Кастлванский синдром

Спустя два с половиной года после событий предыдущей части Старое поместье Бельмонтов - Трефор! Трефор! Ты что, дрыхнешь? – пронзительный голос Сифы вывел Тревора из смутного сонного оцепенения, в котором ему казалось, что он бодрствует и занят положенными ему делами. На самом деле, он почти, что вырубился в кресле, даже слюнка потекла с уголка губ. - Что? На нас напали? – встрепенулся охотник едва ли не с радостью. - Нет, болван! Рихтер чуть не вывалился из окна! Снова! - Да ладно, не может этого быть... Он только что был здесь, играл с моим ножом. - Что-о? – воскликнула Бельнадес в ярости, - играл с чем, ты сказал, Тревор мать твою Бельмонт! - С моим ножом, - мстительно повторил Тревор, - нормальное занятие для охотника на нечисть в два года. Ты никогда не знаешь, в какое время монстры решат тебя сожрать. Они не спросят, сколько тебе лет. И нож я затупил. Мне вообще все ножи пришлось затупить, Рихтер их очень любит и орет как резаный, если не дают с ними играть. - Для того, чтобы его не сожрали, и нужен ты, я, и остальные ораторы! Хотя они тоже бесполезны... Боже, я знаю, что ты ненавидишь меня, но почему настолько? Не понимаю, что я тебе сделала, почему ты просто не возьмешь мою сраную жизнь? – Бельнадес рухнула в соседнее кресло, заслоняя лицо узкими ладонями. Под глазами у нее лежала густая тень – несомненно, не будь Тревор вампиром, обзавелся бы такими же украшениями всех молодых родителей. - Ну и где Рихтер сейчас? – осторожно спросил Бельмонт, - тебе ведь удалось его спасти? - Черт его знает, где, - простонала Сифа, - вероятно, ест песок на улице или снова пытается убить твоим ножом подушку. Мне уже похрен, я ужасно устала! - Тебе нужно поспать, - рискнул открыть рот Бельмонт. - Да неужели, блять! А кто тогда будет присматривать за Рихтером, может быть, ты? Я вообще не понимаю, как ты выжил, ты совершенно ничего не умеешь! Кто приготовит нашему сыну поесть? - Я думаю, кто-то из ораторов умеет готовить. Точно помню, что ел что-то, кроме угольков из той свиньи, которую ты сожгла. - Я боевой маг, а не кухарка, - отрезала Бельнадес, - если ты так хочешь есть, сходи в таверну. Заодно сможешь залиться пивом, как ты всегда и делаешь. И та свинья была похожа на демона! - Это ты похожа на демона, любовь моя, - вздохнул Бельмонт, и ему тут же пришлось упасть с кресла, уклоняясь от огненного шара, - и ближайшая таверна в тридцати милях. С тех пор, как замок Дракулы исчез, все пошло наперекосяк. Точнее, нет. Все стало нормальным. Это-то и было невыносимо. Когда Бельмонт вернулся к ораторам, то узнал, что Сифа носит его ребенка. А еще, что попадание огненного шара с дистанции в пару шагов – это очень, очень больно, даже если ты вампир. Бельнадес орала на него, пока у нее не закончился воздух в легких. Тогда она прислонилась плечом к дереву и заплакала. - Почему ты не убрался с ним ко всем чертям, Тревор Бельмонт! – разобрал Тревор сквозь рыдания. Разумеется, потому, что он выставил меня, и перенес замок так далеко, что там даже карту еще не нарисовали, мог бы ответить Тревор, но ему оставалось только понуро молчать. И еще потому, что я люблю тебя. Это он произнес вслух, и Бельнадес снова попыталась его сжечь. Перед рассветом Тревор уснул в сарае, куда Сифа в конце концов разрешила ему спрятаться и переждать наступающий день. Когда совсем стемнело, он очнулся от того, что возле него кто-то был: Бельнадес пришла, села рядом, как в прежние времена, и так заснула, уронив рыжую голову ему на плечо. Тревор просидел неподвижно еще три часа прежде, чем она шевельнулась, просыпаясь. - Прости меня, - прошептал он в темноте, чувствуя, какая она теплая, маленькая, совсем, как раньше. Только теперь Сифа казалась ему немного горячее, и он слышал ток ее крови, биение сердца... двух сердец. Тревор долго был в пути, он научился контролировать жажду, но теперь почувствовал сухость в горле и на губах. - Ты ведь не съешь меня, Бельмонт? – сонно пробормотала девушка, потягиваясь. Балахон ораторов скрывал ее беременность, как раньше скрывал точеную фигурку с узкими плечами, полудетской грудью и мальчишескими бедрами. - Боюсь несварения, - Тревор осмелился коснуться ее непослушных коротких локонов: такие же мягкие, как он помнил, и совсем не похоже на... нет, лучше было не думать об Алукарде. Точно не сейчас. Сифа сидела напротив него, Бельмонт видел в темноте как кошка, и ему нравилось то, что он видит: такая же красивая, и такая же похожая на юношу-оратора, как и в тот раз, когда он спас ее в Грижите. Неужели причина в этом? И он влюблен в Сифу оттого, что она ведет себя, как парень, и выглядит примерно так же, если ее не раздевать? - Сначала я