Последний из Рода - Аарон Морвид

Глава 4 — Инфлуинте, — проговорил Аарон, и синий поток магии вырвался из палочки по направлению к дереву, но так и не дошел до него. Заклинание потока магии, как ему объяснял Слизнорт, совершенно безвредное. Его можно было сравнивать с потоком воздуха, но вместо последнего из палочки вырывалась магия. Спустя три минуты Аарон почувствовал тугую боль в животе, спине и голове, которая чуть не заставила припасть его на колено. — Ах, какое мерзкое чувство, — Аарон посмотрел на свою палочку, и его глаза от удивления тут же расширились. — Это… зеленые нити исчезли? Ох, и на руках синие пропали. Разве… — он тут же посмотрел в сторону замка и увидел величественное сооружение, но, в отличие от прошлого, вокруг Хогвартса не было никакого купола, разных «рун» и линий, идущих по стенам. — Так, значит, вот как всё выглядит. Профессор был прав, проще самому увидеть, чтобы лучше понять, — суть идеи профессора Слизнорта сводилась к тому, чтобы Аарон истощил свой личный запас магии. Он предполагал, что из-за этого дар Аарона должен был временно отключиться, и оказался прав. Вернувшись в замок, он начал с интересом осматриваться, будто впервые видел Хогвартс. Без магического зрения всё казалось совершенно другим. «Стены будто немного выцвели, волшебники теперь выглядят как маглы, без этой странной паутины из синих нитей, что идут по всему телу. Словно я попал… в магловский мир, но без летающих синих частиц магии в воздухе.» Аарон за одиннадцать лет своей жизни так привык к магическому зрению, которое он для себя воспринимал как обычное, что сейчас чувствовал себя немного не в своей тарелке. Представьте, что всю жизнь для вас небо было серым, солнце синим, а земля зеленой, и внезапно их цвета кардинально поменялись. Примерно так себя сейчас чувствовал Аарон, и, когда спустя десять минут всё вернулось на свои места, он даже почувствовал облегчение. В последующую неделю вместе с посещением уроков и дополнительной учебой в библиотеке он только и делал, что тратил магию, чтобы отключилось его так называемое магическое зрение. Постепенно Аарон стал понимать, как переключать зрение с магического на обычное, и на зельях он наконец-то начал добиваться кое-каких успехов. А кроме как на занятиях по зельеварению он не видел смысла отключать магическое зрение, уж слишком он привык видеть всё так, как видел раньше, да и неудобств никаких оно не доставляло, напротив, очень помогало, к примеру, в том же лестничном зале, где все ученики твердили, что лестницы двигались бессистемно, Аарон за несколько секунд до начала движений лестниц знал, куда она встанет, всё благодаря светящимся рунам на лестницах и на балконах, куда эти сами лестницы собирались пристыковаться. На уроках травологии, где их пока учили только удалять сорняки с простых магических растений, он мог не бояться случайно повредить корневую систему магического растения, которая ясно для него выделялась. С заклинаниями и чарами дар также показывал свою полезность, помогая Аарону достичь высокой точности с жестами палочкой, которую создавали руны заклинания. Эти и другие детали он начал подмечать, сравнивая реальную картину мира с его собственной. Занятия по ЗоТИ на третьей неделе наконец-то начали разбавляться практикой. Первокурсников уже обучили световым чарам люмос и отталкивающему заклинанию — флиппендо. С люмосом все довольно быстро справились, а вот с отталкивающим заклинанием у пятерых людей возникли сложности. На сегодняшнем занятии это заклинание отрабатывалось на мишенях. У каждого ученика в классном помещении, где все стулья и столы были убраны в сторону, имелась своя мишень в виде желеобразного серого куба, созданного профессором. Тот при попадании заклинания забавно трясся, издавая хлюпающие звуки. Под конец урока Аарон подошёл к профессору с интересующим его вопросом. — Профессор Вукфер, до меня дошла одна мысль, и возник соответствующий вопрос. — Ну что же, поведай, — с интересом посмотрел тот на него. — При многократном использовании заклинаний их сила, скорость либо эффективность не