Солнце на снегу

      Утром Ирши проснулась очень рано, но с удивительно ясной головой и прекрасно отдохнувшей. Гас уже куда-то испарился, оставив после себя только аккуратно расправленную подушку.       Метель закончилась. В вентиляции больше не свистел ветер, а в окнах было полно солнца.       Гас нашелся во дворе — он расчищал от снега дорожки.       Ирши забегала, засуетилась в поисках своего дутого комбинезона, но он еще не просох после прошлой вылазки, поэтому Ирши влетела в гардеробную, откопала там теплую куртку, смешные меховые сапожки, пушистый капор, экипировалась и побежала вниз, на улицу.       На этот раз входная дверь открылась без проблем. Ирши выскочила, зажмурилась от ослепительно белого снега, сбежала с крыльца, поскользнулась и ухнула в глубокий сугроб. Снег снова напал на Ирши. Она забарахталась, засмеялась от своей неловкости и Гас, конечно, увидел весь этот стыд и позор.       — Ирш, ты как?       — Все нормально! Я сама выберусь… наверное… ой…       Гас за подмышки вынул Ирши из тяжелого мокрого снега и быстро поцеловал ее в кончик порозовевшего носа.       — Спасибо, — она счастливо улыбнулась. — А еще лопата есть? Я могу помочь.       Гас с сомнением покосился на огромные сугробы, потом на маленькую Ирши и предложил компромисс:       — Есть метелка. Давай так — я разгребаю снег, а ты подметаешь крышу бункера.       — Идет!       Подметать крышу оказалось очень весело — частично она состояла из стеклянной мозаики. Ирши скользила по ней, как по замороженному озеру, вычищала метелкой снег и наледь, а снизу, время от времени, к стеклу приближался Раг. Он озорно мигал синими глазками, гудел, фыркал и постукивал по крыше щупом — шалил.       Гас разгребал снег, как машина. Сугроб за сугробом, и даже не запыхался. Ирши наблюдала за ним исподтишка. На межгалактических форумах он выглядел отстраненно и хмуро — не человек, а холодная белая статуя. Здесь же, на родной планете, вояка разговаривал и вел себя совсем по-другому — плавно, спокойно и уверенно.       «Красивый какой, — удрученно подумала Ирши. — И невероятно сложный. Многослойный пирожок Гас Линн Уотэ Сай. Хочу знать о нем все, даже самые неприглядные подробности и детали. Все».       Гас закончил с очисткой дорожек и осмотрелся:       — Ну вот, уже лучше. Остальное уберут дроны и Раг.       Крыша бункера открылась, Раг выскользнул на свободу, бодро затрубил и поплыл над долиной, раскидывая снег и оплавляя сугробы.       Ирши проводила дракона восхищенным взглядом, а затем обернулась к Гасу и спросила:       — Вы собираете машины только из местных компонентов?       — Да, — Гас кивнул. — Металл, стекло, умная начинка — все наше.       — То есть вы не зависите от остальных народов в галактике?       — Мы обеспечены всем необходимым.       — Кхм, — озадаченно насупилась Ирши. — А зачем тогда вам деньги? Ты заплатил Дину за цветы кругленькую сумму в универсальной межгалактической валюте, но… зачем? Если у вас все есть, какой смысл в этих деньгах?       — Мы обеспечены всем необходимым, — с улыбкой повторил Гас. — Но кроме необходимого, есть и другие приятные ценные сущности.       — Например?       — Книги, музыка, театр, необычный алкоголь, предметы искусства, развлечения, новости, истории, базы данных, редкие вещицы, транспорт…       — Транспорт?       — Да. Скажем, у Дина есть целый парк инопланетных бортов — черный корабль раатов, синий — кхертов, красный парусник маорнов и даже юркая «Оса» — штурмовой межпланетный катер кочевников. Парочка ваших желтых айских «китов» у него тоже имеется.       — Но зачем ему эта рухлядь, если у вас самая совершенная техника во Вселенной?       — Наши белые машины слишком приметные. Если соседи видят белый борт, то они… кхм… напрягаются, а нам иногда хочется посмотреть, как живут другие люди, попутешествовать и…       — …прикупить что-нибудь необычное?       — Да, именно так. Или понаблюдать за инопланетным праздником, церемонией, посмотреть премьеру в Центре, завалиться в какой-нибудь бар на окраине галактики.       — Ого! И ты так делал?       — Конечно, вместе с Дином. Давно, еще до того, как стал командующим. Сейчас уже не получится — меня везде узнают в лицо.       — А я думала, вы затворники, вот это да!       Ирши прошлась туда-сюда, помахивая метелкой, как боевым прутом, прокручивая ее вокруг запястья. Гас приподнял бровь, с интересом наблюдая за этими манипуляциями. Раг сгреб снег на одной посадочной площадке и принялся за другую.       — Кстати, — вспомнила Ирши и вернула Гасу метелку. — А чем вчера закончились переговоры с раатом?       — Ничем, — усмехнулся вояка. — Я прервал беседу. Раат решил, что я закрыл мальчишку за нарушение наших границ, про карантин я не стал говорить. В итоге раат заявил, что я могу оставить себе и мальчика, и его корабль, но потребовал компенсацию — сто тысяч за все, включая упущенную выгоду. Якобы мальчишка должен был забрать крупную партию муки и увезти соседям, но я закрыл его и доставка не состоялась.       — Муки? — Ирши прыснула и расхохоталась. — Он так и сказал — партию муки?! Рааты доставляют продовольствие только на плоских мегабаржах, а юркие маленькие кораблики, как у мальчика, применяют для перевозки более интересных и дорогих грузов, например, веселой травы или Белого Пара. Мука для маскировки.       — Рааты перевозят дурь? — нахмурился Гас. — И ты в курсе, Ирш?       — Ох, вояка, — вздохнула Ирши. — Конечно, я в курсе. Кому надо, все в курсе. Только вы у нас такие гордые и независимые, в белом пальто, а мы, нищеброды, всегда знали, что и у кого можно достать. Наркота запрещена — это межгалактическое табу, только вот… у нас на Ай, например, Белый Пар был одной из важных составляющих обезбола и других лекарств. Мы закупали Пар, правда, не афишировали это, но… в общем, понятно. Ты пока обследовал черный борт мальчишки только снаружи? Вскрой его и пусти дроны внутрь. Уверена, они найдут мно-о-ого интересного.       Гас покачал головой, убрал лопату с метелкой в маленькую пристройку и предложил:       — Пойдем домой, завтракать?       В ответ Ирши испытующе посмотрела на Гаса и поинтересовалась:       — А насколько я здесь «как дома», господин командующий? Мне полагается свобода действий или нужно спросить у вас разрешения, чтобы, скажем, побеседовать с кем-то из соседей?       — Разрешение? — Гас растерянно моргнул от такого официоза. — Не нужно спрашивать, я же говорил — Конференц-зал к твоим услугам. А ты сейчас… разве ты не чувствуешь себя свободной?       — Чувствую? — зубастенько улыбнулась Ирши. — Свобода — это не чувство, иначе ей можно было бы управлять, как чувством голода — поел и порядок. Свобода — это такая жизнь, как и любовь. Вернее, образ жизни, когда всегда есть право выбора и в то же время — ответственность за это право.       — Любовь и свобода — это жизнь? — задумчиво переспросил Гас. — Да, пожалуй, ты права. А еще свобода и любовь — это очень сложный, непрерывный труд, жаль, что большинство людей не любят трудностей… так с кем из соседей ты хотела бы поговорить?       — С папашей-раатом.       — Ожидаемо. Тогда сделаем так — я иду в кабинет, а ты в Конференц-зал. Выходим на связь из разных комнат — по легенде ты до сих пор должна быть на карантинной станции. Я наблюдаю, но не вмешиваюсь, пока не попросишь. Это соотносится с твоим образом свободы?       — Вполне. Прекрасный план, господин командующий. Пойдемте скорее, а после можно будет и позавтракать.       Воодушевленная Ирши влетела в свою каюту, разбросала куртку, сапожки, капор, раскрыла гардеробную и придирчиво оглядела себя в зеркале — очередная мягкая светлая кофта, удобные штанишки, но прическа показалась Ирши чересчур интимной, трогательной, нежной, только для своих, поэтому пришлось откопать в ящике серебристый шелковый платок и соорудить на голове нарядный тюрбан.       Белый стол будто ждал прикосновения — вспыхнул синей подсветкой, как только Ирши присела на кресло.       Окно закрылось максировочными ставнями, на стене развернулся огромный экран. Сначала Ирши посмотрела на мальчишку в карантине — он спал, свернувшись клубочком, а затем попросила соединить с его отцом.       Экран моргнул, меняя картинку.       Косматый, наполовину седой раат темпераментно всплеснул руками и загудел:       — Вот это лю-ю-юди! Крохотулька Айденгер! А мы тут и не ждали, мы и не надеялись увидеть вас в добром здра-а-авии!       — Не сомневаюсь, что вы не ждали, — Ирши не стала утруждать себя запоминанием имени раата. — Но благодаря помощи сайонов я жива, как и мой народ.       — Пти-и-ичка, — ухмыльнулся раат. — Ты жива? И как тебе там живется, в белоснеж-ж-жной клеточке? Наверно, невесело? Могу выслать тебе косячок по старой памяти. Ах да, я совсем забыл, ты же в сайонской клетке, под охраной. Тогда не могу, извини.       — Да, — прищурилась Ирши. — Ты не можешь мне ничего выслать. А скоро ты вообще никому и ничего перевозить не сможешь. В течение суток твои борты станут «нерукопожатными» на всех станциях и планетах Вселенной. Я это устрою. Легко.       Раат в мгновение растерял свою фамильярную дурашливость. Он напряженно уставился на Ирши, сунул в рот пластинку табака и буркнул:       — Поподробнее.       Ирши провела рукой по столу, раскрывая хранилище записей, выбрала несколько кадров с цветочной пургой на Ай, где черный корабль с молнией на боку завис на фоне зеленой сети, и отправила их раату. Реакция последовала незамедлительно — раат залился нехорошим багряным румянцем и зашипел:       — Рехнулся… он с-совсем рехнулс-ся! Идиот с-с-сопливый! Полез в рассадник заразы, в дерьмище, из-за какой-то девки!       — Умолкни! — рявкнула Ирши. — Ты говоришь о моей сестре!       — Что?! — раат выпучил глаза и закашлялся. — Этот придурок… подкатил к одной из Айденгер?! Я то думал… он к прислужке вашей таскается, а он… совсем ума нет! Мозгов… с наперсток! Чтоб ноги его… на моих станциях… чтоб не смел даже сунуться… на своей грязной колымаге! Пусть валит… куда глаза глядят!       Ирши неподвижно, не моргая, смотрела, как собеседник сплевывает табак прямо под стол, а затем, кое-как отдышавшись, шумно прихлебывает из фляжки.       Экран пискнул, демонстрируя кадры с Ай — серая долина с бесконечными рядами стеклянных табличек медленно белела от цветочных лепестков, а черный корабль опускался непозволительно низко, задевая зараженную почву боковой опорой. Фото вновь и вновь сменяли друг друга… наконец Ирши отключила демонстрацию кадров и ознакомила раата с текущим положением дел:       — Сегодня я вышлю эти фото в межгалактический Центр, и с бесконечной тревогой в голосе сообщу о нарушении границ опасной зараженной зоны. У мальчика обычный типовой борт, опознавательных знаков на нем нет, молния на боку не в счет, фиксируется лишь бортовой номер. Журнал и маршрут судна также будут недоступны Центру, поэтому все твои черные станции, корабли и баржи поместят в карантин, а уже отправленные грузы откажутся принимать, перекроют доступ к парковкам. На карантине все борты будут тщательным образом просканированы. Инфекции, конечно, не найдут, но у тебя там все щели наркотой забиты, никак не отмыться. Ты понимаешь, о чем я? Или мне нужно объяснить еще подробнее?       Раат смерил Ирши острым злым взглядом и усмехнулся:       — Как громко ты запела, птичка! А я говорил партнерам, я предупреждал — ваше айское щебетание о сотрудничестве и дружбе — полная чушь! Будь у старика Айденгера и его стаи все необходимое для жизни, вы бы срали нам на головы и посмеивались! Пока я поставлял вам Пар, вы мне улыбались, а сейчас… ты нашла другой источник медикаментов, да, птичка? И не только медикаментов?.. Какая ты проныра, молоде-е-ец! Умница! Ловко же ты присела кое-кому на шею… Эй, господин сайон, ты меня слышишь? Наверняка уши греешь, наверняка-а-а! Шея у тебя крепкая, но мой тебе совет — будь осторожен с крошкой Айденгер! Не вздумай обидеть ее племя, иначе крохотулька твою шкуру на стенку повесит!       Ирши закатила глаза и раздраженно выдохнула:       — Ты закончил? Я могу перейти к сути моего предложения?       — Предложения? — нервно хохотнул раат. — А я подумал, что это называется шантаж.       — Ты неправильно подумал, — отрезала Ирши. — Кстати, сколько сейчас мальчику лет? Пятнадцать? Или ты не в курсе, горе-папаша?       — Ему семнадцать. Не язви, я знаю все о своих отпрысках, это важно для дела.       — О-о-о, да, ты просто образец родительской любви и участия! И сколько лет мальчик перевозит для тебя грузы?       — Два года.       — Чудесно. Два года он подвергал риску свое здоровье и свою жизнь. Сколько ты платил ему за работу?       — Слишком много «сколько», птичка! Чересчур! Лучше сразу к делу! Сколько ты хочешь за молчание?       — К делу, так к делу. Давай посчитаем — перевозки на малых транспортниках оплачиваются по пятому рангу, но сверхдальние маршруты стоят дороже на треть, плюс страховка… хм… за два года набегает примерно семьдесят тысяч, но мы немного округлим… с тебя сто тысяч.       — Что?! Как…       — У мальчика есть личный счет? Наверняка нет… так, я открыла ему счет, высылаю тебе номер. Можешь переводить деньги.       — Это не… это…       — Ну вот, видишь? А ты говорил шантаж. Нет, это всего лишь взыскание заработной платы, которую ты слегка задержал.       — Какого х… чего ты прицепилась к пацану?! На кой тебе этот придурок?!       Ирши задумчиво побарабанила пальцами по столу:       — Он ухаживал за моей сестрой. И ему было не все равно, поэтому… в каком-то смысле я воспринимаю его как своего дальнего родственника.       Раат на это лишь расстроенно махнул рукой и прервал сеанс связи.       Экран погас. Маскирующие ставни раскрылись, наполняя Конференц-зал яростным золотым солнцем.       Ирши расслабленно откинулась на спинку кресла и закрыла глаза. Все получилось так, как она задумала.       Экран чуть потрескивал, остывая. Под потолком шелестела вентиляция.       Справа раздался тихий шорох. Это мог быть только Гас.       Ирши нахмурилась: «Наверно, я его разочаровала. Мой светлый образ оказался не таким уж и светлым», — она открыла глаза — Гас стоял рядом, как обычно полуприсев на стол.       Ирши спросила:       — Я приспособленка, маленькая стерва и шантажистка?       Гас улыбнулся и ответил:       — Маленькая — да. А все остальное — нет, нет и нет.       Ирши встала с кресла, усадила в него Гаса, забралась к нему на колени, прижалась и затихла. Гас снова погладил ее по спине, но уже не так, как в прошлый раз, а запустил руку ей под кофту и ласково, томно провел ладонью по голой коже, вдоль позвоночника и обратно.       — М-м-м, — замурлыкала Ирши. — Я ведь и правда присела тебе на шею, мой дорогой. Неужели ты этого не чувствуешь и не понимаешь?       — Не-а, — ответно замурлыкал Гас. — Пока что ты присела ко мне на колени, и вот это я очень хорошо чувствую и понимаю. Ты великолепно провела переговоры, я наблюдал с удовольствием.       — Спасибо, — Ирши потерлась носом о его шею. — Помню я как-то участвовала в межгалактических играх-дебатах, и…       — …и выиграла в финале у собственного отца.       Ирши вздрогнула, выпрямилась и забормотала:       — Ты что, видел, как я…       — Конечно, — подмигнул Гас. — Эти игры случились сразу после первого межгалактического форума. Я отказался участвовать, мне и форума хватило, но решил посмотреть. Ты выиграла абсолютно справедливо и уверенно. Я пустил за тобой дрона-стрекозу — хотел посмотреть, как вы с семьей будете праздновать победу, но увидел только, как твой отец закатил скандал.       — Да, — хмыкнула Ирши. — Отец приревновал меня к успеху, раскричался, обозвал выскочкой, я ответила ему очень резко и понеслось. Кхм, а ты видел то, что было после скандала, когда все разошлись?       — После? — хитро прищурился Гас. — Ты про бутылку игристого вина, которую нашла в буфете?       — О, нет! — Ирши закрыла лицо руками. — Ты все видел! Какой стыд!       — Да брось! — вояка обнял ее, прижимая к себе. — Ты весь день ничего не ела, слегка не рассчитала свои силы, а это вино очень коварное, и…       — Кошмар! Я не думала, что оно так ударит в голову! Бам и все! Я добиралась в свою комнату почти ползком, а на полпути меня еще и стошнило в антикварную напольную вазу. И ты все это видел!       — Видел. Именно тогда у меня окончательно снесло крышу.       — Перестань! — Ирши смутилась и порозовела. — Это совсем не романтично!       — Зато жизненно, — вздохнул Гас. — Кстати, насчет вина. Я приобрел пару бутылочек того игристого, хочешь?       — Что?! Ты серьезно?!       — Абсолютно. У меня и ваза имеется, антикварная.       Ирши навалилась на него и шутливо потыкала кулаком в бок. Гас похихикал, а затем объявил, что Ирши обещала ему завтрак, схватил маленькую птичку Айденгер и понес в столовую.       Белый стол радостно пискнул — юный раат только что стал богаче на сто тысяч.