Формы наших жизней

Я возвращалась домой с конференции, раздумывая, не зарулить ли мне в бар, заказав бутылочку холодного сидра. Увечные вроде меня те ещё чревоугодники, и могут прошагать пару километров, лишь бы добыть понравившееся им в прошлый раз печенье. Примечание: парадоксальным образом мне не приходилось исследовать собственную любовь к еде. Должно быть, это станет темой для другого отчёта, и, если так и дальше пойдёт, мой дневник саморефлексии станет солидным многотомным справочником. «Хватит юлить!» – как сказали бы мои одноклассницы, присовокупив, что я притворяюсь, и мне точно (железно, стопудово, несомненно) кто-то нравится. Этот человек мне не нравился. Люди в принципе не особо мне симпатичны, особенно те, что размножаются сверх всякой меры и без всякой на то причины. Но цепочка случайностей протянулась так, что этот человек лежал посреди тротуара, и под его головой растекалась лужица крови. Ограбили дурака, помнится, сделала вывод я, подходя ближе и с интересом переводя взгляд на грудную клетку, дабы проверить, дышит он или нет. Рядом валялся раскуроченный паспорт, в обложке которого, вероятнее всего, искали деньги. Открыто было как раз на имени: Джон Киркпатрик, согласно прописке, живущий на Гринроуд стрит, д. 6, кв. 718. Киркпатрик. Предки даровали ему рыжие волосы и усы. Не такая ярая смесь, как я. Убедившись, что не наступаю туфлями в лужу его крови, я продолжила изучать своего сородича. Тридцать с небольшим, не колосс, должно быть, какой-то офисный работник. Средненький серый человечек, предположила я, рассматривая валяющееся в беспамятстве тело. Как-то раз в начальной школе я обнаружила дохлую летучую мышь за детской площадкой. Бурая ночница, ничего особенного, однако я снова и снова прощупывала крылья, покрытые уже начавшей сморщиваться кожей, восхищаясь уникальностью этой биологической машины, созданной для полёта. Ночница как ночница, однако тогда это было моим сокровищем, пусть и начинающим попахивать гнильцой. Как и тогда я вдруг ощутила импульс: в 11:34 вечера, 17 мая 2019 года – провести эксперимент, только для начала убедившись в том, подходят ли мне условия. – По… помогите, – слабый шёпот оповестил меня о том, что время для раздумий кончилось. – Я здесь, – мои руки бережно зачерпнули его голову, проверяя, нет ли явных повреждений черепа. Нет. Только кровь. Максимум трещина в кости. – Что случилось? – Грабители, должно быть. Встать можешь? – Да… Вроде да. Больно так… – Я отведу тебе домой и перевяжу голову. Обопрись на меня. Для человека костлявого он оказался достаточно тяжёлым, ну или ему особо нравилось играть в обморочную козу. Мельком глядя на него в процессе заволакивания на нужный этаж, я прилежно складывала все имеющиеся результаты наблюдения. Нет кольца. Рубашка отутюжена, но явно потрудился сам. Одна из дужек на очках перемотана кусочком синей изоленты – явно не прирученная особь. Идеально. – Ключи, – скомандовала я, оказавшись у двери. – Да-да! – он так густо покраснел, что у меня не осталось никаких сомнений относительно как его предпочтений по полу, так и того, насколько часто у него бывают девушки. По моему телу разнёсся адреналин: вот оно, новое исследование! – Садись, – я кивнула на кровать, а сама непринуждённо двинулась в ванную комнату. Стандартные серые человечки хранят медицинский принадлежности в ящичке над раковиной. И действительно не ошиблась. – Голова не кружится? Не тошнит? – я села рядом, принимаясь разгребать рыжую шевелю, слипшуюся от начавшей подсыхать крови. – Нет, вроде в порядке, – промямлил он, старательно отводя глаза от выреза моей блузки. – Хорошо. Ты смог запомнить их лица? – Нет, я почувствовала удар сзади, и... Ай-ай! – Терпи, – меня позабавило то, что он решил не ругаться, – Джонни, ты ведь уже большой мальчик. Сколько раз я предупреждала тебя не ходить ночью по пустынным переулкам? – А… Я очень прошу меня простить… Здесь у меня, возможно, слегка расширились зрачки. Тест на вшивость, как говорят плебсы. – Мы с Вами знакомы? – Отличная шутка, Джонни, учитывая, что мы с тобой вот уже месяц как встречаемся. Он замер. Как и ожидалось. – Мы с Вами… С тобой… Тебя зовут… – Мередит, – я постаралась положить в ответ как можно больше возмущения, шустро намечая последующие шаги. – Не может быть, я и такая очаровательная женщина… Благо, я знаю, как ведут себя заботливые человеческие самки, так что я приобняла этого дурака, слегка касаясь губами его лба: – Джонни, я волнуюсь, что это ты удумал? Давай по порядку, что ты помнишь. – Я, Джон Киркпатрик, живу на… – С адресом понятно, ты же видел табличку на доме, – прервала его я, – Дальше. – Я – инженер-конструктор. – Где? – В