меняются. Вчера, к примеру, сколько бы я не использовал флиппендо, его отталкивающая сила была одинаковой, сперва я думал, что устану или будет какое-то истощение, но это было не так. Ну а потом… я попробовал повлиять на заклинание, и сам не заметил, как спустя несколько минут чуть не свалился с ног. — Ничего удивительного. Мистер Морвид, что вы знаете о магии и заклинаниях? — Магия везде, она нас окружает, и именно она используется при создании чар и заклинаний. — Совершенно верно, однако есть небольшое отступление, используя заклинания, мы задействуем не только окружающую магию, но и собственную. На таких слабых заклинаний это незаметно, но если вы попробуете, к примеру, вызвать патронус, то быстро поймете, что не сможете. Вам магии не хватит. Если вас интересует данная тема, то советую почитать о магии и магических источниках за авторством Юнелукса. — Но тогда получается, что на заклинания можно повлиять своей магией? — Можно, почему же нет, но в вашем возрасте это неэффективно, — с легкой улыбкой ответил профессор. — Но почему же? Я уверен, что флиппендо тогда стал почти в два раза мощнее. — А что лучше? 100 обычных флиппендо или 5 мощных? — всё также улыбаясь спросил профессор Вукфер. — Смотря в какой ситуации я окажусь. — Так-то оно верно, но вместо пяти мощных флиппендо не проще ли воспользоваться заклинанием помощнее, которое не будет вас истощать так сильно? — и подтверждая свои слова демонстрацией, Вукфер в одну из мишеней взмахом палочки послал заклинание красного цвета, которое заставило мишень взорваться и тут же исчезнуть. Хоть Аарон, благодаря этому примеру, словами Вукфера был впечатлён, но шквал вопросов не прекратил. — А если мне это сильное заклинание нужно сделать ещё сильнее? — Тогда воспользуетесь другим заклинанием, которое окажется ещё мощнее, — в этот раз профессор не стал проводить ещё одну демонстрацию. — Я понимаю… Тогда последний вопрос. Если я научусь одним из самых мощных заклинаний, то почему бы мне тогда не усилить его своей магией? — Забавный вы человек, мистер Морвид, — слегка посмеявшись, профессор продолжил. — Послушайте, самые мощные заклинания, такие как адский огонь или непростительные, не каждому волшебнику под силу исполнить и контролировать. Их мощь такова, что… смысла в том, чтобы их сделать сильнее, нет! Авада и так убивает. Зачем делать так, чтобы она убивала сильнее? А адский огонь? Не дай Мерлин, кому-то забредёт в голову усилить это заклятье своей магией. Тогда даже при учете хорошего контроля над заклинанием не факт, что волшебник выживет. Вы не подумайте, что я склоняю использовать эти заклинания, они запрещены, в особенности непростительные, за которые Министерство дарит каждому бесплатную путевку прямиком в Азкабан, просто… Думаю, вы понимаете, к чему я веду. Лучше потратить пять процентов своей магии и из окружения на сильное боевое заклинание, чем половину на какой-то флиппендо. — Я приму ваши слова к сведению, спасибо, профессор, — кивнув, Аарон с неоднозначными эмоциями ушёл. «С одной стороны, профессор во многом прав, но будучи обитателем Лютного я давно понял, что самым лучшим оружием является неожиданность». — Кто будет ждать от ребенка удара ножом под ребра? Те, кто сейчас мертвы или попытались похитить, или ограбить, или убить Аарона, скажут, что они этого не ждали, и Аарон был уверен: волшебники точно также не будут ожидать от обычного заклинания взрывной мощи. А что это означало? Для врагов это означало поражение, для него легкую победу. Поэтому, несмотря на объяснения профессора Вукфера, он собирался и дальше пытаться повлиять на заклинания своей магией. И для начала понять, что вообще такое это «своя магия». Юнелукс проводил многие эксперименты, которые доказывали, что в волшебниках есть невидимый и неосязаемый дополнительный орган, за счет которого маг и отличался от маглов. Он назвал его магическим ядром, в котором и хранилась магия волшебника, взаимодействующая с окружающей средой. Юнеклус также писал, что сквибы — это те же волшебники, но у которых магическое ядро не развилось до конца, чтобы уметь