хотела тебя убить, но потом подумала, что кто тогда будет моим ручным медведем... - Значит, у нас будет ребенок... как так вообще получилось, до сих пор не понима... – Сифа не дала Бельмонту закончить, расхохотавшись: - Тревор, ты что, не знаешь, откуда берутся дети? - Да знаю я, - сконфуженный Бельмонт ощутил краску на щеках. Оказывается, вампиры и правда краснеют, - откуда они берутся. В смысле, ты что, не могла сказать тому аисту, что сейчас типа не лучшее время и прогнать его к чертовой матери? - Ты ужасен, Тревор Бельмонт, - Сифа снова положила голову ему на плечо, а ладонь – на грудь, - дашь потрогать клыки? Алукарда об этом просить было как-то неловко... Тревор послушно разинул рот, и тонкий пальчик прошелся по остриям его зубов, постучал, затем Сифа надавила сильнее на поверхность зуба, словно проверяя, а точно ли он настоящий? - Бефнафес, тефе фто, нфавяфся вамфифы? – прошепелявил Тревор, стараясь говорить так, чтобы не откусить ей пальцы. - Знаешь, когда мне было четырнадцать, это казалось таким романтичным... но потом я поняла, что когда тебя кусают за шею, это капец, как больно, – Сифа увлеченно потыкала клык еще раз и, наконец, отдернула руку, - ну вот, блин, я поранилась... Запахло кровью. Сифа сунула поврежденный палец себе в рот, пососала. - Ты это нарочно, да? – деревянным голосом произнес Тревор, все желания которого в этот момент сузились до крошечных алых капелек у нее во рту, до сеточки капилляров, пронизывающих палец, кисть руки. - Думаешь, это смешно, Бельнадес? – так же напряженно добавил Бельмонт, - я вообще-то голодный. - Ничем не могу помочь, медвежоночек, придется тебе пожевать каких-нибудь бездомных алкашей, которых никто не будет искать. Типа таких, как ты. Они почти не говорили об Алукарде. Как-то так само собой получилось, что лучше было не произносить его имя. Тревор не знал, пыталась ли Сифа связаться с Цепешем по зеркалу, и сам больше не пробовал установить контакт. Несколько раз возникало искушение, но затем родился Рихтер, и резко стало не до того. Нужно понимать, что с появлением ребенка Сифа не забросила своих планов построить для ораторов дом, который будет перемещаться, как замок Цепеша. Напротив, стоило ей разрешиться от бремени, она тут же заперлась в огромном ангаре, где ораторы под ее руководством собирали перемещающий механизм. Чтобы купить детали, потребовались запасы всего их маленького общества, а затем пришлось занять еще. Вдобавок, нельзя было строить неведомую сатанинскую херню так близко от нервных валашских крестьян, которые чуть что, хватались за вилы и факелы. Местом для монтажа устройства они выбрали старое поместье Бельмонтов: его репутация была достаточно зловещей, чтобы туда никто не совался, кроме охотников за чужими ценностями. Их с веселой жестокостью убивала Бельнадес, и, обычно, после расправы пребывала несколько дней в приподнятом настроении, напевала себе под нос и даже не называла Тревора тупицей. Довольно быстро прошел слух, что в старом поместье проклятых охотников на нечисть завелась злая ведьма. Очень злая. И очень, очень могущественная. Бельнадес это вполне устраивало. Не устраивало ее то, что перемещающий механизм, в конце концов, построенный ораторами, не желал перемещаться. Зато – постоянно перемещался Рихтер, их с Бельмонтом двухлетний сын. Причем делал это так быстро, как будто съел чертежи телепортирующего устройства, и овладел этой магией на природном уровне. - Как дела с механизмом, есть прогресс? – в последнее время Тревор опасался задавать этот вопрос, потому что дела с механизмом были примерно никак. Сифа доставала по зеркалу всех магов, кто согласился ее консультировать, один даже приезжал в поместье, но эффект равнялся нулю. А их бюджет на это дело так и вообще, уходил в минус. На какое-то время Тревору пришлось возобновить сольные гастроли охотника на нечисть, чему он был чрезвычайно рад. Пока как-то раз на зачистку не сходила Бельнадес, сказав, что устала сидеть дома, и не заработала втрое больше, чем он мог получить за месяц. К тому же, никто не хотел нанимать охотника с клыками. С тех пор сильно приунывшего Тревора оставляли сидеть с Рихтером, пока Сифа отрывалась по полной, выжигая целые гнезда ночной орды. - С механизмом? – подозрительно сладко переспросила Сифа. Что ожидал услышать от нее Бельмонт? Что они прекращают ее опус магнум и начинают жить обычной жизнью? Что механизм вот-вот запустится, нужно всего лишь подправить пару деталей и снова поработать напильником? Что с неба ударила молния, испепеляя все ее труды? Что? Но услышал он следующее: - Я думаю, тебе пора поговорить с Алукардом о том, что сраные чертежи, которые он тебе дал, НЕ РАБОТАЮТ!