Лотос тает в контрсвете

Знаете это чувство? Эту легкую неловкость, когда приходишь в новое место, еще не знаешь, как всё устроено и куда идти? Дилюк сейчас испытывает именно его. Светлые коридоры пусты, и он шагает, напряженно выпрямив спину и считая двери. Третья слева, да? А вот эта, в подсобку — она считается или нет? Оказывается, что нет. Он заглядывает внутрь одного из залов, видит стайку девочек лет 10-12, которые тут же вытаращиваются на него и тихо щебечут, будто воробушки. Дилюк извиняется, захлопывает створку и раздраженно топает к следующей двери. Его сопровождают отзвуки музыки сквозь стены, запах чего-то маслянистого и дурманящего, и чувство раздражения. Кто его вообще просил соглашаться? И почему его не могли встретить, в конце концов? Он нажимает на дверную ручку, надеясь, что на сей раз не ошибся. Зал встречает его приятной прохладой и полутьмой. Он ступает внутрь, ощущая себя не на своем месте. Кроссовки, вытащенные из недр шкафов (последний раз я надевал их лет этак пять назад, нда?), немного жмут. Спортивные штаны кажутся слишком широкими. Майка — слишком узкой и давящей на горло. Он слишком далёк от всего того, к чему пришёл. Еще не поздно сбежать, не так ли? Дилюк целых десять секунд греет в душе мысль о том, что зал окажется пустым. Что окажется, что про него забыли, и он уйдет, сможет посмотреть в машине договора, и вообще… - Добрый вечер. Разувайтесь и проходите, - тихий голос разбивает его сладкие планы, и Дилюк разочарованно вздыхает: - А разуваться обязательно? - Конечно. На йоге кроссовки вам не понадобятся. Будут мешать двигаться. Дилюк обреченно склоняется вниз и принимается развязывать шнурки. Ладно тебе, Рагнвиндр, это всего лишь час. Ты же сможешь продержаться один час, верно? Иначе Джинн слопает тебя с потрохами, а эта её Лиза будет только стоять рядом и подхихикивать. Никакой справедливости, думает Дилюк, выбираясь из кроссовок и носков. Выпрямляется и застывает. - Разве не… - он сглатывает слюну, - …разве со мной не должна была заниматься девушка? Тот, кто стоит напротив — определенно не девушка. Совершенно однозначно. Дилюк пробегается глазами по худощавой фигуре в широких штанах и черном топе без рукавов, открывающем тонкую полоску смуглой кожи на животе. По чуть заостренному лицу, которое выглядит так, будто создавший его решил удержать тонкую грань между красотой и чрезмерной резкостью черт. Дилюк всегда был уверен, что ему нужно много, много, неприлично много времени, чтобы заинтересоваться человеком. Сегодня он узнаёт, что в этом правиле есть исключения. - Ах, простите. Наша прекрасная Катерина с администрации вечно путает мое имя с одной из наших инструкторш, - безмятежно отзывается исключение, плавно поводя рукой в воздухе. В одном этом жесте больше искусства, чем во всех тех картинах, что висят в моем таунхаусе, мелькает в голове Дилюка. - Вы хотели бы обязательно заниматься с женщиной? Если так, это можно устроить, - собеседник чуть склоняет голову, серьга в его ухе тонко качается. На губах — тонкий лунный серп полуулыбки. - Нет, - хрипло возражает Рагнвиндр. - Мне… мне неважно. Я вообще пришёл… - он тут же осекается. Насколько вежливо будет заявить, что он не хотел сюда приходить? - По чьему-то приглашению, не так ли? - невозмутимо заканчивает незнакомец фразу за него. - Не стоит стесняться, обычное дело. Можно рассматривать это просто как шанс попробовать что-то новое, не так ли? - он приходит в движение и шагает по залу, жестом маня Дилюка за собой. - Меня зовут Кэйа, и ко мне можно на “ты”. А вы, должно быть, Дилюк Рагнвиндр. - Можно просто Дилюк. И тоже можно на “ты”, - неуверенно сообщает он, наблюдая, как за спиной его инструктора — и его назревающей проблемы — покачивается тонкая прядь волос, отпущенная почти до самой задницы. Боже, Дилюк, убери глаза с его задницы. Вы еще и пяти минут не знакомы, что с тобой не так? - Отлично, Дилюк, - Кэйа