колдовать. Многим чистокровным волшебникам пятнадцатого века не понравилась мысль о том, что сквибы это тоже волшебники, потому все изданные им книги не получили широкого распространения. К сожалению, доказать свою теорию о наличии магического ядра он так и не сумел. Но его исследования о том, что магическое ядро по сути с возрастом и тренировками развивалось, доказывались тем, что все волшебники действительно с возрастом становились сильнее. У тех же первокурсников, у которых не выходили некоторые заклинания, к пятому курсу получались с очевидной легкостью. Аарон, прочитав книгу, мог сказать, что у волшебников не было магического ядра, по крайней мере, никаких ядер или сфер в телах волшебников он не видел, но в остальном был согласен с мыслями Юнеклуса. Он своими глазами видел так называемые магические каналы у волшебников и сгустки синей магии в области спины, и ещё один чуть поменьше в голове, которые, возможно, и выполняли функцию резерва магии. *** Четвертую неделю первого учебного месяца все первокурсники ждали с нетерпением, и на это было две причины: первое — занятие по квиддичу, и обещание профессора Вукфера, что он с разрешения директора привезёт на урок магическую тварь для боевой практики. Полеты на метлах проводились совместно с факультетом Слизерина. «Хм-м, и этот урок с ними. За исключением истории, астрономии и травологии, получается, все наши занятия проходят с главными соперниками факультета за кубок школы. Может, как раз из-за этого факультеты враждуют? Вон с Пуффендуем у нас только травология, и этот факультет считается дружественным Гриффондору», — размышляя о связности социального напряжения между слоями людей, часто взаимодействующих между собой, Аарон окидывал взглядом стадион по квиддичу, на котором и начало проходить занятие по полетам. Все сейчас стояли шеренгой, друг напротив друга, в смирной стойке, слушая небольшую вступительную речь преподавателя по имени Роланда Хуч. — А теперь каждый протяните руку над метлой и скажите: «Вверх»! — очень громкая и экспрессивная женщина общалась с группой первокурсников, будто они имели нарушение слуха. Но детей такое издевательство над их ушами не волновало, ведь их мысли полностью занимали метлы и скорый полёт. — Вверх! — метла тут же ловка прыгнула Аарону в руки, и он, как и восемь учеников, принялись ждать, пока с заданием справятся остальные. «Эта метла точно годится для полётов? Такой и маглы бы побрезговали пользоваться для подметаний улиц», — подумалось Аарону, пока он осматривал древко метлы, что выглядело будто вот-вот сейчас развалится в руках. Спустя пять минут всем выдали задание: сесть на метлу, подняться над воздухом, немного полетать по кругу и вернуться на место. Ни у кого с этим не возникло проблем, а потому на оставшееся время до конца занятия профессор Роланд разрешила под её присмотром немного полетать в свободном плавании, но не дальше 150 футов от неё и не выше, чем на 20 футов от земли (50 метров и 6 метров, соответственно). «Мне это не нравится», — оповещал всех встречных летунов Аарон своим хмурым выражением лица. Если с неудобством между ног можно было ещё как-то бороться, время от времени сгибая ногу на задней части древка и приподнимаясь с помощью неё, то вот с чувством, что дрожащая метла могла в любой момент рассыпаться, ничего поделать было нельзя. — Что, бесстрашный лев, боишься упасть? — услышал Аарон сверху голос и увидел темноволосую девушку, которая с явным опытом дрейфовала по воздуху. — Блэк, — сразу же признал её Аарон, — да, боюсь, спасешь меня, если упаду? — Беллатриса посмотрела на землю, что была в шести футах от Аарона, и задорно засмеялась. — А ведь сколько вы о себе слухов распускаете: факультет самых отважных и смелых. Львы в истинном проявлении, — отсмеявшись, произнесла она. Аарон ее проигнорировал, продолжив лететь, не меняя скорость и высоту. — Ладно, бывай, котик, — прокричала в спину она и отстала. Беллатриса Блэк, одна из лучших учениц на первом курсе, возможно, в практике она оставляла Аарона далеко позади, но в теоретической части ему не было