Ее тело в саду

      Призового коня звали Пончик.       Картер представить не мог, кому пришло в голову назвать жеребца Пончиком. Наверное, сочли, что это очень мило, ну, почти как Пирожок. Хотя с такой кличкой Картер мог представить толстенького корги, но не жеребца.       Тем не менее в день смерти Эленоры Уотерс Пончик действительно прибывал в конный клуб отчима, поэтому персонал занимался им. Элеонора осталась одна, и что-то пошло не так. Возможно, кто-то, кто помог делам пойти не так, увидев возможность. Кто-то мог проделать всё и чужими руками.       В этот момент Картер не мог не покоситься на Харна.       Рид делился найденной информацией о призовом жеребце, стоя недалеко от машины, а Харн невозмутимо курил, облокотившись на капот. Он высадил Рида за квартал до вечеринки, где они и встретились с Картером. Но прежде чем пойти, Рид торопился рассказать, что слова Эрика подтвердились.       — Так что твой отчим правда может быть непричастен, — выдохнул Рид. — Картер, ты вообще слушаешь?       Он не слушал. Смотрел на Харна, который, прищурившись, не сводил взгляда с него самого. При ярком свете вечерних огней на улице Картер наконец-то рассмотрел этого человека. Он точно был старше, чем показалось вначале, но поджарый, как будто хорошо тренированный солдат. Такой может быть телохранителем. Ну, и наверняка достаточно сильный, чтобы удержать Рида, если у него начнутся судороги серьезного приступа или отнести куда-то.       Харн казался хищником. В неброской одежде, с едва заметными ниточками седины в темных волосах. Опасным хищником. Такой по чужому заказу и убьет, не моргнув глазом. И представит всё как несчастный случай.       — Идем, — вздохнул Рид, видимо, отчаявшись добиться от Картера ответа.       — Харн тут останется?       — Нет, у него вообще дела в городе. Просто подбросил меня. Идем уже, а?       Картер наконец-то развернулся и зашагал к дому Нила. Тот и в колледже обожал вечеринки, и после окончания семестра первым делом решил собрать тусовку. Саманта встречалась с подругой и весь день провела с ней в салоне красоты, так что на вечеринку они уже приехали. Она даже кинула сообщение, что намечается «безумие, как и всегда у Нила».       Рид что-то проворно набирал на телефоне, потом заявил:       — Я скинул тебе номер Харна. На всякий случай.       — Ага.       — Никаких неожиданностей не должно быть, но мало ли что. Звони Харну в любой момент. Даже если приступ… ничего же такого… ни для кого не опасно. Но мне будет плохо, я ослабею…       — А откуда вообще появился этот Харн?       Рид, кажется, не сразу сообразил, что у него спрашивают, или слишком погрузился в свои мысли.       — Армейский друг отца.       — То есть Харн не просто на него работает, но еще и его друг?       Они прошли мимо яркой витрины, зазывающей купить мебель, и Картер мельком сверился с номером дома. Он ни разу не бывал в этом районе, пусть и близко к центру города. То ли пафосная квартира семьи Нила, то ли просто снятый лофт, чтобы хорошенько повеселиться после окончания колледжа. Широкая лестница вела на второй этаж.       — Отец не хотел, чтобы со мной околачивался кто-то чужой, — пояснил Рид. — Харну доверяет.       — А ты?       — Конечно.       — И давно он твой телохранитель?       — После смерти матери.       — Подожди… твой отец приставил Харна после того, как мать умерла?       С раздражением вздохнув, Рид остановился перед темной дверью, из-за которой слышалась музыка, и в упор посмотрел на Картера:       — Да, Харн давно работал с отцом, но полгода назад его приставили ко мне нянькой! Нет, ни черта ты про него не узнаешь, он бывший военный. Да, я дал тебе его номер на экстренный случай. Но не волнуйся, я не стану обузой, приступ был только утром, так часто не случаются даже у меня.       Рид сжал губы, а Картера кольнули слова про обузу, он не думал, что Рид может воспринимать вот так. Но еще больше удивили последние слова:       — Постой… утром? Ты же в прошлый раз весь день дрых. Зачем сейчас пришел?       — Потому что ты и Саманта пригласили. Потому что я не какой-нибудь инвалид. И я никогда не был на долбаных вечеринках! А еще я волнуюсь, и если мы сейчас же не зайдем внутрь, я окончательно перестану быть милым.       — Да ты и так пока не очень мил, — проворчал Картер, но покорно толкнул дверь.       Это и правда походило на лофт или квартиру с огромной гостиной и несколькими комнатами. И все они утопали в музыке, шуме и людях. Огни мерцали в такт битами, народу толкалась тьма, вся эта какофония буквально обрушивалась и подминала.       Рид распахнул глаза и вжался спиной в дверь, а Картер широко улыбнулся:       — Идем выпьем.       — Я не могу сейчас пить… не после приступа.       — Там и сок есть. Ну, должен быть!       На столе нашлось несколько разнообразных бутылок на выбор и обычная вода, которую Рид и налил в пластиковый стаканчик. Он озирался по сторонам, но хотя бы уже не выглядел таким ошарашенным.       — Как тебе?       Ответить Рид не успел, потому что к Картеру подскочила девушка с гирляндой на шее — кажется, ее звали Шона, они вместе слушали несколько курсов. Она громко смеялась и потащила Картера в сторону, чтобы кому-то представить. Картер обернулся на Рида, но тот махнул рукой. Нестись куда-то за Шоной он явно не собирался.       Оказалась, у нее свободная подруга, с которой Картер и должен познакомиться. Он быстро улизнул от них, хотел вернуться к Риду, но тут его перехватил сам Нил, хозяин вечеринки.       Картер потерял счет времени. Большинство присутствующих оказались знакомы по Сент-Эндрюсу, где учились, хотя Картер мог поспорить, они забудут его уже завтра. Да и он их, по большому счету, тоже. В памяти останутся только полезные знакомства, которые непременно можно использовать в бизнесе дальше, но Картер даже не был уверен, что хочет идти в бизнес.       Саманта говорила, что вообще-то у Картера неплохо получилось: он ни с кем не завел дружбы, со всеми остался нейтрален… именно поэтому у него нет друзей, зато есть множество контактов, каждый из которых ничем не выделяется среди других. Люди считали его холодность скорее профессионализмом.       Нашлась Саманта чуть позже, точнее, сама его нашла. Подскочила, ухватив за локоть. Ее маникюр сиял золотом, и Картер подумал, что если она вцепится чуть сильнее, эти коготки порвут его рубашку.       — Наконец-то, — выдохнул Картер. — Ты в курсе, здесь есть балкон или что-то вроде того?       Духота помещения давила на виски, и голова начинала побаливать. Картер не понимал, что он делает среди этой яркой толпы и музыки. Пить не хотелось, обмениваться бессмысленными любезностями тоже.       — Рид?       — Где-то здесь. Мы пришли вместе, но потом разделились.       Саманта строго посмотрела на Картера:       — То есть ты привел на вечеринку нелюдимого человека, который знает здесь только тебя, и кинул его?       — Когда ты так говоришь, это звучит ужасно.       — Потому что это и есть ужасно!       Саманта заявила, что сама отыщет Рида. Закатив глаза, Картер хотел направиться за ней, но в этот момент телефон завибрировал сообщением. Увидев, от кого оно, Картер отошел в более-менее тихий угол, чтобы прочитать       Это было рисковым делом да и отчим мог узнать, но глава его службы безопасности сразу проникся к Картеру симпатией. И Картер попросил у него узнать, что осталось после смерти Элеоноры Уотерс.       Оказалось, не только деньги.       Тот самый дом с огромным садом был собственностью Элеоноры, но после ее смерти переходил к мужу. Как и еще некоторые активы… и часть инвестиционного капитала, который формально оставался за ней, но распоряжался муж. Теперь всё принадлежало ему. Что прибавляло веса в компании и давало собственный дом и еще некоторую землю. Сам Эдвард Уотерс владел только небольшой квартирой в Лондоне. У него оказалось еще двое старших братьев, так что капитал его собственной семьи хорошо дробился.       