Орел и Ворон

Фома впервые посмотрел на себя в зеркало только спустя месяц. Зрелище было не из приятных, но Фома не дрогнул. Не дрогнул и Семёнов. — Красавчик, — прокомментировал он. — Сам знаю. — Паш. — Фома замялся, не решаясь спросить. — Да? — Как ты нашёл меня? — Жучок. Ну конечно. Мог бы догадаться. — Опять твои ментовские штучки. — Не начинай… — Ладно, молчу. А почему так долго не ехали? Семёнов внимательно посмотрел на Фому, затем произнёс: — Фома, я нашёл тебя спустя три часа после твоего исчезновения. Ах вот оно что. А для Фомы прошло не три часа, а три дня. — Подожди… Ты один пошёл меня искать? — Времени не было. — Семёнов, твою мать. — Фома запустил руки в волосы. — Совсем рехнулся? Один туда полез. Жить надоело? — Времени не было звать подмогу. — А если бы они тебя поймали? — Нет. — Что нет? — Не поймали бы, Фома. Поверь мне. Фома не мог поверить, что Паша это сказал на полном серьёзе. — Ты что, диверсант что ли? Или спецназовец? Может быть, тайный агент ЦРУ? Губы Семёнова дрогнули в улыбке. — Не совсем. Но близко. — Тогда кто же ты? — Это неважно, Фома. Правда. — Если это касается тебя, то это важно, — упрямо возразил Фома. — Куда ты влез? Опять из-за этой своей ментовки? — Мои родители… — тихо произнёс Семёнов. — В смысле? — В это влезли мои родители. Фома нахмурился. Этого он не ожидал. — Паш, я не понимаю, о чём ты. — И не надо, Фома. И не надо. — Паша… — Мы смотрим в разные стороны, Фома, — задумчиво произнёс Семёнов и направился к двери. — Но идём по одной дороге, — возразил ему Фома, когда за Семёновым закрылась дверь.