равных. «Вообще странно, что некоторые однокурсники не могут ответить на вопросы преподавателей, такое ощущение, будто они не читали книгу, но ведь читали! Взять, к примеру, Джейкоба. Тот, в отличие от Майкла, брал с меня пример и перед сном читал учебник, но ответить полностью или верно у него не всегда выходит.» Майкл однажды пожаловался Аарону на то, что он просто заучивал материал наизусть и что он бы так же смог, просто не желал тратить столько же времени. Джейкоб, который слышал Майкла, сказал, что у Аарона просто хорошая память. Сперва о его хорошей памяти отзывался профессор Слизнорт, теперь Джейкоб, и потому Аарону в спешке пришлось перебираться в библиотеку, дабы понять, что это вообще означало. Благодаря библиотекарше он нашел книгу по улучшению памяти, согласно которой, если освоить все упражнения и периодически медитировать, волшебник станет легче запоминать большие объёмы информации. И тогда до Аарона наконец-то дошло. Его однокурсники уступали ему не потому, что ленились и почти ничем полезным не занимались (хотя это тоже), просто это он немного особенный. Он раньше никогда не задумывался, почему помнил каждое слово из прочитанной книги. Как и с магическим зрением, он считал, что это нормально и у всех то же самое. Из-за этого осознания в нём тогда пробудилась доселе непривычное чувство. Полная противоположность зависти, которую он испытывал, видя счастливых детей с родителями, он чувствовал себя… лучше, лучше других. Конечно, он по-прежнему был человеком без какого-либо статуса, но у него было то, чего не было и, скорее всего, никогда не будет у других. Одного магического зрения было достаточно, чтобы выделиться на фоне остальных, но, только поняв, что, помимо чуда-глазок, ещё и его мозг работал лучше, чем у остальных, Аарон прозрел: «Я ничем не хуже своих однокурсников.» Нищета, отсутствие крепкого плеча родителей, которые могли бы помочь в случае чего, магическая необразованность — всё это немного давило на Аарона, заставляя его чувствовать себя на ступень ниже всех. Но осознание исключительности собственных способностей и выделение на фоне однокурсников в учёбе в положительном плане заставило Аарона пересмотреть своё критическое отношение к самому себе. Результатом этого пересмотра стала… уверенность. Выражалась она в том, что Аарон при ходьбе на людях перестал горбатиться, как он к этому привык в Лютном, чтобы быть незаметнее. Майкл с Джейкобом заметили, что Аарон перестал говорить тихо, да и стал чаще смотреть в глаза собеседнику во время разговоров. Возвращаясь к уроку полетов и Беллатрисе в частности. «Сегодня первый раз, когда она заговорила со мной с нашего знакомства в поезде», — подумал Аарон, продолжая летать по полю. Ещё на распределении по факультетам он понял, что они скорее всего не смогут быть приятелями, а потом, когда стало известно, что их факультеты враждовали, очевидность невозможности их дружеских отношений стала явной. Потому его удивило, что Беллатриса вообще с ним начала разговор, даже в такой странной манере. «Может ей просто скучно? Не видел, чтобы её однокурсники вели с ней беседы», — увидев, как Майкл чуть в него не врезался, Аарон перестал витать в мыслях и больше сосредоточился на своём окружении. — Ахахах, это круче, чем кататься на свиньях! — поделился тот своим мнением и тут же улетел. Аарон, услышав это, подумал, что, напротив, иметь свинью как транспорт было бы намного лучше. «Это и безопасно, и если проголодаешься, то далеко за едой ходить не надо, лишь бы нож был под рукой.» После квиддича шла защита от темных искусств. Это был тот редкий случай, когда Гриффиндор и Слизерин всю дорогу к месту занятия шли вместе. Всем хотелось как можно скорее попасть на первый практический урок по защите от темных сил. Профессор Вукфер, как и обещал, притащил на занятие магическое существо, и не одного! — Студенты, перед вами в клетке малый бес. Вы можете их встретить в сырых заболоченных территориях, где высокий уровень влажности. Они часто селятся по берегам рек или болот. Малые бесы очень любят поразвлечься, сталкивая в воду