Всё равно не так уж много для мотива. Но мало ли, может, Элеонора Уотерс была вовсе не такой добропорядочной женой, какой казалась. Благотворительность, кони… может, она там с любовником встречалась. Ревность — отличный мотив. Пусть даже выяснить подобное будет трудно.       Или попросить отчима помочь. Ни в чем не обвинять Эдварда Уотерса, конечно, но есть же персонал клуба, камеры… если она там с кем-то встречалась, кто-то точно должен знать! Или даже ревности не было. Этот ее любовник и убил!       Хотя с чего Картер взял, что если любовник и был, то обязательно встречались в клубе? Элеонора могла быть обычной любительницей лошадей.       — Он ушел!       Картер не сразу понял, о ком говорит подскочившая Саманта.       — Рид? — нахмурился Картер. — Мог бы и попрощаться…       Саманта тряхнула головой с раздражением, как будто он не понимал элементарных вещей. А он правда не понимал.       — Верни его!       — Зачем?       — Над ним смеялись.       Картер растерялся, а Саманта уже тянула его к выходу. К счастью, тут становилось поспокойнее, а она смогла четче выразить свою мысль.       — Рид сидел себе в уголочке. Он же никого тут не знает! Похоже, он там уснул… а над ним посмеялись. Что он пил одну воду, а уже вырубился. Те ребята порядком набрались, ничего особенного не говорили, я пришла, когда Рид смущался и чувствовал себя неуютно. А потом один из этих придурков ляпнул, что надо лучше за собой следить, иначе станешь обузой. Рид убежал, даже куртку не взял.       Оказалось, она в руках Саманты. Подхватив ее, Картер и правда устремился к выходу. Он прекрасно понимал, что Рид услышал ровно не те слова, которые ему стоило слышать. Эти придурки еще и посмеялись! Почему-то Картер опасался в глубине души, что у Рида произойдет приступ на вечеринке, но даже не подумал, что могут случиться обычные люди.       Сбегая по лестнице, Картер почувствовал облегчение, что наконец-то оставил пьянку позади. Но если и ему там было неприятно, то каково Риду? Может, вместе им бы даже было весело. Но Картер об этом даже не подумал.       На улице он остановился и огляделся. Куда мог пойти Рид? Вряд ли ведь гулять. Картер направился к остановке и вскоре понял, что не прогадал. Рид сидел там, прислонившись к пластиковой стенке и что-то набирая на телефоне.       Картер уселся рядом и подал куртку.       — Спасибо, — Рид взял ее, но надевать не стал.       Неловкое молчание затягивалось, но Картер подумал, что Саманта ошиблась. Особо расстроенным Рид не выглядел, просто спокойным.       — Извини, — пробормотал Картер.       — За что?       — Я тебя кинул на этой дурацкой вечеринке.       — Ты же не обязан водить меня за ручку.       Рядом с остановкой притормозила машина, которую Картер узнал. Вылезать из нее Харн не стал, терпеливо дожидаясь.       — Спасибо, что позвал, — сказал Рид, поднимаясь. — Но это напомнило мне, что подобные вещи — не мое.       Только тут наконец-то Картер осознал, что вообще-то обычно Рид живой, яркий, но сейчас в свете вечерних огней он казался блеклым. Он никогда не был таким спокойным! Может, только в тот момент, рассказывая о смерти матери над ее могилой.       Когда Картер поднял глаза, смотря на стоящего Рида, ему показалось, что это даже не спокойствие, а что-то вроде глубокой апатии.       — Я не создан для этого, Картер. Не создан для нормальной жизни.       Картер сидел на остановке и смотрел, как Рид подошел к машине, исчез в ней, и она покатила в ночь. Подвести Харн не предложил, а возвращаться на вечеринку Картеру хотелось меньше всего на свете.              Пентхаус утопал во мраке. Застыв на пороге, Картер прислушался, но так и не понял, есть ли кто в огромной квартире. Он надеялся, отчим еще в офисе, но мать должна быть на месте. Она бы напоила Картера чаем, а он рассказал ей обо всей этой истории со знакомством с Ридом и его преступлением.       