь?       «Черный человек», как она его окрестила, зашел на помост и начал зачитывать приговор. Девушка слушала молча, оцепенев. Она много читала и прежде слышала об охоте на ведьм. Процессы над женщинами, занимающимися колдовством, время от времени проходили и в Англии, и по всей Европе. Не всегда осужденные имели отношение к волшебству, хотя к сожалению, довольно много волшебниц нашли свою смерть на кострище или виселице. Естественно, что долго так продолжаться не могло с такими темпами; в Европе просто не осталось бы волшебников. Магическое общество приняло меры для своей защиты.       Гермиона вспомнила все, что слышала или читала об инквизиции. К концу семнадцатого столетия напряженность отношений между маглами и волшебниками достигла критической точки. Но началось все, еще намного раньше. Преследовать волшебников Инквизиция стала с первой половины XV века. Своего апогея она достигла в 1478 году, в Испании, когда король Фердинанд и королева Изабелла с санкции папы Сикста IV учредили испанскую инквизицию.       Шли годы и преследование набирало обороты. Инквизиция, как коса смерти, прошла по Европе. И если изначально маги могли предложить соседям-маглам посильную помощь, то после разжигания охоты на ведьм, многие волшебники решили, что предлагать магическую помощь своим маглам-соседям равносильно подписанию своего смертного приговора. Так многие маги и колдуньи были схвачены и приговорены к смерти по обвинению в колдовстве. И хотя некоторым удавалось сбежать с помощью магии, другим повезло гораздо меньше — у них сразу же отбирали волшебные палочки. Но самая большая беда заключалась в том, что часто волшебные семьи теряли детей. Потому что детская неспособность контролировать свою магию делала их более заметными и уязвимыми для Инквизиции. Хотя могли пострадать и взрослые, если недостаточно себя контролировали или находились в стрессовых ситуациях.       Инквизиция разошлась настолько, что в колдовстве стали обвинять и простых женщин. Не спасало то, что у них и волшебной палочки не было, и они жили бок-о-бок долгие годы. Многих знали в деревнях с рождения. Соседи часто сводили счеты друг с другом. Всего-то и нужно было сказать, что женщина приходит к соседу или соседке во сне и истязает ее. С этого момента, участь ее была решена.       За почти полтора столетия маги наконец-то поняли, что вопрос нужно решать кардинально. Было решено ввести Статут о секретности. Его поддержали маги со всего мира. Он был сформулирован и подписан в 1689 году, но был официально принят лишь через три года, в 1692. Его одобрили все Министерства Магии.       До этого времени Испанская Инквизиция широко использовала свои полномочия лишь в своих колониях. Это, как правило, была южная часть страны. Первые упоминания относятся к 1573 году. Англия в своих колониях действовала менее интенсивно. Во многом сказался скандал между Генрихом VIII и Католической Церковью. Гермиона слышала, что в последнее время в Сейлеме активизировались обвинения в колдовстве. Но никто в Англии и не знал, насколько все серьезно. Знай она, как обстоят здесь дела, никогда бы не покинула родную Англию. Невольно подумалось, что волшебная палочка сгорела вовремя. Хотя она тут же выбросила эту мысль из головы. Ведь в случае опасности она просто не сможет себя защитить.       Никогда еще Гермионе не доводилось узнать, что ведьмы сосредоточились в одном месте! Ей подумалось, что в одной невзрачной деревеньке ведьм больше, чем во всей Европе. В колониях тоже была своя школа чародейства и волшебства — Ильверморни. Но она так же активно поддержала Статут о секретности, да и сомнительно, что все волшебницы, которые выпустились за последние несколько лет, решили переехать в эту деревню и начали массово творить колдовство. Стало ясно, что здесь происходит что-то странное.       