Серебряная душа древнего замка

Носить тридцатисантиметровую палку за ухом очень сложно, даже если стоишь на месте

      — С добрым утром, — с наслаждением выдыхая утренний воздух, поздоровалась Гермиона. В последнее время она начала понимать Гинтоки, предпочитающего ночевать на природе. Хотя это и доставляла определенные бытовые неудобства, зато дарило непередаваемое ощущение свободы.       — Привет, — улыбнулся Гарри и помахал рукой, закончив свои упражнения и повесив деревянный меч на пояс. — А ты сегодня поздно, я уже думал, что ты решила не тратить зря время на двух таких балбесов, как мы с Гин-саном.       — Еще чего, не дождетесь. Если за вами не проследить, то опять вляпаетесь в какую-нибудь историю, — фыркнула Гермиона, гордо вскинув голову. На самом деле она проспала свое обычное время подъема, но признавать это не собиралась, поэтому поспешила сменить тему: — А где наш самурай? Опять где-то в кустах мучается?       — Не знаю, утром сказал, что у него дела и ушел, — пожал печами Гарри и с надеждой посмотрел на подругу. — Может, сходим погулять, пока он не вернулся и снова не заставил меня делать какую-нибудь пакость?       Гермиона протяжно вздохнула и с тяжелым сердцем согласилась. Ей не нравилось, что ее друг отлынивает от занятий, даже, если они казались ей бессмысленными, но иногда отдыхать тоже было полезно.       — Хочешь вернуться в «Нору»?       Гарри забавно нахмурился и почесал затылок.       — Нет, давай побродим по деревне, там меня Гин-сан точно искать не будет.       — Он не создает впечатление человека, который будет кого-то заставлять делать то, что ему не хочется, — скептически произнесла Гермиона. — Если тебе так не нравится тренироваться, почему бы просто не прекратить? Уверена, Гин-сан даже не расстроится.       Гарри смущенно отвел глаза, ему совсем не улыбалось рассказывать о врезавшемся в память чувство абсолютного бессилия, когда он оказался без палочки перед лицом врага. И в первую очередь он не собирался говорить об этом Гермионе. Тогда, в лесу на Чемпионате мира, он действовал на голых инстинктов, закрыв ее собой, но теперь готов был признать, что в этом смысла было не больше, чем в попытке подружиться с дементором. К тому же ехидные взгляды Гинтоки поддразнивали его, и какая-то затаенная мальчишеская гордость не позволяла просто так сдаться и все бросить.       — Я же уже согласился, верно? Так что отступать поздно, это будет неправильно, — попробовал он облечь свои чувства в слова, не вдаваясь в подробности и быстро сменил тему: — А что ты сама думаешь о Гин-сане?       — У него сложный характер, — протянула Гермиона, которой было неловко обсуждать взрослого человека за глаза. — Гин-сан грубый, невоспитанный и ужасно бесстыдный, но есть в нем какая-то сила и, не знаю, искренность что ли. Мне показалось, что даже профессор Дамблдор его уважает.       — Пожалуй, ты права, — задумчиво согласился Гарри, сопоставляя слова подруги со своими ощущениями, которые было сложно описать.       За разговором они дошли до окраины Оттери-сент-Кэчпоул. Деревню сложно было назвать большой, она состояла из пары десятков улиц, вдоль которых расположились похожие друг на друга двухэтажные дома с черепичными крышами. Центральная улица пересекала неширокую речку арочным каменным мостом, с которого местная ребятня с удовольствием ловила рыбу, и упиралась в мощеную площадь перед старинной церковью. Здесь же находилось и самое высокое здание в деревне — колокольня с массивным бронзовым колоколом, готовым в любую минуту громогласным звоном созвать жителей на общее собрание или возвестить о начале воскресной мессы. Время будто замерло в Оттери-сент-Кэчпоул, казалось, деревня так и осталась жить где-то в эпоху королевы Виктории. Наверное, поэтому, маги и предпочитали селиться поблизости от таких поселений.       Гарри беззаботно улыбался, радуясь, что может просто шагать по улице и наслаждаться ясным летним днем без того, чтобы ловить на себе благоговейные, завистливые или злобные взгляды каждого встречного. Местные жители то ли привычные к приезжим, то ли слишком пресытившиеся ленивой деревенской жизнью или еще по какой причине не обращали на друзей никакого внимания. Гермионе тоже передалось хорошее настроение Гарри, и она сама не заметила, как начала улыбаться, радуясь установившейся уютной тишине.       Тем не менее благодушное состояние было нарушено, когда Гарри схватил ее за локоть и резко потянул на себя. Гермиона хотела возмутиться поведением друга, когда на место, где она только что шла, упало несколько больших кусков черепицы, вдребезги разбившихся о мостовую.       — Ой-ей, мечтательным барышням следует смотреть по сторонам, — раздался знакомый голос откуда-то сверху. — Здесь люди заняты делом, и может быть опасно.       Гермиона подняла голову, и ее глаза налились кровью. На крыше в рабочих штанах и грубой холщовой рубахе подвязанной какой-то веревкой, стоял Гинтоки с отсутствующим выражением лица.       — А не надо скидывать кирпичи на голову честным людям! — рявкнула она.       — Что ты делаешь на крыше, Гин-сан? — попытался отвлечь подругу Гарри, чтобы избежать немедленной расправы.       — Работаю, — как само собой разумеющееся разъяснил Гинтоки. — Не могу же я сидеть на шее у четырнадцатилетнего паренька, к тому же еще и круглого сироты.       — Но ты этим и занимаешься! — на этот раз не выдержал уже Гарри. — Когда в последний раз ты сам покупал себе еду?!       Гинтоки притворился, что ничего не услышал, и принялся прочищать ухо пальцем. В этот момент с другой стороны крыши послышался грубый мужской голос:       — Я тебе плачу не за то, чтобы ты лясы точил! Продолжай работать!       — Ты мне еще вообще пока ничего не заплатил, старик!       Вопреки своим словам, Гинтоки взял небольшой деревянный молоток и продолжил укладывать черепицу. Гарри с Гермионой переглянулись с одинаковыми мыслями — видимо скоро случится апокалипсис, раз ленивый кучерявый самурай решил поработать. Даже летящие по небу зеленые бегемоты, кушающие лакричные помадки, не были бы сейчас чем-то удивительным. Но факт оставался фактом, так что они предпочли оставить эту разрушающую привычный мир картину позади и отправились дальше.       — Что это вообще только что было? — задала в пространство вопрос Гермиона, когда они отошли от злополучного дома.       — Лучше вообще не думай об этом, — искренне посоветовал Гарри.       Он потряс головой, пытаясь выкинуть картину из головы, и в этот момент его слуха достиг едва различимый детский плач. Нахмурившись, Гарри последовал на голос, Гермиона не отставала от него. Спустя минуту они обнаружили в небольшом переулке между домами, куда жильцы складывали мусор, маленькую девочку лет семи, которая сидела на корточках и, спрятав лицо в коленях, тихонько всхлипывала.       Гарри впал в ступор, не понимая что делать, а вот подруга не подвела. Жестом показав ему оставаться на месте, она присела рядом с девочкой и мягко начала говорить, пытаясь выяснить, что произошло. Малышка ничего не ответила, помотав головой, и только заплакала сильнее. Тогда Гермиона принялась ее негромко уговариваться, иногда поглаживая по голове. Гарри, оглядевшись вокруг, подошел ближе и тоже присел на корточки. Его опыт общения с маленькими детьми ограничивался начальной школой, где все его сторонились, так что он не стал ничего говорить и только с умилением наблюдал за неожиданно сокровенной и милой сценой.       Наконец, поддавшись на уговоры, девочка подняла голову. Гермиона с трудом смогла удержать дрогнувшую улыбку, Гарри от неожиданности приоткрыл рот, но тут же его захлопнул, сжав губы в тонкую линию.       По-детски милое лицо девочки было обезображено непропорционально большими острыми клыками, торчащими поверх губ. Вместо носа виднелся маленький аккуратный розовый пятачок, щеки были покрыты темной в полоску упругой шерстью, а на лоб свисало несколько ярко-желтых перьев, затесавшихся между волос. С первого взгляда можно было бы решить, что на нее нанесли гротескный грим, если бы не живые наполненные слезами желтые глаза с тонкими нечеловеческими зрачками, ничуть не напоминающие линзы.       — Не волнуйся, — ласково произнесла Гермиона и еще раз погладила девочку по голове. — Тебя просто заколдовали злые волшебники, мы тебе обязательно поможем.       — Правда? — с искренней надеждой спросила девочка.       — Конечно, — подключился Гарри. — Всего одно заклинание, и все будет как раньше. Ты совершенно ничего не почувствуешь. Обещаю!       Гарри с Гермионой переглянулись, подумав об одном и том же. Различные шутки с изменением внешности были популярны в Хогвартсе, и каждый ученик в результате таких проделок не раз становился человекоподобным попугаем, тигром или слоном. Подобные дружеские подколы не считались чем-то серьезным, тем более эффект от них проходил через пару минут. Проблемы начинались, когда несколько превращений накладывались друг на друга, но и тогда внешность получившегося монстрика легко устранялась простым «Фините». Вот только сейчас ребята были на каникулах и не могли колдовать. Гермиона даже для верности спрятала свою волшебную палочку на самое дно чемодана, чтобы избежать соблазнов.       