Убрав ключ в карман, Картер осторожно двинулся через гостиную на кухню, остальные комнаты располагались дальше, когда услышал голос:       — Дженни нет.       Картер вздрогнул от неожиданности.       Отчим сидел у балконной двери. Расположился в глубоком кресле, не включал свет и, кажется, попивал виски. Видимо, единственный стакан, потому что бутылки видно не было. Да и не в его правилах много пить. Света из окна вполне хватало, и Картер аккуратно уселся в кресло напротив:       — А где она?       — Сегодня пятница. Мардж.       Давняя подруга матери, чуть ли не со школы. Они встречались по пятницам раз в три месяца, и это было нерушимой традицией. Насколько помнил Картер, почти прервалась она лишь дважды. Когда ушел его отец, мать не хотела никаких встреч, и тетя Мардж сама приехала к ней с ведром мороженого и бутылкой водки. В другой раз уже мать отправилась к ней, когда умер муж Мардж.       — А ты чего тут в темноте сидишь? — спросил Картер.       Света доставало, чтобы увидеть усталую улыбку Эрика:       — Не поверишь, но слушаю тишину. Неделя выдалась безумной, я хотел лечь спать пораньше… а потом решил немного посидеть. Выдохнуть.       Картер кивнул. Он не был настолько деловым человеком, но мог это понять. Тем более, видел, что Эрик и правда много работал. Как ни странно, ему всегда хватало времени на Дженни, мать Картера.       — Ты хотел побеседовать с матерью?       В полумраке казалось легко говорить о том, что волновало, а кресло буквально расслабляло, так что Картер прикрыл глаза и сказал начистоту:       — Кажется, я повел себя не очень хорошо.       — Специально?       — Нет. Просто оказался невнимательным. Хотел как лучше, но всё сложилось в ситуацию, которая ранила другого человека.       — Он знает, что ты не специально?       — Да.       — Он злится на тебя?       Вопрос Эрика звучал мягко, как остальные, и Картер подумал, что вот так и стоит спрашивать. Тогда это не похоже на допрос с пристрастием, это напоминает участие.       — Нет, — ответил Картер. — Он вряд ли вообще умеет на кого-то злиться. Кроме себя.       — Почему же ты говоришь всё это мне, а не ему?       — Не уверен, что он хочет меня видеть.       — Всем нам порой нужен друг.       Картер уже не был уверен, не говорит ли отчим о нем самом. Или это он думал, что ему порой тоже нужен друг. С кем можно поделиться. Разделить.       Открыв глаза, Картер посмотрел на Эрика:       — Я попросил у твоей службы безопасности навести справки.       — Знаю.       — Они доложили?       — Они все-таки работают на меня.       — Извини. Мне не стоило этого делать без твоего ведома.       Эрик пожал плечами, как будто признавал очевидную вещь, что не стоило, но тоже не особо-то злился. Его лицо казалось умиротворенным, а полупустой стакан с виски он ни разу не пригубил.       — Кажется, для тебя важно это дело об Элеоноре Уотерс, — заметил отчим. — Из-за Рида?       — Он не псих. И никакой нестабильности. Он из тех, кому не хватает друга.       — Я попробую навести кое-какие справки, может, и в полиции. Ничего не обещаю, но если найдется что-то интересное, сообщу.       — Спасибо.       Возможно, полумрак и пустой пентхаус действовали на них обоих, потому что отчима тоже потянуло на откровения. А может, он давно хотел поговорить, и сейчас выпал удачный момент. Когда Картер наконец-то готов слушать.       — Я люблю твою мать, Картер. Ты знаешь это.       — Да.       Когда Эрик появился, Картер, разумеется, отнесся с подозрением к ухажеру матери. Нет, конечно, он желал ей счастья! Но мало ли что за мужик? Вот только у Эрика были деньги, влияние, бизнес, он мог бы заполучить себе в спутницы молоденькую модель, но выбрал мать-одиночку из тесной квартирки. Уж какая тут корысть!       Эрик красиво и немного старомодно ухаживал, и Картер видел, что мать в восторге от него. Она жуть как переживала, знакомя их, но и тогда всё прошло не так плохо.       