Гермиона, словно завороженная, продолжала смотреть на несчастную. Наконец мужчина закончил обличительную речь и отошел в сторону. Констебли набросили на шею несчастной петлю. Опора уходит из-под ног, быстрое падение, хруст шейных позвонков и женщина перестала подавать признаки жизни. Смерть была мгновенной. Всего каких-то несколько мгновений назад эта женщина была жива. Народ стал расходиться, все интересное для них закончилось.       — Кто эта несчастная и что она сделала? — спросила Гермиона. — Почему ее объявили ведьмой?       Филч нехотя оторвался от виселицы.       — Это Ромильда Вэйн. Она навела порчу на Миллисенту Булстроуд. Она чуть не погубила несчастную праведницу! На кроликов Миллисенты напал мор, все издохли, у коровы пропало молоко. А на мужа напала горячка, несчастный еле выжил. Хвала Всевышнему, что ведьму вывели на чистую воду и предали смерти.       Гермиона удивленно вскинула голову.       — Как? — ахнула она. — Вы хотите сказать, что из-за мора скотины и болезни мужа Миллисенты, эту женщину повесили?       Филч обернулся и злобно прошипел:       — У нас были неопровержимые улики! Ведьма Вэйн поссорилась с Миллисент менее чем за две недели до того, как все это случилось. Какие еще нужны доказательства? Господин Снейп провел слушание и вынес справедливый вердикт.       — Вы хотите сказать, что мой дядя знал, что ждет эту женщину? — спросила Гермиона.       — Конечно, он же и вынес ей смертный приговор, — ответил довольный Филч.       Гермиону словно окотили ведром холодной воды. Значит этот мужчина, похожий на мертвеца, который шел во главе процессии, и есть ее дядя. Она еле устояла на ногах. В голове витали разные мысли.       Вот оно — наговор соседей друг на друга. Гермиона могла с уверенностью сказать, что Ромильда Вэйн и близко не имела отношения к колдовству, в ее крови не было ни капли волшебства. Она стала жертвой фанатиков. Внутри все бурлило. Незнакомец в черном, оказавшийся ее дядей, приблизился к повозке, стараясь получше рассмотреть девушку, и взгляд у него был подозрительный и недружелюбный. Она старалась убедить себя, что все это ей только чудится.       Девушка, наконец, посмотрела в глаза человека, который, в свою очередь, не сводил с ее лица пронзительного взгляда. Гермиона видела, что по мере того как он молча разглядывает ее, его тонкие губы сжимаются все плотнее. Ей показалось, что за это время он ни разу не моргнул. В глазах промелькнула непонятная ей эмоция. Казалось, что это страх, страх смешанный вместе с ненавистью.       — Господин, я выполнил ваше распоряжение и встретил девушку на пристани, — сказал Филч из-за ее спины.       Снейп медленно кивнул головой и коротким жестом отослал Филча прочь. Между ними повисла неестественная тишина. Нужно было что-то делать. Гермиона постаралась взять себя в руки и уголки губ дрогнули в натянутой улыбке.       — Дядя Северус, я очень рада, что наконец смогла познакомиться с вами. Позвольте поблагодарить вас за то, что протянули руку помощи в этот тяжелый момент, вы совершили великодушный поступок.       Снейп коротко кивнув головой, приняв благодарности и продолжал пристально рассматривать Гермиону. Казалось, что в его голове крутятся какие-то шестеренки и он делает определенные выводы. Его пристальный взгляд смущал и вводил в оцепенение. Неужели он даже не поприветствует ее и ничего не скажет в ответ?       Снейп подошел ближе, и его черные глаза засверкали. Приблизившись, он грубо взял Гермиону за подбородок и, сощурившись, начал рассматривать.       — Так вот ты какая племянница, ты ничего не взяла от своей родни со стороны папаши, ты — копия ее. Ты — копия Джейн, — сказал Снейп своим холодным голосом. — От своего отца-англичанишки ты ничего не взяла, хотя я и видел его всего один раз, но и одного раза мне хватило, чтобы понять, что он из себя представляет, — продолжил Снейп.       