фирме по производству игрушек. – Отлично. Дальше. – Мне тридцать четыре, холост, детей нет. В моём тёмном расчётливом мозгу загорелась неоновая табличка с надписью «Бинго». – У меня есть младший брат, он женат, и у меня есть племянница, очаровательная девочка пяти лет по имени Софи. – Замечательно, ещё? Вид у него был смущённый: – Прости, Мередит. Должно быть, тот удар… Я совсем тебя не помню. Расскажи… где мы познакомились? «У фонаря» – так и подмывало ответить меня, но играть так играть. Вот только… Что, чёрт бы меня побрал, ему ответить? – На презентации в вашей фирме. Я статист, и тогда обсчитывала финансовые риски. – А, верно, та большая презентация… – его тёмно-рыжие брови чуть нахмурились, – И..? – Ты меня плечом пихнул, я расплескала шампанское. – О, Боже. – А после ты бросился оттирать его салфеткой. – Очень на меня похоже. «Ещё бы, неуклюжий болван» – мрачно подумалось мне. – Сначала ты дико извинялся, – я буквально наступала себе на горло, – А после решение загладить свою вину и пригласил меня выпить кофе. – Правда? Я улыбнулась, но только от того, что мне было смешно: – Да. Платье это точно не окупило, но меня умилила твоя смелость. – Ох… – Джон усмехнулся, преодолев желание потереть ушибленную голову, – видимо, я везунчик. И всё же это поистине невероятная история. – Чего только в жизни не бывает, – (вот тут я точно ни на йоту не солгала, что да, то да), – Как твоя голова? – Благодаря тебе уже гораздо лучше. – Пора спать, иначе завтра будешь чувствовать себя разбитым. – Да, ты права, надо бы, – он неловким жестом потёр жилистые руки. Чуть подумав, я решила, что нужно прибавить в историю градусов: – Не могу тебе оставить в таком состоянии. А вдруг у тебя всё же сотрясение? Я в этом не разбираюсь. Побуду сегодня с тобой, посплю на диване, а ты меня кликнешь, если понадоблюсь. – А мы... – Джон часто заморгал, краснея, и я снова выбрала подходящую линию поведения: – Сам же сказал, что хочешь узнать меня получше, и нечего портить такие прекрасные отношения низменными потребностями. – Так и сказал? Я что, неверно оценила его румянец? – Не ручаюсь за точность цитирования, но я была близко. – Ты сердишься? – Нет! – (в моём голосе прозвучало облегчение?) – Нет, ты абсолютно прав, отношения, основанные только на сексе – пустой звук. Я с тобой полностью согласна. Мне ли не знать, как часто с таким подкатывают, не желая узнать внутренний мир, – (не пойму, меня тошнило от этих штампов, или я всё же говорила искренне?) – А ты вроде как стараешься создать духовную связь. Поэтому мы и встречаемся. – Ох, милая, прости, я не знал, это так… Видимо, придётся себя пересилить. – Ну-ну. Ты ведь славный, – я обняла его настолько тепло, насколько позволяла моя катастрофически увечная природа. Тогда он показался мне славным, примерно на уровне бестолкового щенка, в силу селекции верящего любому двуногому в его поле зрения. Не его вина, правда. Руки он не распускал, сильно тоже не прижимался, что мне понравилось. – Я это... Помогу тебе расстелить постель. – Хватит с тебя на сегодня, – я потёрлась носом об его лоб, изумляясь, откуда во мне взялась такая сахарная пошлость, – Сама справлюсь. – У меня где-то была запасная зубная щётка, от командировки осталось. – Я всё найду. – Мередит? – Что? – я высунула голову из ванной комнаты. – Как ты смотришь на то, что мы... Станем жить вместе? Нет, не подумай, просто ты... Когда ты рядом, мне очень спокойно. Я почувствовала лёгкое щекотание в носу, но если честно, это было мало похоже на победу. Радость? Какая-то ранее неизвестная мне примесь. – Ещё намучаешься со мной, – предупредила я то ли в шутку, то ли всерьёз. – Зато мы будем вместе, – вполне резонно ответил мой собеседник, – Так ты согласна? – Придётся согласиться, не то как бы тебя ещё кто не огрел по голове в тёмной подворотне, – я изобразила наигранную обиду, подразумевая его (несуществующий) провал в памяти. – Прости, Мередит, милая, – он двинулся ко мне с явным намерением поцеловать. Во мне умерло что-то размером с мышь, и я позволила заключить себя в объятья и ощутила усы на краю губ. Мокрая гадость с запахом последнего приёма пищи, да как людям вообще может такое нравиться? Увернувшись, я отвела голову, прижавшись к его в виску, так что избежала возможного зондирования моей ротовой полости чужим языком. Он ведь не думал, что я радостно выдам ему всё на-гора? Ага. Не думал. Предпочёл меня обнять. Правильно, хороший мальчик, сообразительный плебс. Примечание: спала я в ту ночь не очень, но не от мук совести, а просто от того, что он храпел. Должно быть, Джон был несказанно счастлив, что отныне не один в квартире.