неосторожных случайных гостей. Они в основном питаются мелкими насекомыми, обладают гнусным чувством юмора и легко могут попытаться вас укусить или поцарапать, но не бойтесь, малые бесы всего лишь на втором уровне по степени опасности и они почти безвредные, — коротко ввёл их в суть дела профессор Вукфер, пока все с любопытством рассматривали мелкое существо в клетке, которое пыталось безуспешно разогнуть прутья клетки. — Против них хорошо вам поможет изученное недавно заклинание — флиппендо. Итак, кто-нибудь из вас желает первым опробовать свои силы против этого мелкого гадёныша? Может быть, Гриффиндор? — обратился он первым делом к факультету львов. Почему-то слизеринцы и многие однокурсники Аарона смотрели конкретно в его сторону. Профессор Вукфер проследил за их взглядами и улыбнулся Аарону. — Ну, давайте я, — предложил Аарон, который не видел ничего страшного в этих малых бесах. Сами гриффиндорцы не понимали, почему при предложении профессора Вукфера они первым делом посмотрели на Аарона. А для слизеринцев ответ был очевиден — на всех занятиях конкуренцию им составлял лишь один Аарон. Что в скорости освоения заклинаний, что в общей теории, потому на уроках если они обращали на кого-то внимание из Гриффиндора, то в основном на Аарона. — Чудесно! Мистер Морвид, встаньте перед клеткой, а остальные расступитесь, — ученики, окружавшие клетку и профессора Вукфера, сделали несколько шагов назад, и тот тут же одним взмахом палочки поднял доски, окружающие пространство Аарона и клетки, тем самым образовав полукруг высотой в один фут, который походил на небольшую арену. — Ну что же, думаю, вы готовы, мистер Морвид, — сказал он, ударив по замку клетки. Бес ростом примерно в один фут вышел. Его темно-серый цвет кожи и узко вытянутая голова, лишенная всяких волосков, вместе с дурацкой улыбкой не делали его привлекательным от слова совсем. Напротив, хотелось тут же уничтожить эту ересь, которая хоть как-то походила на человека своими гуманоидными чертами лица и тела. — Вингри-грим-грим, — спокойно произнёс малый бес, вдохнув запах свободы, но, увидев напротив себя Аарона с вытянутой палочкой в руке, закричал. — Ияяяя, — стремясь к нему и безумно размахивая руками. — Флиппендо, — заклинание ровно ударило в лоб малого беса, отчего тот пролетел назад, пару раз кувырнувшись. От флиппендо тот особо не пострадал, повертел головой, сидя на заднице, будто его голова кружилась. — Прекрасное исполнение! Следующий! — следом за Аароном вышла Беллатриса. И каждый в аудитории мог поклясться, что ей доставило удовольствие слышать крики этого существа, в которого она за несколько секунд успела отправить несколько флиппендо и плюс ещё одно заклинание вдогонку, которое оставило небольшую красную шишку на лице беса, будто его покусала пчела. — Немного лишних усилий, но тоже прекрасно, следующий! — несмотря на то, что этого беса били и били заклинанием, тот довольно быстро приходил в себя. Но, к сожалению, не все смогли справиться даже с таким слабым существом: некоторые пугались, видя, как-то бежал на них, другие забывали, как произносить заклинание. Одна девочка с его факультета даже умудрилась дать бесу повалить её на пол, потому профессору Вукферу пришлось вмешаться, дабы избежать возможных укусов. Девочка со слезами на глазах под смех другого факультета вернулась к своей группе. Она была последней, кто ещё не успел опробовать свои силы против беса. — Что же… Более-менее все хорошо справились. Теперь для тех, кто в себе уверен, три малых беса одновременно, с трех разных сторон, кто… — Я! — тут же вышла вперед Беллатриса, бросив гордый взгляд в сторону Аарона. «Почему она так смотрит на меня? Я как-то успел ей насолить?» — недоумевал Аарон, готовясь к выступлению Беллатрисы. «Ох, признаться, она хороша, даже очень», — отметил он, наблюдая за тем, как плавно и быстро двигалась его знакомая, быстро уходя с траектории бега бесов. Её движения ног создавали своеобразный боевой танец, и по её лицу становилось понятно, что вот такие вот битвы приносили ей радость. — Чудесно, мисс Блэк, у вас отличный