Гарри потянулся за палочкой, которую всегда на всякий случай носил с собой, но Гермиона перехватила его руку, покачала головой и одними губами произнесла:       — Нельзя, у тебя и так уже есть предупреждение.       Гарри коротко кивнул, и она бодрым тоном обратилась к девочке:       — Дорогая, давай мы проводим тебя в дом добрых волшебников, которые смогут тебя расколдовать.       — Нет, нет, нет, — быстро замотала головой девочка и снова спрятала лицо, перспектива покинуть переулок приводила ее в ужас.       — Не бойся, я понесу тебя на спине, — по-доброму улыбнулся Гарри. — Тебя никто-никто не увидит. Договорились?       Под одобрительный кивок Гермионы он протянул девочке мизинец в качестве обещания.       — Клянешься? — доверчиво спросила она.       — Клянусь! — торжественно пообещал Гарри.       Девочка ухватилась за его палец своим мизинцем и растянула губы в улыбке, показав четыре ряда острых тонких зубов, похожих на акульи. Клятва была подтверждена, слезы высохли, Гарри повернулся к малышке спиной и почувствовал, как детские ручки уцепились за его шею. Подхватив уткнувшуюся ему в макушку девочку под колени, он встал, почти не почувствовав лишнего веса. Гермиона коротко кивнула, и они отправились к окраине деревни, переговариваясь вполголоса.       — Пойдем в «Нору»? — уточнил Гарри.       — Нет, лучше к Лавгудам, — покачала головой Гермиона. — Здесь ближе, да и хотелось бы избежать скандала. Нашей новой знакомой это сейчас ни к чему.       — Скандала?       — Есть у меня нехорошее предположение, кто мог это устроить… — туманно ответила Гермиона.       — Близнецы? — сразу уловил посыл Гарри. — Да не могли же они… Или могли?       — Ты сам знаешь, Фред с Джорджем редко задумываются о последствиях своих выходок.       — Не может быть! Они бы не стали заколдовывать ребенка!       Гарри воскликнул слишком громко, девочка за его плечами тихо пискнула и сильнее прижалась к нему.       — Тихо, не кричи, — Гермиона мягко придержала друга. — Может случайность, или это были вовсе не они, пока рано делать окончательные выводы.       — Случайность? — зло процедил Гарри, теперь у него наоборот не было никаких сомнений, относительно знаменитых шутников Уизли. — Мы еще посмотрим, что это за случайность такая.       — Мы во всем разберемся, но после, — согласилась Гермиона, — а сейчас главное…       Прервавшись на полуслове, Гермиона замолчала и уставилась куда-то за спину Гарри. Он тоже развернулся и не смог произнести ни слова.       Со стороны магазина к ним легкой походкой шла Луна, одетая в светло-голубое ситцевое платье и летние босоножки. На левом ухе у нее висела серьга, сделанная из пузатой фиолетовой редиски, за правое ухо была заложена двенадцатидюймовая* волшебная палочка из светлого дерева. При каждом шаге она, нарушая законы физики, балансировала на одном честном магическом слове, едва не срываясь со своей подставки, и выписывала кончиком изящные фигуры, плавно переходящие одна в другую. Вероятно, поэтому прическа Луны постоянно менялась, будто не могла решить какой же ей стоит быть. Ее волосы то топорщились в разные стороны, как иглы дикобраза, то вставали на дыбы, то спадали плавной волной на плечи, то складывались в сложную многоэтажную конструкцию, то скручивались в две косички, перевязанные розовыми ленточками. Самым удивительным было то, что любой человек сказал бы, что Луна выглядит совершенно естественно и правильно, только увидев ее, и совершенно ничему не удивился бы.       — Гарри-и-Гермиона, рада вас видеть, — с легкой улыбкой поздоровалась она, палочка еще раз качнулась, две косички у нее на голове стали топорщиться, напоминая дьявольские рожки.       — Э… Привет, — смог выдавить из себя Гарри, Гермиона только кивнула в ответ.       — Ох, к вам прицепился трансформный фантом, дайте-ка я его прогоню, — Луна одним движением достала палочку из-за уха и взмахнула ей. — Фините. Так-то лучше, они могут быть довольно неприятными, если за ними не следить.       Едва Гарри с Гермионой смогли прийтии в себя, Луна уже успела скрыться, растворившись в летнем мареве, словно тот самый трансформный фантом. Из-за плеча гриффиндорца выглядывала совершенно нормальная девочка с широко открытыми любопытными голубыми глазами. *(12 дюймов * 2,54 = 30,48 см)