останавливается и указывает рукой на скрученные коврики. - Выбирай, какой хочешь. Если чувствительные суставы — колени, локти — бери потолще. Будет комфортней. Первый раз на йоге? - Да, - Рагнвиндр почти не глядя вытаскивает сверток каучука и обхватывает, как последнюю надежду. - Я обычно таким… не занимаюсь. Подруга подарила мне сертификат на Рождество. Она думает, что слишком много работаю и слишком мало времени уделяю себе. Если быть точней, она буквально нашипела на него при попытке отказаться от подарка. И пригрозилась, что если он передарит кому-то сертификат, то она придет к нему со снотворным, отключит и запрет в каком-нибудь СПА-центре. Быть запертым Дилюку не хотелось, и он смирился. Назвавшийся Кэйей внимательно выслушивает, еле заметно кивнув. - А что думаешь ты? - Я? - Дилюк не уверен, что он сейчас думает. Когда он думает, он обычно почти не замечает людей вокруг. Когда он думает, он не оказывается зачарован незнакомым мужчиной за пару десятков секунд. - Получается уделять время себе? - мягко уточняет Кэйа, плавно скользнув к проигрывателю в зале. Движется — точно по песку плывёт. - У меня нет на это сил, если честно, - прямо признается Рагнвиндр. - Слишком много работы. - Жаль, ведь вы — буквально единственный человек, который точно будет с вами весь остаток жизни, - Кэйа на секунду улыбается в полную силу, и Дилюк, ослепленный, отводит взор, принимается расстилать коврик. - Ах, прошу прощения, всё время сбиваюсь на “вы”. Уж такая у вас энергетика, - он издает глухой смешок, кадык на тонкой шее сокращается. В голове мгновенно образ и желание — вот бы ты был вторым человеком, который будет со мной остаток жизни. Который сможет подставить изящное горло под мои поцелуи. Картинка такая яркая и живая, что Дилюк вздрагивает. Ощущает волну тепла в животе — и приливающую к щекам кровь. - Я не верю в энергетику, - говорит он вслух, пока Кэйа небрежным движением ноги раскатывает свой коврик напротив его. - По правде говоря, я тоже, - инструктор подмигивает с изрядным лукавством. - Но сказанного мной это не отменяет. Есть какие-то травмы? Заболевания? То, что нужно учесть перед началом занятия. - Нет, ничего такого. - Тогда, - тонкий палец жмет на проигрыватель, и тот оживает, рождая на свет тонкие перезвончатые звуки, - начнем. Кэйа садится напротив в позу лотоса с идеально прямой спиной — и Дилюк старается скопировать это так точно, как ему позволяет собственная гибкость. - Йога — это не только и не сколько про тело, - Кэйа делает глубокий вдох, и Дилюк и тут следует за ним, - сколько про умение самоощущать. Поэтому для начала — мерное дыхание. Медленное. Постарайся ни о чём не думать. Будто коврик — это нижняя сторона этакого аквариума, коробки. Всё остается за её пределами для тебя сейчас. Можно прикрыть глаза, если так проще. Он смолкает и сам, смыкая длинные ресницы. В голове Дилюка мигом — хаотичный хоровод мыслей — что я здесь делаю? лучше бы читал контракты, было бы спокойней? что потом сделать с Джинн за такую подставу? — а тело кажется слишком деревянным и не хочет оставаться в покое. Такое чувство, будто он и дышать-то разучился нормально. Кэйа не торопит его, и слушая чужие вдохи, Дилюк постепенно успокаивается. - Отлично, - мягко хвалит его он. - Пока будем заниматься, постарайся прислушиваться к тому, как будет ощущаться тело. Боль терпеть не надо. Неудобства подскажут, что надо снизить требования к себе. Прямо как в жизни. Дилюк не уверен, что в жизни он обращает внимание на такие вещи. Он привык действовать упорно, двигаясь к цели. Боль и неудобства он отметает, игнорирует, терпит до последнего. Под руководством мягкого голоса он разминается. В теле постепенно оживают те мышцы, о которых Дилюк даже не подозревал. Кэйа чутко подсказывает, к напряжению какой части тела сейчас надо прислушиваться — и он будто открывает сам же себя заново. Кэйа ведет его по, очевидно, самым простым