Картер относился к Эрику с подозрением, но проблема состояла в том, что подозревать его было не в чем. Он не пытался казаться слишком положительным, порой становился жестким и требовательным, но и каким-то злом не являлся. Обычный человек.       — Я люблю твою мать, — повторил Эрик. — Она стала моей женой, переехала сюда. Она сделала меня счастливым, и я надеюсь, что делаю счастливой ее. Она волнуется за тебя, и волноваться буду я. Пусть я не твой отец и никогда им не стану.       — И слава богу, — буркнул Картер. — Мой отец тот еще говнюк.       Эрик тонко улыбнулся. Он и правда никогда не пытался лезть в душу Картера или изображать «любящего отца».       — У меня нет своих детей, я не знаю, как их воспитывать. Извини, чаще всего я понятия не имею, как вести себя с тобой. Да что там, порой я в ужасе!       Картер поерзал на месте, но решил, что самое время ввернуть дурацкую шутку:       — Не настолько я страшный.       — О, поверь мне, когда Дженни сказала, что у нее сын-подросток, я был в ужасе! Потому что еще помню, что это такое. Я знаю, как общаться с лордами и бизнесменами, но понятия не имею, что делать с подростком.       Картер усмехнулся. Эрик и правда появился в самое неудачное время. Отец ушел, когда Картер был еще маленьким, он всю жизнь прожил с матерью в той тесной квартирке, а тут явился какой-то лощеный тип и забрал то единственное, что у него было. А Картер именно в этот момент взрослел.       Конечно, он бунтовал! До сих пор. Потому что понятия не имел, как вести себя иначе. У него тоже никогда не было нормального отца, он не понимал, как хотя бы разговаривать.       — Вам хорошо вдвоем, — пробормотал Картер. — Мать заслужила это.       — Я тоже так думаю. Но ты всегда будешь ее сыном, а она твоей матерью. Она любит тебя. И я надеюсь, что однажды ты сможешь и мне доверять. Примешь меня, как я принял тебя.       — Я ведь тоже не знаю, как это.       — Значит, будем косячить вместе.       Эрик усмехнулся, и Картер не сдержал улыбку. Почему-то сейчас все его страхи казались далекими, уплывающими в прошлое. Может, он наконец-то взрослел. Это не значило, что страхи исчезнут, но значило, что он может ими управлять.       — Я не хочу всё испортить, — совсем тихо сказал Картер. — Я не знаю, как себя вести.       — Как ты что-то испортишь? Уж прости, но ты никогда не был образцом разумности, но ничего не испортил.       — Ну, отец же ушел.       Прикусив язык, Картер сразу пожалел о сказанном. Он вовсе не собирался говорить в том числе и это. Один из самых глубоких своих страхов. Он испугался, что Эрик ответит сейчас что-то острое, но голос отчима звучал необычайно мягко:       — Это не было твоей виной, Картер.       Он и сам себе много раз говорил подобное, пусть не совсем облекая в слова эмоции. Но услышать от кого-то другого вот так просто оказалось невероятным облегчением. Настолько, что Картер стиснул кулаки от переполнивших его эмоций. Справляться с ними он не особо умел, поэтому тут же вскочил с кресла.       — Спасибо. Правда, Эрик, спасибо.       — Ты можешь остаться на ночь. Твоя комната всегда ждет.       — Спасибо, но я лучше пройдусь к себе.       Картер не был уверен, что если останется, он совсем не потеряет контроль над собой и своими эмоциями. И вряд ли Эрик поймет, что с этим всем делать. Картер и сам не понимал!       Ночь остужала голову, а телефон сообщением Саманты поставил в известность, что сегодня она останется у подруги. Представив квартиру детства пустой и одинокой, Картер остановился посреди улицы. Он наделся поговорить с Самантой, с кем-то, кто будет понимающим и не отчимом. Поэтому он вызвал такси.       Только стоя у дверей особняка с розами, Картер запоздало подумал, что уже поздно, и все могли лечь спать. Ну, может, Харн никогда не спит и вечно бдит? Хотя будет очень глупо объясняться с ним.       Открыл Рид. Сонный и явно готовящийся ложиться. Картер стоял перед ним с одним телефоном в руках:       — Можно, переночую у тебя?