Гермионе не понравилось, как пренебрежительно отозвался Снейп об ее родителях. Отношения между американцами и англичанами оставляли желать лучшего, и такие смешанные браки не одобрялись. Если влюбленные и решались создать семью, то, как правило, вариант был один: бегство на родину мужа. Получить согласие на брак от родителей невесты было практически невозможно. Беглянка обрывала связи с семьей, и дети в таких семьях никогда не видели бабушку и дедушку со стороны матери. Но Гермиона помнила, как родители любили друг друга, и тон дяди возмутил ее.       — Да, мой отец был англичанином, но он был порядочным человеком и джентльменом, жаль вы не имели возможности познакомиться с ним ближе, — ответила с достоинством Гермиона.       Губы Снейпа затряслись, он сжал кулаки.       — Твоя мать была идиоткой, которая бросила свою семью, из-за глупой любви и сбежала в Англию за болваном! Англичане не считают нас за людей! Всего лишь рабы, которым они позволяют жить, как они считают, на своей территории, которая по сути им не принадлежит. Они захватчики и рабовладельцы, мы для них второй сорт. Поэтому я больше ничего не хочу слышать ни о твоем отце, ни об Англии в целом, — прошипел Снейп. — Пойдем домой, я устал.       Гермиона сжала от обиды кулачки, но сдержалась. Спорить было бесполезно, а настраивать дядю против себя в первый же день не хотелось, она была не в том положении.       Снейп махнул рукой и подозвал Филча.       — Аргус, отвези девушку ко мне домой, я не могу терять время. Сзади подошел констебль, который вел лошадь Снейпа. Дядя резво впрыгнул в седло и поскакал в деревню. Гермионе не оставалась ничего другого, как снова сесть в повозку рядом с Филчем.       Всю дорогу до дома Снейпа, Гермиона пребывала в раздумьях. Правильно ли она поступила, приехав в Сейлем? Возможно, более безопасным было бы остаться в Англии? В конце концов, лучше быть нищей, но живой. Ситуация в деревне не внушала ничего хорошего, а ее мысли вернулись к дяде. Ей все больше претила идея остановиться у него.       «Если он отправил на виселицу невинную женщину, то страшно представить, что с ней будет если, упаси Мерлин, Снейп узнает, что делит крышу с настоящей ведьмой».       Увлекшись своими размышлениями, Гермиона не заметила, как повозка подъехала к дому дяди. Это было довольно-таки большое здание с остроконечной крышей, большими окнами и добротной дубовой дверью, рядом с домом находились хозяйственные постройки. Девушка слезла с повозки, стащила свой сундук и отправилась вслед за Филчем. Тот подошел к дверям и широко распахнул их, пропуская Гермиону вперед. В большой прихожей было темно, справа была широкая лестница, которая вела на второй этаж, слева длинный коридор, который вел в гостиную.       — Следуй за мной, господин Снейп уже прибыл и ждет тебя, — пробормотал Филч, грубо подталкивая Гермиону в спину.       — Спасибо, но я обойдусь без вашей помощи, — сквозь зубы прошипела девушка.       Она снова начинала выходить из себя. Магия грозилась выйти из-под контроля, что было сейчас неуместно, учитываю картину, которую наблюдала Гермиона меньше часа назад. Висеть рядом с Ромильдой Вэйн ей не хотелось; нужно было срочно успокоиться и взять себя в руки.       Глубоко вздохнув, она направилась по темному коридору в сторону гостиной. Она оказалась в просторной комнате с высокими потолками. На стенах висели светильники, мебель была из дорогих пород дерева, на окнах темно-синие шторы. Стоит заметить, что обстановка была небедной, в финансах дядя явно не нуждался. Она не сразу заметила Снейпа, сидящего в мягком кресле с высокой спинкой. Гермиона сразу отметила, что обивка мебели сочетается с цветом штор; комнату обставлял человек, обладающим неплохим вкусом.       