контроль движений. Кто следующий? — Несколько других слизеринцев также вызвалось опробовать свои силы. Увидев, что Аарон не особо желал в этом участвовать, Беллатриса, надув губы, презрительно посмотрела на него. — Аарон, давай ты тоже. Потом я пойду, — с волнением предложил Майкл. Один из гриффиндорцев, который жил в соседней спальней комнате, услышав его, закрыл было открывшийся рот. — Я не вижу особой разницы между тремя бесами и одним, — пожал плечами Аарон, который уже полностью потерял интерес к этим существам. «Да я бы и без магии справился с ними, сразу с десятком», — Аарону из его наблюдений за ходом «сражений» с бесами было ясно одно — слабаки. Что в силе, что в скорости он превосходил их многократно, и «битва» с такими существами в его глазах ничем не отличалась от битья детей, которые ещё ходят в подгузниках. — О, это вам так кажется, мистер Морвид. Численное преимущество противника на самом деле создает давление и может заставить человека растеряться и совершать ошибки. Может, докажете нам, что это не так? Вздохнув, Аарон вновь вошел в полукруг «арены», и сразу же на него побежали бесы с трех сторон. Спокойно бубня под носом заклинание, Аарон указал палочкой на того, что бежал спереди, потом перевёл палочку налево и закончил своё движение бесом, что бежал справа. Все три беса были почти мгновенно поражены отталкивающим заклинанием. При этом, кроме запястья правой руки, державшей палочку, и глазниц, Аарон никоим образом больше не двигался. — Удивительно! Вы отлично чувствуйте поле боя, мистер Морвид. Справились максимально быстро и эффективно. Кто сможет лучше? — профессор Вукфер не пожалел даже несколько секундных аплодисментов в прибавок к своей похвале. Маневр Аарона попытались повторить, но пытавшиеся быстро поняли, что это не так легко, как казалось на первый взгляд. Во-первых, сложно попасть в противника, не стоя к нему лицом к лицу, во-вторых, все неосознанно так или иначе поворачивались немного телом, чтобы попасть заклинанием в бегущих со сторон бесов. Конец урока оказался для Аарона немного неожиданным: — Морвид, я вызываю тебя на дуэль, — смотря на эту серьёзную девочку, которая выловила его на выходе из коридора по пути в библиотеку, ему хотелось засмеяться. «Так вот оно что. Она соперничает со мной.» — Отказываюсь, — тут же ответил Аарон, обходя Беллатрису. — Ты… ты трус! — недолго поддавшись своему удивлению, выразилась она. — Нет, просто я уже знаю исход этой дуэли, потому мне не интересно, — спокойно объяснил Аарон, который совершенно не желал тратить своё время на какие-то дуэли. Нет, подраться он всегда был за, если оно того стоило. Но никакой выгоды в этой магической «драке» он не видел. — Ах так? Так ты, значит, оказываешься ещё и высокомерным? Высокомерный трус? Не слишком ли это? «Так я трус или высокомерен? Ты уж определись», — подумал Аарон, вздохнув: — Ох-х-х, — остановившись, он развернулся и медленно подошёл к Беллатрисе, почти вплотную. — Блэк, ты знаешь, что случится, если мы устроим настоящую магическую дуэль? — со всей серьёзностью, присущей в голосе, спросил он. Беллатриса, не смутившись такой близости, начала яро буравить его своим взглядом. — Чтоб ты знала, я уже убивал несколько раз, — взгляд девочки не вздрогнул, но Аарон услышал, как она сглотнула, — и если мы устроим дуэль… — слегка нагнувшись, начал тихо шептать Аарон зловещим тоном, — то… очевидно, я проиграю, — более бодро продолжил он с легкой улыбкой, — тебя обучали магии с детства, я таким шансом был обделен, потому твой арсенал заклинаний будет шире и убойнее, да и как ты показала недавно на занятии, у тебя есть опыт в дуэлинге. Беллатриса, вся серьёзная от заданного тона в начале, услышав возможный результат дуэли, застыла на секунду, чтобы вдруг отвернуться и закрыть глаза ладонью. — Ахахахахаха, Морвид, я даже на несколько секунд подумала, что ты и правда убивал. Ну ты и шутник. Ха-ха, что же, теперь я знаю, кто из нас лучше, — с гордым видом сказала она. — Да, я такой смешной, — ровным тоном ответил Аарон и, развернувшись, продолжил свой путь к библиотеке.