Arcanum

      И вот опять, в доме тишь да гладь. Проснувшись утром, аль-Хайтам чувствовал непривычную пустоту в доме, которой вот уже полгода не было. Хоть он и хотел и говорил всегда, что желает лишь тишины и покоя, но рутинная жизнь с бывшим другом уже стала нормой его жизни, к которой приходилось долгое время привыкать. Сейчас же все совсем наоборот. Мудрец лениво потянулся, зевая сидя на краю кровати и ища ногами свои тапки. В первую очередь его голову посещали мысли о вчерашнем дне. О некой своевольной брюнетке, которая провоцирует, да провоцироваться рада. Хоть и взаимодействия с ней были иногда токсичны, но стоило признать, они были интересны с точки зрения… Исследования.       Пока Кавех жил рядом, у аль-Хайтам была не только бесплатная домработница (которая ругалась на все подряд), но и объект, чью модель поведения интересно было наблюдать в рамках совместного проживания. Безусловно, им, как двум противоположностям, всегда было чему друг у друга поучиться. Как и сейчас, рядом с Гекатой, он чувствовал некий вызов. Девушка будто бы вытягивала его теневую сторону на свет, желая обличить нечто непостижимое в понятный образ. Хотя, казалось бы, ничего не делала. И как минимум, это было интересно.       Хайтам привык к вниманию, плохому и хорошему. Прячешься, ведёшь себя невзрачно, избегая любых социальных взаимодействий, но люди будто всё больше липнут. Особенно после того, как он занял пост великого мудреца. Он часто слышал перешептывания за спиной, и абстрагироваться ему помогали только наушники. Кто-то обожал аль-Хайтама (в основном, любительницы ледяных парней), кто-то — ненавидел, но никто не оставался равнодушным. Равнодушным всегда казался лишь бывший секретарь, который своеобразным стилем жизни и холодной головой являлся своего рода спусковым крючком, заставляя выворачивать нутро людей. И тогда он мог видеть, кто же на самом деле стоит перед ним. Поэтому с чтением людей и их намерений у него не было проблем.       Выйдя из душа в полотенце, он невольно вспомнил первую встречу с ней. Теперь эта ситуация как маяк постоянно напоминала о себе после каждого выхода из ванной комнаты рано утром. Он усмехнулся своим мыслям. Казалось, будто жизнь после появления Гекаты переменилась. Стало слишком много эмоций, и если раньше они всегда были со стороны других людей, то сейчас это было не так. Хайтаму пришлось бы соврать, если бы кто-то спросил, плевать ли ему на мнение Гекаты о нем.       Бедно позавтракав остатками бирьяни со вчерашней трапезы, он неспешно двинулся в Академию. Аль-Хайтам умел готовить. Бабушка учила его этому, когда он был совсем юн, так, на всякий случай. Она прекрасно понимала, что не сможет быть рядом всегда, так что после ее смерти маленький Паж Мечей не пропал и ко всему уже был готов заранее. Но почему-то готовить великому мудрецу совсем не хотелось, для него было проще пойти в хорошее заведение, или съесть то, что кое-как готовил Кавех. Раньше.       В субботу студенты не учились. В Академии были лишь преподаватели с мудрецами, да ученые-исследователи. Работы было сегодня мало, так что Хайтам мог позволить себе расслабиться, читать книги и не думать ни о чем. Книгу своей бабушки, ту самую, он носил с собой. Раз эта шальная девчонка вздумала, что может делать все, что хочет, то куда бы она ни пошла, где бы она ни искала — книгу она не найдёт. Аль-Хайтам знал, что она будет искать. Знал, что в конце придёт к нему. Но просто так она книгу не получит. Пусть хорошенько постарается, а он посмотрит, до чего она сможет дойти.       — Великий мудрец, я принесла вам заявки на научные работы, — запыхавшаяся розовощекая секретарша стояла перед ним, прижав к груди бумаги. Милое личико, круглые глазки и пухлые губки, все выглядело очень хорошо и сладко, можно даже сказать, приторно. Но Хайтам был не против. Главное, чтобы работа была выполнена хорошо, и ему ничего не пришлось переделывать за новичками. Большим же бонусом является то, что новенькая была беспрекословна и смиренна, во всем слушалась и бесконечно уважала аль-Хайтама и его авторитет. Казалось, будто он завёл себе верную собачку, что никогда не осудит хозяина. Великому мудрецу всегда нужны были такие люди, особенно сейчас, после падения Азара, когда репутация Академии чуть не рухнула, а избавление от Акаши лишило мотивации у ученых в новых достижениях.       Хайтам кивнул на ее слова, и тогда девушка, немного помявшись, аккуратно положила на стол бумаги с заявками.       — Что-то ещё, великий мудрец?       — Нет-нет, — он махнул рукой, мысленно отметив, что заявок было не так много, как хотелось бы. — Можешь пока отдохнуть.       Он просидел почти весь день на верхнем этаже Дома даэны, в томительном ожидании встречи с ней. Сложно было даже сосредоточиться на книге. До этого она была вынуждена ходить к нему домой и из-за Кавеха, и из-за книги. Теперь, когда там ни того, ни другого, увидит ли он ее еще? Может после вчерашнего случая поздно вечером, она поставила точку? И что ему делать тогда? Так же гордо сидеть на своём неестественно большом троне за неестественно большим столом? Собрания мудрецов ещё не было ни разу, и габариты мебели казались настолько неуместными, что аль-Хайтам чувствовал себя клоуном в цирке. В чем смысл этого огромного стола, если он сидит за ним один?       Ближе к обеду Хайтам спустился вниз и вышел из Дома даэны. Спустя некоторое время он уже сидел на улице, попивая кофе из кафе «Пуспа» после плотного приема пищи здесь же. Сделав небольшой глоток горьковатого бодрящего напитка, парень на секунду закрыл глаза, шумно вздохнув. Мысли, дурацкие мысли лезли в голову, воспоминания о последних днях, которые поднимали в седовласом сильные эмоции, которые показать ей никак не мог, да и не умел, да и не хотел. Он открывает глаза и первым делом видит темное пятно вдалеке. Вглядывается. Она стоит у входной двери его дома, настойчиво стуча. Ходит туда-сюда некоторое время. Безуспешно пытается залезть в окно (теперь он знает, как это выглядит со стороны). Значит, она все-таки ищет его?.. Нет, она ищет книгу. В поле зрения седовласого появляется Кавех, он подходит и подсаживает девушку, позволяя ей пролезть в окно, ведь ключи он вернул хозяину дома ещё вчера поздно вечером. Аль-Хайтам приоткрыл рот и вскинул брови, на секунду замирая с чашкой кофе у рта. Что ж, теперь он точно знает, как это выглядит со стороны. Подойти или нет? Нет, он не станет.       Бывший секретарь лишь встал и ушёл обратно, на верхний этаж дома Даэны. Тамошний вид казался куда привлекательнее и спокойнее, не вызывал какого-то щемящего чувства раздражения внутри. Провёл оставшийся рабочий день гадая, сунется ли брюнетка сюда или нет. Сел на трон, в котором бы спокойно поместился ещё один человек. «Видимо, позапрошлый мудрец был тот ещё бутуз». Он открыл книгу, за которой гонялась Геката и несколько часов провёл в чтении, пытаясь понять, чем же она так зацепила девушку.       — Господин аль-Хайтам, я принесла вам штатное расписание даршанов на проверку, — та же секретарша положила перед ним листок, с интересом наблюдая за великим мудрецом, уткнувшегося в книгу.       — Спасибо, Аянна, твой рабочий день на этом закончен, можешь идти домой, — не отрываясь от чтения, говорит он. Девушка поблагодарила его и пошла в сторону лифта, когда из него вышла Геката, с боевым настроем направляясь к мудрецу, бросая оценивающий взгляд на секретаршу, перед тем, как та скрылась с поля зрения. Парень заметил брюнетку, но тут же вернул взгляд к книге.       — Отдай, — сухо и твёрдо говорит она, уперевшись рукой о стол, стоя прямо перед ним и глядя сверху вниз. Хайтам поднимает голову и смотрит в ее глаза, по которым было видно, что уровень ее недовольства достигал максимума. "Видимо, мы поменялись местами?"       — Сначала поздоровайся с великим мудрецом, — отвечает он и откидывается на спинку трона, закрывая книгу и крепко держа ее в руке.       — Ты мне ещё указывать что-то будешь? Это каким человеком надо быть, чтобы поцеловать девушку в губы, только для кражи книги? Ты вообще нормальный?       — Ты шутишь? Это я украл книгу? — он скептично выгнул бровь. — Ты меня несколько раз пыталась соблазнить ради этих переплетенных бумажек. К твоему же счастью, безуспешно.       — Да, признаю, — холодно отвечает она, — тогда я не знала, что возбудить тебя может только собственное отражение. Видимо все силы уходят на многократную дрочку у зеркала, поэтому ты всегда такой ничем не интересующийся.       Великий мудрец встаёт с трона, и кладёт руки на стол по обе стороны от Гекаты, возвышаясь над ней и заставляя сердце биться в ускоренном темпе.       — Не боишься говорить такие вещи великому мудрецу в его же кабинете? — спрашивает Король Мечей с интересом, находясь совсем близко к ее лицу. Девушка поджимает губы и отворачивается, избегая зрительного контакта.       — Я говорю то, что думаю, — отвечает тихо, все так же отвернувшись. Хайтам несильно хватает ее за подбородок и поворачивает лицом к себе, наблюдая ее растерянную реакцию.       — И часто же ты об этом думаешь? — полушепотом чуть хрипло спрашивает, на что глаза девушки тут же округляются.       — Ты больной?! — возмущённо воскликнула студентка, сбросив со своего лица его ладонь, но он перехватывает ее руку и разворачивает спиной к себе, давя на неё, заставляя тем самым опуститься корпусом тела на стол. Другой рукой он держал ее за шею, прижимая лицом к гладкой поверхности стола. Она пыталась вырваться, но чувствовала это бесполезным, ведь аль-Хайтам был намного сильнее. — Отвали!       — Рылась в моем доме? — не реагируя на ее восклицания, спрашивает он.       — Да! И? — злобно и резко отвечает.       — Ты не думала о том, что книга для тебя является особым поводом творить, что хочешь? Или ты действительно думаешь, что все это ты делала только из-за неё?       — Я не понимаю, о чем ты, — вновь неудачная попытка вырваться. Разговор становился для неё всё напряжённее.       — Влезать в мой дом, пытаться меня соблазнить. Не отталкивать, когда я тебя це…       — Не льсти себе, мне ничего не нужно кроме книги, — девушка гневно смотрит ему в глаза, все так же прижатая лицом к столу.       — Тогда проси, — он задрал её короткую тёмную юбку, оголяя её мясистые ягодицы, и горячо прижался к ней сзади, вжимая свой стояк в ее промежность, которую аккуратно прикрывала тоненькая ткань белья. Девушка испуганно пискнула, раскрыв глаза и мгновенно покраснев.       — Отпусти!       — Умоляй.       Аль-Хайтам медленно, но настойчиво трётся, чувствуя как член в брюках набухает все сильнее. Геката прикрывает глаза и поджимает губы, пока вся её промежность предательски пульсирует, а чёрные трусики постепенно мокнут насквозь.       — Прошу…       — Неубедительно, — хмыкает он и притягивает за волосы к себе, заставляя девушку наконец встать прямо. Кладёт свою руку ей на шею, пока другой держит ее руки в захвате, из-за чего Геката сильно выгибается в спине, выпячивая грудь. — Я бы не делал этого, если бы не знал, что тебе это нравится.       От его шепота в ухо всё лицо начинает гореть. Он тяжело и глубоко дышит ей в шею, пока ее дыхание было учащённым и прерывистым, от чего грудь сильно поднималась при каждом тяжело дающемся вдохе. Рука аль-Хайтама спускается с шеи, сжимая каждую грудь по очереди, пока губы нежно и влажно впивались в шею. Он опускается пальцами ниже, к ее трусикам, проталкивает пальцы чуть глубже проникая меж половых губ и начинает массировать клитор через ткань, от чего девушка изнывает в его руках, чуть ли не хнычет, зажмурив глаза.       — Я тебе часто снился? — продолжая тереться и ритмично массировать её, спрашивает великий мудрец.       — Что?..       — Я слышал, как ты простонала мое имя во сне, когда уснула в моей гостиной, — Брюнетка резко открыла глаза в удивлении, смущении и стыде. Краснеть сильнее было некуда. — Сделай так ещё.       Девушка замялась, но ускоренные ритмичные движения пальцами будто сами выбили его имя из её уст:       — Аль-Хайтам... — он прикрыл глаза, смакуя на слух своё имя в звучании её голоса. Она вся извивалась в его руках, и было уже не понятно, то ли от сопротивления, то ли от удовольствия.       — Приятно когда это делаю я, а не древесные щупальца? — шепчет, прижавшись губами к её коже, собираясь пролезть пальцами под ее трусики, чтобы ублажить в полной мере.       — Нет! — остатки разума Гекаты заставили вспомнить тот случай. Вернувшееся недовольство заставило вновь начать сопротивляться, но уже сильнее.       — Хорошо, — движением пальцев он вызвал древесные щупальца, наполненные элементом дендро. Передав владение телом девушки тентаклям, парень наблюдал, как Геката противится их путам, пытаясь выбраться, но щупальца сковали ее по рукам и ногам. Великий мудрец сделал ей большое одолжение и посадил девушку на трон, широко раздвинув ее ноги.       — Ненавижу… — тихо шепчет она, срываясь на стон и томно глядя в глаза великого мудреца, пока он движением пальцев в воздухе управлял щупальцами, заставляя их сильнее сковать девушку по рукам и ногам, проникать под ее одежду, горячо пульсировать под трусиками, мастурбируя клитор, обхватывать шею и массировать грудь.       — Это взаимно, — склоняясь над ней отвечает он и целует в щеку, шёпотом в ухо продолжив: — Не волнуйся, библиотека больше не работает, а в Академии больше никого. Через 15 минут я остановлю действие способности. Вернёшься домой и пойдёшь отдыхать.       Он целует ее влажно в губы, пока та вся выгибается и стонет ему в рот, от активных движений дендро-тентаклей. Парень спустился по ступенькам, и направился к лифту, но перед этим кинул ей:       — Завтра после девяти можешь быть у меня дома. Изучать книгу будешь строго в моем присутствии.