Снейп смотрел на пламя в камине, в руках был бокал с чем-то спиртным: судя по всему, бренди, но девушка не сильно разбиралась в крепких напитках. Ей сразу вспомнился дом. Отец также любил сидеть вечерами возле камина с бокалом хорошего бренди, мама сидела рядом с теплой улыбкой и вышивала, либо читала интересную книгу. Вид у Снейпа был расслабленный, а взгляд отрешенный. Гермиона не могла поверить, что какой-то час назад, он хладнокровно приговорил к смерти несчастную женщину. Решив привлечь внимание, Гермиона кашлянула.       — А, это ты, я уже заждался, — тихо сказал Снейп.       — Мы с мистером Филчем только что приехали, я сразу же направилась к вам, — ответила Гермиона.       Она стояла, расправив плечи и задрав подбородок, смотрела ему прямо в глаза, а взгляд был дерзким и непокорным. Она явно не походила на пуританок, которые населяли Сейлем, с таким характером ей стоило родиться мужчиной. Снейп пристально рассматривал ее. Она была очень похожа на свою мать. Хоть Северус и был тогда молод, он до сих пор помнил Джейн и те запретные чувства, которая она в нем пробуждала. Чувства, которые его манили и пугали одновременно. Увидев Гермиону, он понял, что она точно такая же, как и ее мать. Ну ничего, он перевоспитает ее, женщинам с подобным характером и такой яркой внешностью не место в их деревне. Обязанность Снейпа — следить за нравственностью, не допускать развратности и богохульства. Он заставит ее вести праведную жизнь и почитать законы и традиции Сейлема.       — Признаюсь, я представлял тебя совсем другой, это огорчает меня, — сказал Снейп своим холодным голосом.       Гермиона не поверила своим ушам. Он сейчас серьезно?       — Я похожа на свою мать, как вы уже заметили, и я думала, что так как она являлась вашей родственницей, вы отнесетесь ко мне более благосклонно, — дерзко ответила девушка.       — Не смей дерзить мне, наглая девчонка! — зло ответил Снейп. В его глазах вспыхнула ярость. — Я не знаю, как ты вела себя в Англии, и пристало ли женщинам вашей страны проявлять дерзость по отношению к старшим, но ты должна запомнить раз и навсегда, что здесь все иначе! Ты поняла меня?       В Гермионе снова начал закипать гнев. Да как он смеет так с ней говорить? Она не какая-нибудь служанка — ее родители благородного происхождения. И пусть опыт общения с такими людьми, как дядя, у нее отсутствовал, но девушка не собиралась давать себя в обиду тирану. Она уже который раз подумала о волшебной палочке. При ее наличии, дядя Снейп стал бы ее второй жертвой, первым был бы Филч. Ей снова захотелось уехать назад в Англию, но Гермиона понимала, что в данный момент это просто невозможно. Ей нужно все детально обдумать, и решить, как быть дальше. Поэтому она молча кивнула.       — Я сразу обрисую картину, каким я вижу условия твоего пребывания в моем доме. В данный момент ты лишь сирота без средств к существованию, я твой единственный близкий родственник и положиться тебе больше не на кого. В нашей деревне не принято вести праздную и ленную жизнь, поэтому твои наряды неуместны, ты будешь носить простую одежду и помогать моей служанке Ирме по хозяйству, таким образом зарабатывая себе пропитание. Когда я увижу, что твой характер изменился и ты станешь вести себя так же благочестиво, как ведут себя женщины нашей деревни, я найду тебе подходящего мужа. Но это будет позже, сейчас с твоим характером ты не сможешь быть достойной и послушной женой, это придет со временем.       Гермиона не поверила своим ушам.       — Вы хотите сказать, что я буду у вас в доме на положении служанки?       — Я вижу, племянница, что ты еще не осознала, в какой ситуации находишься. Я не потреплю подобной дерзости, и если ты еще раз посмеешь со мной припираться, я высеку тебя. Тебя все понятно? А сейчас Ирма покажет тебе твою комнату. Завтра ты приступишь к работе под ее началом. Ты должна во всем ее слушаться, она научит тебя подобающему поведению. Ты можешь идти, надеюсь, мне не придется повторять дважды.       — Но…       — Ирма! — крикнул Снейп.       Спустя мгновения тяжелая дверь открылась и в комнату торопливо вошла женщина. Она была невзрачная, небольшого роста с мышиными волосами, прядь которых выбилась из чепца. Гермиона бы сказала, что это женский вариант Филча.       — Покажи Гермионе ее комнату, а завтра утром ты расскажешь ей об ее новых обязанностях, можете идти.       Девушка молча пошла за служанкой, ничего не ответив, у нее просто не осталось сил для споров, да и делать это было бесполезно. Обе вышли в прихожую и начали подниматься по лестнице на второй этаж, но как оказалось, там была лишь одна дверь. Гермиона направилась прямиком к ней.       — Э-э-э-э нет, тебе не сюда, красавица, — гнусно просмеялась Ирма. — Это комната хозяина.       — Но ведь на этом этаже больше нет комнат, где же я буду спать? — удивленно спросила Гермиона.       На лице Ирмы появился злобный оскал.       — Следуй за мной, я с удовольствием покажу тебе твои новые покои.       Она повела Гермиону в самый угол, как оказалось, там была небольшая лесенка, которая вела на чердак, в полумраке ее было просто не заметить.       — Прошу, это твоя новая комната на ближайшее время, надеюсь, ты не разочарована? — мерзко просмеялась Ирма. — Слугам в нашей деревне больше не полагается. Если тебя что-то не устраивает, то я могу предложить тебе свинарник или хлев.       — Благодарю, меня все устраивает.       — Тогда располагайся, захочешь есть — спустишься на кухню, там должно что-то остаться, нет — можешь спать голодная. Подъем завтра в пять часов, не успеешь, я приду и стащу тебя вниз за волосы. Сладких снов.       Гермиона поднялась на чердак, таща за собой сундук. Это была маленькая комнатка с небольшим окошком. Из мебели там был соломенный матрас со старым потертым бельем, подушки не было вовсе. Напротив стоял небольшой комод со свечой, рядом стояла миска и кувшин, было холодно и мрачно. Совсем не похоже на ее комнату в доме родителей или спальню в Хогвартсе.       Удрученная, Гермиона почувствовала, как на глаза наворачиваются слезы. Это был первый раз после смерти родителей, когда она плакала. Девушка не стала зажигать свечу, впотьмах она пробралась к соломенному матрасу и прямо в одежде легла спать. Слезы бежали по щекам. Никогда в жизни с ней не обращались так ужасно. Ей хотелось наброситься на Снейпа, прямо голыми руками, без палочки и магии, расцарапать ему лицо, укусить его, пнуть, ударить. Наверное сейчас она могла бы наложить даже Круцио, рука бы не дрогнула.       Ей виделся Хогвартс. Далекий и величественный. Большой зал с вкусными обедами, интересными уроками и волшебством. Но больше всего Гермиона страдала в воспоминаниях о библиотеке. Сколько счастливых часов она провела в этом храме знаний. Опять вспомнилась профессор МакГонагалл: она улыбалась, глядя с каким старанием Гермиона творит волшебство. А после предлагает всерьез заняться трансфигурацией. Твердый комок подступил к горлу. Такая чудесная, простая жизнь ушла безвозвратно! Словно и не было родителей и волшебства в ее жизни. О, почему все так переменилось? Как вышло, что она оказалась здесь, в холодном, мрачном чердаке, в качестве служанки этого отвратительного типа?       Горькие слезы потекли рекой. Гермиону буквально разрывало на части от такого унижения, но поделать она ничего не могла. Теперь ее ждет незавидная участь домового эльфа. Она все больше жалела ушастиков. Девушка лишь надеялась, что Снейпу не придет в голову, как чистокровным волшебникам, заставлять своих слуг наказывать себя. В ушах до сих пор был противный голос Снейпа. Истерика потихоньку сходила на нет, усталость начинала брать верх, события этого дня окончательно вымотали ее. Пока она не заснула, в голове крутилась лишь одна мысль: «Она не смириться, не будет жить с дядей, она вернется домой и все обязательно наладится, в ее жизни еще будет волшебство».