Уже не отпереться, господин Жданов!

Ты будешь счастлива сегодня

Вещи я собирала, вспоминая всё, что было у нас с Андреем. Да, недолго. Да, лишь наигранно. С его стороны, по крайней мере, так. Я любила. И люблю по сей день. Но оставаться тут и продолжать играть в одни ворота - нет, простите, я не могу больше. Письмо лежало в ящике письменного стола, не прикрытое ни книгами, ни другими бумагами. Если выдвинуть ящик, то можно легко прочесть инструкцию по совращению меня и убедиться: Жданов - тот еще подонок. Даже Малиновский, изначально задумавший это представление для одного зрителя, не такой уродливый на фоне Андрея. Ведь он согласился на этот абсурд, дал согласие на все действия, продиктованные в письме. Что еще более страшно и больно - исполнял их, в точности. Каждая открытка, каждая подаренная им игрушка были запланированы. Не было и близко никакой искренности в словах, написанных в открытке, сказанных. Ни в этих подарочках. Он даже отдавал их мне с таким лицом... Будто бы я - злобная псина, готовая разорвать его. И он потому бросал эти игрушки мне, как кусок сырого мяса, чтобы не растерзала, оставила в живых. Но раньше я не видела этого, была слепой и глухой. Не видела, что Малиновский каждый день приходил к Жданову в кабинет и они там обсуждали... Да много, что они там обсуждали! Начиная от моделек в клубах и заканчивая, наконец, мной. Как бы еще извернуться, чтобы я уж стопроцентно не смогла соскочить с крючка. Они подстраивали так, чтобы Андрей был близок ко мне и, в это же время, рядом с Кирой. Чтобы ни я, ни она не подозревали о друг друге. У них получалось! Жаль только, что получалось недолго. Вернее, к моему счастью и их огромному разочарованию. В частности, Андрея Палычу Уверена, Кира Юрьевна сумеет устроить ему сладкую жизнь: разборки, истерики, расставание... Последнее, конечно, навряд ли. А вот разборки и истерики, да еще и существенный удар по репутации - да, это гарантировано. Я немного, совсем-совсем капельку жалела о сделанном. В конце концов, зная отношения между Кирой и Ждановым, там и без меня всё давно кончено. Просто никто из них этого не признавал. Андрей изменял, тщательнейшим образом скрывая это от будущей жены. Кира любила, зная при этом о каждой вылазке будущего мужа, прекрасно она это знала. Чудная семья получалась, однако! И тут - вот ужас - вмешалась страшила по имени Катерина Пушкарева. Испортила такой союз! Вот стерва-то!

***

Ночь предстояло провести в совестных муках. Ну зачем, зачем я залезла в эту кабалу? Решила, что могу быть красивой и счастливой. А на чужом несчастье, как говорится... И маме-то не расскажешь. Чемодан с вещами я спрятала в большой стенной шкаф со всяким хламом: старыми шубами мамы тридцатилетней давности; папиными пиджаками, уже давненько поеденными молью. Ну, и моими старенькими плюшевыми медведями. Родители не спрашивали ничего, как будто знали, что не надо. Нет смысла задавать мне вопросы. Я ведь как всегда буду отвечать, что в порядке, что ничего. Что трудный рабочий день был, да и всё. Они не должны ничего знать, как и другой кто-то, кроме Киры и Андрея. Киру я зачем-то спасаю от разрушающего её жизнь предстоящего брака и отношений с человеком, ни капли не уважающим и не любящим её. Андрею же всего-то хочу отомстить. Глупо, конечно, это неоспоримо. Но не глупо ли было выдумывать планы? Не глупым было играть на моих чувствах, зная о том, что они - правда от и до? И теперь пусть же Жданов, если повезет, то вместе с Малиновским получит заслуженное наказание. Да, не тюремный срок. Но вряд ли Жданов-старший и его жена, мать Андрея, станут терпеть выходки их взрослого и на первый взгляд адекватного сына. Нет. Они, если повезёт, просто снимут его с должности директора компании. А если нет... Андрюша из золотых простыней и жизни в шоколаде резко окажется в обыкновенной и ничем не примечательной шкуре рабочего человека. Будет или беспробудно пить. Нет, бухать. Или возьмёт свою жизнь в свои руки, наконец, а не под крылышко к папе и станет кем-нибудь другим. Кем-то, кто не способен на подлости ради выгоды. Пусть и не только своей, но и всей компании. Ни капельки его это не оправдывает. У всего есть рамки разумного. Малиновский и его лучший друг за эти рамки и зашли, и отошли от них, как минимум, на километр.

***

Утро выдалось тяжёлым. Вернее, само пробуждение. Я еле разлепила глаза. И не могла повернуть ни шею, ни руки, ни ноги. Лежала, молча глядя в потолок. Ремонт... Родители думали о нём давно, ещё когда я была школьницей. Так и не делали мы ничего. Всё осталось на прежних местах. Вот и жизнь наша такая: ничего не меняется. Заранее знаешь, придя домой, что будет сперва семейный обед или ужин. Придёт Коля - послушать сплетни, транслируемые мамой от бабок с подъезда, да получить свою большую порцию пирожков. Я же одна, кажется, хочу и пытаюсь поменять что-то. Не хотела бы - не искала никакую другую работу и не ввязалась бы в эти чёртовы интриги с Ждановым. Хотя, нет. Последнее было однозначно лишним: это уже не тяга к переменам, а, скорее, подростковая глупость. Вот так позволить себе влететь мог только едва достигший возраста пятнадцати лет подросток! Девочка-припевочка, поверившая взрослому мужчине, что он действительно не нашел любви и заботы в жене. А нашёл ее в юной девушке. Это образно. Ведь мне давно не пятнадцать, если заглянуть в паспорт. А в остальном - так всё и выходило. Андрей врал, что будет отменять свою свадьбу, что любит только её, Катеньку Пушкарёву. Какая же ложь! И как ты, человек с экономическим образованием, с таким интеллектом, умудрилась попасться на уловку для среднестатистической блондинки? Я залезаю в душ, под холодные струи воды. Хочется хорошо смыть с себя весь вчерашний и позавчерашний дни. Было бы здорово, если я могла смыть и всё время, что было у меня с Андреем Палычем. Начать с чистого листа, с начала. Новое начало для новой Кати. Вот так!