позам — кошкой гнет спину, грудью ложится на пол, оставляя таз приподнятым, сгибается уголком. В Дилюке просыпается конкурентное начало, и он упорно старается выполнить всё как можно более четко. И немного, совсем чуть-чуть залипает на чужой изгиб поясницы, и на тонкие лодыжки, милостиво открытые съехавшими немного наверх штанинами. Кэйа похож на змею. Дилюк хочет стать мангустом. Увы, в отличие от мангуста он уязвим перед ядом, впрыснутым в его кровь. - Тут обязательно закрытый таз, - Кэйа оказывается рядом, возмутительно близко, и плавным движением поправляет корпус Дилюка. - Подвздошные косточки смотрят вперед. Отлично, ты быстро схватываешь, - в его голосе слышно тепло. Дилюк вдруг думает, что его очень, очень долго, возмутительно долго никто не хвалил. Особенно за мелочи. Маленький мальчик внутри отчаянно вздыхает, губкой впитывая внезапное поощрение. А он сам цепляется за призрак прохладных пальцев на своей коже. Ближе к концу занятия он по команде Кэйи ложится на коврик, тот дает еще несколько поз. Спина пару раз блаженно хрустит, а плечи немного ноют. Местами он сам себе напоминает полено: там, где Кэйа способен завернуть руку за себя, он едва в состоянии оставить ее хотя бы прямой. - Здорово, а теперь нужно просто лечь на спину и закрыть глаза. Да, руки и ноги можно просто свободно раскинуть. Представь, - голос качает его на теплых волнах, - как плавно расслабляешь мышцы лица, шеи. Разожми челюсти, они обычно у всех зажаты… да, вот так. Расслабление идет дальше. По кончикам пальцев, по запястья и локтям… по грудной клетке и животу. По пальцам ног, лодыжкам, коленям и бедрам, - он смолкает, будто задумываясь, и Дилюк лежит в уютном коконе тишины. Внутри парят мятно-свежие вихри. Пауза затягивается, и Дилюк не сразу понимает, что почти задремал — пока его не выдергивает на поверхность звучащая в голосе улыбка: - А теперь потихоньку просыпаемся. Не спеша. В своём темпе повернись на бок, как будешь готов, - голос близко и обжигает. - И садимся снова в позу лотоса, как в начале занятия. Дилюк плавно перекатывается, садится и врезается взглядом в глубокий взор напротив. Кэйа сидит немного ближе, чем в начале занятия, а свет от ламп постепенно становится ярче, и Дилюк замечает, что его глаза будто немного разного оттенка, один светлее другого. Так падает свет или и вправду отличаются? - Постарайся сосредоточиться на своих ощущениях. Может, что-то изменилось в теле по сравнению с тем, как оно чувствовалось в начале занятия, - произносит Кэйа, чуть качнув головой. - Постарайся запомнить это ощущение. Если удалось расслабиться — особенно. Это важно, чтобы заботиться о своем теле. Оно ведь служит тебе верой и правдой, носит тебя по всяким важным встречам и конференциям, - улыбка становится чуть насмешливой, на пол-песчинки. - Отблагодари его за это, подари ему ласку, которую дарил бы самому близкому человеку, ребенку, любимому животному. Дилюк представляет, как он мог бы подарить заботу и ласку самому Кэйе — и снова ощущает, как загораются жаром щеки. - Ну вот и всё. Было не так и страшно, правда? - улыбается тот, поднимаясь с коврика и нажимая на пульт: свет разгорается во всю свою безжалостную яркость. Магия истончается, вытекает через щели. - Мне было приятно провести с тобой сегодня время, Дилюк. Нечасто встретишь людей с таким чистым сердцем. - Ты не знаешь, какое у меня сердце, - Рагнвиндр не пускает в голос удивление, но что-то сладко трепещет под ложечкой. - Некоторые вещи можно почувствовать и без разговоров. Хоть я всё еще и не верю в энергетику, - отвечает расслабленным смешком Кэйа, плавным жестом перехватывает у него сложенный коврик. - Спасибо за занятие. Это было… - Дилюк задумывается над словами, - больше, чем я ожидал. Он вознагражден мягким сиянием из-под длинных ресниц и думает о нём всю дорогу от зала до дома. Возможно, ему стоит купить той самой забывчивой администраторше конфет.